Николай I - Мое самодержавное правление

• Название: Мое самодержавное правление
• Автор: Николай I
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-76513-3

У большинства российских самодержцев был стержень их царствования – собственная русская идея. Иван Грозный был одержим задачей централизации власти, захвата и покорения всех окружавших Московское царство земель и племен. Алексей Михайлович, не зря прозванный Тишайшим, пытался утихомирить внутри– и внешнеполитические вызовы: спровоцировал и усмирил раскол Церкви, закрепостил крестьян, присоединил Украину, подавил восстание Разина. Петр I азиатскими методами европеизировал Россию. Екатерина Великая пыталась превратить страну в величественную мировую державу. Павел Первый с достойным сожаления сумасбродством пытался насадить в стране дисциплину и справедливость…

Была своя русская идея и у Божиею милостию императора Всероссийского Николая I (1796—1855). Есть апокрифическая цитата – слова, которые он будто бы написал однажды на полях учебника по географии: «Россия не есть держава земледельческая, промышленная или торговая, Россия есть держава военная и назначение ее – быть грозой остальному миру». Все правление Николая I стало воплощением этих слов. Он добивался – и добился этого. И как всякий, поставивший все на одну карту, – в конце концов проиграл. Ибо человек одной идеи становится человеком одной цели – и в конечном счете обрекает себя на одиночество.

Есть непреходящие уроки истории. После Крымской войны начались реформы, приведшие к отмене крепостного права. Стала ли Россия после Николая I слабее? Нет. Это доказали и окончательное покорение Кавказа, и присоединение Средней Азии, и победы Скобелева на Балканах. И кто знает, возможно, Николай не разочаровался бы в такой России: сильной не только в военном отношении, но и в земледельческом, и в промышленном, и в торговом.

Император Всероссийский Николай I – одна из ключевых фигур отечественной истории, царь, сделавший для величия и могущества Российской империи не меньше, чем его великие предшественники – Петр I и Екатерина II. Он стал воплощением правителя нового типа и нового – во всех смыслах железного – XIX века. Перед современным читателем развернется весь драматический, но удивительно последовательный державный путь этого незаурядного властителя: от еще не вполне уверенного в себе, но уже вынужденного принимать судьбоносные решения молодого человека, волею случая получившего бразды монаршьего правления, – до зрелого государственного деятеля, уверенной и железной рукой держащего бразды правления огромной страной.

Электронная публикация включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие правители» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями. В книге великолепный подбор иллюстративного материала: текст сопровождают более 250 редких иллюстраций из отечественных и иностранных источников, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Элегантное оформление, прекрасная печать, лучшая офсетная бумага делают эту серию прекрасным подарком и украшением библиотеки самого взыскательного читателя.

---

Препровождая сии Законные Книги в Правительствующий Сенат, Постановляем нижеследующие правила о силе их и действии:

1) Свод имеет восприять Законную свою силу и действие с 1 января 1835 года.

2) Законная сила Свода имеет тогда состоять в приложении и приведении статей его в делах правительственных и судебных; и вследствие того во всех тех случаях, где прилагаются и приводятся законы и где или составляются из них особые выписки, или же указуется только их содержание, вместо того прилагать, приводить и делать указания и ссылки на статьи Свода, делу приличные.

3) Все указы и постановления, после 1 января 1832 года состоявшиеся и в Свод не вошедшие, так как и те, кои впредь состоятся, доколе при ежегодном продолжении Свода не войдут они в состав его, приводить по числам их и означениям непосредственно. Приводить также непосредственно: 1) все местные законы, где они действуют, доколе по принятым для сего мерам не будут они составлены в особые Своды; 2) узаконения, принадлежащие к управлению Народного Просвещения и Государственного Контроля, коих Уставы, по предназначенному в сих частях преобразованию не могли еще быть окончены; 3) узаконения, к Управлению Иностранных Исповеданий принадлежащие.

4) Как Свод законов ничего не изменяет в силе и действии их, но приводит их только в единообразие и порядок, то как в случае неясности самого закона в существе его, так и в случае недостатка или неполноты его порядок пояснения и дополнения остается тот же, какой существовал доныне.

Правительствующий Сенат не оставит учинить к исполнению сего все нужные распоряжения.

Дан в Санкт-Петербурге в 31 день января, в лето от Рождества Христова 1833, царствования же Нашего в восьмое.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано тако:

НИКОЛАЙ

Печатано в Санкт-Петербурге при Сенате февраля 2 дня 1833 года.

Записка об укреплении западной границы 1843 года[136] (Перевод с фр.)Апрель 1843 года

Я не стану распространяться о географическом положении западных границ империи. Достаточно сказать, что я считаю границу эту как бы разделенной болотами р. Припяти на две зоны. Северная зона лежит против Пруссии; южная – против Австрии, а еще более на юг – против Турции. Обе эти почти равные между собой зоны сходятся в царстве Польском, заканчиваясь течением Вислы. Вот, в немногих словах, мой взгляд на нашу военную позицию с этой стороны наших границ.

Из сего я заключаю:

1) Что наша выдающаяся позиция к стороне Европы находится на Висле.

2) Что базис северной зоны находится на Двине и Днепре, ограничиваясь с юга Припятью.

3) Что базис южной зоны опирается на Днепр, ограничиваясь с севера Припятью.

4) Что точка соединения обеих зон, к стороне запада, есть Брест, который, поэтому самому, из всех пунктов западной границы империи есть самый важный, так как служит первым основанием для нашей выдающейся позиции.

Наша выдающаяся позиция на Висле представляет громадную выгоду как при наступательной войне, так и при войне чисто оборонительной.

На линии этой мы имеем три крепости: Новогеоргиевск[137] – служит опорой для нашего правого крыла, на Нареве, обеспечивая нам вместе с тем переправу через Вислу и Нарев; в центре мы имеем Александровскую цитадель; а на левом крыле нашем стоит Ивангород.

К этому можно еще прибавить Замосць, который хотя и находится вне линии, но может быть полезным для усиления нашего левого крыла.

Позади этой грозной позиции, в виде цитадели, возвышается Брест.

Различные пункты эти соединяются двумя шоссе, а два новых шоссе будут сооружены: одно для соединения Бреста с Бобруйском, через северную зону, между тем как другое соединит Брест с Киевом, через южную зону.

Кроме того, в нынешнем году заканчивается водяное сообщение, соединяющее Днепр с Бугом и Вислой, проходя через Брест.

Эта внушительная позиция, во всяком случае, обеспечивает нам возможность с величайшим удобством соединять наши силы, приготовлять наши магазины, арсеналы, депо и пр. и весьма облегчит нам способы продовольствования.

Определив таким образом преимущества сей позиции, рассмотрим, чего еще недостает нам для того, чтобы сделать ее вполне выгодной.

Северная зона имеет три укрепленных пункта: первый, Рига, имеет только ту стратегическую выгоду, что обеспечивает за нами обладание устьями Двины; из других же двух Динабург представляет мостовое укрепление на Двине и господствует над шоссе, ведущим в Петербург, а Бобруйск, лежащий немного впереди Днепра, обеспечивает нам переправу через Березину и господствует над шоссе, ведущим из Бреста в Москву.

Зато огромное пространство, лежащее от Новогеоргиевска до означенных двух крепостей, равно как интервал между ними обеими, совершенно открыто.

Мне кажется поэтому, что правое крыло наше на Висле не может считаться вполне обеспеченным, пока мы не будем иметь еще по крайней мере двух укрепленных пунктов: один на Немане, около Гродна, на месте, которое еще придется избрать; другой же, мне кажется, должен быть в Минске.

Эти два укрепленных пункта имели бы ту огромную выгоду, что дозволяли бы нам переменить фронт, правым крылом назад, против неприятельского вторжения в северную зону; а это, вероятно, сделало бы подобную попытку невозможной. Из означенных двух пунктов я предпочел бы, впрочем, крепость на Немане как весьма нужное дополнение к нашей выдающейся позиции на Висле.

Отсутствие этих двух укрепленных пунктов делало бы названную позицию несовершенной, если предположить, что европейские армии, по примеру Наполеона, захотели бы проникнуть в Россию. Впрочем, предположение это столь маловероятно, что хотя я считаю сооружение этих двух крепостей делом весьма полезным и желательным, но не признаю его необходимым.

Не то представляет южная зона, и вот почему.

Левое крыло нашей передовой позиции заканчивается Ивангородом на р. Вепрже, или же, самое большое, может быть протянуто до Замосцья; но отсюда до Киева мы не имеем ни одного укрепленного пункта.

Австрийская граница выдается вперед почти в виде прямоугольника и до такой степени оттесняет нашу южную зону к болотам р. Припяти, что неприятельская армия может от границы достигнуть в два перехода до Дубно и Острога, на Бресто-Киевской дороге, и отрезать нас таким образом от единственного нашего базиса – Киева.

Очевидно, значит, что прежде всего следует обезопасить этот пункт и, так сказать, уравновесить его в силах с остальной частью нашей границы. Рассмотрим, как достигнуть этой цели.

Если обойдут нашу передовую позицию на крайнем левом крыле и отрежут сообщения с Киевом, то, полагаю, что нам будет весьма трудно удержать за собой нашу позицию вообще.

Нам надо будет решиться или самим предпринять наступательные действия и перенести войну в Галицию, направляясь от Замосцья; или же – если б неприятельская армия угрожала нашим границам между Каменец-Подольским и Проскуровым – предпринять фланговое движение на Дубно и Острог, дабы не подвергнуть опасности наши сообщения с Киевом.

Из этого я заключаю, что между Дубно и Острогом нужна крепость, которая должна прикрывать наш военный путь из Бреста в Киев и служить для нас опорным пунктом в том случае, если бы нам пришлось маневрировать так, как мною выше указано.

Но и этого было бы недостаточно, потому что весь юг нашей южной зоны, от Бендер и до Киева, совершенно открыт для неприятеля.

Поэтому я думаю, что нам необходимо было бы иметь там крепость, по крайней мере для обеспечения нашего левого крыла по направлению к Днестру. Гор. Брацлав, бесспорно, весьма важен по причине дорог, которые у него в настоящее время сходятся.

Но мне казалось бы предпочтительнее подвинуться еще более вперед, к границе, нежели сразу предоставлять богатые уезды неприятельскому вторжению. Если Каменец-Подольский решительно не может быть обращен в хорошую крепость – в чем позволяю себе сомневаться, не считая этого делом неосуществимым, – то следовало бы, мне кажется, избрать другой близкий к нему пункт, благоприятствующий этому назначению.

Такая крепость на Днестре представляла бы нам еще ту выгоду, что являлась бы на сей реке в качестве тет-де-пона[138] и, в случае войны с Турцией, служила бы для нас военной исходной точкой, близкой к границе.

Я не стану говорить о нижней части южной зоны, потому что это потребовало бы других соображений, о которых мы условимся впоследствии.

По указании того, что я считаю желательным для положения нашей оборонительной системы в обеих зонах, мне остается еще поговорить о средствах, которые необходимо создать для того, чтобы одна зона могла сообщаться с другой удобно и во всякое время года.

Как только выбор между Дубно и Острогом будет решен, надо будет устроить соединительное шоссе между избранным пунктом и шоссе, ведущим из Бреста в Бобруйск. По сему вопросу указывают всегда на Пинск; я не высказываюсь окончательно ни в пользу этого, ни в пользу другого пункта, более благоприятного для устройства дороги; скажу лишь, что направление это кажется мне верным. На пункте сем надо будет устроить двойной тет-де-пон, но без особенно дорогих работ.