Тоти Даль Монте - Голос над миром

• Название: Голос над миром
• Автор: Тоти Даль Монте
• Издательство: «Искусство»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1966

Тоти Даль Монте — выдающаяся итальянская оперная певица XX века. Настоящее имя и фамилия — Антониетта Менегелли.

Эта книга, изданная в Советском Союзе, является книгой ее воспоминаний.

«Воспоминания Тоти Даль Монте великолепно отражают эмоциональную, непосредственную натуру артистки, бесконечно преданной своей профессии. Здесь мы не найдем глубокого анализа основ итальянского вокального искусства, методологии певческого мастерства. Да автор и не ставил перед собой подобных задач. Это увлекательный рассказ о жизненном и творческом пути, приведшем певицу к вершинам мировой славы.»

---

— Да, знаменитые «Кьоджинские перепалки». Но мне много лет, чтобы повторять эксперимент с Лючетой…

— На этот раз речь идет не о Лючете. Я хочу, чтобы ты сыграла в «Самодурах», «Доброй матери», «Домоправительнице» и в нескольких современных комедиях или же в пьесах Сельватико и Галлины, в общем, там посмотрим. Ну решайся же, Тоти… Ты рождена для сцены… вспомни, что говорил Симони.

Искушение было сильным, но у меня уже наметились другие планы; не было недостатка и в предложениях от различных импрессарио. Я ответила Баседжо, что подумаю и дам ответ через неделю.

Признаюсь, что в течение семи дней я не знала ни минуты покоя. Всю неделю обдумывала я предложение моего друга. Компромиссное решение тут было невозможно! А перспектива вернуться в драматический театр неудержимо захватила меня. Любовь к драме пересилила все сомнения, и я приняла предложение Баседжо. Я хотела поделиться со зрителем самыми сокровенными переживаниями, идущими из глубины души.

Я чувствовала себя свободной и счастливой, готовой с энтузиазмом учиться, совершенствоваться под руководством такого замечательного артиста, как Ческо Баседжо.

Итак, решено, вступаю в труппу, польщенная доверием известного артиста, поручившего мне ведущие роли.

Вместе со мной должны были играть самые выдающиеся венецианские актеры — незабываемая Ванда Бальданелло, Карло Лодовичи, Леони Леон Берт, Бенедетти, Джанни и Джино Кавальери.

Я начала репетировать в «Доброй матери» Гольдони, и вскоре эта пьеса стала моим «коньком».

Хочу с глубокой признательностью отметить, что Баседжо заключил со мной контракт на очень выгодных условиях. Он предложил мне один из самых высоких по тому времени гонораров для драматических театров.

Очень быстро я поняла, что репетиции гораздо труднее, чем я предполагала, но все же с энтузиазмом «ринулась в бой». Репетировать с Баседжо было подлинным наслаждением. Он предоставлял мне полную свободу, полагаясь на мой талант и интуицию актрисы.

«Чувство сцены» — это своеобразное шестое чувство, заключающееся в умении актера войти в роль, перевоплотиться в своего героя, переживать вместе с ним радость и горе, боль и веселье, волнение и злобу — словом, все психологические нюансы. Этому нельзя научиться: или это чувство есть, или его нет. Как ни старайся, но, если оно тебе не дано, зритель всегда ощутит фальшь.

Повторяю, Баседжо доверял моей интуиции. Быть может, мне помогала музыкальность, и, кроме того, я обладала врожденной способностью к естественной, легкой, искренней, в современном стиле декламации.

Дебютируя, я инстинктивно избегала ложного пафоса, старых, отживших форм исполнения. Я терпеть не могла штампа, избитых эффектов, проявлений дурного вкуса, рассчитанных на то, чтобы угодить публике. Может быть, поэтому я быстро завоевала уважение зрителей, а позднее, в Милане, и признание крупных критиков, таких, как Симони, Поссети, Пальмери, и других.

Итак, я добютировала в главной роли в «Доброй матери» Гольдони; я играла женщину простую, но с сильным характером, порой комичную в минуты вспыльчивости, но в то же время трогательную.

Никогда не забуду премьеру в венецианском театре «Ридотто». Казалось, маленький зал раздвинулся, чтобы вместить блестящую публику, какую можно увидеть лишь на знаменательных, праздничных спектаклях. Был субботний вечер 20 декабря 1948 года.

Но предоставляю слово критику Бартолини, который писал на следующий день в «Гадзеттино»: «Бурные аплодисменты и цветы предназначались редкостной актрисе Тоти Даль Монте, которая с честью выдержала испытание в трудной, но богатой красками роли сестры Барбары».

Понятно, что и моих товарищей ждал большой успех. Баседжо, игравший старого волокиту, как всегда, был бесподобен. Хорошо принимали Ванду Бальданелло, Джанни Лепского и всех остальных актеров.

Дав еще два представления, мы оставили Венецию и отправились в поездку по Италии.

Очень скоро я поняла, что мне уготованы не только розы. Повсюду попадались фанатики, превозносившие меня до небес как певицу, но не прощавшие мне… мое «предательство» — переход в драму.

В Парме, музыкальнейшем городе, который гордился своим прозвищем «оперной столицы Италии», наша труппа сделала самые плохие сборы за всю поездку. Казалось, жители по молчаливому согласию решили не посещать наших спектаклей.

В других городах меня неизменно окружали любители оперы, задававшие бесцеремонные вопросы, вроде: «Вы действительно решили бросить оперу?», «Почему вы предпочитаете быть драматической актрисой, а не певицей?», «Правда ли, что вы начали выступать в драме, потому что потеряли голос?»

Признаюсь, что такая бестактность была мне неприятна и приводила иногда в полное замешательство.

Баседжо пришло в голову включить несколько песенок в комедии, которые мы собирались ставить.

В «Домоправительнице» Гольдони в роли Кораллины я спела небольшую арию в стиле XVIII века композитора Джени Садера. Эта ария чудесно подходила к характеру героини. Эксперимент оказался весьма удачным, и мои усердные поклонники успокоились.

Вскоре другая песенка украсила пьесу Карло Лодовичи, актера и режиссера труппы, «Семья в облаках», а затем и пьесу Сельватико «Приготовление к празднику».

Пока я разъезжала с труппой Баседжо, моя дочь заразилась «театральным микробом». Она тайком вступила в труппу венецианских любителей, которые ставили раннюю комедию Галлины «Папина гитара».

Дебют Мари прошел очень удачно, и я была от души довольна.

Наконец-то у моей дочки, странной и с виду такой равнодушной ко всему, кроме симфонической музыки, обнаружилось артистическое призвание.

Когда я вместе с труппой была в Венеции, Мари смиренно, но довольно настойчиво просила, чтобы Баседжо ее послушал. Хотя у него и без того было достаточно хлопот, милый Ческо согласился прийти ко мне домой на репетицию «Папиной гитары». Он внимательно смотрел, слушал и наконец вымолвил:

— Твоя дочь рождена для сцены.

Вот все, что было им сказано. Но через несколько дней он предложил Мари вступить в труппу. Не могу описать радость дочери.

Я тоже была счастлива, ведь кроме всего прочего теперь пришел конец долгим разлукам с моим божеством.

В то же время я очень боялась за нее. А если театр ей быстро надоест? Может быть, это случайное увлечение юности? Не приведет ли ее неопытность и легкомыслие к столь частым в театральном мире разочарованиям?

Мне повезло и тут.

Мари, которая взяла сценический псевдоним «Марина Дольфин», с большой решимостью, страстью и настойчивостью ринулась завоевывать свое место в мире искусства.

Вскоре стало ясно, что она выбрала правильный путь. Наконец-то и у нее, дочери артистов, обнаружился талант драматической актрисы. Под руководством Баседжо она быстро совершенствовалась. Мари очень удачно выступила вместе со мной в «Самодурах», «Доброй матери», «Кьоджинских перепалках» и во многих других пьесах; она научилась проявлять особенности своего дарования не только в комедиях Гольдони, но и в таких, например, пьесах, как «Приготовление к празднику» Сельватико, «Открой глаза, Юдифь» Лодовичи, «Когда часы бьют полдень» Пальмьери, и в других.

В августе 1949 года в грандиозном спектакле в Венеции Мари вместе с Баседжо, Гандузио, Чезариной Геральди, Карло и Тонино Микелуцци, Маргаритой Сеглин и Андреиной Карли играла в пьесе Гольдони «Два Панталоне».

Но первый большой успех ждал Мари на следующий год в пьесе Гольдони «Честная девушка».

Спектакль, входивший в программу Биеннале, состоялся в Кампо Сан Тровазо, постановку осуществил режиссер миланского «Пикколо-театро» Джорджо Стрелер.

Кроме моей дочери на главные роли были приглашены из труппы миланского театра Лилла Бриньоне, Тонино Пьерфедеричи, Антонио Баттистелла, Джанни Сантуччо, а также лучшие артисты венецианского театра — Баседжо, Маргарита Сеглин, Джанни и Джино Кавальери, Карло и Тонино Микелуцци, Ванда Бальданелло, Ческо Ферро.

В зале сидели виднейшие итальянские критики во главе с Ренато Симони. Это он предложил дать Мари роль «честной девушки». Он же посоветовал Паоло Грасси и Джорджо Стрелеру съездить в Бергамо, где Мари выступала в пьесе Гольдони «Послушная дочь».

Когда был заключен контракт — а это было для Мари лучшим подарком ко дню ее двадцатилетия, — мы отправились в Милан, чтобы выразить признательность милейшему Симони.

Наш добрый друг щедро поделился с Мари своим огромным опытом и подробно нарисовал ей характер и повадки ее будущей героини.

После блестящего выступления в «Честной девушке» Мари вошла в состав труппы миланского «Пикколо-театро». Там она сумела утвердиться в таких разных и трудных для исполнения пьесах, как «Влюбленные» Гольдони, «Смерть Дантона» Бюхнера, «Лето и дым» Теннесси Уильямса, «Не надо биться об заклад» Альфреда де Мюссе, «Дом Бернарды Альбы» Гарсиа Лорки.