Роберт Силверберг - Попасть в империю

• Название: Попасть в империю
• Автор: Роберт Силверберг
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45364-1

Никогда нельзя идти на поводу у собственной жадности. Особенно если вы хрононавт с очень ограниченным временем пребывания в других эпохах.

---

— Приходи ко мне в следующий раз, — настоятельно просит он, — У меня будут еще более красивые вещи, сам увидишь!

— А мы привезем тебе прекрасный секатор, — говорит ему Малрини, — А может быть, еще и швейную машинку, или даже две.

— Буду ждать с нетерпением, — горячо отвечает перс, когда понимает, о чем говорит Малрини, — Я давно мечтаю о таких чудесных вещах!

Его искренняя жадность очевидна, но это хорошо. Малрини всегда рассчитывает на здоровый интерес базарных торговцев и жадность местных аристократов, которым купцы продают товар, купленный у колдунов из какого-то Чикаго, — это помогает ему лишний раз не рисковать собственной головой. Колдовство здесь — тяжкий грех, однако стремление торговцев из всего извлекать выгоду вкупе с неутолимой страстью богатеев к таким экзотическим игрушкам, как швейцарские армейские ножи и зажигалки, заставляет всех закрывать на закон глаза. Ну, почти всех.

Когда они выходят из персидской лавки, Шмидт говорит:

— Смотрите, это не наш хозяин там стоит?

— Вот сукин сын, — ворчит Малрини. — Да нет, вроде не он.

Он смотрит в ту сторону, куда показывает Шмидт, и видит крепкого рыжеволосого мужчину, спешащего в противоположном направлении. Меньше всего ему сейчас хочется, чтобы хозяин гостиницы видел, как торговцы горшками и сковородками выходят из лавки ювелира. Однако рыжие волосы — не такая уж редкость в этом городе, к тому же хозяин сейчас наверняка занят, распекая какую-нибудь служанку. И все же Малрини приказывает Шмидту проследить за тем человеком.

Они идут по улице Воров, проходят Амозиасские бани и Священный обелиск и входят в квартал астрологов и предсказателей. Там они заходят в лавку, где продают жареное мясо на палочках, и завтракают, после чего возвращаются на базар. После нескольких неудачных попыток Малрини все же удается найти дорогу к лавке книготорговца, где, как он помнит, бритоголовые византийские писцы трудятся над роскошными рукописными текстами, которые затем продают знати. Здесь редко продают готовые веши, но во время своих предыдущих «заходов» Малрини смог уговорить писцов продать ему заказанные вельможами и уже готовые книги; он хочет попытать счастья и на этот раз. Из лавки он выходит, держа в руках роскошно изданный, в пергаментном переплете, том «Илиады», инкрустированный эбеновым деревом, золотом и тремя рядами рубинов, который он получил в обмен на оставшиеся ножи, кока-колу, зажигалки, очки от солнца и виски, а также еще один компас. Похоже, что этот «заход» у них получился на славу.

— Нужно было прихватить больше компасов, — говорит Андерсон, когда они отходят от лавки и оглядываются, решая, куда бы еще зайти, прежде чем возвращаться в гостиницу. — Места занимают немного, а ценятся будь здоров.

— В следующий раз, — говорит Малрини. — Согласен: компасы — товар что надо.

— Что-то я никак не врубаюсь в ваш бизнес, — задумчиво говорит Шмидт. Это его третий переход через «линию». — Как эти люди могут менять свои сказочные музейные ценности на карманные ножики и банки колы? Держу пари, от пакетика чипсов у них вообще крыша поедет.

— Но ведь для них это вовсе не музейные ценности, — говорит Малрини. — Это просто предметы роскоши, которые они продают и покупают. Взгляни с их точки зрения. Мы приходим к ним с мешком чудесных вещей, которых у них не будет еще много сотен лет. Пять сотен, точнее. Пополнить свои запасы золота и изумрудов они могут всегда, равно как и изготовить хоть десяток новых ожерелий. А где им взять бинокли, как не у нас? А кола, может быть, кажется им амброзией. Так что все справедливо — они делают свой бизнес, а мы свой, и… эй, смотрите-ка!

С другой стороны улицы им отчаянно машет приземистый бородач с грубыми чертами лица. На нем свободное парчовое одеяние, несколько похожее на сутану архиепископа, и пышная зеленая тиара, какие носит высшая знать, однако лицо, виднеющееся из-под тиары, выдает уроженца Милуоки. За человеком в тиаре стоит другой, в одежде носильщика; через плечо у него переброшен ремень тяжелой сумки.

— Эй, Лео! — окликает его Малрини. — Как дела? Это Лео Вэксман, — объясняет он Шмидту. — Когда-то таскал за мной мешки, лет пять или шесть назад. Теперь сам стал торговцем. — И громко позвал: — Иди к нам, Лео! Я тебя со своими познакомлю.

Вэксман подходит к ним и прижимает палец к губам.

— Не по-английски, Майк, — тихо просит он. — Поговорим на греческом, идет? И не надо орать на всю улицу.

Он бросает осторожный взгляд в сторону, где, прислонившись к стене мечети, стоят два вездесущих болгарских стражника.

— Что-то случилось? — спрашивает Малрини.

— Случилось. Разве ты не знаешь? Говорят, что император приказал начать облавы. Он только что велел сдоим стражникам хватать всякого, кто будет торговать с колдунами.

— Ты уверен? Зачем ему нужно раскачивать лодку?

— Так ведь он из ума выжил, ты что, забыл? Может быть, сегодня утром старик проснулся и решил, что настала пора проверить, как исполняются его идиотские законы. Лично я провернул несколько отличных сделок и собираюсь сматываться.

— Валяй, — говорит Малрини. — Если хочешь. Я пока остаюсь. Пусть император поступает, как хочет, кому какое дело? В этом городе слишком много людей делают на нас большие деньги.

— Так ты остаешься?

— Да. До завтрашнего вечера. У меня еще остались дела.

— Как хочешь, — говорит Вэксман. — Желаю удачи. Что до меня, то уже сегодня я собираюсь обедать у Чарли Троттера, и пошла эта империя ко всем чертям! С меня хватит, спасибо. Ну, я пошел, а то опоздаю на последний автобус до Петли[1].

Вэксман посылает Малрини воздушный поцелуй, кивает своему носильщику и уходит.

— Мы в самом деле остаемся? — спрашивает Шмидт, глядя вслед Вэксману.

Малрини бросает на него презрительный взгляд.

— У нас еще полтора мешка нераспроданного товара.

— Но если Вэксман считает, что…

— У Вэксмана цыплячья душа, — говорит Малрини. — Слушай, если бы у них было так строго с законом, нас бы уже давно изловили. Пойди на базар и спроси торговцев, откуда у них швейцарские ножи, а потом лупи их палками по пяткам, чтобы они признались. Они ничего не скажут. Кто, находясь в здравом уме, откроет тайну, где он достает волшебные вещи?

— Да, но император выжил из ума, — напоминает Андерсон.

— Ну и что? Остальные-то не выжили. Пусть Вэксман бежит, если ему так страшно. Мы закончим свои дела и только тогда вернемся — завтра, как договаривались. Я вижу, вам обоим домой захотелось. Пожалуйста, идите, но учтите: это будет ваш последний «заход».

Для Малрини это дело чести: извлекать максимум прибыли из каждого «захода», даже если это связано с огромным риском. Он давно уже стал богачом даже на тех двенадцати с половиной процентах, которые получает от Дюплесси и Куликовски после того, как сдает им привезенные артефакты, и тем не менее он не собирается сворачивать дела только потому, что Лео Вэксман ударился в панику, наслушавшись дурацких разговоров. Лео всегда был трусом. Риск остался, но ничуть не возрос, это ясно. Что делать, работа у них такая. Ничего, в крайнем случае, купцы его защитят. Это же в их интересах — не рубить курицу, несущую золотые яйца.

Когда они возвращаются в гостиницу, хозяин угодливо улыбается из своего закутка возле конюшни.

— Ну как, много продали горшков?

— Много, — отвечает Малрини.

В одиноком глазу появляется алчный блеск.

— Послушай, а мне ты не хочешь продать одну из своих вещиц? Я дам тебе много девушек, бочку отличного вина, я дам тебе все, что ты хочешь, только продай мне какую-нибудь волшебную штучку. Ты меня понимаешь?

— Бог свидетель, мы простые торговцы, и хватит с меня этих глупостей! — отвечает Малрини, делая вид, что от гнева путает слова, — Что тебе от нас нужно? Хочешь обвинить в колдовстве невинных людей?

Хозяин театральным жестом всплескивает руками, но Малрини прерывает его:

— Богом клянусь, я на тебя пожалуюсь, если ты не перестанешь к нам приставать! Я тебя по судам затаскаю! Я скажу, что ты намеренно поселил у себя людей, которых считаешь колдунами, в надежде обучиться у них черной магии! Да я… я…

Он замолкает, тяжело дыша. Хозяин, пятясь, выходит из комнаты, униженно умоляя простить его, и обещает больше никогда не заводить разговор на эту тему. Может быть, почтенные торговцы хотят немного развлечься? За разумную плату? Да, хотят. За одну серебряную монету размером с десятицентовик Малрини получает роскошный обед, состоящий из яблок, фиников, дыни, жареной рыбы, жареного ягненка, фаршированного голубями и артишоками, кувшин острого на вкус критского вина, а также трех черкесских танцовщиц, которым приказано прислуживать гостям во время обеда и исполнять их желания после. Уже совсем поздно, когда Малрини отправляется спать, и очень рано, когда в его комнату врывается полдесятка дюжих болгарских стражников.