Проспер Мериме - Два наследства, или Дон Кихот. Дебют авантюриста

• Название: Два наследства, или Дон Кихот. Дебют авантюриста
• Автор: Проспер Мериме
• Издательство: Текст
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7516-1091-3

Проспер Мериме (1803–1870) известен прежде всего своими новеллами, но он был также романистом, драматургом и снискал известность на поприще истории и археологии. В эту книгу включены его пьесы, никогда ранее не издававшиеся на русском языке, — «Два наследства, или Дон Кихот» (1850) и «Дебют авантюриста» (1853). В центре первой — традиционный конфликт, связанный с выгодной женитьбой и получением наследства, однако Мериме обыгрывает его в весьма необычной манере, выводя на сцену современного Дон Кихота и сплетая в пьесе иронию и драматизм. Сюжет «Дебюта авантюриста» основан на исторических событиях, которые происходили в России в эпоху Смутного времени: Мериме делится с читателем плодами своих научных изысканий и рассказывает, кем, с его точки зрения, на самом деле был Лжедмитрий, из какой среды вышел самозванец и как в его голове созрел замысел выдать себя за погибшего в Угличе наследника русского престола.

---

Атаман. Черт, это меняет дело. Льготы казаков святы, и, коли взялись за донское войско, Бог знает, что замышляют против днепровского.

Беспорядочные выкрики. Война, война с москалями! Да здравствует войско донское и царевич Дмитрий!

Атаман. Сыны мои, я слишком стар, чтобы вести вас на войну. Назовите кочевого атамана[37], и да поможет вам Бог! Вот палица, которую я готов передать ему. Кого вы выбираете?

Голос. Оставайся нашим атаманом.

Другие голоса. Нет, пусть будет Ивашко Заруцкий!

Еще одни голоса. Нет, Ярополк Безобразов!

Другие голоса. Косьма Сергеев!

После короткой неразберихи вокруг каждого кандидата собираются группы.

Атаман. Я думаю, Косьма назван кочевым атаманом. Его группа самая многочисленная. Каково мнение старейшин?

Голос. Да, да! Косьма Сергеев!

Атаман. Косьма, войско назначает тебя кочевым атаманом. Вот палица, носи ее с честью.

Косьма. Сыны мои, сегодня вторник. Сегодня мы принимаем наших гостей; послезавтра наши полки вернутся в свои села; в субботу поутру мы сядем на коней. Пусть у каждого будет по двадцать пороховых зарядов и муки на восемь дней. Я поведу вас к славе и добыче.

Григорий (в сторону). Черт возьми! Страсти разгорелись. Их нелегко затушить. Не думал, что я столь красноречив. Ах, Борис, Борис! Ты мне заплатишь за палочные удары! Пойдем обедать. (Подбрасывает в воздух свою шапку.) Да здравствует царь Дмитрий!

ДЕЙСТВИЕ СЕДЬМОЕ

Брагин. Замок князя Адама Вишневецкого.

Сцена первая

Марина Мнишек, ее сестра Тереза Вишневецкая, ее невестка Софья Мнишек.

Софья. У него и правда нос немного долог; но, как он позаботился нам сказать, «у великого короля Франции тоже нос долог…». Старинный род, связанный с лучшими семействами Польши и Литвы. У него есть состояние, а после смерти своего дяди он будет очень богат. Он унаследует тот прекрасный замок на Висле, о котором тебе может рассказать твоя сестра. И наконец, я просто не вижу более приличной партии.

Марина. Но передо мной все время стоит картина, как он валяется в песке, после того как столько бахвалился, что укротит этого коня… К тому же он не воевода…

Софья. Но я-то вышла за твоего брата Станислава, хотя он всего лишь староста в Санодске.

Марина. А я хочу воеводу, как у моей сестры.

Тереза. Я старше тебя.

Софья. Воевода, да к тому же молодой — такого мужа нелегко сыскать. Может быть, его высочество сделает Малуского воеводой.

Тереза. Если тебе надобно воеводу, почему ты не идешь за старого гетмана короны[38] Жолкевского? Он воевода Киева, и ему еще нет семидесяти. Он так и пожирал тебя глазами на придворном балу в честь открытия сейма.

Марина. А что ж, лишь бы он захотел! Я была бы мадам генеральша короны и имела бы превосходство над вами обеими.

Тереза. И прекрасного мужа, к тому же еще хромого.

Марина. Да, зато он гетман короны, король открывал бы со мной балы.

Софья. Видали, какие амбиции? Знаете ли вы, дражайшая княгиня, отчего Марина не хочет за пана Малуского? Оттого, что она имеет виды на татарского князя.

Тереза. Какого татарского князя?

Софья. Того молодого ловчего, которого ваш зять взял на службу. Мы решили, что это переодетый татарский князь, по меньшей мере сын Касим-Гирея.

Марина. Ах, мадам старостиха, шутка очень состарилась с тех пор, как ты ее придумала.

Софья. Что он татарин, это несомненно. Мурза и тот не столь черен. Что он князь, утверждать не стану, но ты его покорила.

Тереза. Ах, фи! Если бы мой зять меня слышал, он давно бы уже прогнал этого молодого негодника. Знаете, как я пугаюсь всякий раз, когда смотрю на него!

Софья. Что ж в нем такого страшного?

Марина. А я на таких людей и не гляжу.

Тереза. Как? Вы не знаете, что нам сказал управляющий князя Адама? Этот татарин, этот казак каждый вечер пишет письма…

Марина. Пишет? Казак!

Софья. Может быть, стихи.

Тереза. Письма, письма, адресованные Бог знает кому за Днепром. Он получает таинственные пакеты. Недавно казак принес ему письмо; а вчера еще одно ему передал цыган. Я, например, не сомневаюсь, что он связан с какой-то воровской шайкой и пишет своим друзьям, чтобы они однажды ночью пришли спалить этот замок и украсть наши драгоценности.

Софья. Вы меня и правда пугаете! А князь Адам знает обо всем этом?

Тереза. Конечно; но он считает, что все выдумки. Впрочем, я добилась от него, чтобы он поговорил с этим молодым бандитом и прибрал к рукам его таинственную переписку.

Марина. О, мы почитаем его письма, и это развлечет нас!

Софья. Ну и что же он обнаружил?..

Тереза. Он поднялся к молодому человеку и скоро, без сомнения, принесет их нам.

Софья. Итак, дражайшая Марина, что мне отвечать пану Малускому?

Марина. Скажи, что если его друг король Генрих IV ему…

Сцена вторая

Те же, князь Адам.

Князь Адам (в растерянности, входя в сопровождении своего управляющего и нескольких слуг). Жена!.. Жена!.. Где она?

Марина. Что с вами, князь?

Тереза. Что стряслось, зять?

Князь Адам. О Господи!.. Царевич!.. Пусть накрывают к обеду… Красное кресло… и золотой кубок… Царевич всея Руси!… Скорей, скорей, пошлите предупредить жену!.. Принеси-ка живо шубу из черной лисы и саблю с золотой рукоятью… Мишель, Мишель, прикажи положить в карету мой самый лучший персидский ковер… и заложить шесть коней, серых в яблоках… Ах, Господи!.. Где же моя супруга?..

Софья. Ради Бога, князь! Скажите же нам, что произошло.

Князь Адам. Бегите скорей одеваться, безумицы вы этакие… Здесь обедает царевич… Пиотровский, ты долго жил в России, что едят царевичи?

Пиотровский. Государь…

Марина. Царевич здесь обедает… Как это возможно?

Тереза. Скажите же, как это?

Софья. И все же, мой дорогой князь?..

Князь Адам. Да, да. Поскорее одевайтесь, у меня нет времени ждать вас.

Выходит в сопровождении слуг.

Сцена третья

Те же, за исключением князя Адама.

Марина. Царевич обедает здесь! Поспешим же одеваться…

Тереза. Это, очевидно, Федор Борисович, путешествующий сын московского царя… Как к нему обращаться?.. Ваше высочество, я думаю…

Софья. Вот и муж для нашей прекрасной Марины, что скажете, княгиня? Царевич Федор, как в романе, странствует, чтобы найти себе супругу…

Тереза. Отлично! Константин только вчера говорил, что Федору всего четырнадцать лет.

Марина. Не важно, ведь это царевич. Пойдемте же одеваться. Какое счастье, что доставили мое парижское платье. Я уверена, вам всем захочется иметь такие же.

Входит Константин Вишневецкий.

Сцена четвертая

Те же, Константин Вишневецкий.

Тереза. Константин, Константин! В котором часу прибудет царевич?

Константин. Как? Он здесь!

Марина. Он здесь, а мы не одеты! Боже мой!

Константин. Так вы что, не видели моего брата?

Тереза. Мы его видели, но он ничего нам не сказал… Ну, так что царевич?..

Константин. Царевич? Это наш ловчий Дмитрий.

Все. Дмитрий!

Константин. Родной сын Ивана Васильевича. Вы все видели, как этот юноша появился в замке… Особенности его поведения, таинственные послания, доставляемые ему неизвестными, письма, которые он непрестанно писал на своем чердаке, — все это возбудило любопытство и, стоит ли говорить, подозрения брата. Мы поднялись в его комнату; с нами был Пиотровский. Мы застали его сидящим за маленьким столиком и запечатывающим письмо золотой печатью. Перед ним были разложены бумаги, которые он, похоже, увидев нас, хотел спрятать. Я схватил одну из них. Это была грамота, адресованная царевичу Дмитрию Ивановичу советом донских атаманов. «По какому праву, — вскричал он гневно, — по какому праву вы стремитесь проникнуть в мои тайны?» Тогда брат отвечает, а вам известна его горячность: «Я хочу знать, кто ты таков и откуда родом. Говори». Незнакомец — меня до сих пор бьет дрожь, как вспомню, — побледнел, стиснул зубы. Я уж подумал было, что он впадет в буйство, но внезапно, гораздо более спокойно, он воскликнул: «Ну что же, я скажу правду. Тем более что эта убогая жизнь надоела мне. Князь Адам, ты видишь перед собой Дмитрия, сына Ивана Грозного. Борис попытался убить меня. Спасенный верным слугой, я долгое время скитался по разным странам, находя убежище то в монастыре, то в дымных шатрах казаков. Если ты хочешь снискать благосклонность московского тирана, выдай меня его приспешникам». С этими словами он распахнул свой кафтан, и мы увидели его бриллиантовый крестильный крест, который он до сих пор носит, как это принято у москалей.