Екатерина Флат - Любовь и магия-2 (сборник)

• Название: Любовь и магия-2 (сборник)
• Автор: Екатерина Флат
• Жанр: Книги магов
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78916-0

Верите ли вы в магию? Верите ли вы в любовь? А может быть, они неразрывно связаны?

Авторы этой книги даже не сомневаются, что так оно и есть. Любовь дарит магические крылья, которые поднимают влюбленных к счастью, строит мосты между мирами, делает ожесточенные сердца добрыми, лечит израненные души и возвращает их к жизни. Разве это не волшебство?

Множество прекрасных и ужасных, романтических и странных историй случается в магической вселенной Любовь. И рассказывают об этом не только уже полюбившиеся читателям Елена Малиновская, Александра Черчень, Милена Завойчинская и Наталья Жильцова, но и победители литературного конкурса «Любовь и Магия-2» от портала «Фан-бук», работы которых могут поспорить по увлекательности с произведениями мастеров жанра фэнтези.

---

– Ты ведь понимаешь, что я тогда тоже не задержусь? – Голос Зимы даже не дрогнул.

– Ты не выполнил свое предназначение, – медленно покачала головой я. – Контракт с Годом. И нет никакой возможности что-то изменить. И пока ты Время Года, Последняя Спутница не придет за тобой.

Блондин резко качнул головой, отвинтил крышку бутылька и залпом выпил остаток. Быстро достал второй сосуд и, не колеблясь, осушил и его тоже. Но… он был иным. В нем как пламя сверкало. Изначальное?!

Зима охнул, выронил склянку и схватился за солнечное сплетение. Слепо нашарил подоконник, опираясь всем телом.

– Ингрид, – испуганно метнулась вперед.

– Все хорошо, – прерывисто выдохнул Лорд. – Это ожидаемо.

На бледном лице выступили капельки пота, которые он быстро стер, с некоторым изумлением глядя на соленую влагу на пальцах. Ну да… он уже давно не человек.

Мне же с каждой секундой становилось все лучше и лучше. Тело снова наполнялось звенящей энергией, силой, искристым теплом, которое я так давно не чувствовала.

Так. Зелье. А потом изначальный огонь…

Что он может сделать с Зимним?!

Тело мужчины начинало мягко светиться голубым светом, который плавно сгущался на груди, перетекая в заключенную в серебряную паутину небольшую сферу, превращая прозрачный хрусталь в самую драгоценную вещь на свете. В нем сверкала, билась о прозрачные стенки, ярилась то белой метелью, то синим льдом одна из самых могучих сил в мироздании. И она желала вернуться к своему владельцу. Ингрид, что же ты натворил?!

– Зачем? – с мукой спросила я. – Я же и так сегодня умру. Я же все чувствую! Как закрывается эта дверь.

– Я открою для тебя другую, – упрямо сжал губы сумасшедший, который посмел сделать то, на что имел право только Год.

– Поздно! – закрыла лицо руками и обессиленно сползла на пол у его ног. – Поздно, Ингрид! Меня не спасет даже то, что ты дал. Это последняя вспышка, понимаешь? Самое яркое пламя перед угасанием…

По пальцам скользнули теплые капли. Я от удивления даже отняла ладони от лица. Я… плачу?

Рядом тяжело опустился Зима, который уже не выглядел таким безупречным. Волосы потемнели, глаза стали серыми, черты лица менее совершенными и более человеческими. Но я смотрела на него, как завороженная. Он… живой? Человек? Я могу его коснуться, не боясь этим сократить и так малое время, отпущенное мне?

Оказывается, убивает не только неразделенная любовь. Гораздо мучительнее, и даже без шанса на воскрешение, убивает взаимное чувство. Наше чувство.

– Зато теперь, даже если не удастся тебя спасти, то у меня получится уйти следом. Или Год рассердится за самоуправство и самолично прибьет.

Я не ответила. Он не стал настаивать.

Мы сидели рядом в постепенно нагревающейся комнате, и меня неудержимо тянуло сократить дистанцию. Проверить. Боязнь таких желанных прикосновений уже въелась в плоть и кровь.

Подняла голову и столкнулась взглядом с льдисто-серыми внимательными глазами.

– А ты не сдержал обещание, – непонятно почему шепчу я, поворачиваясь лицом к нему и глупо улыбаюсь. Поднимаю руку и дарю невесомую ласку воздуху в миллиметре от его кожи. Пальцы дрожат, я боюсь. Но от него веет жаром.

– Какое? – непонимающе спрашивает Ингрид.

– Не летали, – решаюсь и все же на миг касаюсь его щеки, впрочем, тут же отдергивая пальцы. Но… все было хорошо. Почувствовала лишь отголосок ласкового тепла.

– А нужно? – почти неслышно произносят его губы, и внезапно большая, горячая ладонь ловит мою. Я машинально шарахаюсь, но затем смотрю на наши сцепленные руки и понимаю, что… можно.

– Нет, не надо. Я летаю сейчас.

Он мне протягивает вторую руку, и я осторожно касаюсь его, провожу по изящным пальцам, ладони, легко глажу запястье.

– Рита, – выдыхает он, внезапно оказываясь так близко, что я вижу отблески былого льда в самых прекрасных глазах на свете.

Я не ответила. Я просто улыбалась. Счастливо, искренне, с головой окунаясь в те чувства, что всегда жили, но были окутаны покровом страха, ненависти к самой себе, что я его люблю. К нему. Что он Зима, что он моя половина. Что он тоже меня любит. Мне казалось, что лучше простая жизнь, как у всех, обычная семья, но жизнь!!! Ведь еще год назад, тогда, когда встретила, я знала, что все оставшееся время будет агонией.

Оно и было.

И для меня, и для него.

Ведь в этом суть половинок. Сила наших чувств одинакова. Нашей боли. Нашего горького счастья. Первого и последнего.

– Еще лучше, чем думал, – тихо признается Ингрид, поднося мои пальцы к губам. – Молоко и мед.

Я сделала то, чего давно так хотела. Пригладила постоянно встрепанные волосы. Если коснуться Зимнего казалось кощунством, то его такого можно было. И коснуться, и запутаться пальцами в неожиданно мягких прядях.

– Можно? – он потянулся ко мне, возвращая ласку, и я мимолетно поразилась тому, что рыжий локон не покрылся инеем. – Знаешь, я ведь еще раньше тебя видел, – внезапно заговорил Ингрид. – Не обратил особого внимания. Вернее, обратил, но только на волосы. Ты стояла у окна, смотрела на заходящее солнце, и я увлекся пересчитыванием оттенков в прядях. Их оказалось неожиданно много.

– А потом ты подошел и сделал выговор за неподобающую прическу, – вспомнила этот эпизод. – Надменно меня оглядел, скривился и ушел.

– Дурак, – спокойно признал Ингридир. – Меня тогда три раза секретарю пришлось окликнуть и даже за рукав дернуть, чтобы я обратил на него внимание. И… разозлился. На себя.

Горячие пальцы погладили кожу за ухом, скользнули на шею, вызвав внутренний трепет.

А мне безумно хотелось, чтобы он был еще ближе. Невыносимо. До дрожи.

– Обними меня.

Секунду ничего не происходило. Потом мы одновременно подались вперед, решительно, не оставляя шанса даже родиться моему страху или его сомнениям.

Объятия любимого оказались лучше самого теплого одеяла с чашкой липового чая.

Грели и душу и тело. И от него пахло полевыми травами, с легким, диким цветочным ароматом.

Он скользил губами по скуле, ловя непонятно как там оказавшиеся соленые капли. Почему опять слезы? Ведь сейчас я так счастлива!

Ингрид прижимал все ближе к себе, зарывался лицом в волосы, лихорадочно вдыхал мой запах, скользил ладонями по телу, лаская, изучая.

Я отвечала тем же, гладила плечи, шею, его кожу, которая столько времени была запретной, и отчаянно сожалела, что у нас так мало времени.

Поцелуй оказался откровением. Опаляющий, согревающий, нежный. Мы оба вкладывали в него все, что могли. Все, что было, что есть сейчас и чего никогда уже не случится.

И было хорошо. Очень хорошо.

Последние часы.

Сидя на подоконнике, в кольце обнимающих тебя рук СВОЕГО человека, отдавая все, что могла, и получая не меньше. Наблюдая, как дождь рассеивает капли по стеклу и сугробам внизу.

Потому что из мира исчез Зима. Заточенная сила все так же бушевала в хрустале, но ничего не могла сделать.

И мне сейчас было ни капли не стыдно перед человечеством за это глобальное потепление во всем мире.

Снова становилось холодно. Казалось, что весь недавно бушевавший внутри разбуженный огонь уходил в разгорающийся рассвет. На удивление красочный в это последнее утро.

Я уже начинала дрожать. Как и он. Умирали мы тоже вместе.

Он так хотел.

А я нет.

Отчаянно не хотела.

– Ингрид, – окликнула любимого, прижимаясь к его плечу, скользя губами по подбородку, осторожно подбираясь пальцами к шарику на цепочке. – Дай, пожалуйста.

Он не колебался ни секунды. Отцепил и отдал.

Зря, наверное.

Я покрутила сферу, сжала в руке и прижалась к нему как можно крепче. По щекам опять покатились слезы. Умирать не хочется никому.

Я разжала пальцы. Шар упал на пол и разбился. Разлетелся мелкими осколками. Почти бесшумно.

– Рита!

Голубой туман метнулся к нам, окутывая своего Лорда, впитываясь, выбеливая волосы, придавая глазам цвет синего льда, наполняя первозданным холодом.

Я же, уже индевея от этого, последним усилием потянулась и поцеловала его во все еще чуть теплые губы.

И замерзла.

И все же обманывают. Сначала было больно.

А потом тепло.

И я уходила спокойно. Уже со стороны видя отчаявшегося мужчину, склонившегося над рыжей девушкой. Бледной и безжизненной.

Но так было надо.

Да, я сейчас ухожу. Но он остается. Он не умрет.

А я вернусь. Выберу такую же, как и я сама, отчаянно рыжую душу и вернусь к нему.

Да, умереть вместе, в одну секунду, – это красиво и романтично.

Но неизвестно, найдем ли мы потом друг друга.

И не повторится ли история.

А так…

Он был силен. Я оказалась очень слаба.

Но могу это исправить.

А вечный Лорд меня дождется.

– Верно, любимый?

СПУСТЯ ДОЛГИЕ ГОДЫ

Это бывает редко, но все же случается.

Когда один взгляд глаза в глаза и оба пропадают.

Вот как сейчас…

Высокий светловолосый надменный мужчина в белом расстегнутом пальто шел по заснеженной аллее и казался продолжением свой стихии.