Юрий Ищенко - Черный альпинист

• Название: Черный альпинист
• Автор: Юрий Ищенко
• Издательство: ВТОВ, А.С.К., Диамант
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-7707-9690-1

…Страшная и мерзкая, не для нормальных людей затея. Но именно ее предложили долбанные аналитики из теплых кабинетов с компьютерами и прочей ерундой. Отправлять людей в одиночку, автономно на поиск… Но посланные погибали. Двоих нашли еще живыми, оба обмороженные и свихнутые от страха или мучений. Почти кандидаты в новые Черные Альпинисты…

Вниманию читателя предлагается «крутой» криминальный роман молодого, но безусловно талантливого писателя Юрия Ищенко.

---

Вот тут, перебирая босыми ногами, она решила, что все ее дневные умиления — иллюзия; а вот этот барс-гепард, угрожающий именно ей, эти солдаты, низкорослые, размахивающие оружием, это и есть теперь Казахстан. Ей уже не хотелось шептать, что это родина, что она «вернулась», точно — не ее теперь это место, уедет при первой же возможности. Жаль, сокрушалась, нет фотоаппарата, да еще с хорошей вспышкой, снимки ночного бдения военщины вокруг дворца обошли бы весь мир. О том, что на вспышку вдарили бы из орудий и автоматов, она не задумывалась.

Не скоро попала в гостиницу, тихо, как мышь, окольными путями, несколько раз уклоняясь от постов, пробралась. На входе — омоновцы, покосились на девушку в изорванной одежде с босыми ногами, промолчали, видать, не в диковинку нынче. На ее этаже — тишина, в холле вместо дежурной — бесстрашный от древности аксакал с реденькой пушистой бородкой. Марина принялась искать саму дежурную, та смотрела телик в свободном номере. Марине обрадовалась, сказала, что она нынче единственная жиличка. Женщины столковались выпить на пару, Марина дала десять долларов и попросила коньяка.

Она удобно лежала на подушках кровати, а дежурная, пожилая и сухонькая женщина в фирменных юбке и рубашке, прямо сидела в кресле, аккуратно сдвинув коленки. Пили уже вторую бутылку, хмель обеих одолевал со скрипом. Изредка Марина вставала и проверяла, как там спится Тимурке.

— Ну, продолжим или чего? — Тетка наполнила две рюмки, подала Марине с вкусным пирожком собственной выпечки. — Чтоб не биться, не литься, а напиться. Опа! Как, ничего?

— Я уверена, это спирт с карамелью, а не коньяк, — Марина морщась осушила рюмку до дна.

— Слушай дальше, — отмахнулась собеседница. — Слух по народу давно шел, год или даже больше. Бабы пропадают! Но ведь эти подлюги сразу не сообщат, ни по радио, ни письменно. А уже когда в ущелье Алмарасан сразу трех нашли, бедняжек туристок, то слух всех обошел. Там ниже по речке село чеченское, стали говорить, чечня из злости своей природной лютует. Ага, принялись бить-жечь чечню. То село штурмом брали даже, казаки с азатовцами…

— А это кто?

— Азат — возрождение, националисты казахские, вот смех — с казаками объединились. Чеченцы отстреливались, тогда на них войска пошли. Но у чеченцев девку увели, прямо из того села молодуха, и тоже в горах нашли, на Алма-Атинском озере. Сбрендили окончательно, кто на корейцев, кто на китайцев валит, кто на дунган или узбеков. Во всех тычут, всех бьют, а доказательств никаких! И тогда уже Бог пальцем указал! С дачи министра обороны дочку его увели, тут недалеко, на Аль-Фараби, ну ты знаешь… Пионерский лагерь там, я поварихой когда-то работала… О чем я? Ты наливай, я пока соображу.

Марина дотянулась до бутылки, разлила. Выпили.

— Вот тогда домыслы кончились. Объявили, что есть, есть такой маньяк, один, независимый. Назначили комендантский час, войска в город вошли, автоматчики-пулеметчики, всех видимо-невидимо. Паника пошла, все начальство удрало — машинами, нагло, на глазах у всех, и барахло вывозили. Зачем Черному Альпинисту барахло? Идиоты!

— А что с девушками происходит? Изнасилованы или просто убиты?

— Ну ты скажешь тоже. Как положено, сперва удовольствие, потом измочалит в клочья и с горы, о кручи на камни шмякает. Мокрое место остается. И как получается — одних блудниц выбирает, шалав всяких! Дождались Божьей кары!

— С чего это?

— Не понимаешь, да? — тетка разошлась, руками махала, голос парил на высоких нотах. — По телеку бабы голые, в книжках разврат, страну великую порушили, над стариками смеются, над Лениным смеются! Ничего святого у вас! Вот и дождались.

— Как же одного вся власть поймать не может? — поразилась нарочито Марина, старательно переводя разговор с идеологий.

— Ой, пуляют, рыщут. Тысячи по горам бегают с собаками, мимо нас туда каждый час ездят. Вертолеты летают, самолеты, упаси Бог, на голову грохнутся. Ракетами и пушками так бабахают, иной раз стекла вылетают. А сам Назарбаев, слышь, с полгода по заграницам мается, вот уж там всем надоел, думаю.

— Ну ладно, спасибо за рассказ, — вздохнула Марина. — Вроде, выпили литр, а тот придурок перед глазами стоит, не знаю, засну ли.

— Знаешь, девица, не тебе жаловаться. У нас, думаю, двух из трех баб в последние месяцы отодрали. Для мужиков пример Черного Альпиниста, как тряпка для быка. Ужас делается, не рассказать.

— Нда, я вообще везучая, — констатировала Марина. — Давайте на боковую.

— Девочка, — сменила дежурная тон на жалостливый, — ты не гони меня, пожалуйста. Я одна да одна, натерпелась страху. И ноженьки что-то не двигаются. Можно мне прямо здесь, в креслице, поспать?

— А говорили, только шлюхам кара будет? — не удержалась от коварного вопроса Марина.

— Да мало ли чего говорила… В темноте не разглядит, или там вкус у него изменился. А кто из нас без греха, милая? Я в церковь через день бегаю, поклоны кладу, и в церкви нынче не протолкнуться. Все замолить грехи спешат. Да только шиш им! — тетка с шумом всхрапнула. — И не такая уж я развалина, чтобы крест ставить на мне… — добавила уже с закрытыми глазами, завалилась головой набок и уснула.

Марина приняла душ, легла в кровать и тоже заснула мертвецким сном.

Ночью кто-то вошел в комнату, мягко ступая, остановился, сел на краю кровати. Она открыла глаза, дернулась, с яростью подумав: «Господи, неужели опять псих залез?» Но в комнате было довольно светло, штор на окнах она не задергивала, и Марина разглядела отца Тахира.

Он ей вообще-то нравился: добрый, маленький, молчун, лысый и с круглым упругим животиком. Тахир ростом в мать пошел (сильно и ее обогнав), но лысеть тоже рано начал, и животик у него упорно растет, как ни старается временами постройнеть.

— Ты вернулась, дочка, — сказал радостно отец, — очень хорошо. Я вас долго ждал.

— Здравствуйте, ата, — ответила она на местный манер, стараясь сделать приятное.

— Ну, здравствуй, — он наклонился к ней, взял в прохладные ладони кисть ее руки, погладил по отдельности каждый пальчик. — А Тимурка с тобой?

— Он там, спит, — она показала на дверь во вторую комнату.

— Хорошо, я потом посмотрю. Не разбужу, не бойся, — отец встал с ее постели.

Царил сумрак, и лишь его белая одежда, что-то вроде халата, была различима, да чуть поблескивала лысая голова.

— Тахирку хотел увидеть, — жалобно сказал отец, — вот, пришел, а его нет. Ведь его нет?

Она кивнула.

— Нет. Скажи, когда увидишь, плохая дорога у Тахира. Шайтан у него на дороге. Меня подкараулил, теперь сына ждет. Плохо вы в России жили, я знаю, а здесь еще хуже будет. Прощай.

Неясной тенью он прошел в комнату к Тимуру, затем так же неслышно вернулся, махнул на прощание рукой и вышел прочь. За ним закрылась дверь.

— Блин, на замки же закрывались! — всполошилась было Марина, но встать не смогла, опять мгновенно уснула.

С утра сразу же повезла Тимура в микрорайон «Орбита» к родителям Тахира. Добралась на милицейской попутке, больше машин на Аль-Фараби не было. Приехала — и узнала про смерть отца. Похоронили три дня назад. Родственники уже разъехались из дома, были мать и младший брат с семьей. Приняли ее хорошо, она рассказала маме Тахира о ночном сне. Та не удивилась даже, заплаканное отекшее лицо осталось равнодушным. Покачивалась на стуле, причитая:

— Как же это, Тахирка не приехал. Отец его так ждал, беспокоился, тревожился. Мы звонили, звонили в Москву, Рашидка часами туда мог названивать. И никто не помог. Вас так и не нашли… Очень плохо.

А Тимурку она, неожиданно для Марины, вдруг обхватила, заласкала, побежала кормить (сынуля, поганец, пожаловался, что голоден). Жена Рашидки, юная тоненькая казашка с огромными глазищами, была внимательна и предупредительна к Марине (Марина смутно помнила, что она здесь старшая невестка и должна командовать младшей, — та все выполнит). С гордостью показывала своих двоих маленьких, кормила их грудью (великоватой для ее фигуры, но тем не менее великолепной — констатировала Марина). А Рашид предложил ей выйти на балкон. Сам закурил, когда Марина попыталась достать свои сигареты из сумочки, чуть ли не молитвенно сложил ладоши:

— Марина-джан, вы только не обижайтесь, но вам лучше не курить тут. Если мама увидит, очень обидится.

Марина смиренно кивнула, сама понимала, что запамятовала.

— На похороны наш дядя приезжал. Тот, который помогал Тахиру в КГБ поступить. Он сейчас большой начальник.

Ей очень хотелось сказать, что она думает об услуге этого дядюшки, но промолчала — хотя ее лицо ясно все выразило. Рашид увидел, сам сбился.

— Ну, главное, он со мной о Тахире говорил. Говорил, что он напрасно послал вас в Москву, беду навлек.

— Меня никто никуда не посылал, сама захотела и поехала.

— Да. Он говорит, у Тахира в Москве что-то не получилось. Его там преследуют. Вы мне ничего не расскажете?