Джоанна Линдсей - Узник моего желания

• Название: Узник моего желания
• Автор: Джоанна Линдсей
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-067-0

Юная очаровательная леди Ровена после гибели отца попадает в полную зависимость от своего сводного брата Гилберта, негодяя и интригана. Гилберт пытается сделать Ровену орудием дьявольской мести по отношению к своему недругу, лорду Фалкхерсту. Между лордом и Ровеной возникает взаимное чувство, отравленное ядом ненависти, обмана и предательства.

---

Ее тихий голос произнес:

— Вы можете сопротивляться мне, сэр, но у меня есть глубокое убеждение, что вам это не принесет никакой пользы. — Даже если бы он мог, он бы ей не ответил, но ему очень захотелось перерезать глотку тому, кто вдохновил ее попробовать еще раз. Он напряженно прислушивался. Легкое прикосновение ее маленькой руки к его груди подтвердило, что она была рядом.

— Вы должны осознать, что я девственница.

Этого он не мог знать, но ее слова произвели на него желаемый эффект, даже несмотря на то что он ей не поверил. Такой же эффект произвела ее рука, медленно скользнувшая с его груди к животу. Он ожидал, что его ярость отвлечет его, но, вопреки его желанию, он чувствовал некоторое смятение от звуков ее голоса.

— В своем неведении я даже и не знала, что вы были не готовы ко встрече со мной, что необходимо вас как-то к этому подвести. Я даже не знала, что эта ваша мягкая плоть должна увеличиться и стать такой же твердой, как и все остальные ваши мышцы. — Произнеся это, она дотронулась до этого места. — Мне трудно поверить в это, но он уже большой. И все же Милдред уверяет, что это не так. Мне очень хочется самой увидеть это странное превращение.

Знала ли она, что ее слова на него действовали так же, как и ее прикосновения? Будь она проклята на вечные времена вместе со своими советниками! На его лбу выступил пот. Он не поддастся этому соблазну.

— Я должна целовать и ласкать вас везде, даже там. Милдред сказала, что только мертвый не отреагирует на это.

Но он начал реагировать. Его мозг кричал от ярости, но плоть оказалась самым худшим из предателей и действовала самостоятельно, зачарованная ее ласками. Он попытался разорвать оковы, затем, обезумев, попробовал сбросить ее руку. Его поведение не возымело на нее никакого действия, и она продолжала стоять рядом с кроватью, крепко сжимая в руке его плоть. Он затих, поняв, что все его движения только помогали ей.

— Я не поверила бы, если бы не увидела этого, — выдохнула она.

В ее голосе послышался благоговейный трепет. Теперь она начала ласкать его, и эта никчемная штука стремилась подчиниться не ему, а ей. Она не могла понять, что его плоть еще не достигла окончательной величины и что он все еще продолжал сопротивляться каждой клеточкой своего существа.

— Я полагаю, что мне не нужно теперь целовать вас.

Неужели в ее голосе послышалось разочарование? О Боже, он больше этого не вынесет. То, что ему казалось невероятным, свершилось. Продолжи она, она бы могла получить все, что хотела. А у него не было надежды на то, что она не продолжит. Когда она взобралась на кровать, он снова стал дергаться, но она обхватила его бедра и придавила их к кровати.

Теперь, когда она обняла его, он почувствовал ее обнаженное тело и прикосновение груди к коже. Все это непроизвольно помогало ей, увеличивая приток крови к его предательской плоти. Поэтому он снова затих в надежде, что он был недостаточно твердым, чтобы войти в нее, и моля Бога о том, чтобы она действительно оказалась девственницей, которая не поймет, в чем дело, и снова потерпит неудачу.

Она передвинулась немного вперед, продолжая крепко обнимать его на тот случай, если он снова попытается сбросить ее. От нарастающего возбуждения Уоррик застонал. Наконец, она удобно уселась на нем. Корень его мужской силы теперь был достаточно твердым, и ей оставалось только направить его в нужную сторону.

Жар, обжигающий жар и влага. Почему она не может быть сухой? Почему она не может…?

Ее вскрик пронзил его, как копье, даже несмотря на то что он знал его причину. Она все еще пыталась сделать так, чтобы он полностью вошел в нее, но этому препятствовала девственная плева. Делала она это очень осторожно и, кроме боли, ничего не испытывала. Это доставляло ему животную радость. Значит, она все-таки была девственницей, и боль заставит ее отказаться от ее намерений.

Если он пошевелится, он, несомненно, поможет ей. Поэтому он замер. И все же она была такой маленькой и такой изящной, что у него появилось почти непреодолимое желание войти в нее как можно глубже. Он быстро подавил в себе это чувство. Он не мог контролировать этого предателя, но он все еще мог управлять остальным телом.

Услышав еще один более громкий вскрик, он открыл глаза, чтобы насладиться ее болью. По ее гладким щекам текли слезы. В ее голубых глазах отражалась эта боль. Но он забыл, что ее тело было обнажено.

Она была миниатюрной женщиной, но с очень хорошо развитыми формами: полной грудью и тонкой талией. Ее раздвинутые над ним бедра, ее колышущиеся от легкого дыхания груди, ощущение того, что он находится внутри нее… Это была не его заслуга. Он даже не шевельнулся. Да ему и не нужно было делать этого. От прихлынувшей крови фаллос, запульсировав, достиг своей полной величины и прошел сквозь ее плеву без всяких усилий. Когда это произошло, она вскрикнула и под тяжестью своего тела поглотила его полностью в своем чреве. Уоррик сжал зубами находившийся во рту кляп. Мышцы его напряглись, но он оставался недвижим. Теперь он пытался стать импотентом, подавляя в себе мощные инстинкты своего тела. Это была пытка. Никогда в жизни он не боролся так сильно со своим желанием.

Она шевельнулась на нем, сначала нерешительно и неуклюже. Ей все еще было больно, она продолжала плакать, но все же была полна решимости. Ее учащенное дыхание и распустившиеся волосы, которые касались его тела, еще больше усиливали его возбуждение и ужесточали пытку. И он точно осознал, когда проиграл сражение. В последний раз он попробовал сбросить ее с себя, вызвав боль в запястьях, но она это предвидела, предвидела и крепко прижалась к нему. После этого ему стало все безразлично. Животный инстинкт заставил его бездумно совершать двигательные движения, которые, как взрыв, с невероятным облегчением высвободили его семя.

Черт бы ее побрал, будь она проклята!

Глава 9

— Я рада, что это были вы.

Уоррик никогда не забудет этих слов и никогда не простит их. Они все время приходили ему на память в течение всех последующих дней, когда он лежал, прикованный к этой кровати.

Когда все было окончено, она рухнула на его грудь, орошая ее слезами. Ровена не испытала никакого удовольствия от их совокупления, но получила то, что хотела. Прежде чем покинуть его, она дотронулась до его щеки и прошептала:

— Я рада, что это были вы, — отчего его ярость удесятерилась.

После ее ухода появилась служанка, чтобы обработать его раны. Пожилая женщина зацокала языком, увидев, что он с собой сделал. На его голове она обнаружила покрытый спекшейся кровью синяк и тоже обработала его. Он разрешил ей это сделать. Опустошенный своей неудачей, он безразлично относился к тому, что с ним делали. Он также не испытал никаких чувств, когда значительно позже появился Гилберт и с выражением странной смеси удовлетворения и ярости принялся разглядывать все еще влажные следы крови и семени, оставшиеся у него в нижней части живота.

— Она говорит, что ты сопротивлялся ей. Это хорошо; а то я думал, что мне придется убить тебя за то, что ты получил от нее.

Сказав это, он повернулся и вышел. После этого Уоррик его больше не видел. Но эти несколько произнесенных им слов дали Уоррику массу информации. Теперь он знал, что живым ему отсюда не выбраться. Им не нужен был выкуп. Единственное, что им было нужно, — это ребенок, которого он, может быть, уже зачал. Он также понял, что этот человек завидует ему и для него будет удовольствием убить Уоррика, когда тот ему больше не понадобится. И все же ему было безразлично, что произойдет на следующий день, и вообще все, что с ним случится. Его даже не унижало то, что Милдред кормила его, подмывала его и помогала ему облегчиться прямо в кровати. Он даже не пытался заговорить с ней, когда во время кормления у него вынимали изо рта кляп. Им почти полностью овладела апатия, пока опять не появилась эта девка.

Только тогда он понял, что, должно быть, опять наступила ночь, ибо в маленькой комнате, в которой он находился, не было окон, и он не мог следить за ходом времени. С ее появлением он вновь оживился. Ярость, которую он испытывал, доводила его почти до сумасшествия. От резких попыток освободиться повязки сдвинулись, и стальные браслеты еще глубже впились в незажившую кожу.

Но в эту вторую ночь она была терпеливой и не пыталась дотронуться до него, пока он сам не довел себя до изнеможения. И пока он не был почти полностью готов к встрече с ней, она не подходила к кровати.

В течение этой второй ночи она навестила его трижды, так же как и на следующую ночь, будя его, если это было необходимо. Волей-неволей каждый последующий раз занимал у них все больше времени. Его тело почти пресытилось, но все же ее это не останавливало. Он полностью зависел от ее милости. Во время ласк, которыми она возбуждала его, она полностью изучила его тело, но особенно ее интересовало то, что находилось у него между ног.