Алексей Ермолов - Записки русского генерала

• Название: Записки русского генерала
• Автор: Алексей Ермолов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-55893-3

Герой Отечественной войны 1812 г., «проконсул» Кавказа, Алексей Петрович Ермолов (1777—1861) был сыном эпохи величия и могущества России, породившей плеяду выдающихся российских мыслителей, ученых, полководцев, поэтов, смысл жизни которых состоял в служении Отечеству.

Это был, по словам А. С. Грибоедова, «сфинкс новейших времен» – сложная и противоречивая личность: человек сильной воли и независимых взглядов, не признававший авторитетов патриот, всегдашний оппозиционер власти и в то же время верный сын Отечества. Эпоха сформировала личность Ермолова – и сам он был одним из активных ее творцов.

Судьба Ермолова впечатляет. Сызмальства приписанный в Преображенский полк, 17‑ти лет он уже сражался под началом Суворова. Но храбрость и смекалка юного офицера-артиллериста не спасли его от ссылки… Освободил его Александр I, и с тех пор Ермолов самоотверженно служил царю во всех войнах – с Польшей, Пруссией, с Наполеоном. Под Аустерлицем Алексей Петрович заслужил военный орден Святого Георгия и чин полковника. В Бородинском сражении именно он фактически спас армию, отбив у французов батарею Раевского, остановив смятение в войсках и обороняя высоту, пока контузия не вывела его из строя.

Сам М. И. Кутузов отличал его, говоря: «Ермолов рожден командовать армиями», а солдаты просто обожали своего полководца. И если начальство то благоволило своенравному генералу, то ополчалось на него, народная любовь оставалась неизменной.

Но и этим не исчерпываются способности и заслуги Ермолова. Одиннадцать лет правления Ермолова на Кавказе – это не только сила. Это дипломатия. Это авторитет. Это цивилизующая власть. А как иначе сумел бы он отучить местные племена от торговли заложниками? Как иначе удалось бы превратить крепость Кислую в первый кавказский курорт – Кисловодск?

Современники считали, что при всей своей славе и беззаветной преданности Отечеству Ермолов был недооценен при жизни. А. С. Пушкин просил у генерала дозволения стать его биографом. «Подвиги Ваши – достояние Отечества, и Ваша слава принадлежит России», – писал он в письме к генералу. Но великий русский поэт не успел составить жизнеописания великого русского полководца. Попытаемся же восполнить этот пробел…

В воспоминаниях генерала содержаться ценные сведения о военных кампаниях 1805–1807 гг., об Отечественной войне 1812 г., яркие описания наиболее крупных сражений, живые портреты М. И. Кутузова, П. И. Багратиона, М. Б. Барклая де Толли, М. И. Платова, П. X. Витгенштейна и др. В данное издание вошли также Записки 1816–1826 гг., когда Ермолов был командующим Кавказским корпусом и главнокомандующим в Грузии во время Кавказской войны.

Электронная публикация материалов жизни и деятельности А. П. Ермолова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

---

Нет сомнения, что впоследствии составятся описания, но трудно будет дать им полную доверенность, и скорее могут быть с точностию определены частные действия, нежели соотношения их между собою и согласование действий со временем. О сражении Аустерлицком можно сказать, что каждой части войск предоставлено было действовать отдельно, с условием при том ни себе не ожидать, ни другим не давать вспомоществования, и для лучшего успеха полезно было бы даже забыть, что на том же самом поле и в то же самое время были еще и другие русские войска.

Так разделенных нас и лишенных взаимного вспоможения представила судьба пред лицо неприятеля, и он, трепещущий именем русского, осмелился быть победителем.

Не должен россиянин простить поражения при Аустерлице, и сердце каждого да исполнится желанием отмщения!

* * *Non adeo has exosa manus Victoria fugit. Vеrgilius[60].1806

В половине января месяца армия наша, возвратясь в свои пределы, расположилась на квартирах в Волынской губернии. Главная квартира заняла местечко Дубно.

Армия генерала от кавалерии Михельсона, проходившая чрез польские области, принадлежащие Пруссии, не видав неприятеля, также возвратилась в свои границы. Начальство над нею принял генерал от кавалерии Беннигсен.

До весны пробыли мы на Волыни, где, после трудов тяжелой кампании, отдохновение и покой, раскрыв таившиеся болезни, армию нашу уменьшили чрезвычайно, и мы, претерпев от стеснения неудобство и большой недостаток, расположились наконец на большом пространстве. Я с ротою моею отправлен в 3-ю дивизию генерал-лейтенанта барона фон дер Остен-Сакена, расположенную около местечка Шавель Виленской губернии.

В непродолжительном времени вышли за прошедшую войну награды. Многие весьма щедрые получили за одно сражение при Аустерлице; мне за дела во всю кампанию дан орден Св. Анны второй степени, ибо ничего нельзя было дать менее.

Напоследок, по отличному отзыву обо мне главнокомандующего и по ходатайству генерал-адъютанта Уварова, я произведен в полковники, обойдя одного старее меня в чине. По расположению ко мне начальства я должен был и то принять за величайшую награду, хотя в одном чине был я без малого девять лет.

По новому преобразованию артиллерии в бригады и по присоединении их к пехотным дивизиям я назначен командиром 7-й бригады в дивизии генерал-лейтенанта Дохтурова, расположенной в окрестностях Дубна на Волыни, и принял вновь сформированную конную роту.

Деятельные меры, принятые к укомплектованию войск после сделанной потери в минувшую кампанию, подтвердили носящиеся слухи о приуготовлении к войне.

Наконец в помощь Пруссии назначена армия под начальством генерала барона Беннигсена.

Война против французов в Пруссии

В состав сей армии поступили свежие войска, не бывшие в прошедшем походе, и она состояла из:

2-й дивизии генерал-майора графа Остермана-Толстого.

3-й генерал-лейтенанта барона фон дер Остен-Сакена.

4-й генерал-лейтенанта князя Голицына[61].

5-й генерал-майора Седморацкого.

Кавалерия непосредственно принадлежала дивизиям, но по обстоятельствам, отделяемая от оных, составлялась особыми частями. Несколько донских казачьих полков присоединены были к армии.

В начале октября армия переправилась за реку Неман в местечке Юрбурге и Олите.

Под начальство генерала графа Буксгевдена поручена другая армия, также из четырех дивизий состоящая; войска, их составившие, находились в сражении при Аустерлице и незадолго до похода пополнены были весьма большим количеством рекрут. Армия сия в конце ноября вошла в пределы Пруссии чрез Брест-Литовский.

Генерал Беннигсен в то время находился уже на реке Нареве, и одною дивизиею занимал предместье города Варшавы, именуемое Прага. Отряд кавалерии находился на левом берегу Вислы в 12 часах расстояния.

Наполеон, лично предводительствуя сильною армиею, при городке Ауэрштедте совершенно разбил прусские войска. Сражение неудачнее было потерянного австрийцами при Ульме. Также потеряна была вся почти артиллерия, и в плену было необыкновенно большое число войск.

Преследуемые остатки армии или рассеяны, или принуждены сдаться. Лучшие крепости взяты, и некоторые даже без сопротивления. Неприятель овладел Берлином, и король с малым числом войск, поспешно набранных, находился в Кенигсберге.

Уничтоженною армиею предводительствовал принц Брауншвейгский[62], один из знаменитейших полководцев времени Фридриха Великого[63]. Мгновенно пала слава войск, преодолевших страшный союз могущественнейших в Европе государей[64].

В прошедшем году Пруссия уклонилась от содействия нам[65], боясь, как будто, славу победить Наполеона затмить нашим участием.

Наполеон, продолжая успехи, послал особенный корпус для покорения лежащих в Шлезии крепостей; сам, ускоряя движение, пошел с армиею к Варшаве, извещен будучи о приближении к ней войск наших. Достиг слух о его движении, и обеим нашим армиям приказано соединиться.

В Белостоке сошлись армии, и начальствующие ими, не будучи приятелями прежде, встретились совершенно злодеями. Никогда не было согласия в предприятиях, всегдашняя нестройность в самых ничтожных распоряжениях, и в таком состоянии дел наших ожидали мы скорого прибытия неприятеля, ободренного победами.

Отряд кавалерии нашей, бывшей впереди, перешел обратно на правый берег Вислы.

Наполеон занял Варшаву и овладел в ней знатными магазинами, которых не приказано было истреблять в том предположении, что впоследствии могут быть нам полезными. Но командовавший в Праге генерал-майор Седморацкий должен был или взять их в пользу войск наших, или, если уже не доставало для того времени, по крайней мере сжечь их, дабы не воспользовался ими неприятель, но он не почитал себя вправе того сделать и умел ожидать особенного разрешения.

Он также не истребил судов, чтобы не дать неприятелю способов к переправе и, опасаясь, чтобы не перешел он Вислы в границах австрийских, весьма близко лежащих к Варшаве, оставил предместье Прагу и отдалился на некоторое расстояние, довольствуясь одним наблюдением Вислы конными патрулями[66].

Другая наша дивизия, стоявшая с правой стороны, также посылала к Висле свои разъезды, но они не всегда исправно съезжались с первыми, и неприятель, имея в своем распоряжении суда и пользуясь местом, где Висла двумя неравными рукавами, обтекая обширный остров, закрывала его движения, построил мост и перешел на правый ее берег.

Поздно с нашей стороны примечено было его намерение, и тогда только могли противостать ему некоторые силы, когда уже встречены были превосходнейшие.

В сие время прибыл к командованию обеими армиями генерал-фельдмаршал граф Каменский. Опытный начальник при первом взгляде увидел, сколько опасно положение войск наших, рассыпанных на большом пространстве, тогда как неприятель имел свои силы в совокупности и уже владел правым берегом Вислы. Он приказал поспешнее собрать войска. Близость неприятеля не допускала сделать того иначе, как отступивши на некоторое расстояние.

Армия наша чрезвычайно нуждалась в продовольствии, и единственную пищу составлял картофель, который надобно было отыскивать вдалеке и терпеть для того отлучки большого числа людей. Нередко войска направляемы были не туда, где присутствия их требовали обстоятельства, но где надеяться можно было сыскать несколько лучшее продовольствие. Повсюду селения были пусты, глубокая осень и беспрерывные дожди разрушили дороги, и без пособия жителей не было средств делать подводы.

Армия наша начала сосредоточиваться, отступая, и сколько очевидно опасность ни заставляла ускорить соединение сил, не могли однако же некоторые части наших войск избежать неравной борьбы с неприятелем. Под местечками Чарновым и Сероцким генерал-майор граф Остерман-Толстой вытерпел горячее нападение, и со всею его неустрашимостию и храбростию его войск, при чувствительной потере, должен был лишиться нескольких пушек. При местечке Лопацине атакован был превосходными силами генерал-майор граф Пален (Петр Петрович)[67].

Он шел на сборное место дивизии и от оного находился не более одной мили с половиною. Столько небезопасны были сообщения между войск наших! Граф Пален имел к отступлению кратчайшую дорогу на местечко Голимин и ту выгоду, что лесистые места препятствовали неприятелю действовать многими силами, а сверх того в Голимине он мог найти войска.

Но до́лжно отдать справедливость благоразумной предусмотрительности его, что, невзирая на бо́льшие гораздо трудности, он взял направление на отряд генерал-майора Чаплица[68], расположенный у местечка Цеханова, который иначе был бы отрезан и впоследствии мог быть уничтожен.

При сем отряде находился я с тремя ротами артиллерии и легко мог видеть, что направление его на Цеханов не приносило никакой пользы, но было следствием одного неблагоразумного распоряжения графа Буксгевдена. Фельдмаршал, узнав о том и сделав строгое замечание за нелепое раздробление сил, приказал отряду немедленно возвратиться, но уже мы были на месте и утомленные грязною чрезвычайно дорогою не могли тотчас выступить обратно.