Альфред Штекли - Томас Мюнцер

• Название: Томас Мюнцер
• Автор: Альфред Штекли
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1961

Первая четверть XVI столетия — одна из самых напряженных и полных драматизма страниц истории Германии.

В подготовке решительных выступлений против церкви и феодалов первостепенную роль играл Томас Мюнцер. Он призывал сокрушить угнетателей и установить народную власть. О героической жизни Мюнцера, мужественного и непреклонного человека рассказывает эта книга.

---

Томас видел, что значительная часть крестьян по-прежнему надеется на переговоры. Он знал, как велико его влияние на людей. Он может снова, призывая к борьбе, воодушевить даже колеблющихся. Но долго ли в них продержится боевой дух, если они затаят мысль о том, что все можно/ решить миром? Каждый должен понять, что бой неизбежен.

Надо было покончить с верой в князей, которой питались надежды на возможность добиться справедливости, не прибегая к оружию. Мюнцер предупреждал, что князья явились сюда с войсками не для увещеваний. Сколько ни распинаться перед ними в миролюбии, все напрасно. Тираны пришли сюда, чтобы задушить восстание. Они могут ответить крестьянам только одним: требованием немедленной и безусловной сдачи. Но не все думали так, как Мюнцер. Если они верят в успех, пусть пишут! Но пусть зорче глядят, чтоб не угодить в капкан!

Один скорняк вызвался отвезти письмо в неприятельский лагерь. Оно гласило: «Мы исповедуем Иисуса Христа. Мы здесь не для того, чтобы причинить кому-либо зло, а чтобы добиться божьей справедливости. Мы здесь и не для кровопролития. Если вы хотите так же поступать, то мы вам ничего не сделаем. Этого должен каждый держаться».

Забравшись на возы, крестьяне с нетерпением ждали, когда вернется посланец. Доставленный им ответ возмутил всех. Князья не говорили, что пришли к Франкенхаузену, чтобы никому не чинить зла. Нет, они не скрывали своей цели — они явились, чтобы сурово покарать богохульников и смутьянов. Однако считая, что многие крестьяне обмануты злоумышленниками, они, движимые христианской любовью, обещают им пощаду. Но только в том случае, если будут приняты их условия: крестьяне немедленно должны сложить оружие, выдать живьем лжепророка Томаса Мюнцера и всех его сподручных и целиком положиться на милость князей.

Вот чего они хотят! Князья ставят такие условия, точно они, выиграв сражение, уже забили мужичьи шеи в колодки и только выбирают, кого бросить на плаху, а кого снова гнать на барщину!

Даже те, кто еще совсем недавно желал переговоров, теперь грозили кулаками в сторону неприятелей. Пусть всевышний рассудит их на поле брани. Почему молчит брат Томас?

Гул возбужденных голосов затих. Он начал говорить. Чего еще ждать от тиранов? Они притащили сюда пушки не для того, чтобы обниматься с милыми их сердцу мужиками. Чем недовольны крестьяне? Им ведь оставили выход: они могут приползти к князьям на животе и вымолить пощаду. Их не должно смущать требование о его выдаче. Он всегда говорил, что, не задумываясь, положит за людей жизнь. Раз это время пришло и он властен спасти своих возлюбленных братьев — он готов. Пусть свяжут его и отправят князьям!

Поднялся невероятный шум. Потрясая оружием, люди кричали, что скорее все до одного погибнут, чем выдадут его.

— Мертвые и живые мы останемся вместе!

Мюнцер повелительным жестом восстановил тишину.

— Князья даже не обещают, что отпустят крестьян с миром. Они требуют немедленной и безусловной сдачи.

Чего же еще? Даже после полной победы они бы не добились большего. Но в сражении им пришлось бы рисковать собственной шкурой, а тут крестьяне сами без единого взмаха меча покорно кладут головы на плаху.

Тираны пришли сюда, желая перебить всех бунтарей. Но они боятся честного сражения и мечтают, чтобы крестьяне выдали зачинщиков и сдались. Братья знают, что он, Мюнцер, начал этот поход не по собственному разумению, а по божьему приказу. Он не хвалится храбростью и никогда раньше не был воином, но раз бог повелел — надо стоять до конца.

Сегодня враги будут истреблены! Господь часто говорил, что поможет праведным искоренить нечестивых. Сегодня они просят всевышнего сдержать слово и не должны сомневаться, что счастье будет на их стороне. Тираны будут повержены! Господа дерут с народа шкуру и тратят все, что достается ему потом и кровью, на блудниц и бесполезную роскошь. Они ничего не хотят знать о своих обязанностях, а, наоборот, чем дальше, тем больше, пользуются властью ради собственной выгоды, давят народ новыми тяготами, губят людей и разоряют страну в ненужных межусобицах, грабят, жгут, убивают.

Такую власть и таких властителей надо, не колеблясь, уничтожить! Зря некоторые думают, что, избегая сражений, можно чему-нибудь помочь. Князья от своего не откажутся и будут продолжать тиранство до тех пор, пока их не свергнут и не обратят в прах. Он, Мюнцер, повторяет, что день этот пришел и победа не за горами.

Его слова тонули в буре воинственных криков: «Пробил час посчитаться с тиранами!» Мюнцер еще не кончил. Он помнит, что враги настаивают на быстром ответе. Ну что же, им не придется ждать. Князья назвали его лжепророком. Он давным-давно слышит эту кличку и предлагает противникам открытый спор. Не было еще человека, который взял бы на себя смелость публично опровергнуть его учение. Сейчас, направляя послов в неприятельский стан, они так и велят передать: крестьяне, мол, согласны выдать Мюнцера, только пусть им сперва докажут, что он лжепророк. Пусть они пришлют своих людей в лагерь и всенародно опровергнут учение Мюнцера!

Трое заложников дворян охотно согласились передать этот ответ. Из них вернулся только один. Князья со всей решительностью повторяли прежние условия. Ни о каких диспутах с лжепророком не может быть и речи. Крестьяне должны немедленно сложить оружие, выдать Мюнцера и просить пощады. Им дается на размышления три часа.

Томаса обступили со всех сторон. Он видел взволнованные, гневные лица. Сраженью быть! Недолго вам еще, тираны, измываться над людьми. Час расплаты настал!

Он говорил о великом перевороте, когда власть будет отобрана у правителей и все на земле станет общим. Мир должен быть очищен от скверны, которую повсюду расплодили нечестивцы, и сделает это народ! Он был полон непоколебимой веры в грядущее торжество справедливости. И, слушая его страстные слова о близкой победе, люди, охваченные воодушевлением, преисполнялись решимостью бороться до конца.

Мюнцер стоял рядом со знаменем — огромным белым знаменем, на котором была изображена радуга. Над головой его затянутое тучами темнело небо. И вдруг — о, чудо! — на фоне свинцовых облаков появилась радуга.

— Смотрите, смотрите! — закричал Мюнцер. — Само небо дает нам знак, что правда на нашей стороне! Господь обещает помочь нам, ибо на нашем знамени радуга! Суд и возмездие ждут кровожадных тиранов! Будьте бесстрашны! Беритесь за оружие! Бог не хочет, чтобы мы шли на мир с нечестивыми властителями и оставили их безнаказанными!

Все взоры устремились вверх. Великое знамение! На суровые сосредоточенные лица легла печать особой торжественности. Кто-то затянул по-немецки псалом, переведенный Томасом. Тысячи голосов подхватили слова. Огромная толпа, тесно сгрудившись вокруг Мюнцера, стояла посреди лагеря. Внезапно со стороны холмов, где находились пушки ландграфа, загремели выстрелы. Сперва никто ничего не понял. Князья обещали ждать ответа три часа, а прошли ведь только считанные минуты! Проклятые изменники! Увидя густую толпу, они тут же приказали открыть огонь из всех пушек. Ядра, врезаясь в гущу людей, производили страшные опустошения. Вагенбург был разнесен в щепки. Началось смятение. Мюнцер еще пытался восстановить порядок, хотел остановить бегущих. Но это было уже не в его силах. В лагерь ворвалась неприятельская конница. Лес был близко, но его не достичь: враги перерезали дорогу. В страшной давке масса бегущих ринулась вниз, к городу. Ворота были завалены бревнами. И отступающие и преследователи торопились перебраться через стены. В овраге дрались особенно ожесточенно. Смельчаки уложили несколько всадников и, отбиваясь, отходили к Франкенхаузену. Мюнцер, раненный в голову, едва держался на ногах. Ему помогли пролезть сквозь пролом в стене. В городе уже шла резня. Ландскнехты, разобрав завалы, распахнули ворота. Узенькие улицы были запружены обезумевшими людьми. Всадники рубили направо и налево. Лязга оружия почти не было слышно — все тонуло в море криков. Везде — во дворах, на площади, в домах и церквах — шла беспощадная бойня. Пьяные от крови наемники развлекались, как могли: прятавшихся в домах они вытаскивали на улицу под ноги лошадям или просто выбрасывали из окон. На мостовой рейтары добивали их пиками.

Томас толкнул первую попавшуюся дверь. С великим трудом поднялся по крутой лестнице. Маленькая комнатушка на чердаке была пустой. Он сбросил окровавленный кафтан. Разорвал рубаху и обвязал голову. Сил больше не было. В изнеможении свалился он на постель.

На улице продолжалась резня. Проклятья и ругань, призывы к милосердию, предсмертные вопли. Пахло дымом. До Томаса доносились девичьи голоса, взывающие о помощи, безнадежные крики, рыдания, хохот.

Победители наслаждались победой.

У Мюнцера начался озноб. Он потерял ощущение времени.

Приближающийся шум заставил его насторожиться. Он повернул голову и прислушался. Кто-то торопливо поднимался по лестнице.