Вячеслав Шалыгин - Выживают бессмертные

• Название: Выживают бессмертные
• Автор: Вячеслав Шалыгин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78951-1

SURVARIUM – серия остросюжетных фантастических романов, представляющих собой новеллизации одноименной онлайн-игры.

Прошло десять лет с тех пор, как серия масштабных техногенных катастроф повергла планету в хаос, а Великая Пандемия унесла миллиарды жизней, и покинутые людьми территории занял измененный мутациями Лес. Выжившим остались только несколько свободных от аномальной растительности островков. На них и началось формирование нового, дикого, жестокого, раздробленного на кланы и группировки Мира Выживших. Поползли сплетни о загадочных документах и предметах, маркированных латинской «V», перечеркнутой молнией. Черный Рынок начал собирать ударные отряды вокруг своей Ставки, а форпосты Армии Возрождения подверглись атакам неведомых наемных бригад. Кому выгодна новая война? Ответ на этот вопрос пытается найти майор контрразведки Денис Бондарев, и он не остановится, пока не найдет.

---

Впрочем, спокойствие это было все-таки обманчивое. Лес гостям здешних мест не угрожал, зато могли испортить жизнь кочевники. Их здесь было на порядок больше, чем на севере. Ведь в поселке Михайловка, на полпути от Днепропетровска к Запорожью или, можно сказать, почти вплотную к аномальной зоне Химзавода, кому как нравится, Черный Рынок устроил один из трех крупных сборных пунктов. Еще два располагались в Умани и где-то в районе Черкасс. По слухам, глава группировки Черный Рынок, «великий и ужасный» Хан, в последнее время частенько менял дислокацию и переезжал в одну из запасных резиденций. То ли в целях конспирации, то ли проверял, как идет пополнение его войска, – не понять.

Инспектировал ли он сейчас свой «драфт-пойнт» на Михайловской даче – вопрос был существенный. Если да, то проникновение на местный Рынок осложнялось до предела. Без солидной свиты из пары отрядов отборных головорезов-карателей Хан «в люди» не выбирался.

Впрочем, зачем конкретно Хан приехал в Михайловку, надолго ли и какие из этого вытекают осложнения – на самом деле все это принципиального значения не имело. Кравченко знал главное: именно здесь, среди многочисленных мелких стоянок кочевников, в окрестностях временной Ставки Хана затерялся тот, кого было приказано найти наемнику Степану Кравченко и его команде. Дожидаться отъезда Хана, чтобы действовать в комфортных условиях, наемники не имели права. Ведь Хан мог разобраться с клиентом до отъезда. Или мог увезти его с собой в Главную Ставку. Снова искать транспорт или на своих двоих преследовать ускользающий объект, а потом пробираться по развалинам Днепропетровска, кишащим кочевниками, как муравейник, – увольте!

А если он намылится с инспекцией в Умань, или, как ее еще называли, в Старую Ставку? Или вообще уедет в Черкасский район, куда в последнее время потихоньку перетекали все собранные в Михайловке и в Умани бригады? До тех мест вообще триста верст!

Нет, проблему следовало решать здесь и сейчас. Как? У Кравченко имелись на этот счет кое-какие соображения, а главное – имелись проверенные средства и отработанные схемы.

– Сами пойдем или как? – спросил у Кравченко его ближайший помощник.

– Самим опасно, Пахом. – Кравченко поднял бинокль и осмотрел дремлющий лагерь кочевников. – Широко раскинулась стоянка. Пока проберемся к базарной площади, где Ставка, меня десять раз опознают.

– И как быть? Время-то поджимает.

Пахом был прав. На поиски пропавшего субъекта заказчик выделил всего три дня. И больше суток ушло на то, чтобы добраться из-под Харькова до этих мест.

– Получше осмотримся и потом решим, – ответил Степан и обернулся к бойцам: – Рассыпаться, занять позиции. Пахом за старшего, командуй.

Помощник жестами принялся распределять четверых бойцов группы по позициям, а Кравченко нырнул в развалины двухэтажного домика.

Выжившие местные жители унесли из дома все, что можно и нельзя, даже выломали встроенную когда-то мебель, но серьезных разрушений было не слишком много. Что важно – уцелела лестница на второй этаж. Степан направился к лестнице, но вдруг замер. Ему показалось, что завывающий в разбитых окнах ветер принес какие-то подозрительные звуки. Будто бы кто-то судорожно вздохнул поблизости. Кравченко повертел головой, прислушался, но больше ничего странного не услышал.

Выдержав для надежности паузу, он все-таки поднялся наверх и вновь оценил обстановку. Здесь какие-то психи даже содрали со стен обои – кому могли понадобиться старые обои и зачем? На самокрутки? Но разрушения, опять же, были не самые серьезные. Оконные проемы зияли, однако крыша была на месте и давала приличную тень.

Стараясь не светиться на фоне окон, Кравченко выбрал позицию у южной стены и достал бинокль. Высоты наблюдательного пункта вполне хватило, чтобы разглядеть центр разбросанного лагеря кочевников – поселок, речку и прилично сохранившийся мост. По мнению резидента заказчиков Валерия Князева, клиент группы Кравченко офицер штаба Армии Возрождения Савенко должен был прятаться именно здесь, в поселке Михайловка. Откуда у резидента такая уверенность, Кравченко даже не спрашивал. Знал, что Князев все равно не скажет правду. Проще было поверить ему на слово.

Впрочем, Степан и сам понимал, что раз в этих местах пути всех кочевников ведут в Михайловку, то проще всего затеряться именно здесь. Особенно когда при тебе сверхмощный и потому очень ценный артефакт. В последнее время среди выживших появилось немало талантливых старателей-ловчих, охотников за артефактами, которые, как заправские ищейки, буквально чуяли арты. В чистом поле вычислить артефакт таким старателям не составляло труда. А вот когда повсюду сотни выставленных на продажу артов – центр лагеря кочевников был одновременно местным рынком, – выдать местонахождение владельца не могла даже особая энергетическая аура сверхмощного артефакта.

Ветер снова принес какие-то подозрительные звуки, и на этот раз Кравченко уловил, откуда они прилетели. Откуда-то из самой дальней комнаты на втором этаже. Степан бесшумно вышел из комнаты, прокрался по этажу и заглянул в небольшую каморку без окна в конце коридора.

На полу, свернувшись калачиком, спал какой-то человек. Полумрак мешал разглядеть человека, но, судя по габаритам, это был какой-то подросток, а судя по рванью, в которое он был одет, – бродяга. Оружия Кравченко не увидел, но это не значило, что его у бродяги нет.

Степан осторожно приблизился, собрался наклониться, но в этот момент бродяга проснулся. Он не вскочил, а лишь приподнялся и резко вскинул руку с зажатым в ней пистолетом. Хлопнул выстрел, но спросонья бродяга не сумел прицелиться. Степан успел качнуться в сторону, а в следующее мгновение выбил оружие из руки у противника и крепко приголубил бродягу прикладом по макушке. Бродяга мгновенно обмяк и завалился на пол.

Кравченко поднял с пола трофейный пистолет, сунул в карман, ухватил бродягу за ворот и вытащил из каморки. На свету стало ясно, что дело плохо. Нет, Степан не проломил бродяге череп, ударил как надо, только чтобы вырубить. Плохо было другое. Бродяга оказался не подростком, а девчонкой. Пользы от такой добычи – ноль.

«Хотя… – Кравченко мысленно прокачал пару вариантов практического использования пленницы, помимо самого очевидного. – Хотя как сказать. Возможно, это даже удачно, что девчонка попалась».

– Не убил? – шепнул Пахом, бесшумно появившись за спиной у Кравченко.

– Фу ты! – Степан невольно вздрогнул. – Явился, не запылился, как призрак! Чего надо?

– Стреляли. – Пахом пожал плечами.

– И что, на каждый выстрел будешь прибегать, проверять? – Кравченко махнул рукой: – Давай, отчаливай. Сам разберусь.

– Хочешь отправить ее в разведку?

– Думаешь, не получится?

– Получится. – Пахом кивнул: – Хороший вариант, если уговоришь. Никаких подозрений не вызовет.

– Все, уходи, она очухивается!

Пахом исчез. Степан скинул рюкзак, открыл, сунул руку внутрь и нащупал потайной кармашек. Выуженная из него коробочка походила на обычную армейскую аптечку, и только если взять ее в руки, становилось ясно, что это не аптечка. Коробочка была не пластиковая, а свинцовая, открывалась хитрым способом и содержала не пеналы, шприцы и тубы с пилюлями, а еще две коробочки. Одна, тоже свинцовая, была с «таблетками» – шесть маленьких белых дисков были запакованы в прозрачный блистер – тут сходство с аптечкой имелось, а другая являлась шедевром забытых технологий, чем-то вроде радиоприемника с дополнительными функциями.

– Ну что, дети мои, – открыв коробочку с «таблетками», проронил Кравченко. – Вот и ваш час настал.

Бродяжка застонала и пошевелилась. Кравченко отложил коробочки в сторону, придал лицу участливое и доброжелательное выражение и помог девчонке сесть. Теперь ее наконец-то можно было разглядеть.

Выглядела пленница так себе, но отторжения не вызывала. Джинсовая куртка, надетая поверх настоящей тельняшки, имела множество дыр, но все они были заштопаны. Штаны с накладными карманами были грязноваты, но не засалены, иногда стирались, причем не методом полоскания в реке прямо на владелице, а тщательно, с мылом. Видавшие виды кроссовки бродяжка носила не на босу ногу, а с носками. Тоже о чем-то говорит. Что же касается внешности, девчонка и вовсе могла вызвать симпатию. Надо было только умыть ее да расчесать русые волосы, стянутые черной резинкой на затылке в короткий хвостик. Правильный овал лица, аккуратный носик, тонкие брови, синие глазищи с черными, будто бы подкрашенными ресницами – все тянуло на оценку «симпатично». Немного портили картину упрямо сжатые губы и застывшая в глазах злость. Смотрела бродяжка на Кравченко как затравленный зверек – избитое сравнение, но самое точное.

– Жива, амазонка? – Степан по-отечески улыбнулся.

– Типтого, – хрипловато ответила «амазонка» и, потрогав макушку, поморщилась: – Больно-то как… пипец!