Дженнифер Джонстон - Далеко ли до Вавилона? Старая шутка

• Название: Далеко ли до Вавилона? Старая шутка
• Автор: Дженнифер Джонстон
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 1983

В книгу вошли два произведения современной ирландской писательницы Дженнифер Джонстон (род. в 1930 г.): «Далеко ли до Вавилона?» и «Старая шутка».

Первое из них охватывает период от начала века до 1915 года. Время действия второго — лето 1920 года, момент обострения национально-освободительной борьбы ирландского народа.

---

«Война повсюду», — говорит в начале первой мировой войны старый владелец кабачка в романе «Далеко ли до Вавилона?». «На земле всегда была война… и через сорок лет будет примерно то же самое», — вторит ему в канун ирландской гражданской войны восемнадцатилетняя героиня романа «Старая шутка», только еще вступающая в жизнь Нэнси Гулливер, до конца не осознавая, сколь справедливы по отношению к ирландской действительности ее слова.

Война — постоянная тема Джонстон: англо-бурская война, первая мировая война, гражданская война в Ирландии в 20-е годы, война, полыхающая сегодня в Ольстере. И даже в тех романах, где нет непосредственного изображения войны («Капитаны и короли», «Ворота»), она так или иначе присутствует в сознании персонажей, определяет их дальнейший жизненный уклад, духовный настрой.

Войны уносят много человеческих жизней: «Даже из нашей маленькой деревушки, — пишет в своем дневнике Нэнси Гулливер, — сколько народу убито». На полях первой мировой войны погиб Габриэл («Старая шутка»), сын безумного генерала, в прошлом участника англо-бурской войны. Гибнут в перестрелке, организованной революционером Энгусом Барри, двенадцать английских солдат («Старая шутка»), а через сорок с лишним лет в Лондондерри погибнут от бомбы члена ИРА ирландские солдаты, послушные исполнители чужой воли, быть может, сыновья тех, кто погиб на этой земле в 20-е годы.

Но даже те, кто остается жив в романах Джонстон, опалены войной. Ее отблеск как родимое пятно: недаром одна из книг писательницы так и называется — «Пятна на нашей коже». Из-за войны не сложилась жизнь у тети Мэри («Старая шутка»), в прошлом красавицы, пережившей погибшего на войне брата, умершую в родах сестру и теперь тихонько попивающую по вечерам, чтобы как-то утолить боль души; война, точнее, войны сделали несчастной и мать Джо («Пятна на нашей коже») — первая мировая война искалечила не только физически, но и нравственно ее мужа, война, что идет в сегодняшнем Ольстере, грозит отнять у нее сыновей.

У Джонстон война — это и символ, образ особого, неправильного отношения к жизни. Сама результат ненависти, война в социальном и психологическом смысле постоянный источник непонимания, разлада, предательства. В книгах Джонстон читатель встречается с разными формами ненависти: социальной — политическая вражда ирландцев и англичан, религиозная ненависть протестантов к католикам; личной — ненависть, существующая между родителями и детьми, братьями, супругами. У каждого вида ненависти — свои приметы: у первой — взрывы бомб, дымовая завеса выстрелов над городом, печатный шаг по ночным, пустым улицам, окрики солдат, команда «Огонь!». У второй — стылые, пусть и безупречно вежливые слова, холодные, мертвые глаза.

При том, что в книгах Джонстон так много горя, так часто на наших глазах или за занавесом обрывается человеческая жизнь, они не оставляют тягостного, мрачного, давящего впечатления. Ненависть, смерть, насилие не заслоняют от героев Джонстон величия жизни, вечного торжества природы, красоты поэзии, задушевности песни. Напротив, смерть, такая реальная в Ирландии во все времена, делает жизнь особенно бесценной.

Три последних произведения писательницы: «Далеко ли до Вавилона?», «Пятна на нашей коже», «Старая шутка» — хотя и не связаны общими героями и в них не выдержана хронологическая последовательность (в первой изображены канун и начало первой мировой войны; вторая переносит нас в реальность сегодняшнего Ольстера; в последней действие происходит перед самым началом гражданской войны в Ирландии), тем не менее выстраиваются в своеобразную военную трилогию.

Надо обладать недюжинной писательской смелостью, чтобы во второй трети XX века рискнуть создать роман, тематически близкий «Смерти героя» Р. Олдингтона. Не только история главного героя «Далеко ли до Вавилона?» Александра Мура, оказавшегося на войне случайно, к военной жизни совершенно не подготовленного, но и мучительное расставание с иллюзиями англичанина Беннета, мечтавшего о подвиге, о славе — это и в самом деле напоминает судьбу Джорджа Уинтерборна из «Смерти героя». Книгу Джонстон с программным для всей литературы 20-х годов романом Олдингтона сближает и антивоенный пафос, осуждение мировой бойни, где молодые люди были всего лишь пушечным мясом.

Однако если бы роман «Далеко ли до Вавилона?» исчерпывался лишь проблематикой «Смерти героя», его трудно было бы считать оригинальным произведением. Вчитываясь в судьбы героев Джонстон, постепенно приходишь к выводу, что сходство, существующее между двумя произведениями, не абсолютное.

Роман условно распадается на две части: англо-европейскую и ирландскую. Все, что происходит во Фландрии, весь кошмар окопной жизни, вся линия майора Гленденнинга, безукоризненной военной машины, не ведающей ни жалости, ни сострадания, наконец, бессмысленная, отнюдь не геройская военная эпопея англичанина Беннета, которого скорее всего ожидают не награды, а смерть от «скоротечного загнивания ног» — да, это в традиции литературы «потерянного поколения». Тогда как часть ирландская — линия Александра Мура и его друга, крестьянского паренька Джерри Кроу — в иной традиции, которую стоит рассмотреть подробнее. Ирландский акцент дал возможность Дженнифер Джонстон после Р. Олдингтона, У. Оуэна, Р. Грейвза сказать и свое слово о судьбе героя, чья юность изувечена первой мировой войной.

Война внесла немало изменений в жизнь Ирландии. Ушли в прошлое «Большие дома» — в одном из таких вырос Александр Мур, — цитадели и одновременно символы размеренного, патриархально неспешного быта. С началом войны ускорился процесс расслоения ирландского общества. Хотя в центре внимания Джонстон драматическая история Александра Мура, с которым читатель прощается, когда ему остается всего лишь несколько часов до казни, в этом небольшом романе возникает лаконичная, но убедительная и объемная картина ирландской жизни начала XX века. Мы узнаем, как относились к войне различные слои ирландского общества. «Сладостно и почетно умереть за отечество», — говорит мать Александра Мура, хладнокровно отправляющая сына на бойню. Мать Мура — не просто холодная красавица, бездушная эгоистка, в романе она, как и домашний учитель Александра, мистер Бингем, воплощает типичные для того времени настроения проанглийски ориентированной ирландской аристократии и буржуазии.

Совсем иной отец Мура. В минуту откровенности он говорит сыну: «Земля — это сердце нашей страны. Ее отняли у народа… И мне хотелось бы верить, что она, когда настанет время, будет возвращена в хорошем состоянии». По этим отрывочным фразам ирландский читатель, хорошо знающий свою национальную историю, может предположить, что в молодости мистер Мур, видимо, был членом Земельной Лиги, организации, созданной в 70-е годы прошлого века, которая стремилась уничтожить английский лендлордизм и вернуть землю ирландским фермерам. Ее возглавляли видные ирландские революционеры Майкл Девитт и Чарлз Стюарт Парнелл, «некоронованный король Ирландии», борец за гомруль, то есть за самоуправление в рамках Британской империи. Мистер Мур не скрывает, что ему очень не по душе англичане, хозяйничающие в Ирландии («Но я никогда не желал стать англичанином. И не желаю этого для моего сына», — с раздражением заявляет он жене), первая мировая война, эта бессмысленная бойня, развязанная, по его мнению, «проклятыми идиотами». Война не нужна ирландскому народу: она обескровит страну, лишит ее молодых сил. (Как известно, английские власти отправляли полки, составленные из ирландских волонтеров, в самые опасные места с целью ослабить будущих противников Англии.)

С другой стороны, мистер Мур понимает, что из-за войны в Ирландии начнутся перемены: война ускорит брожение, идущее в ирландском обществе. Если бы мистер Мур не был так стар, чтобы брать на себя серьезные обязательства, то отдал бы свои силы, как он говорит сыну, на то, чтобы эти перемены наступили скорее.

Действительно, война способствовала росту сознания ирландского народа. Формируется движение шинфейнеров (ирл. Sinn Fein — «мы сами»). Эта политическая организация продолжила дело фениев, революционеров-республиканцев 2-й половины XIX века, боровшихся за независимость Ирландии; великий патриот, республиканец-социалист и рабочий лидер Джеймс Конноли создает Ирландскую республиканскую армию, которая должна была защищать участников забастовок, волной прокатившихся по стране, от правительственных войск; эти годы отмечены деятельностью вождя революционеров-волонтеров, одного из вдохновителей Пасхального восстания 1916 года Патрика Пирса.

Крестьянский паренек Джерри Кроу называет себя республиканцем, он явно — член организации шинфейнеров. На вопрос англичанина Беннета, много ли таких, как Джерри, в Ирландии, он с достоинством отвечает: «Наберется». Именно Джерри, а не Александру Муру и не Беннету, хотя они намного образованнее и развитее его, ясна политическая перспектива. Если Александр Мур и задумывается о будущем Ирландии, его, как и многих представителей либерально настроенной интеллигенции, вполне устроил бы гомруль. Но этого мало Джерри. Для него гомруль — «розовая водица». Просто подачка, «чтобы заткнуть рты». Джерри знает только один способ избавиться от поработителей-англичан — стрелять. А этому необходимо учиться. И этому он собирается научиться на войне. «Есть вещи, — говорит он, повторяя слова Патрика Пирса, — ужаснее кровопролития, и рабство одна из них».