Геза Чат - Сад чародея

• Название: Сад чародея
• Автор: Геза Чат
• Издательство: Центр книги Рудомино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905626-96-8

В сборник «Сад чародея» вошли новеллы, статьи, письма и дневниковые записи венгерского писателя, врача, музыкального критика Гезы Чата (1887–1919). Натурализм и психологическая точность сочетаются в произведениях Чата с модернистской эстетикой и сказочными мотивами, а его дневники представляют собой беспощадный анализ собственной жизни. Подобно многим современникам — Климту, Шиле, Фрейду, Кафке, Рембо, Гюисмансу, Оскару Уайльду, Чат «осмелился заглянуть в ящик Пандоры, хранящий тайны самых темных, неисследованных глубин человеческой психики».

---

Дождливой апрельской ночью я вдруг проснулся. Перевернувшись на другой бок, попытался уснуть. Поворочался, взбивая подушку, но сон не шел. Каждую клеточку моего тела начала охватывать нервная, лихорадочная дрожь, в молчании тьмы ко мне подступал непонятный страх, а за окном тем временем шумел апрельский дождь, и рядом слышалось дыхание спящей жены.

Я чувствовал, что этот непонятный страх овладевает мною все более, и нет от него спасения.

Я пытался отделаться от него, считая в уме. Складывал и умножал числа, перечислял имена бывших одноклассников — не помогло. Страх рос и наполнял собой все мое существо, у меня участилось сердцебиение, повысилось внутричерепное давление, я весь похолодел. На лбу выступила испарина.

В это мгновение до меня донесся звук. Он был похож на детский плач или стон истязаемого животного. Это был звук, от которого в голове стынет мозг, а по спине бежит жуткая, судорожная дрожь.

Я прислушался.

Звук повторился. Он становился все громче. Каждый мой нерв отзывался на него ужасом и болью. Я слышал этот пронзительный и жалобный, призывный и угрожающий звук то где-то далеко, то совсем рядом, как будто его издавали кроватные рейки и мебель.

Это было похоже на стоны до смерти замученного ребенка. На ночные предсмертные вопли старой совы с оторванным крылом.

Звук не прекращался. Он лишь ненадолго прерывался. А потом усиливался, становясь все ужасней, все болезненней.

Я был весь в холодном поту. Вскочив с постели, зажег свечу и принялся бегать с ней из комнаты в комнату. Останавливался. Прислушивался. Звук то удалялся, то приближался. Дрожа и вслушиваясь, я вновь и вновь пробегал по комнатам. Казалось, звук идет из кухни. И в самом деле, стоило мне войти, как стонущий, клекочущий звук с жутким мяуканьем наполнил кухню.

Я принялся торопливо искать его источник. Звук шел из угла, где стояло корыто для стирки. Отодвинув его, я увидел животное размером с кошку. Оно сидело, сжавшись в комок, и при моем появлении неуклюже повернулось.

Это была жаба. Но какая. Такой жабы я еще не видел. Тело ее покрывала шерсть. Глаза злобно светились зеленым светом. От нее шел ужасный смрад. Большой уродливый рот изрыгал непрерывный поток звуков. Казалось, она исполняла свой адский концерт по повелению высших сил.

При виде ее я вспомнил кое-что, от чего сердце мое на мгновение застыло.

В тех местах, откуда я родом, ходит поверье, что в доме, где ночью появилась покрытая шерстью жаба, скоро кто-то умрет. Я слышал несколько таких историй. Наш сосед — зажиточный крестьянин — рассказал мне, что своими глазами видел проклятую волосатую жабу, после чего умерла его дочь, восемнадцатилетняя красавица Агнеш.

Тогда я в это не поверил, люди обычно не верят сказкам, да и с чего мне было верить в то, что неизвестно науке.

Но сейчас, столкнувшись с жабой лицом к лицу, я каждой клеточкой души поверил в ужасную примету. Я резко бросился на жабу и придавил ее отвратительное холодное тело к полу.

Она громко завопила, вопль был сильным и низким и напоминал лошадиное ржание. Я испугался, что проснется жена. Поднял жабу и со всей силы швырнул о каменный кухонный пол. Она упала, грохоча, как пушечное ядро, потом вдруг села на лапы и прыгнула в угол, поднявшись примерно на метр над полом. От бессилия я начал беспорядочно бить ее ногами, не давая вновь подняться. Из ее тела потекла зеленая слизь, жаба оставляла за собой липкую зловонную дорожку. Немного опомнившись, я заметил топор для рубки дров и решил убить им чудище. Загнав жабу в угол, где стоял топор, я схватил его и хотел быстро ее прикончить. То ли я замешкался, то ли что-то еще произошло, не знаю, но жаба села на лапы и вдруг набросилась на меня, вцепившись прямо в горло.

У нее были зубы.

Я стряхнул ее с себя и прижал к полу. Вновь надавил коленом — она вторично издала громкий, похожий на ржание звук. — Я рубанул топором по голове. В лицо брызнула зеленая кровь, я почувствовал, как животное пытается вырваться, прилагая неимоверные усилия. Я вновь принялся бить и рубить. Я разрубил жабу на куски. Отделил лапы и голову, и теперь передо мной лежала бесформенная масса, смердящая, зеленая и склизкая.

Выполнив свою жуткую работу, я с облегчением вздохнул — я думал, что смог защитить близких от смертельной угрозы. Я вернулся в спальню дрожащий и озябший, но довольный. Жена ровно и тихо дышала во сне. На бледном лице играла легкая улыбка. Я подошел к ней и поцеловал — она тихонько вздохнула. Я немного полюбовался ее лицом и устало погрузился в глубокий сон.

Проснувшись рано утром, — обычно я встаю рано, — я с ужасом понял, что не спрятал труп жабы, окровавленный топор и другие следы ночной борьбы. Выскочив из постели, я поспешил в кухню, чтобы — если еще возможно — не дать ничего заметить и понять детям и прислуге.

К своему удивлению я не нашел никаких следов. Топор стоял на месте. Каменный пол кухни был чистым, хотя прислуга еще не выходила из комнаты.

Вы, конечно, будете утверждать, что я видел сон. Знайте же, что через две недели после я похоронил жену.

Сказки с плохим концом Перевод О. Якименко

СКАЗКА ПЕРВАЯ

Студент прилежно учил урок. Посмотрел все неправильные глаголы, повторил спряжение и склонение, полистал раздел по синтаксису, особенно внимательно прочел главу об ударении в предложении, которую до этого знал только на «хорошо», а не на «отлично». После чего захлопнул книгу и достал другую.

Только хотел заново приняться за работу, как услышал за спиной негромкие шаги. Оглянулся. За стулом стояла прекрасная светлокудрая девушка. Увидев ее, студент — не настолько он был мелок, чтобы не оценить девичью красоту — произнес про себя:

— Хороша!

Но надо было заниматься, ведь на завтра преподаватель обещал большую контрольную, поэтому студент перестал обращать внимание на девушку.

Он проштудировал второй учебник и принялся было за третий, когда снова заметил незваную гостью. Незнакомка потихоньку пробиралась к выходу, а в руках у нее была целый ворох украденных вещей: карманный револьвер студента, часы — главное его сокровище, оловянные солдатики и прочие ценности. Юноша слишком дорожил револьвером, часами и солдатиками, чтобы отдать их просто так. Он бросился вслед за девушкой, которая уже спускалась вниз по лестнице. Схватив ее, студент закричал:

— Воровка, воровка!

Девушка вскинула на него свои волшебные голубые глаза, и от ее взгляда у юноши застыла в жилах кровь.

Незнакомка улыбнулась:

— Я твоя смерть, нам пора, — и взяла студента за руку.

СКАЗКА ВТОРАЯ

Звали его Иосиф. Дожил он до зрелого возраста, а жену Потифара[4] так и не встретил. Что делать? Стал Иосиф женоненавистником.

Отмечу, что жил Иосиф не в Будапеште. Абсолютно уверен: столица бы уберегла Иосифа от ненависти к женскому полу. Кенингсберг, увы, уберечь не смог. Потому как жил наш герой в Кенингсберге.

Иосифы — вот оно человеческое несовершенство! — не могут смириться с участью друга дома при Потифарах, но отсутствие такой возможности сводит их с ума. Так и стал Иосиф женоненавистником. Призывал презирать женщин и исписал тонны бумаги, выстраивая сомнительные теории о ничтожестве женского существа. При этом, завидев красивую девушку, обыкновенно таял. Девушки же не стремились к нему, ведь вдобавок ко всем своим недостаткам, Иосиф начал лысеть и никоим образом не мог считаться приличной партией. Такой Иосиф!

И все же в один прекрасный день он швырнул свои записи в камин, надел цилиндр, смокинг, причесался… и отправился на смотрины.

В ту пору было ему пятьдесят два года. Тогда уже волосы на пробор а-ля Клео де Мерод[5] никто не носил, даже старухи, да и французский пучок уже окончательно вышел из моды (я сообщаю это лишь с целью обозначить эпоху). Одно только не изменилось: мать девушки заявила:

— Вы слишком стары, сударь, моя дочь не может стать вашей женой!

Иосиф вернулся домой, снял смокинг, выгреб из камина черные, обуглившиеся остатки своих записок и достал перо. Опустил его кончик в чернильницу и большими буквами вывел на листе:

«Прегрешения женского пола». Автор и издатель: Иосиф.

И писал до поздней ночи.

СКАЗКА ТРЕТЬЯ

Сдав с отличием третий врачебный экзамен, молодой доктор всерьез задумался о женитьбе. Отчего же он об этом задумался? — может спросить любой трезвомыслящий человек. Да оттого, что влюбился в девушку, да-да, в девушку с ровными покатыми плечами, мускулистой спиной (незначительной, но анатомически довольно неплохо распределенной по телу жировой прослойкой), черными волосами и черными же глазами. И все тому подобное.

Наконец, в один прекрасный день молодые обручились.

Случилось так, что девушка в тот же день уколола палец. Молодой доктор взял носовой платок, вытер капельку крови, которая выступила на кончике милого розового пальчика, и поцеловал место укола. Но это так, между прочим.