Светлана Багдерина - Герои не умирают

• Название: Герои не умирают
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Первая книга цикла «Хранители Границы» полностью.

Фалько, национальный герой Эрегора, кумир Найза, двадцать лет считался погибшим. Однажды судьба сводит Найза с незнакомцем, в котором мальчик узнает Фалько. Но герой, как считает мальчик, потрясающе изменился за это время, превратившись из доблестного капитана королевской гвардии Эрегора в вора и наемного убийцу короля другой державы. Но всё ли так, как кажется?..

---

— Но…

— Тихо, не перебивай, малый… дай сказать… пока могу… Заварушка там пошла — врагу не пожелаешь… мы ко входу когда пробились, оставалось нас трое, и принц… Амза… раненый уже был… Он вошел… а мы остались… Третьего-то почти сразу скосили… А Фалько… да я, дурак… держались… Потом меня в грудь да в ногу зараз как ударило… Охнуть не успел… Очнулся — словно заживо в преисподней меня в корыте изрубили да посолили… Глаза разлепил — кругом тихо… даже не стонет никто… и светло. Утро наступило… У меня первая мысль: кто победил? А спросить не у кого… И тут вторая мысль: Фалько где? Стал подниматься… от крови скользко… трупы кругом… нога не слушается… вздохнуть не могу — в груди булькает, словно кипятком… Дополз до входа в башню… Где симароновых падальщиков больше навалено — там он должен быть, рассудил… С грехом пополам растащил… тех…

Лимба умолк на несколько тягостных минут, то ли собираясь с мыслями, то ли заново переживая то жуткое солнечное утро в мертвом замке.

— Я его не сразу узнал, Найз… поверишь ли… Кровищи на нем было… не одно ведро, наверное… своя, чужая… кто разберет… Лицо рассечено… лоб… нагрудник изрублен… шлем потерялся… руки… голова… казалось, места нет живого… Дотронулся я до его щеки — хотел кровь стереть… на прощанье на него посмотреть, как есть… и вдруг чувствую — щека теплая!.. Живой, сердешный, живой!!!.. И вот тут я испугался… По-настоящему… Думаю, если колдунов верх вышел, то ведь лучше бы нас с ним вчера прикончили… Это только сейчас вокруг тихо… а ежели появится он с минуты на минуту?.. Ну, тут у меня словно второе рождение приключилось… подхватил я его подмышки… и потащил… Сам не знал, куда — лишь бы оттуда… Как вынес я его из замка — не помню… всё как во сне кошмарном… сам падаю… его роняю… снова встаю… тащу… Нога подламывается… в груди — словно чугун плавят… пыль, жара… перед глазами круги алые да черные висят-колышутся… в голове пустота звенит… а я тащу… хоть не вижу ничего перед собой… словно помешался… А потом всё пропало вдруг…

Старик снова замолчал, хлебнул теплой безвкусной воды из кружки у кровати и продолжил, глядя слезящимися глазами в потолок, будто разглядывая на нем события двадцатилетней давности.

— В себя когда следующий раз пришел, гляжу — стены вокруг меня бревенчатые незнакомые… Старуха надо мной склоняется… смотрит так долго… будто первый раз видит… и говорит что-то… а я как младенец лежу, на нее таращусь — не помню, ни кто я, ни где я, ни как попал туда… И опять отключился… Потом, когда снова в память вернулся, ее старик мне сказал, что я так чуть не с месяц пролежал… Грудь залечили маленько… Ногу знахарь их деревенский через неделю после того, как меня нашли, отхватил — чернеть стала, говорят… Да это всё ерунда, Найз, чепуха… Главное спросил я у них — со мной второй был, где он? А они отвечают, что один, мол, я лежал… Прямиком на дороге через их лес… дистантах в пяти от замка… Может, говорят, твоего второго раньше кто подобрал, а тебя за покойника принял… вот и оставил лежать… Они-то меня тоже сперва за мертвеца посчитали… только когда карманы обшаривать начали, поняли, что поторопились… Я обрадовался… Лежу без ноги и улыбаюсь, как дурачок на ярмарке: жив Фалько… живой… выжил… А потом их деревенские из города вернулись… про похороны рассказали… про закладку монумента… И что выжившие-то были, да только все не те… Стало быть, Фалько мертвого на дороге люди нашли… подняли… и в город отвезли… А меня бросили… кто я такой… таких, как я там было… тысячи… всех не соберешь… И вот тогда я понял, что своими руками… сделал то… что Симарон не смог… Если бы я оставил его в замке… его бы свои вовремя подобрали… и спасли…

Лимба продолжал говорить еще что-то, путаясь, сбиваясь, повторяя по нескольку раз одни и те же фразы, но Найз его уже не слышал.

Широко распахнутыми невидящими глазами смотрел он в стену, едва осмеливаясь дышать, а в мозгу его ворочалась, расправляла крылья, и стремительно росла и набирала силы одна невозможная еще несколько минут назад крамольная сумасшедшая мысль.

Фалько может быть жив.

Может, это не он похоронен рядом с кронпринцем.

Ведь он не погиб в бою, как считалось до сих пор.

Оруженосец потерял его в лесу.

А это значит…

Что это могло означать — Найз даже подумать боялся, но радостно затрепетавшее сердце, не дожидаясь резолюции осторожных мыслей, уже скакало и заходилось от восторга и надежд. Если нашли, подобрали и вылечили Лимбу, то почему никто не мог найти, подобрать и вылечить Фалько?!

Это так легко представить — по лесной дороге едет повозка, человек в ней видит два неподвижных тела, и вдруг одно из них шевельнулось! Он жив! Наверное, его еще можно спасти! И он бережно переносит раненого в телегу и нахлестывает ленивую лошадь, чтобы скорее добраться туда, где истекающему кровью воину окажут помощь!..

Но почему тогда Фалько не объявился, когда выздоровел?

А что, если он умер позже?..

Нет!

Не для того дядя Лимба тащил его пять дистантов, не для того его спасали неизвестные добрые люди, чтобы он после всего этого умер у них на руках!!!

Это было бы хуже всего.

Это было бы неправильно.

Это было бы несправедливо.

Но почему же тогда о нем больше никто и никогда не слышал?..

А, может, ему пришлось покинуть Эрегор и уплыть в дальние края?..

Или он потерял память? Такое, говорят, бывает, хоть и редко…

Или его раненого увезли в другую страну, и он…

— На-айз… А, Найз?.. — вывел его из блаженного ступора ворчливый голос старика.

— Что?.. — сконфуженно встрепенулся мальчик. — Вам что-нибудь надо, дядя Лимба?

— Надо, надо… Ты обещал рассказать… как ты добыл это зелье…

— Добыл?.. — растеряно переспросил Найз, и события дня обрушились на него жарким водопадом. — Купил в аптеке, как еще…

— Я стар, Найз… Но не настолько, чтобы выжить из ума и не помнить, сколько стоит эликсир на жабьем камне со слезой аксолотля… Ты ограбил герцога? Убил ростовщика? Нашел клад?

Мальчик невольно улыбнулся тому, насколько близка к истине оказалась ироничная догадка старого оруженосца.

— Я не убивал герцога, дядя Лимба. Это сделал другой… незнакомый человек… но у него это чертовски ловко вышло!

— Во что ты опять влип, постреленок? — встревожился старик, но Найз лишь отмахнулся от его страхов:

— Всё вышло, как в какой-нибудь балладе, дядя Лимба! Вот послушайте…

* * *

— …и тогда этот гельтанец сам дал мне пять тигров, и я побежал к аптекарю. Вот и всё, — закончил свое полное восклицаний, восхищения и превосходных степеней повествование Найз и довольно умолк в ожидании реакции старика.

Лимба молча лежал с закрытыми глазами, будто глубоко задумался или заснул.

Предположив второе, Найз смущенно прикрыл рот рукой, коря себя за эгоизм и невнимание к нуждам больного, и осторожно поднялся уходить, как вдруг старый оруженосец повернул голову в его сторону. В свете еле живого огонька коптилки странным блеском сверкнули огромные запавшие глаза.

— Спасибо тебе, парень… За все, что ты для меня сегодня сделал… спасибо… Тебе, и тому гельтанцу… Надеюсь, ты поблагодарил его, увалень?

— Поблагодарил?.. Я?.. — Найз виновато потупился, втянул голову в плечи и медленно и густо покраснел до корней волос, потому что такая мысль первый раз пришла в его голову только сейчас, с подсказки дяди Лимбы. — Н-ну…

Тот все понял и укоризненно усмехнулся.

— Ну, ты и невежа, Найз… Вот Фалько — тот никогда не забывал благодарить… даже последнего золотаря… если было за что… А пять тигров — это не самый пустяковый повод сказать «спасибо», парень… Лучше сказать на одно «спасибо» больше, чем на одно меньше.

— Но я запомнил его лицо, дядя Лимба! — увидел выход из щекотливой ситуации мальчик. — И если во время парада я увижу его где-нибудь, то обязательно, обязательно поблагодарю! Чесслово!

— Ты его точно запомнил? — с сомнением прищурился старик. — Не спутаешь?

— Да вот, пожалуйста! Сейчас я вам его только так опишу! — азартно воскликнул мальчишка и принялся старательно перечислять, загибая пальцы:

— С виду он старый, ему лет ему сорок, наверное, или даже сорок пять. Смуглый, как эрегорцы — на гельтанца мало похож. И говорит на наш манер, не на гельтанский. Ни усов не носит, ни бороды. А волосы — черные с проседью, короткие. Назад зачесаны. Глаза у него зеленые. Нос… нос прямой. Но с горбинкой вот здесь. Два шрама на лице. Один наискосок через лоб к правому уху, другой… почти вдоль него… на правой… щеке… На подбородке… на подбородке… ямочка… ямоч…ка… на подбород…ке… ямочка…

— Найз? — забеспокоился старик. — Найз, что с тобой? Что случилось?.. Найз?..

Но Найз не отозвался.

Невидящими глазами смотрел он куда-то внутрь себя, в глубину своих воспоминаний, в далекое детство, когда ему, семилетнему мальчишке, незнакомый тогда одноногий старик, недавно поселившийся в кособокой хибаре напротив их домишки, впервые рассказал о капитане королевской гвардии, принце Амзе и битве в Лесном замке. «Глаза зеленые, как сосновый бор в грозу», — неспешно отвечал оруженосец на вопрос Найза, каков из себя был Фалько, — «нос благородный, с горбинкой. А на подбородке — ямочка». Вспомнил, как потом он, Найз, специально делал на подбородке складку и часами сжимал ее пальцами, а после украдкой гляделся в крошечное круглое зеркальце матери: не появилась ли там ямочка, как у Фалько…