Михаил Сарапов - Английский для смелых. Истории о духах и привидениях / Great Ghost Stories

• Название: Английский для смелых. Истории о духах и привидениях / Great Ghost Stories
• Автор: Михаил Сарапов
• Жанр: Иностранные языки
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-905971-42-6

В книгу вошли популярные мистические новеллы английских и американских авторов XIX – начала ХХ вв., от знаменитого «Дилижанса-призрака» Амалии Эдвардс до произведений признанных корифеев жанра Монтегю Родса Джеймса и Эдварда Бенсона.

Рассказы адаптированы (без упрощения текста оригинала) по методу обучающего чтения Ильи Франка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.

Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебной программе. Предназначено для широкого круга лиц, изучающих английский язык и интересующихся английской культурой.

---

 I stared about me with an amazement increased by every fresh object upon which my eyes chanced to rest. So strange a room I had never seen; yet seemed it stranger still, to find such a room in a lone farmhouse amid those wild and solitary moors! Over and over again, I looked from my host to his surroundings, and from his surroundings back to my host, asking myself who and what he could be? His head was singularly fine; but it was more the head of a poet than of a philosopher. Broad in the temples, prominent over the eyes, and clothed with a rough profusion of perfectly white hair, it had all the ideality and much of the ruggedness that characterises the head of Louis von Beethoven. There were the same deep lines about the mouth, and the same stern furrows in the brow. There was the same concentration of expression. While I was yet observing him, the door opened, and Jacob brought in the supper. His master then closed his book, rose, and with more courtesy of manner than he had yet shown, invited me to the table.

A dish of ham and eggs (ветчину с яйцами; dish – блюдо), a loaf of brown bread (буханку ржаного: «коричневого» хлеба), and a bottle of admirable sherry (и бутылку превосходного хереса), were placed before me (поставили передо мной).

‘I have but the homeliest farmhouse fare to offer you, sir,’ said my entertainer (я могу предложить вам лишь самую скромную снедь фермера, – сказал мой хозяин; homely – простой, обыденный, безыскусственный; farmhouse – жилой дом на ферме; fare – режим питания; провизия, съестные припасы; пища; to entertain – принимать, угощать /гостей/; entertainer – тот, кто принимает, угощает). ‘Your appetite, I trust, will make up for the deficiencies of our larder (ваш аппетит, полагаю я, скрасит недостатки нашей снеди; to trust – верить, доверять; надеяться; считать, полагать; to make up – возмещать, компенсировать; larder – кладовая /для продуктов/; запас еды).’

I had already fallen upon the viands (я уже накинулся на пищу; to fall – падать; нападать, налетать, набрасываться; viand – /уст./ пища, провизия), and now protested, with the enthusiasm of a starving sportsman (и теперь запротестовал, со /всем/ пылом оголодавшего охотника; sportsman – спортсмен; охотник-любитель), that I had never eaten anything so delicious (что я никогда не ел ничего столь вкусного).

He bowed stiffly (он чопорно поклонился; stiff – жeсткий, тугой, негибкий), and sat down to his own supper (и сел за свой ужин; to sit down), which consisted, primitively, of a jug of milk and a basin of porridge (который состоял всего лишь из кувшина молока и миски овсянки). We ate in silence, and, when we had done, Jacob removed the tray (мы ели молча, и, когда мы закончили, Джейкоб убрал поднос). I then drew my chair back to the fireside (тогда я опять пододвинул свой стул к камину). My host, somewhat to my surprise, did the same, and turning abruptly towards me, said (мой хозяин, несколько к моему удивлению, поступил так же, и, резко повернувшись ко мне, сказал):

 A dish of ham and eggs, a loaf of brown bread, and a bottle of admirable sherry, were placed before me.

‘I have but the homeliest farmhouse fare to offer you, sir,’ said my entertainer. ‘Your appetite, I trust, will make up for the deficiencies of our larder.’

I had already fallen upon the viands, and now protested, with the enthusiasm of a starving sportsman, that I had never eaten anything so delicious.

He bowed stiffly, and sat down to his own supper, which consisted, primitively, of a jug of milk and a basin of porridge. We ate in silence, and, when we had done, Jacob removed the tray. I then drew my chair back to the fireside. My host, somewhat to my surprise, did the same, and turning abruptly towards me, said:

‘Sir, I have lived here in strict retirement for three-and-twenty years (сэр, я прожил здесь в строгом уединении двадцать три года; retirement – отставка; уединение; изолированность; уединенная жизнь; to retire – удаляться, отступать, ретироваться; увольняться; уходить в отставку). During that time, I have not seen as many strange faces (за это время немного я видел незнакомых лиц), and I have not read a single newspaper (и я не прочитал ни единой газеты). You are the first stranger who has crossed my threshold for more than four years (вы первый незнакомец, который переступил мой порог за более чем четыре года). Will you favour me with a few words of information (не окажете ли вы мне любезность, кратко поделившись со мной сведениями: «несколькими словами информации»; to favour – благоволить, быть благосклонным, быть согласным; оказывать внимание, любезность) respecting that outer world from which I have parted company so long (относительно того внешнего мира, с которым я расстался так давно; company – общество, компания)?’

‘Pray interrogate me,’ I replied (пожалуйста, спрашивайте, – ответил я). ‘I am heartily at your service (я всецело к вашим услугам; heartily – искренне, сердечно; охотно; целиком, совершенно).’

He bent his head in acknowledgment, leaned forward (он кивнул головой в подтверждение, наклонился вперед; to bend – сгибать; гнуть; acknowledg(e)ment – признание; подтверждение), with his elbows resting on his knees and his chin supported in the palms of his hands (локти на коленях, уперев подбородок в ладони; to rest – покоиться, лежать; to support – поддерживать, подпирать; palm – ладонь; hand – кисть руки); stared fixedly into the fire; and proceeded to question me (и, не отрывая взгляда от огня, начал расспрашивать меня; to stare – пристально глядеть, уставиться; fixedly – пристально, сосредоточенно; to proceed – приступать, приниматься).

 ‘Sir, I have lived here in strict retirement for three-and-twenty years. During that time, I have not seen as many strange faces, and I have not read a single newspaper. You are the first stranger who has crossed my threshold for more than four years. Will you favour me with a few words of information respecting that outer world from which I have parted company so long?’

‘Pray interrogate me,’ I replied. ‘I am heartily at your service.’

He bent his head in acknowledgment, leaned forward, with his elbows resting on his knees and his chin supported in the palms of his hands; stared fixedly into the fire; and proceeded to question me.

His inquiries related chiefly to scientific matters (его расспросы касались, в основном, научных вопросов = вопросов науки; to relate – относиться, иметь отношение; затрагивать; matter – вещество; материя; вопрос, дело), with the later progress of which (с последними достижениями которой), as applied to the practical purposes of life (применительно к практическому использованию в жизни; to apply – зд.: применять, использовать, употреблять; purpose – назначение, цель), he was almost wholly unacquainted (он был почти совсем: «полностью» незнаком). No student of science myself (сам небольшой знаток науки; student – изучающий; ученый), I replied as well as my slight information permitted (я отвечал так, насколько мне позволяли мои скудные познания; as well as – так же как; slight – худой, худощавый; небольшой, незначительный; information – знания; компетентность, осведомленность); but the task was far from easy (но это была далеко не легкая задача), and I was much relieved when, passing from interrogation to discussion (и я почувствовал большое облегчение, когда, перейдя от расспросов к обсуждению; to relieve – облегчать), he began pouring forth his own conclusions upon the facts (он начал излагать свои выводы из тех фактов; to pour – литься /о воде, свете/; сыпаться /о словах/) which I had been attempting to place before him (которые я попытался донести до него; to place – помещать, размещать). He talked, and I listened spellbound (он говорил, а я слушал как завороженный; to spellbind – заколдовывать, околдовывать, очаровывать; spell – заклинание; чары; to bind – связывать). He talked till I believe he almost forgot my presence, and only thought aloud (он говорил /и говорил так/ что, я полагаю, он вскоре почти забыл о моем присутствии и просто думал вслух; till – пока, до тех пор пока /не/). I had never heard anything like it then (ничего подобного я никогда не слышал /и/ в то время; to hear); I have never heard anything like it since (ничего подобного я не услышал больше с тех пор). Familiar with all systems of all philosophies (хорошо разбирающийся во всех системах всех естественнонаучных взглядов; familiar – близкий, привычный; фамильярный; знающий, хорошо осведомленный), subtle in analysis (проницательный в анализе; subtle – нежный; утонченный, изысканный; острый, проницательный), bold in generalisation (смелый в обобщениях), he poured forth his thoughts in an uninterrupted stream (он изливал свои мысли непрерывным потоком; to interrupt – прерывать), and, still leaning forward in the same moody attitude with his eyes fixed upon the fire (и, по-прежнему наклонившись вперед в той же задумчивой позе, устремив глаза на огонь; mood – настроение; расположение духа; attitude – позиция; отношение; поза; to fix – фиксировать, закрепить, прикрепить), wandered from topic to topic, from speculation to speculation, like an inspired dreamer (переходил от темы к теме, от одной гипотезы/теории к другой, как вдохновенный мечтатель; to wander – странствовать, скитаться, блуждать; speculation – размышление, обдумывание; предположение, теория, догадка, умозрительное построение).

 His inquiries related chiefly to scientific matters, with the later progress of which, as applied to the practical purposes of life, he was almost wholly unacquainted. No student of science myself, I replied as well as my slight information permitted; but the task was far from easy, and I was much relieved when, passing from interrogation to discussion, he began pouring forth his own conclusions upon the facts which I had been attempting to place before him. He talked, and I listened spellbound. He talked till I believe he almost forgot my presence, and only thought aloud. I had never heard anything like it then; I have never heard anything like it since. Familiar with all systems of all philosophies, subtle in analysis, bold in generalisation, he poured forth his thoughts in an uninterrupted stream, and, still leaning forward in the same moody attitude with his eyes fixed upon the fire, wandered from topic to topic, from speculation to speculation, like an inspired dreamer.

From practical science to mental philosophy (от практической науки к психологии; mental – умственный, связанный с деятельностью мозга; philosophy – философия); from electricity in the wire to electricity in the nerve (от электрического тока /бегущего/ по проводу до электрических импульсов в нерве; wire – проволока; электрический провод); from Watts to Mesmer (от Ватта к Месмеру[4]), from Mesmer to Reichenbach (от Месмера к Рейхенбаху[5]), from Reichenbach to Swedenborg (от Рейхенбаха к Сведенборгу[6]), Spinoza, Condillac, Descartes, Berkeley, Aristotle, Plato (Спинозе, Кондильяку,[7] Декарту, Беркли,[8] Аристотелю, Платону), and the Magi and mystics of the East (и к магам и мистикам Востока; magus – маг, колдун, волхв, чародей), were transitions which, however bewildering in their variety and scope (/те/ переходы, которые, как бы они ни были поразительны по своему разнообразию и размаху; to bewilder – смущать; приводить в замешательство; scope – границы, рамки, пределы; масштаб, размах; сфера), seemed easy and harmonious upon his lips as sequences in music (казались в его устах /такими же/ легкими и гармоничными, как музыкальные секвенции; sequence – последовательность; ряд; очередность; /муз./ секвенция). By-and-by – I forget now by what link of conjecture or illustration (постепенно – я забыл теперь, в связи ли с /каким-то/ предположением или как иллюстрация /к чему-то/; link – связь; соединение) – he passed on to that field (он перешел к той сфере; field – поле; область, сфера, поле деятельности) which lies beyond the boundary line of even conjectural philosophy (которая лежит за пределами: «за пограничной линией» даже гипотетической науки; conjecture – гипотеза, догадка, предположение; conjectural – гипотетический, предположительный; philosophy – философия; философская система), and reaches no man knows whither (и простирается в неведомое: «никто не знает, куда»). He spoke of the soul and its aspirations (он говорил о человеческом духе и духовных устремлениях; soul – душа; дух); of the spirit and its powers (о душе и ее возможностях; spirit[9] – дух; духовное начало; душа); of second sight (о ясновидении: «втором зрении»); of prophecy (о предсказаниях: «пророчестве»); of those phenomena which (о тех феноменах, которые), under the names of ghosts, spectres, and supernatural appearances (которые под именем привидений, призраков или сверхъестественных проявлений; ghost – привидение, призрак; дух; spectre – привидение, призрак, фантом), have been denied by the sceptics and attested by the credulous, of all ages (были во все века отрицаемы скептиками и подтверждаемы легковерными = существование которых было…; to attest – подтверждать, заверять, удостоверять).