Молли Харпер - У хороших девочек нет клыков (ЛП)

• Название: У хороших девочек нет клыков (ЛП)
• Автор: Молли Харпер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

ероятно, именно подарочный сертификат в «Шенаниганс» стал для нее последней каплей. Когда детского библиотекаря и во всех отношениях хорошую девушку Джейн Джеймсон уволила ее отвратительная начальница, вручив при этом купон на двадцать пять долларов и картофельные чипсы вместо чека с выходным пособием, она решила уйти в загул, который наверняка войдет в городские легенды Халф Мун Холлоу. По дороге домой в нее по ошибке, приняв за оленя, стреляли и бросили умирать. И лишь благодаря таинственному незнакомцу, которого она встретила, распивая неонового цвета коктейли, Джейн очнулась с крайне неподобающей для приличной девушки жаждой крови. Теперь Джейн - свежеиспеченный получатель подарочной корзины от «Приветственного Комитета для только что восставших из мертвых» и ее жизнь-после-жизни - это то, к чему придется привыкать. Недавно скончавшаяся любимая тетя Джейн – теперь ее призрачная соседка по комнате. Ей придется симулировать дыхание и остерегаться покидать свой гроб в светлое время суток ради общения с семьей. Она вынуждена отказаться от любимых домашних блюд в пользу упаковки крови первой группы с отрицательным резус-фактором. А взаимоотношения с тем сексуальным, неуловимым вампиром, что обратил ее, продолжают бросать Джейн то в жар, то в холод. И, как будто этого было мало, похоже, что кто-то в Халф Мун Холлоу пытается подставить Джейн и обвинить ее в серии убийств вампиров. И что прикажете делать приличной, восставшей из мертвых девушке?

---

Перед глазами замелькали видения. Сначала я не могла определить, откуда они появились, из моего разума или его. Потом решила, что они были общими. Вот Габриель берет меня за руку в баре и пожимает ее. Провожает до машины, и с грустной улыбкой наблюдает за моим отъездом от ресторана. Задние фары Большой Берты на некотором расстоянии от Габриеля, следующего за мной к моему дому по темной дороге. Движение его губ, говорящих мне, что все будет хорошо, когда я испускала последний вздох. Габриель, присматривающий за мной, пока я спала в его доме, и читающий вслух отрывки из «Эммы»[4], чтобы скоротать время в ожидании моего восстания.

Утолив, наконец, голод, я отстранилась. Габриель издал негромкий ворчливый протест. Я прокручивала в голове только что полученные приятные воспоминания, наблюдая, как раны на его шее затягиваются, сменяясь бледно-фиолетовыми кровоподтеками.

- Было неприятно? – спросила я, кончиком пальца коснувшись исчезающих отметин.

Он заключил мое лицо в ладони и большими пальцами потер уголки моего рта.

- Это не было стоном боли.

- О, - глупо выдавила я хриплым голосом. – О.

- Ты - довольно неаккуратный едок, - заметил он.

- Тебе стоит посмотреть на меня во время барбекю, - зевая, сказала я. – Вот это действительно ужасно.

- Что ж, боюсь, это удовольствие мне не светит, - сказал он, опустив подбородок мне на макушку. Я приподняла брови, не совсем улавливая шутку.

- Питание всегда похоже на это? – спросила я. – Настолько…приятно?

- Нет. – Сделав паузу, он вынул сосновую иголку из моих волос. – Ты сама задаешь тон. Ты хотела умиротворения, и ты его получила. С добровольным партнером кормление может быть как неистовым, сексуальным, так и бесстрастным, безликим, в зависимости от пожеланий вампира. И с людьми ощущения гораздо интенсивней. Они более восприимчивы к нашему очарованию.

Вампир. Опять это слово. И внезапно я почувствовала себя неуклюжей. Не знала, куда себя деть при мысли о моем весе. Задавалась вопросом, не тяжело ли ему держать меня на руках. Гадала, не источаю ли утреннее дыхание вампира.

- Зеб будет в порядке? – спросила я, переведя взгляд на друга, сладко похрапывающего на моей кушетке. – До того, как мы, гм… до этого, ты сказал, что Зеб мой самый близкий в мире друг. Как ты об этом узнал?

- Помнится, я уже говорил тебе раньше, прежде чем ты выскочила из моего дома как ошпаренная, – он стрельнул в меня лукавым взглядом, – что у тебя очень организованный ум. Если мне нужна информация, я могу просто «потянуть за ниточку».

Я поморщилась.

- Так ты читаешь мои мысли?

Он смущенно усмехнулся.

- Нет. Просто сдается мне, что чрезмерные возлияния развязывают тебе язык. Ты сама рассказала мне о Зебе в ресторане.

- Надо понимать, это была твоя интерпретация юмора? – сухо спросила я.

Несколько секунд Габриель выглядел действительно раскаивающимся. Прежде чем равновесие сместилось в пользу более оживленного, заинтригованного выражения лица.

- У тебя небогатый опыт в плане секса.

Если бы это было комедией положений, то я бы сейчас поперхнулась водой и забрызгала его с головы до ног.

- Это ты тоже услышал от меня? – спросила я, уставившись на него с открытым ртом. Я не смогла придумать достаточно резкого ответа, поэтому отошла от него под предлогом проверки состояния Зеба.

Габриель привалился к стене, наблюдая за моими перемещениями по комнате.

- Нет. Но я в любом случае смог бы это определить. Ты пахнешь не так, как большинство людей. В тебе есть невинность, свежесть. Это похоже на разницу между тем, чтобы разбить хорошее яйцо и плохое.

- Значит, я пахну как хорошее, приличное яйцо. Чудесно. – Я резко притормозила. - Погоди-ка, неужели ты считаешь это хорошим способом сообщить мне, что у нас был секс, и я ни на что не годилась? Таким образом, ты пытаешься дать мне понять, что я абсолютно неопытна? Потому что, если так, то это просто грубо. И что ты делал в «Шенаниганс»? И как нашел меня на дороге?

Габриель выглядел оскорбленным в лучших чувствах.

- Отвечая на твои вопросы, могу сказать, что единственная телесная жидкость, которой мы обменялись, это кровь…

- Очень утешает, спасибо.

- Бармен в «Шенаниганс» - питомец вампира. Он хранит пинты отфильтрованной донорской крови в задней части бара. Если ты достаточно сведущ, чтобы заказать «Текилу Санрайз Спешал», он смешивает подходящий ликер с хорошей порцией крови.

- В каком смысле «питомец»? – спросила я, внезапно пораженная промелькнувшим в голове видением людей, запертых внутри гигантских беговых колес для хомяков.

- Человек, отмеченный вампиром и находящийся рядом с ним в качестве компаньона и добровольного источника крови, – объяснил Габриель. - Они часто служат дневными защитниками и помогают вампиру поддерживать связь с современным миром. Такие отношения взаимовыгодны для обеих сторон.

- И после того, как ты покинула ресторан, я беспокоился за тебя, - продолжил он, потянувшись к моей руке, чтобы коснуться. - Я хотел удостовериться, что ты благополучно доберешься до дома. К сожалению, я ехал недостаточно близко и не смог помешать тому охотнику сделать выстрел.

- Но почему ты обратил меня?

Большим пальцем пригладив мою бровь, он ответил:

- Я просто не мог смириться с мыслью о том, что чья-то жизнь, вроде твоей, может быть разрушена таким трагическим, нелепым способом. Ты заслуживаешь лучшей смерти.

- О, ну тогда спасибо, - сказала я. – Как принято благодарить за то, что кто-то превратил тебя в вампира? Корзиной фруктов? Упаковкой «Лучшей Крови Месяца»?

Он хохотнул. Я улыбнулась и расслабилась, чувствуя, как возвращается связь с тем очаровательным, загадочным парнем, которого встретила в баре. И тут в голове как будто прозвучал звон стаканов. Я практически ощущала запах одеколона марки «Кэлвин Кляйн» и Халапеньо Попперс[5], подаваемого рядом сидящей паре. Сквозь туман, окутывающий мою память, я видела, как губы Габриеля сложились в улыбку, пока я разглагольствовала о сравнительных достоинствах Элвиса Пресли и Джонни Кэша.

- Джонни Кэш и Элвис были одинаково талантливы и сталкивались с теми же самыми трудностями – оба родом с сельского Юга, выросли в бедности, воспитывались под влиянием музыки госпел, пристрастились к злоупотреблению наркотиков, - услышала я свой голос на фоне болтовни и звона стаканов. - На обоих оказывалось сильное влияние из вне, но у Джонни Кэша были трудные отношения с отцом, а не с матерью. Если бы у него были сложности с мамой, как у Элвиса, вместо неистощимой потребности самоутвердиться в глазах отца, он не превратился бы в задиристого "человека в черном"[6], парня, что провожает взглядом мимо проходящий поезд из-за застенок Фолсомской тюрьмы[7]. Элвис олицетворял собой множество вещей, но, даже увлекаясь каратэ и стрельбой из пистолета, он был скорее неуравновешенным, чем задиристым.

- Но ты забываешь одну вещь, - сказал Габриель, махнув бармену, чтобы мне принесли еще одну чашку кофе.

Попробовав кофе, я бухнула в него кучу сливок и сахара.

- Какую?

- У Джонни Кэша была Джун Картер.

Я улыбнулась.

- Веский аргумент.

- Любовь к хорошей женщине может спасти мужчину, - вспомнила я слова Габриеля. – Или же довести его до жутких припадков безумия.

Какое-то время я таращилась на него прежде, чем рассмеяться.

- Потрясающе, теперь я знаю, как подписать открытку на следующий день Святого Валентина.

Казалось, Габриель не привык быть объектом подшучивания со стороны женщин.

Ему потребовались несколько секунд, чтобы присоединиться к моему смеху. Габриель был редкой находкой. Он абсолютно не похож на моих сверстников-мужчин, живущих в Холлоу. Прежде всего, он, судя по всему, понимал, что одетая на голову бейсболка не заменяет расческу для волос. Он, казалось, наслаждался содержанием моего мозга, вместо того, чтобы рассматривать его как нечто несовместимое с содержимым моего лифчика. И я сомневаюсь, что он когда-нибудь слышал о NASCAR[8].

- Как мы дошли до обсуждения этой темы? – спросила я, покосившись на него.

- Честно говоря, не знаю, - ответил он, потягивая напиток. - Я спросил о церковной приверженности твоей семьи, ты перескочила на то, что ежегодно приходится отсиживать пение гимнов и «атональные трели Карен Ньютон». Госпел[9] привел к Элвису, Элвис - к Джонни Кэшу. Не думаю, что я когда-либо поглощал так много случайной информации за раз. Хотя мне действительно нравится наблюдать за работой твоего мозга. Я почти представляю, как все эти маленькие винтики и шестеренки крутятся в твоей голове. Расскажи еще что-нибудь. Мои познания в современной музыке несколько ограничены.