К Столяров - Родовые сны

• Название: Родовые сны
• Автор: К Столяров
• Жанр: Русская классическая проза

---

Так вот, случалось, что их путали. Например, отцу часто приписывали роли Евгения Валериановича Самойлова. И наоборот. Отец играл былинных богатырей, а Черкасов в фильме Эйзенштейна - Александра Невского. И тем не менее многие считали, что Александра Невского сыграл отец,- тоже ведь былинный богатырь, в латах, в одежде древнерусского воина. И случилась такая странная вещь - орден Александра Невского, которым награждали наших полководцев, выполнен не с Черкасова, а с отца. Ювелир взял его профиль из картины "Василиса Прекрасная".

На своих выступлениях отец приводил забавный эпизод:

- Иду я как-то по улице, догоняет меня какой-то человек. Улыбается, говорит: "Здравствуйте, я вас узнал".- "Ну,- говорю,- спасибо".- "Вы киноактер?" - "Да".- "Тогда еще раз - здравствуйте, товарищ Переверзев".

И это никого не удивляло: сценические поступки актеров, их духовное единство, их лица - все как бы слилось в один собирательный образ. Образ по-русски это значит: объять враз.

Вот так сложился образ киногероя в нашем кинематографе.

Мне хотелось бы рассказать о товарищах отца, о взаимоотношениях между ними, ну и, конечно же, об отношении к своей профессии.

Уже после смерти отца мне приходилось встречаться с Иваном Федоровичем Переверзевым, с которым мы много лет работали в одном театре, вместе выезжали на гастроли, где подолгу жили, что называется, бок о бок. Он мне часто говорил:

- Вот мы с батей твоим дружили...

Иван Федорович был могуч и немногословен. Когда смотришь на него испытываешь неподдельную гордость. Каков человечище, а? С отцом его связывали уважительные отношения. Актеры того, ставшего легендарным, поколения поддерживали друг друга и в житейской сумятице, и в непростом идеологическом борении. Они понимали, что надежное плечо товарища многого стоит.

Проявилась актерская солидарность и на Первом учредительном съезде кинематографистов. К тому времени уже прочно сложилось засилье режиссеров. Официально считалось, что главней и необходимей лица на киностудии нет. Режиссеры были проводниками воли партийного руководства. Актеры - дело второе. Их брали или не брали, утверждали или отвергали. Поэтому и отношения между режиссерами и актерами были сложными. На Первом съезде отец взял на себя смелость от актерского цеха, от сообщества униженных сказать: это несправедливо, сложившееся положение - порочно. Не может быть такого, чтобы в списках членов Союза кинематографистов числилось 878 режиссеров и только 475 актеров. Ведь на практике все наоборот - в каждом фильме у одного режиссера снимается как минимум 10-15 актеров. Разве можно себе представить "Чапаева" без замечательной работы Б. Бабочкина, а фильм "Ленин в Октябре" без М. Щукина, и многие другие фильмы без талантливых актеров Черкасова, Марецкой, Симонова? Наше кино погибнет без этих мастеров.

И еще отец затронул тему, о которой говорить было не принято, а многие просто остерегались. Он сказал:

"Все вы знаете артиста Ивана Переверзева. Вы его помните как "Парня из тайги", вы его помните как Ивана Никулина - русского матроса. Когда М. И. Ромму нужен был исполнитель роли Ушакова, он перебрал всех актеров и выбрал среди них Переверзева. Когда для фильма "Урок жизни" Ю. А. Райзману нужен был главный герой, он из всех актеров выбрал Переверзева. Когда нужен был Васильеву актер для фильма "Герои Шипки", то выбрали Переверзева. Переверзев - актер большого масштаба, такого же как Б. Андреев, как Н. Крючков. Но почему же сейчас, присваивая почетные звания артистам, не представили к званию Переверзева? Получила звание Л. Смирнова, она, конечно, достойна его, но, разумеется, не одна, с ней вместе достойны Бернес, Кадочников, Сорокин, Баталов и другие. Мы, работники кино, не можем понять, почему яркие актеры у нас недооцениваются. И если так обстоит дело с ведущими мастерами, то что же будет с молодежью? Ведь это грозит тем, что мы растеряем большие таланты в нашем искусстве".

Иван Федорович Переверзев был мужественным не только на экране вспомнить хотя бы "Первую перчатку", один из лучших фильмов о спорте, после которого актер на долгие десятилетия стал кумиром мальчишек. Бои на ринге шли не "понарошку" - известнейшие спортсмены Константин Градополов и Виктор Михайлов тренировали, готовя к роли, Ивана Переверзева, заставляя по пять раундов работать на ринге в поединках с опытными боксерами. И удивлялись мужеству его, несокрушимой воле к победе.

Вспоминаю совершенно легендарное событие, главным героем которого был Иван Федорович Переверзев. Был он тогда на съемках в Ялте. В это время в нашу страну приезжает известный американский актер и певец Поль Робсон. Никита Сергеевич Хрущев отдыхал в Ливадии, и Поль Робсон прибыл туда на корабле. Встречали его чиновники высоких рангов, представители партийных организаций, и поскольку американский певец был фигурой неординарной, решили, что цветы ему на трапе вручит русский прославленный артист - Иван Переверзев. Поль Робсон отличался высоким ростом и могучим телосложением. Иван Федорович в этом ему не уступал. Поль Робсон безусловно оценил богатырскую стать русского актера, обнял его, сразу же стал знакомиться:

- Я - Поль.

- А я - Иван.

- О, Поль - Иван, Поль - Иван...

Это была удивительно трогательная встреча. Полю были совершенно неинтересны крутившиеся вокруг чиновники, обставлявшие протокол этой встречи. А когда они увидели, как расположен гость к Ивану Федоровичу, решили и его пригласить в Ливадию на официальный прием. Когда Переверзев приехал туда, Поль увидел его, посадил рядом и весь вечер разговаривал только с ним одним. Спел по просьбе собравшихся своим неповторимым басом "Широка страна моя родная". И опять: Иван... Иван... вышло так, что даже про Хрущева забыли, перестали его замечать, что глубоко задело генерального секретаря. А надо сказать, что выпито уже было достаточно. Наконец Никита Сергеевич не выдержал и сказал переводчику: да объясни ты ему, наконец, это актеришко, это дерьмо, у меня их целая куча, захочу - и выгоню всех вон. Приблизительно так звучала эта унижающая человеческое достоинство фраза. Пока переводчик мучился с переводом, подыскивая поделикатней выражения, Иван Федорович встал вдруг во весь свой богатырский рост, поставил рюмку и, глядя в лицо руководителя страны, ее, так сказать, хозяина, четко и громко сказал:

- Никита Сергеевич, а не пошли бы вы на хер!

Всех охватило шоковое состояние. Мгновенно подошли спецлюди в серых пиджаках, попросили Ивана Федоровича выйти и отвезли его в Ялту, в гостиницу. Потом он рассказывал, что это были тяжелые минуты. Он лег, не раздеваясь, на кровать и стал ждать, когда приедут за ним.

И действительно приехали. Под утро. Два человека. Остановились на пороге, и один из них сказал:

- Иван Федорович, нас прислал Никита Сергеевич извиниться перед вами.

Вот так. Это было уже другое время. Но профессиональное и человеческое достоинство защищалось, как и всегда,- личным мужеством.

Недавно отмечалось 85-летие со дня рождения И. Ф. Переверзева. В зале кинотеатра "Иллюзион" собрались друзья артиста. Их было немного, но они оставались верны памяти Ивана Федоровича. Говорили о его творчестве, о том, какой это был красивый, мужественный человек. Читали стихи, пели песни, смотрели фрагменты фильмов с его участием... Почти каждый из выступавших непременно говорил, каким он был надежным другом, отмечали чувство справедливости и милосердия, которыми так щедро наделила природа этого русского артиста. Вспоминали его отношение к опальному в 60-е годы писателю Виктору Некрасову. Создатель одного из самых лучших произведений о войне книги "В окопах Сталинграда" - проживал в Киеве в полной изоляции и нищете. Его не издавали, мать продала почти все, что осталось у них в квартире. Знакомые и бывшие друзья сторонились В. Некрасова, встречаться с которым стало небезопасно.

Вот в это время, когда наш театр приезжал на гастроли в Киев, Иван Федорович обязательно шел к Виктору Некрасову - покупал закуску, вино, гостинцы и, вопреки трусливой позиции большинства, спокойно отправлялся в дом опального товарища. И все дни, пока мы находились в Киеве, эти встречи бывали ежедневными, и делалось это с чувством собственного достоинства и твердой веры в необходимость оказать помощь другу в трудное для него время. Как вспоминали на вечере, Виктор Некрасов был очень благодарен Ивану Переверзеву за его мужество и бескорыстие.

Таков был стиль жизни этого человека: дружбу он понимал как действие, как поступок. Евгений Весник рассказал, как однажды судьба забросила их с Иваном Федоровичем в город Экибастуз, где под наблюдением соответствующих органов находился бывший секретарь ЦК ВКП(б), долгое время бывший вторым человеком в стране, на совести которого, вероятно, было много разного рода дел, связанных с событиями 30-х и 50-х годов - Георгий Максимович Маленков. Развенчанный, сосланный, он одиноко доживал свои дни в забытом Богом городке. Следуя пушкинскому принципу - "милость к павшим", Иван Федорович посчитал своим долгом навестить опального властителя, и так же, как и к Виктору Некрасову, пришел к нему с гостинцами. По воспоминаниям Е. Весника, они долго о чем-то беседовали вдвоем.