Антон Карелин - Вторжение

• Название: Вторжение
• Автор: Антон Карелин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-001002-8

Черные тучи нависли над миром. Тучи беды.

Люди и эльфы, маги и воины замерли в ПРЕДЧУВСТВИИ чего-то. Чего — кто знает, кто скажет?

Кто скажет, какая маска на лице Зла? Кто знает, что за враг готовится к Вторжению, копит силы и могущество, дабы нанести удар?

Завеса Тьмы опустилась — и проникнуть сквозь нее взором не могут даже величайшие из магов. Непроглядно грядущее.

Уже затеплилась первая искра, из коей разгорится вскоре пожар великой войны меж порождениями Зла и защитниками Добра. И никому не остановить Неизбежное…

---

— Итак, — кашлянув и отведя глаза, подытожил Та- гер Грант, — приятных снов вам, госпожа Инэльда. Все, что вам может понадобиться, спросите у Гора. Он будет охранять вас, как всегда охраняет меня... И документы в этой комнате. — Он снова кашлянул. — За дверью, если позволите.

Вайра заметила, что в глазах Ллейна что-то мелькнуло. Но никаких особенных знаков эльф не подал, он просто встал вместе со слегка удивленным Тертом и полуросликом, вперившим взгляд исключительно в потолок, и отрывисто кивнул Отверженной, соглашаясь, очевидно, с ситуацией и с высказанным мнением капитана.

— Благодарю вас, господа, — сказала женщина, преодолевая усталость и вставая. — Спокойной ночи.

— Дверь закрывается этим большим засовом и вон тем малым, наверху. Понимаю, обычно он незаметен с первого взгляда, — пояснил полурослик, улыбаясь Вайре в полный крупных, желтых зубов рот. — Приятных вам снов.

— И тебе, шалопай.

— О-о-о, госпожа обратила на меня благосклонное внимание? Благодарю, как всегда благодарю...

«Я хочу поговорить с тобой», — мощным мысленным импульсом передала Вайра. Тинталь едва не подпрыгнул, мгновенно бледнея, зыркнул глазами по сторонам и, остановившись дрогнувшим взором на спокойном, теряющем остатки очередной улыбки женском лице, подобрал ся и сосредоточенно кивнул, будто кланяясь на прощание. Глазки его бегали.

— Герт, пойдем проверим коней, — оглянувшись в дверях, сказал Ллейн и вышел в темноту.

Воин сконфуженно поклонился, испытывая, видимо, некоторую неловкость оттого, что до сих пор не совсем понимал, что здесь все-таки происходит, и вслед за ним вышел за дверь.

Капитан и слегка бледный полурослик, словно только что извергнувший из себя пару часов мучавшие его сомнения и теперь вытирающий мокрые губы, так же коротко поклонились и вышли вслед за ними. Спокойно-мрачный гном, минуя Вайру, поднял на нее свое вырезанное из камня некрасивое и жестокое, выпуклое лицо и чему-то кивнул. Быть может, хотел сказать, мол, все хорошо, я ваш охранник. Или что-нибудь другое, но о том же. Или это просто было знакомство. Он ведь впервые хоть как-то отреагировал на нее...

Когда дверь за ними закрылась, Вайра задвинула оба засова, поискав, нашла третий у самого пола. Очень массивный, с помощью рычага выдвигающийся из-под доски у порога примерно до уровня колен. Задвинула и его.

Широко зевнула, вздохнула своим уже почти привычным мыслям о неопределенности всего происходящего и устроилась рядом с укутанной в плащ-палатку девочкой Элейни, которая ровно сопела, досматривая, наверное, очередной полный расплывчатых картин или совсем пустой сон.

Но самой ей спать было пока еще нельзя: Отверженную ждал еще один важный разговор. Прямо сейчас.

Вайра устроилась поудобнее и, сосредотачиваясь, закрыла глаза.

9

Свет мешается с тенями, причудливые клочья тумана несутся вокруг в медленном хороводе. Из темноты выплывают, одно за другим, лица друзей, незнакомцев и врагов. Черные тени внезапно складываются в единый, четкий строй, клином идущий на нее, и стремительная атака порождает в сердце ошеломление и страх.

Страх жестокий, всесильный и непобедимый. Тот, что родился вместе с ней, и останется после ее смерти, потому что более велик, всеобъемлющ и жесток, чем ее слабая, маленькая душа.

Тени рвутся вперед, она может лишь мчаться изо всех сил, пытаясь убежать от них, но уже сейчас понимает, как это бесполезно: ее преследуют не тени, сами по себе страшные настолько, что на них смертельно трудно даже оглянуться, почти невозможно заставить себя посмотреть, а глубокая ночь, сама Королева Темноты, чей далекий смех приближается, с каждым шагом становясь все слышнее.

Свора алоглазых теней гонит ее просторными залами, переходами и галереями высокого, древнего, зловеще пустого дворца, — по комнатам, полным зыбкого звездного сияния и багрового подземного огня, жар от которого охватывает ее с одной стороны, а ночной холод — с другой.

Ужас разрастается в ней, подобно черной птице, бьющейся изо всех сил в стремлении выбраться наружу, на свет, вернее, в вечную Ночь, при этом разорвав ее плоть. Ужас ведет ее вперед, несет на подгибающихся ногах, только ужас заставляет биться парализованное сердце в пустой, полумертвой груди, где живы лишь оно да черная птица; кто-то кричит позади, издалека, призывая ее, пытаясь ее спасти, — но отовсюду несется шипение гончих с пылающими глазами, и призрачный смех Хозяйки, своей сворой ведущей девочку вперед и вперед — к смерти, которой не избежать.

«Время кончается, — бьется у нее в груди, — совсем, совсем кончается, и тебе не спастись. Беги не беги, все равно конец будет один, он наступит безжалостно и скоро. Чего ты ждешь — остановись, раскрой свое сердце, отдай свои душу и плоть. Хозяйка ждет».

«Нет, — шепчет девочка, — нет. Никогда. Нет, нет...»

«Тогда ты погибнешь без возврата. И никто не сумеет тебя спасти. Ни сильный Вельх, ни прекрасный Ллейн, ни Вайра, ни даже мудрый Иллам... который, кстати, уже...»

Она влетает в длинный, бесконечный коридор, ведущий, кажется, в далекий серый тупик. Бесслезные и бессильные рыдания, бесполезные, но очень трепетные и искренние, светлые и переполненные надежной мольбы душат и раздирают ее, она исполнена надежды и любви — даже к настигающей ее Той, что смеется со всех сторон... Но коридор поглощает ее надежды, стены смыкаются со всех сторон, и путь только вперед, да, только вперед...

«Ты не добежишь, — слышится отовсюду, и свора хохочет, рыдает вместе со звуками мощного, властного, нечеловеческого Голоса. — В тебе нет ни воли, ни сил, ты совершенно никчемна. Мне жаль тебя, и я дарую тебе существо, которое Ты; прими его, стань им, будь им, живи только им...»

Девочка видит зеркало, огромное, светлое зеркало впереди, в котором отражается странная, колеблющаяся, состоящая из рваного белесого тумана фигура, стремительно обретающая плоть.

Гончие щелкают клыками уже у ее слабеющих ног, пытаясь схватить ее за икры, но пока она еще может бежать, и ужас, сводящий ее с ума, в то же время придает ей сил.

«Вот мой дар. Вот он, вот Ты. Прими его — и живи. Бессмертные любят тебя».

Отовсюду раздается гигантский, адский хохот, стенания и плач, хруст разрываемых костей, звук лопающихся жил и крови, бьющей из тел, падающей на пол огромными алыми каплями, разбивающимися на сотни, тысячи, сотни тысяч жгучих, всепроникающих частиц.

— Нет, — шепчет забрызганная кровью девочка, неверяще глядя вперед и видя приближающуюся Себя, уродливую, скрюченную, жалкую и отвратительную, перекореженную, всклоченную, грязную, бородавчато-осклизлую, беззубо-ущербную...

— Нет, — произносит она, не в силах остановиться, но не в состоянии и бежать вперед; даже ужас оставляет ее, переставая подгонять бешено бьющееся сердце. Но возникший протест слишком силен. Девочка, оказывается, не так уж бессильна и слаба. Она горда, она ужасающе, слишком, непомерно горда; гордыня ее выплескивается из глубин, где была сокрыта все это время, и она раздирающе, с ненавистью кричит в ответ:

— Не-е-ет! — и с разбегу прыгает вперед, прямо в зеркальную саму себя.

Прошибает корявое, изнемогающее от страданий существо, не почувствовав боли и не услышав взрыва разлетающихся во все стороны осколков.

Длинный коридор обрывается.

Она оказывается в огромном, мрачном и очень высоком зале, где-то в выси которого сверкает яркий иссиня-белый свет, но здесь, в самом низу, очень темно, — и только двое, спиной к спине, бьются со сворой окружающих их постоянно меняющихся теней; со стороны одного из них неровно сверкает длинный клинок со стороны другого — что-то, пульсирующее мрачным, багрово-алым.

Она останавливается, отрешенно взирая на море Тварей, беснующихся впереди. Полукруг рявкающих, прыгающих, гикающих и рычащих теней с воем ненависти смыкается в кольцо и бросается прямо на нее. На сей раз ей некуда бежать.

И Хозяйка, подоспевшая как раз к расправе, уже не смеющаяся, а с нечеловеческим безразличием наблюдающая за ее распадом откуда-то сверху, из яркого белого сияния, лишь указывает на Элейнины рукой, словно демонстрируя ее другим.

Одновременно с этим один из сражающихся впереди, в самом центре беснующихся теней, громко восклицает, отвечая другому:

— Я Гленран! Я вернулся, чтобы помочь тебе!.. — Голос его, юношески-высокий, красивый, дрожит от напряжения. — Мы должны пройти ее вместе, чтобы потом...

Сверху падает непроницаемая, адская тьма, полная стенающих, проклинающих все на свете голосов, обрывающая краткий диалог, повергающая девочку в дикий, неконтролируемый страх, в безумную панику, а затем она слышит, как с той стороны, где двое бились с адской сворой, раздается краткий, полный муки стон.

Ужас исчезает, будто его и не было, сменяется полной апатией и бессилием.