Александр Ушаков - Сталин. По ту сторону добра и зла

• Название: Сталин. По ту сторону добра и зла
• Автор: Александр Ушаков
• Издательство: Мартин
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-8475-0407-1

Личность Сталина — одна из самых таинственных и противоречивых фигур человечества. Влияние вождя великой страны на ход мировой истории огромно.

Историк, писатель Александр Ушаков в своей новой книге «Сталин. По ту сторону добра и зла» предстает не как сторонник деспотичного генералиссимуса или его противник, а пытается ответить на вопрос: «Кем на самом деле был Иосиф Сталин — великим правителем, который стал выше общепринятых норм человеческой морали, или одним из тех, кто оставил после себя в истории страшный кровавый след?»

Издание содержит большое количество фотографий, многие из которых публикуются впервые.

---

Да, в отличие от миллионов ни в чем не повинных людей, колхозники выжили, и страна продолжала получать товарный хлеб, каждый пуд которого был обагрен человеческой кровью. И уже тогда проявилась еще одна черта сталинского режима: его лживость, то есть то, что Борис Пастернак назвал «бесчеловечной силой лжи».

Огромная страна хранила удивительное по своей циничности молчание в отношении всего, что касалось проходившей на глазах миллионов трагедии. В то время, когда обезумевшие родители поедали собственных детей, ни одна из публиковавших победные реляции советских газет и словом не обмолвилась о страшном бедствии.

Впрочем, особенно удивляться нечему: любой осмелившийся заикнуться о происходящем на Украине, тут же оказывался по ту сторону забора с колючей проволокой.

Когда же о голоде заговорила иностранная пресса и многие государства изъявили желание помочь умиравшим крестьянам, их обвинили во лжи!

Да и что они могли еще сказать, если такой рьяный защитник крестьян, как Калинин, заявил с трибуны колхозного съезда в июне 1933 года: «Каждый колхозник знает, что те, у кого не хватает хлеба, оказались в беде не из-за плохого урожая, а из-за того, что они ленились и отказались честно трудиться». Остается только добавить, что этими лентяями были те самые крестьяне, которые давали почти половину товарного зерна.

Летом смертность пошла на убыль, однако у выживших крестьян не было ни сил, ни, наверное, уже желания трудиться на благо той самой страны, которая расправлялась с ними так, как не расправлялся ни один даже самый жестокий царь. «Поле за полем было усеяно сгнившим зерном... — писал посетивший Украину в то страшное время англичанин М. Маггеридж. — Можно было ехать целый день и видеть вокруг себя поля почерневшей пшеницы. Если у крестьян не оставалось силы возделывать поля и даже собрать урожай, откуда у них взялись бы силы провести новый сев и дожидаться следующего урожая?» Так, делал вывод англичанин, «одна из самых плодородных земель в мире превратилась в мрачную пустыню».

Впрочем, самого Сталина куда больше волновало то, что у оставшихся в живых и на самом деле может не оказаться сил на новый сев и сбор урожая. И он распорядился выделить Украине 325 тысяч тонн семян и отменить последний план закупок.

Приехавший в апреле в Киев Микоян приказал выделить продовольствие из резервов армии для голодающих крестьян. Были открыты больницы и выделен фураж для измученного голодом не меньше людей скота. Однако все эти меры объяснялись отнюдь не гуманностью кремлевского владыки, а заботой о будущем, и уже в мае истощенных людей погнали на посевные работы. Правда, на этот раз им помогали студенты и военные.

Ну а сам Сталин продолжил чистку партийных кадров и в личном послании первому секретарю Украины Косиору предупреждал: «В последний раз напоминаю вам, что любое повторение ошибок прошлого года заставит Центральный Комитет принять еще более решительные меры. И тогда, если можно так выразиться, даже старые партийные бороды не спасут этих товарищей».

Пригрозив «товарищам», по сути дела, смертными карами, Сталин как ни в чем не бывало продолжил изложение своих требований, которые иначе, как драконовскими, не назовешь! Да и как их еще понимать, если колхозам следовало оставлять «на жизнь» всего 10 процентов обмолоченного зерна.

Но и это было еще не все. Отныне крестьяне были обязаны отдавать зерно для экспортных поставок, создания армейского НЗ, ну и, конечно же, для усиленного питания партийных работников и активистов. Надо ли говорить, что после всех этих поборов зерна оставалось ровно столько, чтобы не умереть с голода.

Затем по прямому указанию Сталина в опустевшие украинские деревни приехали русские крестьяне. В своем стремлении «разбавить» украинское население Сталин приказал выдавать специальные продовольственные пайки тем русским семьям, которые изъявляли желание переехать в Малороссию. Уморив несколько миллионов крестьян, Сталин продолжил смертельную борьбу с украинским национализмом, который даже после страшного голода не стал меньше.

И здесь Сталин явил изумленному миру свои выдающиеся способности старого подпольщика, со всей силой ударив по... кобзарям, поскольку именно они являлись хранителями и множителями старинных украинских традиций и обрядов. Сталин не собирался ловить полуслепых музыкантов поодиночке. Он сделал проще. Созвал Первый Всеукраинский съезд кобзарей, на котором сначала арестовал, а потом приказал расстрелять неугодных ему хранителей народных обычаев. «Нападать на слепых — что может быть ниже?» — вопрошал в своих мемуарах Шостакович, до глубины души возмущенный расправой над «живыми музеями живой истории страны, содержащей все ее песни, всю музыку и поэзию».

На этот риторический вопрос теперь уже не ответит никто. Что же касается самого Сталина,.. то все-таки не зря в свое время он с таким восхищением читал историю инквизиции. Брошенные много лет тому назад Торквемадой семена пали на благодатную почву... Расправой со слепыми музыкантами, с такой радостью приехавшими на свой съезд, дело не ограничилось, и на помощь Постышеву Сталин послал Мануильского, «наиболее отвратительного, по словам Троцкого, ренегата из украинских националистов».

И именно это далеко не самой сладкой парочке вождь приказал раз и навсегда покончить с «мелкобуржуазными национальными отклонениями». Как? Да все так же — кнутом и пряником! Ну а чаще всего — кнутом!

Гордые оказанным им высоким доверием сталинские эмиссары с превеликим знанием дела принялись за «чистку» партийных и культурных кадров. И очень скоро Сталин получил весьма порадовавшую его телеграмму от Косиора. «Целые гнезда контрреволюции, — сообщал тот, — были образованы в народных комиссариатах просвещения, сельского хозяйства и юстиции, в Украинском институте марксизма-ленинизма, Сельскохозяйственной академии, Институте Шевченко и т.д.»

Понятно, что все эти «вражины» прятались «за широкой спиной народного комиссара просвещения Скрыпника». Не выдержав травли, он, в конце концов, пустил себе пулю в лоб и был посмертно осужден за «акт слабоволия, в особенности недостойный члена Центрального Комитета ВКП(б)».

Разоблачив «националистический уклон» Скрыпника, Постышев поспешил порадовать вождя сообщением, что только по его собственным данным «было выявлено две тысячи националистов и белогвардейцев». А в феврале 1934 года на XVII съезде партии он с особой гордостью заявил, что всего за год ему «удалось уничтожить националистическую контрреволюцию, выявить и уничтожить националистический уклон».

Впрочем, Бог с ним, с Постышевым и его особой гордостью. Это был самый обыкновенный исполнитель, вряд ли отягощенный игрою мысли и большими знаниями. Да и не в нем было дело! Можно сказать, что и сам Сталин недалеко ушел от своего клеврета. Иначе бы не радовался разгрому «украинского национализма» так, словно с идеей можно было покончить раз и навсегда! И его совершенно необоснованная радость говорила только о том, что даже самые великие правители могут решать лишь сиюминутные задачи.

Прошло всего каких-то четыре десятка лет, Украина стала независимой республикой, на ней теперь говорят только на украинском языке и стараются покончить со всем, что напоминает Россию...

Что было бы, если бы она обрела свою «незалежность» не вначале 90-х годов прошлого века, а тогда, в 1932-м? Было бы только то, что перед началом войны СССР потерял бы одну из самых богатых своих житниц и заполучил бы националистическое государство, которое вряд ли бы с симпатией посматривало в сторону своего старшего брата.

Кто прав? Вопрос чисто риторический...

* * *

И по сей день точно так никто и не может сказать, сколько же пострадало в те страшные годы людей от коллективизации, раскулачивания и голода. «Я не могу дать точных цифр, — писал в своих мемуарах С.Н. Хрущев, — потому что никто их не подсчитывал. Мы только знали, что умирало громадное количество людей».

Русский ученый В.А. Тихонов подсчитал, что в период между 1929-м и концом 1933 годов было уничтожено более трех миллионов крестьянских хозяйств, и 15 миллионов человек лишились дома и работы. Многие из них были расстреляны, некоторые отправились на самые страшные стройки Советского Союза вроде Беломорско-Балтийского канала, где, как говорили работавшие там люди, каждый метр дна выстлан человеческими костями. Вряд ли лучше себя чувствовали сосланные крестьяне и на золотых приисках в Якутии и Магадане, где от холода умирали не только они сами, но даже караулившие их вертухаи и овчарки.

Что же касается кулаков, то их общая численность составляла от 10 до 12 миллионов, треть их которых погибла уже к 1935 году, треть отправлена на специальные поселения и треть — в лагеря. Тем не менее Сталин своего добился, и теперь страна не зависела от рыночного волеизъявления крестьян, большинство которых нагайками и пулеметами были загнаны в колхозы.