Жан-Франсуа Солнон - Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов

• Название: Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов
• Автор: Жан-Франсуа Солнон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-080077-3

Королевская власть не любит множественное число. Тем не менее тяжелый труд власти зачастую дает возможность второму супругу выйти вперед. Жан-Франсуа Солнон сумел найти женщину, стоящую у трона позади мужчины и наоборот. Он знакомит нас с историей самых знаменитых правящих супругов: от Юстиниана и Феодоры в Византии до Николая II и Александры в России. А между ними в историю вошли также Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский, Людовик XIII и Анна Австрийская, Виктория и Альберт, Наполеон III и Евгения, Франц Иосиф и Сисси… Прекрасный стиль изложения и новаторский подход рождают книгу, одновременно познавательную и легкую в прочтении. Книга адресована всем, кто интересуется историей.

---

Вернувшись в Севилью, короли решили получить у понтифика разрешение на создание инквизиционного суда, который подчинялся бы только им, в соответствии с замыслом Фердинанда. Король так ловко повел разговор, что несмотря на нежелание терять папские прерогативы Сикст IV дал добро. Булла от 1 ноября 1478 г. позволяла Изабелле и Фердинанду назначать в своих владениях инквизиторов, которые будут заниматься исключительно обузданием тайных иудеев.

Несмотря на устоявшееся мнение будущий грозный великий инквизитор Томас де Торквемада, который стал символом антиеврейских гонений, к появлению инквизиции не имел никакого отношения. Конечно, этот доминиканец, и сам происходивший из крещеных евреев, часто бывал при дворе, несмотря на то что служил приором в сеговийском монастыре Санта-Крус, однако личным исповедником Католических королей он стал позднее. Подобно многим другим представителям нищенствующих орденов Торквемада был убежден в неискренности выкрестов и давно уже предлагал правителям свое содействие, но специальной юрисдикции пока не требовал. Активно участвовать в событиях он стал только с 1482 г.[68].

Изабелла выждала еще два года. Ей было неприятно пускать в ход жуткий смертоносный механизм? Она предчувствовала, что репрессии затянутся? В окружении королевы ее сомнения разделяли. Но хватало и догматиков — к их числу принадлежал Фердинанд, — которые твердили о том, что проповедями и богословскими учениями число иудеев сократить не удалось. «Это ни к чему не привело», — был вынужден признать даже Эрнандо дель Пульгар, сам из выкрестов и противников инквизиции[69].

Весной 1480 г. короли председательствовали на толедских кортесах. Вопрос об инквизиции не поднимался. Изабелла пока была не готова пойти на такой шаг. Но ей со всех сторон звучали призывы действовать. В ноябре королева решилась. Обнародовали папскую буллу и назначили двух инквизиторов. Потянулась мрачная череда допросов, арестов, приговоров. В феврале 1481 г. запылал первый костер. За ним и другие. Их было много. Начались такие репрессии, что умеренно настроенные граждане обратились к папе римскому с просьбой остановить адскую машину. Сикст IV отменил выпущенную в 1478 г. буллу и велел собрать суд епископов, который традиционно вел дела на протяжении уже трех веков, назначая судей, которые подчинялись исключительно им. Фердинанд такого не ожидал. Он рассердился и стал возражать. Папа римский сдался, подтвердив буллу 1478 г.

На каждом из этапов этой истории Католические короли, в равной мере ответственные за создание испанской инквизиции, шли тем не менее не в ногу. Изабелла, казалось, хотела избавиться от епископского трибунала в пользу мирной проповеди. Она не торопилась с назначением судей, размышляла, не вызовут ли гонения сложности в стране и, возможно, мятежи. Испугавшись первых приговоров, она вмешалась и обязала предоставлять подозреваемому месяц на раскаяние. Позже, после завоевания Гренады, она изо всех сил старалась заставить Фердинанда выполнить давнее обещание: упразднить инквизицию как минимум за сорок лет. Тщетно.

Король, напротив, кипел энергией. Он сумел убедить жену, отодвинуть в сторону папу римского, учредить новую организацию в Арагоне, Барселоне и Валенсии, несмотря на сопротивление местных структур, державшихся за свои юридические привилегии. Он участвовал в каждом этапе событий. Архивы тому свидетельство: именно Фердинанд регулярно переписывался с членами суда, где говорил о себе только в первом лице, стараясь не упоминать имя королевы. Он же посоветовал своим приемникам сохранять созданную организацию; мнение Изабеллы на сей счет неизвестно. Все говорит о том, что инквизиция — это целиком и полностью детище арагонского короля[70].

Изабелла не меньше Фердинанда хотела уменьшить количество тайных иудеев. Но методы супругов кардинально различались.

Общая ответственность

Через год после выхода папской буллы, санкционировавшей инквизицию, Фердинанд после смерти отца стал королем Арагона. Кроме того, в 1479 г. закончилась война за кастильское наследство, и был подписан мирный договор с Португалией. Последние надежды сторонников Бельтранехи рухнули. Принцесса удалилась в монастырь, а Изабелла хотела, чтобы она оттуда больше не возвращалась. Восхождение Фердинанда на трон — через пять лет после коронации Изабеллы и через десять лет после их свадьбы — не делало Испанию политически единым государством. Обе короны объединялись только личными связями монархов. Каждая из стран сохраняла автономию. Ни институты, ни валюта, ни тем более язык и таможня не были общими. Кроме того, властные механизмы каждой из корон на подчиненных территориях отличались друг от друга. На всей Кастилии от Галисии до Андалусии действовали одни и те же институты, общая законодательная и налоговая система, а в Арагоне, Каталонии и королевстве Валенсии институциональная, юридическая и финансовая структуры были в каждой стране свои. Изабелла и Фердинанд ни разу не сделали и шага к единому государству. Более того, как пишет Жозеф Перес, «эта мысль, судя по всему, даже не приходила им в голову»[71].

Брак двух правителей ни в коей мере не умалял стремление каждого из них сосредоточить в руках всю верховную власть в своем королевстве. Изабелла — в Кастилии, Фердинанд — в Арагоне. Вместе они стояли у руля своих владений. В Кастилии Фердинанд добился королевского признания с таким же весом и полномочиями, что и у его супруги. Да, чета уделяла больше внимания Кастилии — богатой, динамичной и перспективной, — а арагонскими владениями, напротив, занималась мало: Изабелла и Фердинанд бывали там короткими наездами, а управление препоручили вице-королям. Но на крупных торжествах, если одному из супругов обстоятельства не позволяли присутствовать, то второй его замещал. В 1481 г. на заседании кортесов в Сарагосе, когда Фердинанда задержали дела в Барселоне, Изабелла в одиночку председательствовала на совете, несмотря на то, что в этом королевстве действовало салическое право.

А внешней испанской политикой ведал скорее Фердинанд. У Арагона была цель — Средиземное море. Был и враг: Франция. С ней шел спор по поводу Наварры, Руссильона и расположенного на юге Италии Неаполитанского королевства. Несмотря на то что Кастилия давно уже поддерживала прекрасные отношения с капетингским королевством, Фердинанд только и мечтал о том, чтобы найти союзников против Парижа в Англии и среди Габсбургов.

Но не надо думать, что король, в одиночку ведавший внешней политикой двух монархий, был готов ради Арагона принести в жертву интересы Кастилии, воспользовавшись равнодушием Изабеллы. Кастилию влекла Африка, и Изабелла распорядилась установить опорные пункты по берегам Магриба, особенно в Мелилье, в 1494 г. Династические браки двоих детей Изабеллы и Фердинанда с принцем и принцессой Габсбургскими[72] были полезны для экономики, поскольку открывали возможности для экспорта шерсти во Фландрию. Судя по всему, направленность внешней политики целиком и полностью лежала на Фердинанде. Впрочем, Изабелла тоже ею занималась, хоть и менее активно; инертность ей была несвойственна.

Тем не менее она, как всеми признано, сыграла одну из главных ролей в крупномасштабной авантюре, предложенной Христофором Колумбом. Принято считать, что Католические короли, в отличие от соседей, поверили в безумный замысел генуэзца о том, что можно найти на западе морской путь в Азию. На самом деле Изабелла в большей мере, чем ее муж, проявила интерес к идеям знаменитого мореплавателя и щедро поощряла его, а Фердинанд лишь высказывал одобрение. Колумб дважды удостоился аудиенции у монархов. В январе 1486 г. в Алькале-де-Энарес, что возле Мадрида, ему удалось обратить на себя особое внимание королевы, несмотря на то что она была занята войной с Гренадой. «Все, — позже писал Колумб, — насмехались над моим замыслом. Лишь Ее Высочество сразу же проявила веру и упорство и, озаренная Святым Духом, ни разу не поддалась сомнениям». Изабелла пожаловала ему небольшую пенсию и отдала колумбов проект на рассмотрение научной комиссии во главе с ее духовником братом Эрнандо де Талаверой, будущим архиепископом Гренады. Колумб ездил вслед за королевским двором из города в город, ожидая решения. Затяжное молчание нервировало его. Он пытался заинтересовать королей Португалии, Англии и Франции. Безуспешно. Ответ комиссия дала однозначный: нет.

Ничто не могло бы переубедить мореплавателя. Даже когда его проект после второго рассмотрения получил снова отказ. Он снова обратился к испанским королям. Они как раз ликовали по поводу завоевания Гренады, и Колумб решил вновь попытать счастья. Ему удалось попасть на прием во второй раз в королевском лагере в Санта-Фе, построенном для осады мавританского города. Его снова выслушали, но опять он никого не убедил. Его настойчивость раздражала. Колумбу вежливо отказали. Но вдруг, словно в театральной пьесе, снова позвали. Изабелла выслушала его. Дала согласие. Профинансировала экспедицию. Контракт между королями и генуэзцем был подписан 17 апреля 1492 г. 3 августа от Палоса стартовали «Пинта», «Нинья» и «Санта-Мария» — две каравеллы и одна каракка. Путешествие через океан началось.