Вячеслав Бакулин - Некроманты (сборник)

• Название: Некроманты (сборник)
• Автор: Вячеслав Бакулин
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Книги магов
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77239-1

Юный некромант приезжает в гости к тете Аглае, готовясь провести обычное скучное лето, и вступает в схватку с демонами преисподней…

Благородный чер Рэкто и его ученик готовы противостоять колдунам и личам таинственной обители ради спасения наследника престола…

Локи спускается в Мидгард, чтобы отыскать безумца, поднимающего целые кладбища, а в провинциальном Клонмеле объявляется некто, обещающий лишний год жизни тому, кто отважится станцевать со смертью…

Жизнь и смерть на страницах новой фантастической повести Ника Перумова и в произведениях других авторов сборника «Некроманты»!

---

– Вставай! – мальчику нужно было туда, на поле.

Там озирался по сторонам уже приземлившийся Колька. Другу не терпелось рассказать, поделиться, похвастаться! Даньке не терпелось еще больше – ухватить, почувствовать, впитать Колькино счастье. Такое живое и озорное, такое емкое. Такое… Колькино. Даня так щедро черпал из внутреннего источника, помогая девушке и птенцу, что теперь глоток чистого, как колодезная вода, наполненного солнцем счастья был для него лучшим средством восстановить силы.

– Вставай! – Данька терял терпение. – А не то тот всемогущий дядька…

Какой именно «дядька» и чем он был на его, Данькин взгляд, «всемогущ», мальчик уточнить не успел: девчонка, с ужасом оглянувшись на аэродромную метеостанцию, вскочила на ноги.

Замерла, приготовившись упасть, вскрикнув от боли. Шагнула – неуверенно, едва не раздавив птицу, что держала в руках.

Но Данька был готов и к такому повороту событий: сдерживая желание броситься к другу, он успокаивал девчонку:

– Сколько тебе лет-то?

– Двадцать, – девушка сделала еще шаг. Потом еще.

«А по ощущениям, – неуверенно подумал Данька, – моложе меня».

Девушка шагнула в четвертый раз. А потом и вовсе затанцевала вокруг распластавшегося на траве красного купола…

– Точно, моложе! – Данька все-таки не вытерпел – отобрал у нее птенца. – После верну!

И помчался туда, где ярко-ярко полыхало Колькино счастье.

* * *

– Ты даже не представляешь! – друг так и светился.

Он был неправ. Данька представлял, и еще как. Представлял и ощущал – его, Колькиными, чувствами. И это вот, несравнимое ни с чем: «Уже первый пошел. А теперь второй… Осталось всего два человека; я – следующий. Третий пошел. Четвертый… Обрез. Неужели я – снова туда? Да, конечно! Я – смелый мальчишка, и… шаг! И нет ничего лучше свободы и полета…»

А еще – ветра, что гудит и раздувает его щеки.

И толщи неба, синего-пресинего; и солнца, что пронизывает ее!

И так жаль, что нет рядом Даньки.

И так прекрасно, что можно будет с ним поделиться, а он – обязательно разделит и поймет…

Все это Данька впитывал, переживая, словно собственное, накипевшее солнечной синевой в мальчишеской душе.

– …А потом нас дернуло, и парашют раскрылся! Как мы летали под куполом!!! Он, – Колька поискал глазами тандем-мастера и, не найдя, вцепился взглядом в Даньку, – он закладывал такие виражи… Ух!.. Откуда, кстати, птенец?

– Из лесу, вестимо, – Данька улыбнулся смене настроения, такой характерной для Кольки.

– Пристроил? – Друг деловито осматривал коричневую с белым пичугу. – Дрозденыш, так?

– Ага, – Данька не стал показывать, что так и не удосужился изучить названия птиц. Колька занимался в зоологическом кружке, на его мнение всегда можно было положиться. – Кажись, я его и впрямь пристроил… Прости, забыл, что вам в кружок требуются.

– Мы их все равно раздаем, – Колька был великодушен. – А кто хозяин? И как зовут?

Хозяйка нашлась быстро. Она успела оправиться от излишней радости и сама искала Даньку.

– Юлькой меня зовут, – протянула ладошку девушка.

– А меня – Николай, – приосанился закадычный друг. – У тебя сколько прыгов?

– Двадцать ровно…

Завязался обычный для аэродрома разговор.

Однако девушка все чаще задумчиво поглядывала на свои ноги. На Даньку – с благодарностью и испугом. На дрозденыша…

– Вот уж кому суждено летать! – вырвалось у нее.

– Ты о чем это? – подозрительно уставился на нее Колька.

Юлька пожала плечами и отошла. Данька смотрел на нее – никак, выросла? За какие-то полчаса…

…Или – нет.

– Подержишь? – немного виновато обратилась Юлька к Даньке. – Пойду, в подъем запишусь.

Он нее веяло страхом и надеждой на чудо. Чудо полета? Свободы?

– Подержу, – посочувствовал Данька. – Только я не знаю, когда мы уедем…

Он повернулся в сторону родителей. Те общались с друзьями; были увлечены общими впечатлениями.

– Хотя… не скоро еще. Иди.

Девушка убежала, а Данька, посадив птенца за пазуху, занял наблюдательную позицию.

Новая приятельница вернулась скоро.

– А вот и я!

На Юльке была надета система, руки девушки стискивали шлем. Сейчас она была еще более беспомощной и маленькой, чем тогда, в траве, на поле. Полностью во власти настроения, царящего на аэродроме. Сразу несколько струн в ее душе уже звучали небом – желание проверить себя, не показаться трусихой. Красота неба. Мощь стихии.

«Да они похожи! – Данька, разинув рот от изумления, смотрел на Юльку во все глаза, которые светились точно таким же радостным сиянием, что и Колькины. – Интересно… А как остальные? Тоже такие?»

Мальчишка, не обращая внимания на теребившую его Юльку, внимательно присмотрелся-прислушался к парашютистам.

«Нет, – спустя какое-то время сказал он самому себе. – Не все тут… поэты. Кто-то себя преодолевает, кто-то за компанию, кто-то парашютист от Бога».

И уже, не только для вида, но с искренним интересом посмотрел в небо. Туда, где раскрываясь, громко (и это на расстоянии километра от земли!) хлопали разноцветные купола.

А спустя недолгое время (хватившее на несколько виражей под куполом) Юлька посерьезнела: парашютисты заходили на посадку. Один за другим, по одной и той же траектории, как бы очерчивая параллелепипед.

– Ага, поворот над ангаром, – сосредоточенно и серьезно проговаривала девушка. – Плохо у меня с посадкой-то. Вот и смотрю, как другие садятся… Ага, а над манифестом – второй поворот… О, Господи!

Один из парашютистов приземлялся не так, как остальные: его размотало куполом… и по косой шарахнуло об землю!

– Быстрее! – Данька среагировал мгновенно: сунул птенца в руки Юльке. – Ну?

– Погоди, – инстинктивно схватилась та за пичугу. – Подожди…

Чего именно «ждать», девчонка не знала.

Она понимала, что парашютист приземлялся не по той траектории.

Видела, что он шлепнулся плашмя, да еще и на бетон.

Осознавала, что после этого он не поднимался…

…А вот сделать выводы не могла.

– Но он ведь жив? – испуганно спросила тогда Юлька.

Данька прислушался.

– Жди! – бросил он. И помчался, не обегая дождевых червей – не упустить время! – туда, где распластался на бетоне совсем еще молодой парень.

Куда уже огромными скачками несся его тандем-мастер.

Где, визжа колодками, тормозила «Скорая».

Куда постепенно стягивалась стайка парашютистов…

Но Данька видел не спешащих людей, а крошечный язычок угасающей воли. И жизни.

– Потерпи! – Мальчик шагнул за ней.

Зеваки толкались, пытались не пустить. Кажется, кричала мать. Данька не обращал внимания – все это было далеко и нереально. Реальной была тонюсенькая ниточка жизни. Реальной была лужа крови внутри тела – нужно было пережать источник.

– Потерпи, – начал мальчик свое заклинание.

– Потерпи! – До больницы. Может быть, там помогут осушить саму лужу.

– Потерпи! – Позвоночник, шея. Это ему по силам, это он срастит. Только…

Только Данька чувствовал – силы тают, а сделать надо так много!

…И мать успокоить бы не мешало…

– Потерпи!..

– …Дань?..

Это был Колька. И помощь.

Данька на пару секунд поделил внимание – глотнуть воды. Бросил, не оборачиваясь:

– Предки!

Колька – друг, он должен понять.

– Потерпи! – Уже не хватало сил. Но их можно было взять, если по чуть-чуть – из каждого человека, из искреннего желания помочь. Жаль, что без спроса…

Данька потянулся мыслями к полусотне источников так необходимой ему сейчас силы. Толпа начала рассасываться – ее интерес угасал. Возле упавшего оставались тандем-мастер, дядька, которого так боялась Юлька, и врач «Скорой».

– Потерпи!

Кости на ногах парашютиста начали срастаться; он, прежде лежащий без сознания, шумно втянул полуоткрытым ртом воздух. Но и женщина-врач медленно оседала на траву, теряя сознание, и бледный, как мел, мастер едва держался на ногах.

«Все, хватит! – сказал себе Данька. – Остальное – само».

В сознание ворвалось солнце. А за ним – голоса: Колька, родители. И почему-то Юлька.

– Что это было? – хотели знать все: родители и тандем-мастер; Юлька и дядька, которого она так боялась (оказавшийся начальником наземной безопасности аэродрома); остальные – парашютисты и сочувствующие.

Данька сказал:

– Тут требовалась помощь, и я помог.

Разумеется, ответ никого не удовлетворил: люди зашумели… и затихли, недоуменно переглядываясь. Потом раздалось робкое: «Чудо!»

«Чудо!»

«Чудо!!» – разлетелось по толпе.

А потом опять смолкло; все взгляды вновь устремились на Даньку.

Данька говорить не стал – больше всего на свете он хотел лечь и уснуть. Он оглянулся на Кольку в ожидании помощи.