Роберт Силверберг - Попасть в империю

• Название: Попасть в империю
• Автор: Роберт Силверберг
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45364-1

Никогда нельзя идти на поводу у собственной жадности. Особенно если вы хрононавт с очень ограниченным временем пребывания в других эпохах.

---

Если верить Куликовски, то сегодня в империю лучше всего зайти со стороны Голубого острова и Тейлора. Столица империи висит над улицами Чикаго на высоте всего четырех футов, и Куликовски притащил доску, чтобы использовать ее в качестве мостика. Малрини идет впереди, за ним шагает Андерсон, позади всех тащится с мешками Шмидт. Когда они пересекают зловещую светящуюся желтую линию, Малрини оглядывается назад, на Дюплесси и Куликовски, которые уже исчезают в дымке. Он усмехается, подмигивает им и показывает поднятый вверх большой палец. Еще несколько шагов — и Чикаго исчезает; позади ничего не видно, кроме золотистого мерцания, впереди маячит полупрозрачная дымка — это значит, что они подходят к зоне материализации. Все, теперь они находятся на имперской территории: на другом конце планеты и в девяти веках от своего времени; они входят в сверкающую столицу могущественной империи, великого соперника византийцев и турок, сражавшихся за властвование над миром.

— Ну и работенка, — бормочет про себя Малрини.

Сегодня — туда, завтра — обратно; приз — от десяти до двадцати миллионов баксов за бесценные сокровища, которые они купят и вынесут в своих мешках.

Императорская барка — во всяком случае, ее борт — находится слева, когда они входят на территорию империи. На борту видны королевский крест и надпись, славящая величие императора. Повернувшись спиной к «линии», вдоль борта прогуливаются суровые болгарские стражники, личная охрана императора. Так, видимо, что-то случилось. Это плохо. Стражники бросают на Малрини и его спутников угрюмые взгляды.

— Чертовы недоделки, — бормочет Андерсон, — С ними не договоришься.

— Не обращай внимания. Им так положено, — отвечает Малрини. — Будем вести себя тихо, и все будет о’кей.

Вести себя тихо означает не забывать, что ты мирный торговец из далекой страны, который случайно оказался здесь и знать ничего не знает. И ни малейшего признака страха или смущения.

— Все-таки держи поближе пистолет, на всякий случай.

— Ладно.

Андерсон сует руку под рубашку. Он и Шмидт вооружены. Малрини безоружен. Он никогда не берет с собой оружия.

Кажется, им все же удастся тихо пройти мимо стражников. Болгары — люди дикие и непредсказуемые, но Малрини знает, что никто в империи не захочет навлечь на себя беду в такое время, когда на небе сияет странная золотая полоса, даже болгарские стражники, ведь даже они знают, что когда появляется золотая полоса и все вокруг исчезает в дымке, наступает время колдунов. Так продолжается уже более восьмисот лет, поэтому каждый житель империи знает, что колдуном может оказаться любой случайный прохожий, который вполне может наслать на тебя могущественное заклинание. Такое уже случалось.

Для Малрини это уже двадцать пятый переход — вообще-то говоря, он их не считает, однако не пропускает ни одного появления империи; лицензию он получил около десяти лет назад и отлично знает город, как и все подобные ему торговцы. Широкий бульвар, который тянется вдоль берега параллельно верфям, — это улица Восточного Солнца, выходящая на Таможенную площадь, откуда лучами расходятся еще пять улиц: улица Персов, улица Турок, улица Римлян, улица Иудеев и улица Воров. На улице Иудеев никаких иудеев нет, их вообще нет в городе с тех пор, как вышел эдикт Тиародеса Седьмого, однако лучшие кузнецы, ювелиры и резчики по кости держат свои лавки именно между улицами Иудеев и Воров; вот там Малрини и устроил свою штаб-квартиру.

На Таможенной площади — самом просторном месте народных сборищ — гуляют толпы народа. Малрини слышит разноязыкую речь. Официальный язык империи — греческий, но в толпе слышится и латынь, и персидский, и турецкий, и арабский, и славянский, и даже что-то похожее на шведский. Никого не волнует сияющая на небе полоса. Все давно привыкли к этому явлению и знают, что оно временное: когда небо окрашивается в золотистые тона и столица переносится в страну колдунов, нужно просто сидеть и ждать, когда все вернется на круги своя, что и происходит.

Малрини, Андерсон и Шмидт тихо входят в город, стараясь казаться незаметными так, чтобы никто не заметил, что они стараются выглядеть незаметными, и обходят Таможенную площадь со стороны улицы Иудеев. Прошлый раз, когда они были здесь во время царствования Василия Третьего, совсем недалеко от площади стояла очень даже неплохая гостиница, и хотя сейчас неизвестно, сколько времени прошло здесь с их последнего визита, весьма вероятно, что гостиница все еще там. В мире Средневековья время движется медленно, за исключением тех случаев, когда к городу приближается чье-нибудь войско и все начинает бурлить; однако в ближайшие двести лет этого не случится.

Гостиница на месте, как он и предполагал. Не «Риц-Карлтон», конечно; это большой сарай, где первый этаж отведен под конюшню для лошадей, верблюдов и ослов, на которых приезжают постояльцы; наверху находятся комнаты для гостей — вереница маленьких квадратных чуланчиков с жесткими матрасами,

брошенными прямо на каменный пол, и крошечными оконцами со стеклами, сквозь которые даже можно что-то увидеть. Никакой роскоши, никаких особых удобств, но везде чисто, прибрано, имеется очень приличное отхожее место и весьма незначительная популяция тараканов и клопов. Со стороны базара доносится приятный аромат специй — имбиря, мускусного ореха, корицы и аниса; иногда ветер доносит запах опиума или гашиша и волнами распространяет его по дому, забивая другие, менее пряные ароматы. Малрини нравится эта гостиница. Во всяком случае, на одну ночь сойдет.

У нее новый хозяин — рыжеволосый одноглазый грек; ухмыльнувшись, он говорит Малрини:

— Приехали торговать с колдунами?

— Что? — с невинным видом переспрашивает Малрини.

— Не притворяйся, что не понимаешь, брат. Как по-твоему, что за огненное кольцо висит у нас над городом? Ведьмины дела, не иначе. А куда, по-твоему, делись и Восточное море, и Генуэзский квартал, и Персидский город, и все, что лежит за городскими стенами? Пришло время колдунов, друг мой!

— В самом деле? — говорит Малрини, не проявляя ни малейшего интереса. — Я не знал. Мы приехали торговать горшками и сковородками и, может быть, посмотреть ваши мечи и кинжалы.

В свой греческий он вплетает явный деревенский акцент, чтобы показать, что слишком прост, чтобы быть колдуном.

Однако отделаться от грека не так-то просто.

— Дай мне одну из твоих металлических трубок, через которую видно то, что находится далеко, — говорит он, слегка передергивая широкими плечами, — и я отдам в ваше распоряжение лучшие комнаты, да еще и кормить буду целых три недели.

Очевидно, он имеет в виду бинокль. Зачем он ему, непонятно. Широко улыбнувшись, Малрини говорит:

— Горшки, мой добрый брат, или сковородки, бери сколько хочешь. Но чудесную трубку я тебе дать не могу. Это не наш товар, брат.

Единственный голубой глаз, налившись кровью, смотрит на Малрини в упор.

— А нож со множеством лезвий — ваш товар? А металлическая огненная коробка? А фляга с дьявольским напитком?

— Говорю тебе, мы не колдуны, — смиренно повторяет Малрини, проявляя, однако, признаки раздражения. Затем переступает с ноги на ногу, как делают многие деревенские жители. — Мы просто скромные торговцы, приехали к вам подзаработать и, если здесь ничего не получится, поедем в другое место.

Он поворачивается, делая вид, что хочет уйти. Хозяин сразу идет на попятный, и за три сестерция Малрини договаривается о ночлеге, трех комнатах и завтраке, состоящем из черного хлеба, вяленой ягнятины и пива.

С печалью в голосе хозяин говорит:

— А я-то думал, что встретил колдунов, которые и мне дали бы разные чудесные вещи, какие есть у нашего правителя.

— Ты просто вбил себе в голову, что мы колдуны, — говорит ему Малрини, поднимаясь по лестнице. — А мы всего-то приехали товар продать, и штук дьявольских у нас никаких нет.

Верит ли ему хозяин? Кто знает? Все страстно хотят обладать вещами, какие есть у колдунов, но позволить себе их могут только самые богатые. В единственном глазу грека светится сомнение и жадность.

Но Малрини сказал ему чистую правду: он не колдун, а просто купец, приехавший издалека. И все же колдуны здесь явно поработали. Иначе чем же, как не черной магией, думает Малрини, объяснить перемещения столицы империи во времени? Он знает, что эти перемещения происходят уже давно, столько, сколько существует сама столица. Да он сам, перейдя через «линию», как-то раз попал в эпоху первого правителя Миклоша, а было это в четвертом веке нашей эры; он бывал в империи и в период правления Картуфа Несчастного, в 1412 году, незадолго до нападения на империю татаро-монголов. Для жителей Чикаго эти перемещения — всего лишь занятная диковинка, но д ля средневековых людей перемещение во времени и пространстве — целое событие. Малрини представляет себе, как один из местных колдунов когда-то давным-давно накладывает заклятие на город, вероятно, в целях какого-нибудь эксперимента, тем самым вызывая бесконечное перемещение во времени, с которым уже и сам не знает, что делать.