Джек Вэнс - Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

• Название: Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика

---

Пэррин почувствовал, что лицо его окаменело.

— Где ты живешь?

Она посмотрела куда-то через плечо. Пэррин хотел, чтобы пустота заполнила его мозг, но слово родилось именно там.

— В аду.

Пэррин тяжело дышал.

— И на что похож ад?

— Он холодный и мрачный.

Пэррин отшатнулся.

— Уходи. Уходи!

Лицо девушки расплывалось, словно он видел ее сквозь слезы.

— Куда же я пойду?

— Назад, откуда пришла.

— Но мне некуда идти, кроме лагуны, — потерянно проговорила она. — А здесь... — Она внезапно замолчала, быстро шагнула вперед и остановилась, глядя ему в лицо. Он ощущал тепло ее тела. — Неужели ты меня боишься?

Пэррин с трудом отвел взгляд от ее лица.

— Ты не настоящая. Ты — нечто, воплотившееся в мою мечту. Может, это ты убила Сегуйло... Я не знаю, что ты такое. Но ты не настоящая.

— Не настоящая? Нет, я настоящая. Дотронься. Вот моя рука.

Пэррин сделал шаг назад.

— Возьми нож, — страстно заговорила девушка. — Если хочешь, режь меня; ты увидишь кровь. Режь глубже — ты увидишь кость.

— А что будет, если я всажу нож в твое сердце? — спросил Пэррин.

Она не ответила, глядя на него большими глазами.

— Зачем ты пришла сюда?! — закричал Пэррин.

Сью оглянулась на темную воду.

— Это все чары... темнота... — несвязно пробормотала она, и Пэррин понял, что девушка читает его мысли. Неужели она, как попугай, повторяла его мысли на протяжении всего разговора?

— Тогда, в воздухе, — проговорила она, — двигатель вдруг стал плохо тянуть. Я планировала, ловила воздушные потоки, луны привели меня сюда... Я делала все возможное, чтобы удержаться в воздухе...

— Говори своими словами, — резко прервал ее Пэррин. — Я знаю, что ты не настоящая, но где Сегуйло?

— Сегуйло? — Она подняла руку, поправила волосы и неопределенно улыбнулась Пэррину. «Настоящая она, или нет?» — кровь стучала в его висках. — Настоящая или нет...»

— Я не фантом, — сказала она, — Я реальна...

Она медленно подошла к Пэррину, улавливая его чувства, его мысли, желания.

— Нет, нет. Уходи. Уходи! — воскликнул Пэррин прерывающимся голосом.

Она остановилась и взглянула на него затуманившимся взором.

— Ну, хорошо. Сейчас я уйду...

— Сейчас! И навсегда!

— Но, может быть, ты еще попросишь меня вернуться...

Она медленно вышла за дверь. Подбежав к окну, Пэррин наблюдал, как очертания стройной фигуры теряются в лунном свете. Подойдя к краю рифа, она остановилась. Пэррин внезапно почувствовал невыносимую боль. Чего он лишает себя? Настоящая или нет, она была именно такой, какой он хотел, она была так похожа на настоящую... Он подался вперед, чтобы позвать:

— Вернись... кем бы ты ни была... — но сдержался.

Когда он снова взглянул на утес, девушка исчезла...

Куда? Пэррин задумчиво оглядел залитое лунным светом море. Он так хотел, чтобы Сью была рядом, но он больше не верил в происходящее. Он поверил фантому по имени Сегуйло, он поверил появившемуся передатчику, и они оба полностью соответствовали его ожиданиям. Так же как и девушка, а он прогнал ее прочь... «Нет, я поступил правильно, — пытался убедить он себя. — Кто знает, во что бы она превратилась, если повернуться к ней спиной...»

Когда, наконец, рассвело, небо вновь было затянуто облаками.

Сине-зеленая Магда, похожая на заплесневелый апельсин, тускло мерцала в небе. Вода блестела, как масло... В западном секторе обзора он заметил движение — это баржа вождя Панапы ползла у горизонта, подобно водяному пауку. Перепрыгивая через ступеньки, Пэррин взлетел на прожекторную площадку, включил прожектор на полную мощность и направил в сторону судна серию беспорядочных вспышек.

Баржа продолжала двигаться в прежнем направлении, весла дружно поднимались и опускались. На воду опустились клочья тумана. Баржа превратилась в темное пятно и исчезла.

Пэррин подошел к старому передатчику Сегуйло и сел, уставившись на него. Затем вскочил, снял кожух и разобрал аппарат на части. Он увидел оплавившийся металл, обгоревшие провода, разбитую керамику. Задвинув этот хлам в угол, Пэррин встал у окна.

Солнце стояло в зените, небо было цвета незрелого винограда. Море медленно дышало, огромные бесформенные водяные глыбы вздымались и опадали. Прилив шел на убыль, утес высоко поднимался из воды, обнажившиеся черные скалы казались незнакомыми. Море пульсировало вверх, вниз, вверх, вниз, шумно облизывая выброшенные на берег обломки.

Пэррин спустился по лестнице. По пути он посмотрел в зеркало, висевшее в ванной, и собственное лицо, бледное и безжизненное, с впалыми щеками и широко раскрытыми глазами, глянуло на него.

Пэррин вышел наружу и осторожно зашагал по утесу, зачарованно глядя на кромку воды. Вздымающиеся водные громады закрывали обзор, были видны только тени и изменчивые столбы света. Шаг за шагом он обходил утес. Солнце клонилось к закату, когда Пэррин вернулся к маяку и сел на пороге.

Этой ночью дверь будет надежно заперта. Никакая приманка не сможет заставить его отпереть, самые соблазнительные видения тщетно будут умолять его. Он вновь подумал о пропавшем напарнике. Чему поверил Сегуйло? Что за существо создала его фантазия? Существо, силы и злобы которого хватило, чтобы погубить его... Возможно, здесь каждый становится жертвой собственного воображения. Когда пять лун восходят вместе, Айзел Рок — неподходящее место для человека с богатой фантазией.

Этой мочью он запрет дверь, ляжет в постель и будет спать, охраняемый стальной дверью и безмятежностью сна.

Солнце закатилось в клубы плотного тумана. Север, восток и юг одновременно вспыхнули фиолетовым, а запад окрасился в белый и темно-зеленый цвета, которые смешавшись, превратились в темно-коричневый. Пэррин вошел внутрь маяка, запер дверь, включил прожектор, и красно-белые лучи заскользили по горизонту.

Он открыл упаковку с консервированным ужином и без аппетита поел. За окном была непроглядная ночь. Прилив нарастал, и волны шипели и стонали у рифов.

Пэррин лежал в постели, но сон не приходил к нему. За окном был виден свет маяка, и вот появились все пять лун, сияющие сквозь облака, словно в дымке синего газа.

Пэррин резко повернулся в постели. Ему нечего бояться; здесь, на маяке, он в полной безопасности. Ни один человек не в силах сломать дверь, для этого нужна сила мастодонта, когти горного медведя, свирепость акулы...

Он оперся на локоть, приподнялся, прислушался... Что за посторонний звук? Пэррин выглянул в окно, и душа его ушла в пятки — он увидел неясные очертания чего-то огромного. Пока он смотрел, оно неуклюже двинулось к маяку. Он знал, что так и будет. «Нет, нет, — Пэррин бросился в кровать, забрался с головой под одеяло. — Это плод моего воображения, оно не реально... Убирайся прочь! Убирайся!»

Он прислушался. Сейчас оно, наверное, уже у дверей. Поднимает свою тяжелую лапу, и когти блестят в лунном свете.

— Нет, нет! — закричал Пэррин, — там ничего нет!

Он поднял голову и прислушался. От дверей донеслись скрежет и грохот, как будто огромная туша билась в дверь.

— Убирайся! — завопил Пэррин. — Ты не существуешь!

Дверь затрещала. Тяжело дыша, Пэррин стоял на самом верху лестницы. Еще минута, и дверь распахнется. Он знал, что увидит: огромную черную фигуру с округлыми, как столбы, конечностями и горящими, как фары, глазами. Пэррин даже знал, что последним звуком, который он услышит, будет ужасный хруст его костей...

Верхний засов сломался, дверь покачнулась. Огромная черная лапа проникла внутрь, схватила задвижку, и Пэррин увидел блеск когтей.

Он нервно озирался в поисках какого-нибудь оружия... На маяке не было оружия — только разводной ключ, да кухонный нож.

Нижний засов разлетелся на куски, дверь едва держалась на петлях. Пэррин стоял, ничего не соображая. Внезапно спасительная мысль выплыла из глубины подсознания. «Что ж, — решил Пэррин, — это единственный шанс». Он бросился в свою комнату. С грохотом упала входная дверь, послышались тяжелые шаги. Он оглядел комнату. У кровати лежал ботинок.

Чудовище двинулось вверх по лестнице, и весь маяк завибрировал. Пэррин ожидал самого страшного, он догадывался, что сейчас услышит. Раздался голос, грубый и безжизненный, но чем-то похожий на тот, другой, нежный и мелодичный.

— Тебе же сказали, что я вернусь.

Бум, бум, бум — вверх по лестнице. Схватив ботинок за носок, Пэррин изо всех сил стукнул себя каблуком по виску.

Сознание возвращалось медленно. Держась руками за стенку, Пэррин с трудом поднялся на ноги. Наощупь добрел до кровати, сел. За окном, по-прежнему, была ночь. Он посмотрел на небо. Пять лун ушли далеко на запад. Поидель вырвалась вперед, а Лиада отстала от остальных.

Завтрашней ночью луны взойдут порознь. Завтрашней ночью не будет высокого прилива, волны не будут вздыматься и биться о рифы.