Николай I - Мое самодержавное правление

• Название: Мое самодержавное правление
• Автор: Николай I
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-76513-3

У большинства российских самодержцев был стержень их царствования – собственная русская идея. Иван Грозный был одержим задачей централизации власти, захвата и покорения всех окружавших Московское царство земель и племен. Алексей Михайлович, не зря прозванный Тишайшим, пытался утихомирить внутри– и внешнеполитические вызовы: спровоцировал и усмирил раскол Церкви, закрепостил крестьян, присоединил Украину, подавил восстание Разина. Петр I азиатскими методами европеизировал Россию. Екатерина Великая пыталась превратить страну в величественную мировую державу. Павел Первый с достойным сожаления сумасбродством пытался насадить в стране дисциплину и справедливость…

Была своя русская идея и у Божиею милостию императора Всероссийского Николая I (1796—1855). Есть апокрифическая цитата – слова, которые он будто бы написал однажды на полях учебника по географии: «Россия не есть держава земледельческая, промышленная или торговая, Россия есть держава военная и назначение ее – быть грозой остальному миру». Все правление Николая I стало воплощением этих слов. Он добивался – и добился этого. И как всякий, поставивший все на одну карту, – в конце концов проиграл. Ибо человек одной идеи становится человеком одной цели – и в конечном счете обрекает себя на одиночество.

Есть непреходящие уроки истории. После Крымской войны начались реформы, приведшие к отмене крепостного права. Стала ли Россия после Николая I слабее? Нет. Это доказали и окончательное покорение Кавказа, и присоединение Средней Азии, и победы Скобелева на Балканах. И кто знает, возможно, Николай не разочаровался бы в такой России: сильной не только в военном отношении, но и в земледельческом, и в промышленном, и в торговом.

Император Всероссийский Николай I – одна из ключевых фигур отечественной истории, царь, сделавший для величия и могущества Российской империи не меньше, чем его великие предшественники – Петр I и Екатерина II. Он стал воплощением правителя нового типа и нового – во всех смыслах железного – XIX века. Перед современным читателем развернется весь драматический, но удивительно последовательный державный путь этого незаурядного властителя: от еще не вполне уверенного в себе, но уже вынужденного принимать судьбоносные решения молодого человека, волею случая получившего бразды монаршьего правления, – до зрелого государственного деятеля, уверенной и железной рукой держащего бразды правления огромной страной.

Электронная публикация включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие правители» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями. В книге великолепный подбор иллюстративного материала: текст сопровождают более 250 редких иллюстраций из отечественных и иностранных источников, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Элегантное оформление, прекрасная печать, лучшая офсетная бумага делают эту серию прекрасным подарком и украшением библиотеки самого взыскательного читателя.

---

Вытребовать с Дону 2 казацких полка.

Собственноручный приказ императора Николая I войскам от 1-го июня 1849 г.[148]

Ребята!

Новые труды, новые подвиги вам предстоят! Мы идем помочь союзнику, усмирять тот же мятеж, который, попранный вами за восемнадцать лет в Польше, вспыхнул вновь в Венгрии. С помощию Божиею, вы явитесь теми же православными воинами, какими русские всегда и везде были: страшные врагам всего священного, великодушными к мирным жителям.

Вот чего ждет от вас ваш Государь и наша святая Россия. Вперед, ребята, за нашим Варшавским героем – на новую славу! С нами Бог!

Собственноручная записка Императора Николая I. Июнь 1849 г.[149]

Известия из действующей армии.

5 (17) июня войска наши вступили в Венгрию.

3-й корпус за отделением, уже месяц тому, одной дивизии в Пресбург на усиление главной Австрийской армии, переправясь через Вислу в Кракове, направлен был под начальством генерал-адъютанта Ридигера чрез Неймарк на Офалу, Фалибарк, на Лубло, куда прибыть должен был 6-го (18-го) числа.

2-й корпус генерала от инфантерии Купреянова, за отделением одной дивизии для прикрытия Кракова, направлен был двумя колоннами чрез Избу и Конечно.

4-й корпус генерала от инфантерии Чаадаева, оставя одну дивизию для занятия Южной Галиции и Буковины, направлен был двумя же колоннами чрез Граб от Змигрода и чрез Коморник от Дуклы.

Направление колонн имело целью облегчить перевал чрез хребет Карпат, ежели б неприятель намеревался его оспаривать. Но мятежники нигде в силах не показывались и, кроме малых стычек 4-го (16-го) и 5-го (17-го) чисел, в которых казаки вновь доказали обычное свое молодечество, нигде никакого сопротивления не оказано.

Везде жители униатского исповедания принимали войска с духовенством и крестами и хоругвями, изъявляя непритворную радость видеть избавителей своих от ужасов и неистовств своих притеснителей.

6 (18) июня все войска тронулись далее за перевал гор, по направлению к Зборо и Бартфельду.

Того же числа генерал от инфантерии Лидерс, с частью ему вверенных войск, должен был вступить в Трансильванию, по направлению на Кронштадт, а особый отряд, под начальством генерал-лейтенанта Гротенгельма, чрез Вотра-Дорну, в Буковине, на Быстриц[150].

Сообщил Н. ШильдерНовый план кампании на 1854 год, собственноручно начертанный императором Николаем Павловичем[151]

Первоначальный план действий наших был соображен тогда, когда еще враждебное расположение Англии и Франции не достигло совершенного разрыва с нами; сношения с Австриею не были еще в ту пору ясны и не давали повода предполагать, чтоб неблагодарность сей державы привела ее до нападения на пределы наши.

Предполагалось наилучшим для нас устроить переправу чрез Дунай на верхней его части, т. е. между Рущуком и Видиным, дабы ближе быть к христианскому населению, т. е. булгарам и сербам, и воспользоваться их сочувствием к нашему общему делу.

Позднее признано было надежнее не приступать к сей переправе, но исполнить ее ближе к Силистрии, с тем чтоб прежде осадить сию крепость, овладение которой более обеспечивало фланг занятия нашего княжеств, в особенности когда известным стало, что можно было ожидать десанта союзников в Варне и тем значительного усиления противной армии. Затем уже полагал я приступить и к осаде Рущука, ежели бы обстоятельства к сему допустили.

Но положительно принято было не следовать далее за Дунай, доколь восстание христиан не сделалось бы общим и не приняло таких размеров, чтоб действительно угрожало тылу и сообщениям турок, в особенности в горах. При всех сих соображениях, демонстрация на нижнем Дунае полагалась только для отвлечения сил и внимания турок от настоящей переправы, предпринимаемой выше.

Наконец трудность исполнения сей последней привела к мысли, что выгоднее будет обратить демонстрацию в настоящую переправу, чтобы, овладев крепостцами Тульчей, Исакчей и Мачином, господствовать течением Дуная до Гирсова. Сию последнюю крепость позднее не велено было атаковать, по неизвестности еще, какой оборот примут сношения наши с Австриею.

Оставалось решить – как и когда приступить к осаде Силистрии. Отряд наш против Калафата предполагалось тогда только оттянуть, когда мы приступать будем к Силистрии, покуда главные силы, т. е. 1½ дивизии 4-го корпуса и две дивизии 3-го корпуса, всего 3½ дивизии, оставались бы в окрестностях Букареста. Подойдя к Силистрии, отряд Малой Валахии должен был отступить за Ольту, а 3-й корпус идти на присоединение к Силистрии, к войскам, исполнившим переправу.

Вот изложение предполагавшегося. Ныне, из сих предположений осталось толево одно – переправа у Мачина и Тульчи, которая, вероятно, исполняется или, с помощию Божиею, исполнена. Когда и как приступить к Силистрии – остается неопределенным, а за этим – и все наши дальнейшие действия.

Между тем слухи, более или менее вероятные, угрожают то десантами на Кавказе, то в Крыму, то в Бессарабии; меры против сего по возможности везде приняты и подают, кажется, надежду, что все эти десанты не могут быть исполнены без больших затруднений.

Но сим не ограничивается угрожающая опасность. Расположение Австрии, из двусмысленного, делается более и более явно нам враждебным и не только парализирует расположение сербов нам содействовать, но угрожает нам самим на правом нашем фланге, и даже нашему тылу, вторжением в собственные наши пределы.

Нет сомнения, что данное направление и расположение войскам нашим как в царстве Польском, так на Волыни и в Подолии отстраняет опасность нашим пределам.

Но положение наше в княжествах значительно изменилось. Остается решить: к чему приступать, соблюдая и военную осторожность и не роняя наше политическое достоинство и влияние на христиан, не противореча провозглашенным нашим намерениям.

Кажется мне, что вопрос разрешить можно как следует:

1) Ежели Бог благословил успехом переправу и осаждение крепостцами, устроить, как предполагалось, сильное мостовое прикрытие. Для охранения как оного, так и нижнего Дуная и для резерва на случай высадки в Бессарабии или у Одессы оставить 1½ дивизии, примерно 7-ю и бригаду 14-й.

2) 15-ю дивизию подвести против Силистрии, наблюдая и за Гирсовом.

3) Отряду генерал-лейтенанта Липранди стягиваться на Краиово и за Ольту, в виде арьергарда главных сил.

4) Остальные 1 ½ дивизии 4-го корпуса и две дивизии 3-го корпуса расположить близ и вокруг Букареста в виде общего резерва и с целью – соединенными силами обратиться на неприятеля, откуда бы ни угрожал, т. е. от Видина ли, от Рущука ли или Никополя, или, наконец, от Силистрии. Таким образом, кроме арьергарда и отряда против Силистрии, будут везде готовы вместе 4 ½ дивизии или 72 батальона, кроме саперов и стрелков.

5) Так ожидать, осуществятся ли и где – ожидаемые десанты, и как удастся их отбить.

6) Драгунский корпус иметь в резерве по обоим берегам Прута, готовым обратиться туда, где опасность угрожать будет, и сим значительным перевесом кавалерии и конной артиллерии облегчить победу.

7) Осадный парк перевесть в Измаил и, когда время настанет, погрузить на суда.

8) Ежели турки где-либо у Силистрии, Рущука ли или Никополя переправятся в значительных силах – дать им отойти от Дуная марша на два и тогда идти на ближайшего, с помощию Божиею, разбить и кавалериею сильно преследовать до Дуная.

9) Когда десанты будут отбиты или удастся турок разбить на левом берегу Дуная, тогда двинуться левым флангом к Силистрии и приступить ко второй переправе 15-ю дивизиею и 3-м корпусом, оставляя весь 4-й у Букареста.

Иного покуда не придумаю.

Вероятно, в этом пройдут апрель, май и июнь. Около июля должно объясниться – австрийцы враги ли нам, или, удержанные примером Пруссии и нашим грозным видом, останутся точно нейтральными.

Быть может, что и греческое восстание повлечет за собой восстание Герцеговины и, быть может, и Сербии и Булгарии, несмотря на усилия австрийцев их удержать. Тогда, сомнения нет, все обстоятельства примут для нас гораздо выгоднейший оборот.

До того мы имеем все выгоды не торопиться и выжидать, утомляя и истощая турок в голодном крае. Время сие употребить в пользу заготовлением и кошением фуража, формированием резервов и подвозкою провианта и проч.

Таким образом, август и сентябрь полагаю я, что с пользою употребятся для решительного удара, т. е. для овладения Силистрией, а быть может, и Рущуком.

Но сим должны мы ограничиться на 1854 год.

Инструкция императора Николая Павловича князю Козловскому от 22 февраля 1854 г.[152]

При теперешнем общем положении дел Кавказской линии угрожать могут две опасности:

1. Усиленное нападение Шамиля на Военно-Грузинскую дорогу, в соединении с кабардинцами и другими близ оной обитающими племенами, с целью пресечь наши сообщения с Закавказьем.