Андрей Смирнов - Империя Наполеона III

• Название: Империя Наполеона III
• Автор: Андрей Смирнов
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03261-4

При жизни современники называли его «маленьким племянником великого дяди» — Наполеона Бонапарта. В свою очередь простой французский народ боготворил его. Наполеон III… Каков он был на самом деле, соответствует ли действительности характеристика, данная Виктором Гюго этому «императору рецидивисту»? Почему до сих пор политическая элита Франции с нескрываемой ненавистью и неприязнью говорит о последнем французском императоре? На эти и другие вопросы автор попытался ответить своей книгой.

---

Луи-Наполеон подвергает резкой критике современное капиталистическое общество, построенное на беспощадной эксплуатации человека человеком. Его образное сравнение индустрии с «Сатурном, пожирающим своих детей и видящим, как они умирают» стало обличением политики экономического либерализма{92}. В «Наполеоновских идеях» он предлагает освободить трудящийся класс, не признанный страной и работающий, как вьючные животные, позволив ему на равных пользоваться всеми благами цивилизации{93}. Как ни парадоксально, но покончить с нищетой масс Луи-Наполеон собирался с помощью индустриализации страны, которая должна привести к росту национального богатства. В свою очередь, на государство возлагалась ответственность за справедливое распределение богатства. Принц считал, что общество должно оказывать помощь своим несчастным согражданам, обеспечивая их либо работой, либо средствами к существованию. В отличие от Маркса, исповедующего социализм интернациональный и революционный, Луи-Наполеон предлагал сосуществование труда и капитала на разумных началах, где государство должно было бы выполнять регулирующие функции. В свете всего сказанного нельзя не согласиться с мнением французского историка Буале, что Франция была обязана Луи-Наполеону появлением «социального наполеонизма» с признанием права на работу, права на социальное обеспечение{94}.

Так все-таки как же реально собирался улучшить положение рабочих Луи-Наполеон? Суть предложения заключается в создании рабочих колоний. Дело в том, что во Франции в 1846 году было 10 миллионов гектаров необработанной территории, которые принц рассматривал как скрытый резерв. Эти необъятные территории он собирался раздать рабочим при единственном условии: выплате доходов, которые эти земли приносили их владельцам. Естественно, что бедные рабочие для поднятия этих земель нуждались в кредите. По мнению Луи-Наполеона, эту задачу должно было взять на себя государство, которое должно было выделить на эти цели триста миллионов франков — значительная сумма по тем временам. В свою очередь, рабочие через четыре года — принц предполагал, что этого срока вполне достаточно, чтобы обустроиться на земле, — должны были выплачивать небольшой налог, которого бы с избытком хватило на покрытие издержек государства. А по мере развития рабочих хозяйств доход, приносимый ими, стал бы одним из важных источников пополнения казны. Так, он писал: «Колонии станут прибежищем для огромных мигрируюших масс рабочих, которых стагнация в делах загоняет во все более глубокую нищету». Социальный наполеонизм, таким образом, собирался объединить и защитить рабочих и ветеранов коллективистскими действиями государства, создающими условия для выживания.

Сейчас трудно сказать, насколько этот проект мог быть реализован — в реальности, после восстановления Империи, у принца так и не дошли до него руки. Он предпочел старый, уже неоднократно проверенный дядей рецепт решения экономических и иных проблем, в частности перенаселения, путем территориальной экспансии и захватнических войн. И все же надо отдать должное Луи-Наполеону — половину получаемой им суммы, уже в бытность президентом, и без того крайне малой, он тратил на благотворительность. И если цивильный лист Карла X превышал 30 миллионов, а Луи-Филиппа более 14 миллионов, не считая доходов от ренты и владений, то сумма, получаемая Луи-Наполеоном, на этом фоне выглядела просто жалко — 1 200 000 франков в год. Естественно, что с этой смехотворной суммой он не мог помочь всем безработным, которым хотел протянуть руку помощи. Из ста тысяч франков, получаемых им ежемесячно, он отдавал половину на помощь рабочим, и, давая эту сумму, он мог удовлетворить лишь четвертую часть приходящих к нему просьб о помощи, как об этом сообщают Галликс и Ги в своей «Полной истории принца Луи-Наполеона». В этих условиях, не дожидаясь пересмотра цивильного листа, он обращается с официальной инициативой, чтобы оказать помощь отчаявшимся. В своем послании от 6 июня 1849 года к Законодательному собранию он особенно настаивал на создании «рабочих колоний», о которых писал в «Уничтожении нищеты»: «Желанием правительства должно быть стремление прийти на помощь трудовому народу… используя в пользу бедных ценность неиспользуемых земель», — подчеркивал он.

Необходимо выделить еще один важный аспект социальной доктрины Луи-Наполеона: сделать рабочих собственниками. «Нужно им дать, — писал он в «Уничтожении нищеты», — место в обществе и связать их интересы с землей. Наконец, пролетариат не имеет организации и материальных ценностей, прав и будущего, нужно ему дать права и будущее, раскрыть его самосознание при помощи ассоциаций, образования и дисциплины»{95}. «Дайте пролетарию законное место в обществе, — призывал он правительство Луи-Филиппа в одной из своих статей, — и вы в ту же секунду сделаете из него человека порядка, преданного общественному делу, ибо вы ему дали интересы, которые нужно защищать». И если он так считал, то только потому, что «сегодня, по его мнению, с правлением каст покончено: можно управлять только при помощи масс; и их надо организовать, чтобы они могли сформулировать свои требования, и их дисциплинировать, чтобы они могли быть управляемы и просвещенными в соответствии со своими устремлениями»{96}. Книга «Уничтожение нищеты» была издана несколько раз довольно большими для того времени тиражами, стала известна во Франции и принесла автору немало симпатий в обществе. Жорж Санд писала пленнику: «Итак, вот где ваша новая слава, ваше истинное величие. Страшное и великолепное имя ваше оказалось недостаточным, чтобы победить нас… (Имеется в виду сила воспоминаний о Наполеоне, которых оказалось недостаточно для того, чтобы поднять Францию на борьбу с режимом Луи-Филиппа. — Прим. авт.) Его славное царство уже не от мира сего, и наследник этого имени, склонившись над книгой, размышляет, растроганный, о судьбе пролетариев». Даже Беранже, соблазненный проектами Луи-Наполеона, отправил письмо в Ам, в котором писал о величии мысли принца, которая ему позволяет, находясь в тюрьме, думать о страданиях других, что сильно импонировало не только поэту, но и рабочим.

Труды Луи-Наполеона публикуются во Франции и за границей, в 1845 году директор «Ревю де Лямпир» Трамблэр начинает издание полного собрания его произведений. Не исключено, что тематикой и содержанием своих работ принц хотел привлечь к себе внимание республиканцев, а возможно, и склонить их на свою сторону. Луи-Наполеон часто возвращается к альянсу, существовавшему между республиканцами и бонапартистами, датированному периодом Ста дней и укрепившемуся во время правления Луи XVIII и Карла X. Но поскольку бонапартизм исповедовал идею примирения, то его сторонники не должны были принадлежать ни к одной из партий, будь то республиканская, легитимистская либо орлеанистская. Луи-Наполеон выступает с критикой созданной Гизо системы государственного управления и разоблачает ее антинародную сущность. Нужно отдать должное принцу, он не подвергает нападкам систему, а проводит исторические параллели между династией Стюартов и Орлеанов, совершающих, на его взгляд, одинаковые ошибки.

В «Исторических фрагментах 1688 и 1830», написанных в 1841 году, Луи-Наполеон предостерегает правительства Луи-Филиппа: «Правительства, которые не обладают достаточной популярностью, чтобы править в согласии со всеми гражданами, или недостаточно прочные, чтобы держать всех граждан в оппозиции, могут держаться только путем поддержания раздоров среди партий… Народы не должны доверять принцам, которые для того, чтобы взобраться на трон, нуждаются в успокоении умов своими декларациями и льстят партиям обещаниями. Пример этих несчастных королей доказывает, что когда правительство сражается с идеями и пожеланиями нации, результаты этой политики оказываются противоположными их устремлениям»{97}.

Вопрос о всеобщем голосовании волновал в одинаковой степени как республиканцев, так и бонапартистов. И те, и другие были ревностными сторонниками воплощения этого принципа в жизнь. Отсюда наметилось сближение этих двух влиятельных политических течений, чему немало способствовала близорукая политика правительства Гизо. Чтобы привлечь симпатии республиканцев на свою сторону, Луи-Наполеон всячески подчеркивал важность всеобщего избирательного права для правильного функционирования государственного механизма и перестал акцентировать свое внимание на наследственном характере императорской власти, предпочитая ограничиваться общими суждениями по поводу государственного устройства Франции. Различия, существовавшие во взглядах, прежде всего по вопросу о роли исполнительной власти и месте парламента в государстве, не мешали принцу и республиканцам выступать вместе против режима Луи-Филиппа{98}. В 1843 году республиканская газета «Ле Журналь дю Луаре» даже отправила Луи-Наполеону свидетельство о гражданстве, после того как получила от него заверения в том, что он никогда «не требовал иных прав, как только прав французского гражданина», то есть не помышляет об императорской короне. И все же большинство республиканских лидеров сдержанно относились к фигуре принца. Откровенно говоря, это было оправданное недоверие, о чем свидетельствует письмо Луи-Наполеона к Жорж Санд, отправленное в ноябре 1843 года, в котором он с враждебностью отзывался о республиканском способе правления{99}, поскольку идеалом принца всегда оставалась консульская республика во главе с императором.