Антон Карелин - Дорога камней

• Название: Дорога камней
• Автор: Антон Карелин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006643-0

Он — бредёт своим собственным путём. Бредёт — в последней надежде оставить позади мир, над коим опустилась завеса Тьмы, а люди и эльфы, маги и воины ожидают часа войны и ненависти. Мир, в коем даже сильнейшие из сильных ощущают на себе власть чьей-то чужой, жестокой, неодолимой воли. Чьей? Кто знает, кто скажет?

Он — бредёт сквозь ярость и темноту, некогда призванные могущественной Госпожой из иных далёких и страшных миров, бредёт — к почти неясной ещё даже для него Цели. К разгадке тайны, что канула в прошлое шесть лет назад, в день, когда сошлись в сражении пять равных в могуществе Сил.

Рядом — единственный друг, смешной клыкастый Малыш, да ещё — насмешливый Чёрный, задающий странные вопросы. Позади — ярость, боль предательства мука сомнений. А впереди, сколько глаза хватает, — дорога с которой нет возврата Загадочная, судьбоносная, великая ДОРОГА КАМНЕЙ.

---

Военная Империя начинала стремительно распадаться изнутри — малозаметно, но всеобще. «Из-за чего?» — спрашивают теперь многие, пытаясь из груды ответов выбрать идеально подходящий. Единственного ответа нет. А если и есть, возможно, он таков: переросла себя. Она развилась настолько и в таком количестве направлений, что, закончив последние курсы, её составные-ученики разорвали её изнутри, стремясь к свободе и самодостаточности...

Вы все ещё хотите спросить: «Из-за чего?»

Из-за того, что сама система ОСВ расшаталась за долгие годы мира: государственная скрытность и миф о несокрушимом Дэртаре надёжной завесой укрыли истинную опасность кочевничьих нашествий даже от Общей палаты Совета, — что уж говорить о низах. Из-за внезапно ставшего очевидным обострения отношений государства и Храмов. Взаимопротивоположное стремление входящих в Дэртар структур к самостоятельности и единовластию приобретало характер целеустремлённости, сменяющей годы робких мечтаний, которые ей предшествовали.

И сделать со всем этим хоть что-либо с каждым месяцем было все труднее и труднее: даже самые послушные и любящие дети, став на ноги, стремятся уйти из родительского дома на свободу, а Империя ОСВ не желала отпускать ни одного из взращённых в своём подворье щенков...

По каждой из этих причин и по многим другим сама структура Объединённого Воинства стала обременительной, дорогостоящей и ненужной.

Стремясь к выходу из долгого застоя, самые различные властные сообщества и отдельные фигуры, могущества которых могло хватить, чтобы предвидеть ближайшие повороты судьбы, даже определить их направление и градус, рвались к определённости и свободе. Все зависело от денег и денежных интересов. Экономика диктовала политику, а не Идея, как прежде, и не было сил, способных противостоять океану денег, пробивающемуся сквозь подточенные горные кряжи двух с половиной векового ОСВ. Ведь Император молчал.

Высшие чиновники, руководствуясь интересами Империи и собственными, желая обрести власть, происходящую из смешения власти Диктатора и самого Его Величества, точными, рассчитанными и подготовленными шагами двигались вперёд. 20 июля 259 года на общем собрании абсолютным большинством голосов Совет Империи вынес решение поистине историческое — о немедленном роспуске Объединённого Светлого Воинства — громоздкой системы, пьющей кровь из крупных и мелких рыбин упомянутого океана. О реорганизации армий Дэртара.

Так Советом были выиграны огромные, колоссальные средства, которые Империя тратила на содержание ОСВ и контроль за блоками северных, отчасти юго-западных войск. Так были отданы на откуп профессиональные отряды и возглавлявшие их офицеры. Так Дэртар утратил статус средоточия всеобщей военной власти. Так начался процесс открытого, официального переформирования систем управления Военной Империи.

И власти Диктатора со дня на день должен был прийти конец.

Но для того чтобы вступили в действие резолюции такого уровня, Совет нуждался либо в открытом подтверждении Императора, — которого, несмотря на трехлетний тихий, многоглоточный ропот, даже в этом случае никто так и не осмелился побеспокоить, — либо в письменном согласии самого Старика.

И в этот момент все зависело от него одного.

Быть может, сейчас я выдаю то, что лучше оставить в тени, потому что многочисленные и очень популярные в последнее время историки найдут, как злоупотребить моими словами.

Многие в то время пытались тем или иным способом воздействовать на Таната Гиллара, привести его к тому или иному решению. Это длилось примерно около двух месяцев, начавшись в середине мая, и за это время все мы, непосредственные подчинённые Диктатора, составляющие внутренний круг, пережили очень многое. Очень многое подтвердили недомолвок, произносимых шёпотом слухов о высоком мире, в котором живём...

Непосредственно перед тем, как наследник Бринака пришёл со своей свитой принять подписанный или надорванный свиток с решением Совета, Диктатора посетила Её Высочество Катарина дель Грасси, и разговор снова касался решения, которое ему предстояло принять.

Я не был при нем в том разговоре. Мне, как и всем остальным, было приказано покинуть комнату, и впоследствии Старик не прокомментировал визит Её Высочества никак. Но Катарина удалилась не через выход, а с помощью переносящей магии, что, возможно, хотя бы косвенно свидетельствует о чувствах, испытанных ею в тот день. А через полчаса, когда юный Бринак прибыл с посланием Совета, мне, стражникам, представителям независимых сторон, посланнику и его свите было позволено войти.

Старик стоял у своего окна, разглядывая открывающийся вид, — по его словам, лучший вид в Империи. Он смотрел на столицу во всей её красоте, и всегда прямая его спина сейчас была сгорблена, а голова наклонена вперёд.

На несколько минут он замер так, неподвижно, а все мы, застывшие каждый на своём месте, в своей позе, ждали его решающих слов. Я из первых рук знал, что с нами почти все наиболее влиятельные маршалы и генералы; ночью накануне я и Колвин, старший секретарь по безопасности, встречались с шестнадцатью совершенно различными людьми, втайне от Старика заканчивая организацию того, что стало бы движущим ядром вооружённого переворота, подай он хоть один знак.

Многие ожидали только сигнала, лишь краткого слова, слишком хорошо зная, как только Диктатор уйдёт в отставку, их сошлют, арестуют или даже казнят. Раскол в высших правящих слоях зашёл слишком далеко, и противоборствующие стороны теперь были готовы на все.

При желании мы могли бы объявить открытое заседание Совета, и вместе с представителями Храмов, с полным сбором высших военачальников Империи принять иное решение; Хилгорр настаивала на этом больше двух недель, доказав, что по Закону это возможно. Встать на пути у неминуемого экономического кризиса-распада. Реорганизовать систему, не теряя отдельных блоков и частей. Без раскола армии, без перемещений огромных денежных средств и возможной гражданской войны. Без заговоров и мятежа.

Но это было непередаваемо дорого, труднопредставимо, сложно. Кроме того, слишком многие при этом теряли то, что жаждали получить. Человеческой натуре свойственно выбирать лёгкие пути. Обществу это свойственно в ещё большей степени. Поэтому заговорщики и вышли на более краткую дорогу, зная, что множество влиятельных гильдий и родов всеми силами поддержит роспуск ОСВ.

Юный Бринак, отец которого был одним из тех, кто создавал и в первом чтении принимал принесённое решение, сейчас был заметно бледен, руки его дрожали. Он знал, что в случае раскола, в случае переворота, который чуть ли не открыто предполагался рано или поздно и при дворе, и в народе вот уже больше года, все члены Совета будут взяты под стражу, и за жизнь их никто не даст и медного гета. И что его отцу эта участь предстоит среди самых первых. Потому что заговор против Императора начинал именно он.

Понимал это и сам генерал Бринак. Ещё он был одним из тех, кто знал единственную слабую сторону нашего старика. Знал, как он от всего этого устал. Видел, как немощен и надломлен. И был уверен, что, находясь у порога близкой смерти, отказавшись от предложенной молодости ещё двадцать пять долгих лет назад, сейчас он тем более бороться не станет.

А ещё он помнил, как давным-давно обожал его этот пожилой, немногословный, задумчивый и тихий человек. Именно поэтому в приёмной Диктатора и замер его юный сын, так похожий на молодого генерала. В этом был простой и верный расчёт. Ради чего существует Империя? Ради кого выносит решения Совет?.. Кто будет гибнуть первым в случае гражданской войны?..

Только сознавая, что Танат Гиллар в свои семьдесят два не имеет и десятой доли тех внутренних сил, что позволили ему стать величайшим Диктатором в истории ОСВ, Совет и решился начать именно сейчас. Не дожидаясь уже неминуемо скорой естественной смерти Старика. Рассчитывая, что сердце его ещё раз дрогнет при виде бледного мальчишки, пришедшего принять свиток, предоставленный днём ранее. Именно поэтому, ошибись они в расчёте на малый гран, заговорщики могли проиграть. Ведь в эту минуту все зависело от него одного. От старика, согнутого временем и чем-то, что пряталось, боролось, страдало внутри него...

Несколько минут спустя, когда напряжённое молчание, казалось, готово было проломить стены, мой повелитель обернулся. Лунообразное, вытянутое лицо его хранило обыкновенное отчуждение и спокойствие, разве что было немного более бледно, чем обычно. Глаза его сверкали чуть ярче и казались влажными. Взгляд его остановился на замершем, вытянувшемся Элдоре Бринаке. Мгновение он неподвижно смотрел на сына своего преданнейшего ученика, ныне ставшего врагом. Затем чему-то кивнул, подошёл к столу, открыл внутренний ящик и вынул из него уже приготовленную мною бумагу. Просмотрел её в последний, восемнадцатый раз. Кивнул мне и, приняв поданное перо, строгим и чётким почерком вывел на ней свою подпись.