Дмитрий Михаловский - Поэты 1880–1890-х годов

• Название: Поэты 1880–1890-х годов
• Автор: Дмитрий Михаловский
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1972

Настоящий сборник объединяет ряд малоизученных поэтических имен конца XIX века. В их числе: А. Голенищев-Кутузов, С. Андреевский, Д. Цертелев, К. Льдов, М. Лохвицкая, Н. Минский, Д. Шестаков, А. Коринфский, П. Бутурлин, А. Будищев и др. Их произведения не собирались воедино и не входили в отдельные книги Большой серии. Между тем без творчества этих писателей невозможно представить один из наиболее сложных периодов в истории русской поэзии.

Вступительная статья к сборнику и биографические справки, предпосланные подборкам произведений каждого поэта, дают широкое представление о литературных течениях последней трети XIX века и о разнообразных литературных судьбах русских поэтов того времени.

---

В своей литературной деятельности он был прочно связан с самыми передовыми журналами того времени — «Современником» и «Отечественными записками». Его литературный дебют — перевод поэмы Байрона «Мазепа», напечатанный в пятом номере журнала «Современник» за 1858 год. Май 1858 года Михаловский считал впоследствии началом своей литературной деятельности. С этого времени у него завязываются отношения с Некрасовым, который относится благосклонно к литературной деятельности Михаловского, поощряет его, помогает ему материально. После закрытия «Современника» Михаловский вступил в тесную связь с редакцией «Отечественных записок». В этих двух журналах были напечатаны все его главные произведения. Среди них особый успех выпал на долю перевода «Записок Лоренцо Бенони» (под этим именем выступал известный англо-итальянский писатель Джованни Руффини), в которых шла речь о революционной борьбе итальянских студентов.

Наряду с переводами Михаловский печатал время от времени в различных журналах оригинальные стихотворения. Их было сравнительно немного, сам Михаловский им большого значения, как видно, не придавал; однако некоторые из них пользовались в 1870–1880-е годы широкой известностью.

Незадолго до смерти он написал воспоминания «Начало моего знакомства с Н. А. Некрасовым и Н. Г. Чернышевским».

В мае 1898 года многие газеты и журналы отметили сорокалетний юбилей литературной деятельности Михаловского.

Умер Михаловский в Петербурге 9 февраля 1905 года. В последние годы он особенно сильно нуждался, жил одиноко и был почти забыт. Никаких откликов в печати кончина Михаловского не вызвала.

Переводы Михаловского впервые вышли отдельным изданием в 1876 году. Оригинальные стихотворения его ни разу отдельно не печатались. Лишь однажды он собрал некоторые из них, составив раздел «Стихотворения Д. Л. Михаловского» в последнем своем двухтомном стихотворном сборнике «Иностранные поэты в переводах и оригинальные стихотворения» (тт. 1–2, СПб., 1896). Здесь собрано всего четыре с половиной десятка произведений, из них одиннадцать стихотворений для детей. Многие значительные стихотворные произведения Михаловским в это издание не включены[19].

1. «Протестуй, пока ты в силах…»

Протестуй, пока ты в силах,
Свеж и громок голос твой,
Протестуй, пока есть в жилах
Капля крови молодой!

Опыт жизни, время, лета
Сердце медленно черствят,
Подчиняют воле света,
С злом и пошлостью мирят.

И, дряхлея постепенно
Средь житейской суеты,
Как все люди, несомненно,
Примиришься с нею ты.

Иль бессильно пред судьбою
Склонишь голову свою
И почувствуешь с тоскою,
Что не воин ты в бою.

Может быть, твой ум свободный
Блеск свой прежний сохранит.
Но к чему тот блеск холодный,
Если сердце догорит?

Без его огня и страсти
Ум бессилен и несмел:
Это — царь, лишенный власти,
Вера мертвая без дел!

Протестуй! Не то ты скоро,
Точно вол, свой воз попрешь
И, в сознании позора,
Под ярмом своим вздохнешь.

<1876>

2. «Что ты волнуешься, мятешься…»

1

Что ты волнуешься, мятешься,
Тревогой вечною томим?
Куда неудержимо рвешься
Ты сердцем жаждущим своим?

Какое радужное знамя
Тебя сквозь мрак густой манит?
Какая искра, что за пламя
Еще в груди твоей горит?

Ужель тот злобный, мрачный гений,
Что путь твой тернием покрыл,
Не мог унять твоих стремлений,
Твоих кумиров не разбил?

Скажи мне, в чем твоя опора,
Где тайна бодрости твоей,
Огнем сверкающего взора
Среди напастей и скорбей?

2

К чему стремлюсь и чем согрета
Моя трепещущая грудь?
Я жажду правды, жажду света
И направляю к ним свой путь.

Тот путь тяжел; но средь страданья
Я головы не преклоню:
Опора мне — воспоминанья,
Что я в душе своей храню.

Как солнца свет, как звезды ночи,
Они сияют мне во тьме,
Слезами наполняют очи
И будят мысль в моем уме.

Их благодатное сиянье
Отраду, бодрость в душу льет,
Внушая сердцу упованье,
Что в мире правда не умрет.

Я знал людей добра и света,
И мысль о них меня живит,
Вот чем душа моя согрета,
Вот отчего мой взор горит!

1880

3. КУБОК ЖИЗНИ Вариация на мотив из Лонгфелло

Я выпил кубок жизни нашей,
Всё испытал, всё перенес,
И над пустой сижу я чашей,
С глазами, тусклыми от слез.

В ней не́ктар не играл душистый
И не лилась через края,
Сверкая пеной золотистой,
Восторгов пламенных струя.

В ней было много влаги жгучей,
Что как фонтан из сердца бьет,
Когда порыв скорбей могучий
Его на части разорвет.

Горька была мне эта влага!
Напрасно думал я найти
Мне в грезах снившиеся блага
Среди житейского пути.

Но в чаше мрачного страданья,
Тревог и горестей моих
Я замечал порой сверканье
Каких-то искор золотых…

Те искры весело сверкали,
Волшебный жар в себе тая,
И чудным блеском покрывали
Поверхность мутного питья.

Во мне являлся сил избыток,
И, в жажде сердца моего,
Я пил отравленный напиток,
Забыв о горечи его.

Душа внезапно озарялась,
Весь мрак куда-то исчезал,
И сердце сладко волновалось:
Я грезил, веровал, мечтал.

Минутно было опьяненье,
Мгновенно гас мгновенный свет…
Теперь — настало пробуждение,
Теперь — и этих вспышек нет!

Жизнь пронеслась, как сон несвязный,
Претит мне хмель ее вина,
И вижу я осадок грязный
В той чаше, выпитой до дна…

<1881>

4. МЕЧТЫ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ На мотив из Э. Манюэля

Вы, зиждители нового зданья,
Изыскатели новых путей,
Вы, светила добра и познанья,
Провозвестники радостных дней;

Вы, что истину в сердце носили,
Вы, герои духовной борьбы,
Что свой мозг так упорно трудили
Над загадками нашей судьбы!

Моя дума за вашей летала,
Она вашею мыслью жила
И нередко себя вопрошала:
Где источник безумья и зла?

Отчего, лишь в насилие веря
И в потемках блуждая весь век,
Превращается в дикого зверя,
В неразумную тварь человек?

Но восходит заря молодая
Так прекрасно, роскошно, светло,
Лучезарный свой свет проливая
С высоты и на наше чело.

Это ваша заря засияла,
Слышим вашу мы кроткую речь!
Превратим же мечи на орала,
Разобьем ненавистный нам меч!

Царство бога уже наступает,
Ветхий мир возрождается вновь, —
Не враждою, что всё разрушает,—
Возродит его только любовь!

Но… чу! Воздух ночной всколебался…
Или это пригрезилось мне?
Страшный грохот орудий раздался,
Залп за залпом в ночной тишине…

1881

5. «Со знаменем любви и мира…»

Со знаменем любви и мира
Идут их кроткие сыны
На беспощадного кумира
Вражды, раздора и войны.

Насмешками их мир встречает,
И, в ослепленьи вековом,
Он фимиамы воскуряет
Пред кровожадным божеством.

Везде мечи, и кровь, и пламя,
И меркнет вечный правды свет.
Ее сияющее знамя
Окрасилось в пурпурный цвет…

И даже те, что жаждут мира
И проповедуют любовь,
Ждут благ от этого кумира
И льют, во имя братства, кровь…

<1891>

6. КОГДА ТЫ ХОЧЕШЬ ТРЕЗВЫМ ВЗГЛЯДОМ…