Дмитрий Петров - Юг в огне

• Название: Юг в огне
• Автор: Дмитрий Петров
• Издательство: Ростовское книжное издательство
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1959

В романе рассказывается о разгроме Деникина Первой Конной армией. Действие происходит на Южном фронте России. В основу романа положены судьбы казачьей семьи Ермаковых, судьба двух братьев, один из которых служит в белой армии, а другой — комиссар буденновской дивизии.

---

— Ничего не поделаешь, Константин Васильевич, — разводил руками Саблин. — Надо ждать. Без свидания с военным министром вам уезжать на Дон нельзя. Черчилль — смелый, решительный человек, он хорошо помогает и генералу Деникину, и донскому правительству. Помогал и Юденичу, и Колчаку. Я верю, что он еще много нам поможет… Я ему все уши прожужжал, говоря, что нужно более активно вмешаться в русские дела. Но этого, конечно, недостаточно. Нужны иногда и другие меры. Очень будет неплохо, если вы, как живой свидетель, участник борьбы с большевиками, расскажете ему сами о всех событиях, происходящих в России. Понимаете ли, дорогой полковник, Англия получает сведения о России, из самых сомнительных источников. И это наносит вред. При поддержке нашего посольства в Лондоне издается журнал, который призван осведомлять английскую общественность о Советской России. Поэтому я вам рекомендую предварительно, перед встречей с военным министром, выступить в этом журнале с рядом статей по русскому вопросу.

— О, Андрей Аркадьевич! — сказал Константин. — Я — литератор неважный.

— Это не имеет значения, — заметил посол. — У нас столько литераторов — хоть пруд ими пруди. За вас напишут какую угодно статью. Конечно, вы должны авторам этих статей кое-что рассказать… Надо возбудить англичан, взбудоражить их. В Англии еще не осознают той грозной опасности, которую представляет русский большевизм.

К Константину прикрепили для литературной работы пресс-аташе посольства Харитона Харитоновича Басманова, ожиревшего человека лет тридцати двух. Пресс-аташе в свою очередь «прикрепил» к нему двух русских журналистов, бойко пишущих на английском языке.

В посольстве, после долгого перерыва, началась лихорадочная деятельность. Заскрипели перья, застучали машинки. За подписью донского казачьего полковника Константина Ермакова в прессе стали появляться статьи, призывающие англичан помочь своей союзнице России в ее борьбе с большевиками.

В столице Великобритании об этих статьях заговорили, Константином заинтересовались. С ним охотно знакомились. У него появились поклонники и поклонницы, любящие экзотику. Константина стали приглашать на приемы и обеды. Он входил в моду. Всякий рад был похвастаться знакомством с донским казачьим офицером. О донских казаках, как во времена Платова, когда он пребывал в качестве гостя в Лондоне, стали говорить и писать всякие чудеса.

У Константина появились деньги. Он сшил себе еще одну прекрасную казачью форму старой моды, поражая ею простодушных лондонцев. Его уже хорошо знали и почтительно встречали швейцары в ресторанах, кабаре и кафе-шантанах.

Несмотря на такую веселую, беспечную жизнь, на все развлечения и удовольствия, Константин тосковал по жене, Новочеркасску… Иногда он запирался в своей комнате, зверски напивался и, заливаясь пьяными слезами, предавался сладостным воспоминаниям о жене, о тихом Доне, о друзьях. Вспоминая о Вере, он содрогался от ярости и ревности, представляя ее в объятиях Брэйнарда.

X

Однажды Константин сидел в своей комнате у окна и тоскливо смотрел на дождливую улицу. Дождь, мелкий, осенний, надоедливо стучал по стеклу. Константина беспокоили думы о доме, о жене. Хотелось скорей на Дон… В дверь кто-то торопливо и настойчиво постучал.

— Войдите! — меланхолично сказал Константин, не двигаясь с места.

В комнату вошел взволнованный Саблин.

— Что случилось, господин посол? — не меняя позы, спросил Константин.

— Я вижу, полковник, вы заболели сплином, — сказал весело и вместе с тем встревоженно Саблин, тяжело дыша. — О, черт возьми, — приложил он руку к сердцу. — Мотор сдает… Эх, старость… Будьте готовы, Константин Васильевич. Сегодня вас примет военный министр Черчилль… Будем ждать звонка. Оденьтесь!..

Одевшись в синий казачий мундир, натянув на себя шаровары с лампасами, Константин стал ждать вызова… Саблин прислал за ним только поздно вечером, когда Константин хотел было уже раздеваться и ложиться спать.

У подъезда посольства стоял лакированный длинный черный лимузин.

— Не робейте, полковник, — поучал дорогой Саблин Константина. — Он не бог, а такой же человек, как и мы с вами, а поэтому, прошу вас, не теряйте человеческого достоинства, особенно достоинства русского человека, к тому же донского казака…

* * *

По выражению Ленина, Уинстон Черчилль был «величайшим ненавистником Советской России».

Вот к такому-то человеку и вез Константина Ермакова старый пройдоха, искушенный в тонкостях дипломатии посол Саблин. Старик, конечно, отлично понимал, что этот грубый невежественный казачий полковник не представляет особого интереса для военного министра Великобритании, но надеялся, что своими рассказами о зловещем большевизме Ермаков сумеет еще больше разжечь ярость Черчилля.

Саблин, сидя рядом с Константином в автомобиле, что-то рассказывал ему, указывая на осыпанные разноцветными рекламными огнями магазины, парки, памятники, на огромные, потемневшие от дождя, влажные каменные громады зданий. Но Константин почти не слушал его. Он радостно думал о том, что вот побеседует сегодня с Черчиллем, выяснит все — и через несколько дней уже сможет тронуться в путь, домой.

— Куда мы едем, Андрей Аркадьевич? — спросил он у старика.

— В Вест-Энд, — ответил тот и стал рассказывать, что собой представляет этот Вест-Энд.

Автомобиль плавно подкатил к чугунным ажурным воротам. Шофер выскочил из кабины и услужливо распахнул дверцу машины перед Саблиным.

— Прошу вас, сэр, — сказал он. — Мы приехали. Это дом военного министра лорда Черчилля.

Посол, опираясь на плечо шофера, тяжело вылез из автомобиля, подошел к привратнику, сидевшему в будке у ворот, и назвал себя. Тот распахнул перед ним калитку.

— Пожалуйста, милорд! — сказал он и, пропуская гостей, нажал кнопку звонка.

Саблин и Константин направились к большому старинному одноэтажному каменному дому, стоявшему в глубине двора. Предупрежденный звонком, швейцар уже гостеприимно распахнул перед ними широкую стеклянную дверь.

Раздевшись в обитой дубом передней, сопровождаемые лакеем, Саблин и Константин прошли мимо двух бронзовых рыцарей в латах, в застывшей позе стоявших с факелами у дверей, ведших в огромный освещенный зал.

— Прошу, милорды, в кабинет, — сказал лакей и открыл перед поздними визитерами тяжелую резную дверь.

В просторном кабинете стоял полумрак. Пахло хорошим табаком и мятой. При входе их из-за письменного стола поднялся светловолосый мужчина средних лет и сделал несколько шагов навстречу.

— Приветствую вас, джентльмены, — слегка поклонился он.

— Хэлло, милорд! — подал ему руку Саблин. — Познакомьтесь, сэр, с посланцем тихого Дона, полковником Ермаковым.

— Весьма рад, — пожимая руку Константину, сказал Черчилль. — Прошу садиться, господа. Курите, — указал он на раскрытую коробку с гаванскими сигарами.

Взяв сигару и срезав кончик ее, Константин закурил и с любопытством окинул взглядом Черчилля.

Ничего особенного в Черчилле не было. Походил он на мелкого банковского клерка. Было Черчиллю лет сорок пять. Среднего роста, с небольшими светлыми усами, он уже начинал немного полнеть.

— По-английски говорите? — спросил Черчилль у Константина.

— Немного. Но за это время, что прожил у вас, в Лондоне, я стал говорить и понимать значительно лучше.

— Практика, — улыбнулся Черчилль. — Вы простите, полковник, что я вас задержал, — с любопытством разглядывая Константина в его казачьей форме, проговорил он. — Был занят. Мы, высшие чиновники британского правительства, часто не располагаем собой…

— Это же закон, — подобострастно подхватил Саблин. — Чем выше человек занимает пост, тем занятее он бывает.

Свет от настольной лампы мягко падал на лицо Черчилля. Он сидел спиной к огромному шкафу из красного дерева, заполненному книгами с золочеными корешками. Над шкафом висел большой портрет в тяжелой бронзированной раме какого-то сановного мужчины в средневековом одеянии.

— Я, — сказал Черчилль, — читал ваши статьи, полковник, в нашей прессе. — Хорошие статьи. Они раскрывают перед читателем правдивую картину действительности теперешней России… Мне хочется задать вам несколько вопросов. Вы разрешите?

— Пожалуйста, господин министр, — наклонил голову Константин. — Я вас слушаю.

— Мне бы хотелось знать, все ли население Донской области враждебно относится к большевикам и их доктрине, или есть и такие слои, которые им симпатизируют?

— Почти все поголовно донские казаки ненавидят большевиков, — ответил Константин. — Другое дело иногороднее население… Многие из иногородних симпатизируют идеям большевиков…

— Что значит «иногороднее население?» — спросил Черчилль.