Айзек Азимов - Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

• Название: Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научпоп
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3115-7

Знаменитый писатель-фантаст, ученый с мировым именем, великий популяризатор науки, автор около 500 научно-популярных, фантастических, детективных, исторических и юмористических изданий приглашает вас в мир творчества великого английского драматурга. Эта книга входит в серию популярных азимовских «путеводителей». Автор систематизирует драматургические произведения Шекспира, анализируя их содержание, скрупулезно разбирает каждую цитату, каждый отрывок, имеющий привязку к реальным историческим событиям, фольклорную или мифологическую основу. Он истолковывает значение многих реплик, острот и колкостей персонажей и поясняет, с кем их устами Шекспир ведет словесные дуэли.

---

На королевском троне Генрих Пятый.

Долой труды! Да здравствует тщета!

Английский двор открыт вам, дармоеды.

Сюда, сюда, бездельники всех стран!

Соседи, избавляйтесь от отбросов!

Найдись у вас какой-нибудь буян,

Обжора, вор, пропойца, ругатель,

Головорез, обманщик, душегуб,

Который изощрился в преступленьях

И совершает их на новый лад,

Вздохните легче! Я вас поздравляю.

Он больше вам не будет докучать.

Пусть едет в Англию. Он там получит

Почет и должность. Там покроет он

Двойной позор тройною позолотой.

Акт IV, сцена 5, строки 119–129

Здесь Шекспиру приходится расплачиваться за то, что он из одной пьесы сделал две. Сцену величественного и красноречивого отцовского обличения приходится повторить, однако на сей раз это обличение звучит совсем иначе, хотя и не теряет в силе. Если в первой части король рисовал картину, как Хэл пресмыкается перед Хотспером и боится его разгневать, то теперь он изображает Англию, попавшую в руки гуляк, пьяниц и прочих отпетых грешников.

Эта перспектива потрясает принца не меньше, чем первая. Он смиренно заверяет отца в своей любви и уважении, причем делает это так искренне, что получает прощение во второй раз. На этот раз перед нами примирение на смертном одре.

«Походами, заморскими делами…»

После примирения король готовится оставить принцу свой завет. Генрих считает, что теперь, когда трон не будет захвачен силой, а перейдет к законному королю по наследству, с гражданскими войнами можно будет покончить. Но есть опасность, что знать будет устраивать заговоры просто от скуки. Поэтому Генрих говорит:

Поставь себе за правило, мой Гарри:

Наполни беспокойные умы

Походами, заморскими делами,

Отправь подальше шумных непосед

И на чужбине дай им развернуться,

Чтоб прошлое забвеньем поросло.

Акт IV, сцена 5, строки 212–215

Сегодняшнему читателю совет развязать внешнюю войну с целью решения внутренних проблем кажется совершенно аморальным. Но в старые времена, когда война была единственным предназначением дворянина, это было не совсем так. В действительности принц Хэл последовал совету отца (на самом деле Шекспира, воспользовавшегося преимуществом человека, которому известно будущее) сразу же, как только стал королем Генрихом V.

Впрочем, не стоит обольщаться на собственный счет: мы хорошо помним, что в 1861 г., когда президентом стал Линкольн и Соединенные Штаты разделились на две половины, готовые начать войну друг с другом, новый Государственный секретарь Уильям Генри Сьюард предложил президенту Линкольну объявить войну Великобритании, чтобы объединить страну против общего врага. Линкольн отказался сделать это, но Сьюард продемонстрировал, что принадлежит к разряду государственно мыслящих политиков.

«…Смерть в Ерусалиме»

Затем король спрашивает Уорика, как называется зал Вестминстерского аббатства, где он впервые лишился чувств. (Вопрос странный, но он нужен Шекспиру для драматического эффекта.) Королю отвечают, что этот зал называется Иерусалимом. Тогда Генрих говорит:

Хваленье Небу! Много лет назад

Мне предсказали смерть в Ерусалиме.

Я думал, что умру в Святой земле.

Но все равно. Опять перенесите

Меня туда и положите там.

Хоть это залы монастырской имя,

Я умереть хочу в Ерусалиме.

Акт IV, сцена 5, строки 235–240

Это последние слова, которые мы слышим от Генриха IV, все еще говорящего о Святой земле — так же, как и в финале «Ричарда II». Он умер 20 марта 1413 г. в возрасте сорока восьми лет, изнуренный болезнью и трудом, процарствовав четырнадцать лет и став жертвой (еще в большей степени, чем сам Ричард II) того дня, когда корона сменила хозяина.

Однако его царствование нельзя считать неудачным. Против короля год за годом поднимали восстания, но год за годом он подавлял их, никогда не отступал, никогда не отчаивался и в результате, благодаря неустанной работе, оставил своему наследнику единое государство, достаточно сильное (как предстояло убедиться его наследнику), чтобы одержать поразительные победы на континенте.

«Хохотать без перерыва…»

Фальстаф снова в Глостершире у судьи Шеллоу, готовясь поживиться за его счет. Шеллоу сам идет ему навстречу; он готов сделать для Фальстафа все, веря, что тот пользуется большим влиянием при дворе.

Точнее, Фальстаф, еще не зная о предстоящих переменах, и сам считает, что скоро станет великим человеком. Ему нужны не только деньги Шеллоу; он предвкушает возможность использовать старого маразматика в новом качестве, о чем говорит в монологе:

Этого Шеллоу хватит мне на увеселение принца Гарри в продолжение шести зим… Он будет хохотать без перерыва до тех пор, пока его лицо не сморщится, как мятый дождевой плащ.

Акт V, сцена 1, строки 80–82

Увы, этот день для Фальстафа не наступит никогда.

«Не Амурат вступает на престол за Амуратом…»

Тем временем Генрих IV умер, и его место занял Генрих V. Многие, как и покойный Генрих, высказавший свои опасения в знаменитом монологе (см. в гл. 8: «Ты выдал тайное свое желанье…»), ожидают, что новый король окажется таким же беспутным, каким был прежде, и опасаются, что им придется общаться с людьми вроде сэра Джона Фальстафа.

Особенно переживает лорд верховный судья, который не может забыть, что когда-то он посадил в тюрьму человека, ныне ставшего королем Генрихом V. Он не ждет от будущего ничего хорошего и говорит:

Я подготовлен к худшему на свете,

И жизнь моя не будет тяжелей,

Чем я ее в воображенье вижу.

Акт V, сцена 2, строки 11–13

Входят три брата нового короля (Томас Кларенс, Джон Ланкастер и Хамфри Глостер), и граф Уорик мечтает о том, чтобы новый король был так же хорош, как худший из этих троих. Таким образом, публика подготовлена к появлению необузданного принца Хэла, выступающего в роли короля Генриха V.

Но перед ней появляется легендарный король-герой, невероятно великий и невероятно человечный одновременно. Он говорит братьям, с тревогой ожидающим наступления новых времен:

Но, братья, отчего у вас в глазах

Помимо скорби страх? Наш двор — английский,

А не турецкий двор. Не Амурат

Вступает на престол за Амуратом,

А Генрих вслед за Генрихом.

Акт V, сцена 2, строки 46–49

Амурат (точнее, Мурад) — имя пяти турецких султанов. Однако к тому времени, когда королем Англии стал Генрих V, султаном успел побывать только один из них — Мурад I, правивший с 1362 по 1389 г., в царствование Эдуарда III и Ричарда II. В эту эпоху оттоманские турки вторглись на Балканы и в 1389 г. одержали решающую победу при Косове (нынешняя Сербия). Христианская армия сербов, которым тогда принадлежала эта территория, была полностью уничтожена, после чего турки владели Балканами пять веков. Однако в той битве Мурад I погиб.

Следующий султан, носивший это имя, Мурад II, занял трон только в 1421 г., через восемь лет после восшествия на престол Генриха V, поэтому Шекспир, устами Генриха утверждая, что Амурат вступает на престол за Амуратом, допускает анахронизм.

Третий монарх с тем же именем — Мурад III — правил уже во времена самого Шекспира. Он стал султаном в 1574 г., когда Шекспиру было десять лет, а умер в 1595 г., всего за два года до постановки второй части «Генриха IV». Несомненно, когда Генрих V произносит эту реплику, Шекспир думал именно о Мураде III.

Турецкие султаны рождались в полигамной общественной системе. Когда султан умирал, он оставлял множество сыновей, каждый из которых мог унаследовать трон покойного. Принципа законного престолонаследия у турок не существовало. Турецкие принцы были чужими друг другу (в отличие от английских), так как рождались от разных матерей. Более того, матери сами отчаянно интриговали в пользу своих сыновей еще при жизни старого короля. (Впечатление об этом можно составить по Библии, где в двух первых главах Первой книги Царств описан двор умирающего царя Давида.)

Обычно турецкий принц, сумевший захватить престол, первым делом казнил своих сводных братьев, чтобы те не развязали гражданскую войну. В частности, когда в 1574 г. корону унаследовал Мурад III (шекспировский Амурат), он начал правление с того, что приказал убить пятерых своих братьев. Несомненно, весть об этой казни разнеслась по всей христианской Европе, считавшей, что неверные турки способны еще и не на такое.

Именно эта история была в голове у Шекспира, когда он заставил Генриха V заверять братьев, что он не Амурат, а добрый старый Генри и что поэтому им нечего бояться. И действительно, Генрих V хорошо обращался с братьями. Именно он в 1414 г. наградил своего младшего брата Хамфри титулом герцога Глостера (через год после восшествия на престол). Правда, в пьесе допущен анахронизм: умирающий Генрих IV называет Хамфри этим титулом еще в 1413 г. В том же году Генрих V сделал Джона Ланкастера герцогом Бедфордом, и Джон известен историкам именно под этим именем.