Сергей Горбачев - Выйти замуж за Микки Мауса

• Название: Выйти замуж за Микки Мауса
• Автор: Сергей Горбачев
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-1043-8

Секс, наркотики, рок-н-ролл! – обычная история начинающего музыканта, которого настигает первый успех. Но оживает старая городская легенда. Главная героиня по имени Злата, музыкант и одновременно «черный археолог», находит в армянском монастыре казну Запорожской Сечи. Мечта сбывается, но меняется всё. Даже музыка…

---

Когда Златка пересказала эту историю друзьям, то больше всех загорелся Ромка. Он вообще всё тогда воспринимал как инструкцию к действию: металлоискатель, остров… и цель, и средства в одном флаконе. На все доводы Сашки упрямо приводил в пример румын: не дураки, мол, зря так рисковать не стали бы, просто не повезло – фашисты, что с них взять! Ромке тогда пятнадцать лет было, в таком возрасте придумывать легче, чем думать, поэтому с навязчивой идеей сделать собственный металлоискатель – денег ведь, чтобы купить тогда ещё не было – он справился довольно быстро. Конечно же, с помощью интернета.

Где, на каком сайте он раскопал ту схему прибора, Ромка, так и не признался, хотя Рыжий ещё долго после этого издевался над другом. А тогда Ромка, следуя строгим инструкциям, взял пустую коробку от компакт-диска и примотал изолентой к внутренней стороне одной створки маленький карманный радиоприёмник. К внутренней стороне другой створки примотал свой школьный калькулятор, после чего включил радио и настроил его на самую большую частоту в метровом диапазоне. Главное, гласила инструкция, чтобы на этой частоте не было работающих радиостанций, ведь от приёмника требовалась не музыка, а… радиошум.

Теперь, чтобы весь прибор заработал, его надо было протестировать: медленно складывать створки коробки от компакт-диска с включёнными радиоприёмником и калькулятором, пока не раздастся «особый громкий звук», когда радио уловит электромагнитные волны, излучаемые калькулятором. После этого, створки следовало развести так, чтобы звук стал чуть слышен, и теперь, если всю эту конструкцию поднести к металлическому предмету, то снова раздастся «особый громкий звук».

Самое удивительное, что эта приблуда заработала. Ромка испытывал свой уникальный прибор целый день, самодельный металлоискатель истошно «кричал», когда его подносили к газовой плите или холодильнику и, вообще, в доме не осталось ни одного металлического предмета, на который бы этот электромагнитный уродец не наорал. Но Ромка был счастлив. Он даже придумал, как закрепить всё это на хоккейной клюшке, чтобы удобнее было работать с прибором. И в тот же вечер отправился на вылазку. Один, ничего не сказав Злате, а уж тем более Сашке. Успех ведь был так близок, зачем делить его с Рыжим, а Златка теперь точно сделает свой окончательный выбор в его, Ромкину, пользу. Он так мечтал об этом, что даже не замечал удивленных взглядов в автобусе, когда добирался с их Портовой улицы через весь город к Сурб-Хачу. Удивлялись, собственно, не ему, а хоккейной клюшке, которая крайне неуместно смотрелась в том летнем автобусе.

Первое разочарование постигло его на острове. С фонариком в одной руке и клюшкой в другой, Ромка добросовестно облазил весь островок, но «металлоискатель» лишь робко поскрипывал, и только когда он поставил его на лавку, громко закрякал на ржавые гвозди.

Уже совсем стемнело, но упрямство было одной из главных Ромкиных добродетелей. Вот только попытка обследовать храм обернулась ещё большим конфузом.

Калитка наверху лестницы была уже давно закрыта на замок, поэтому Ромка перемахнул через ограду и, подсвечивая себе фонариком, стал бродить вокруг Сурб-Хача в поисках чуда. Наверное, тогда и зафиксировала его камера наружного наблюдения, и сторож нажал «тревожную» кнопку. Мигалка милицейской машины через три минуты замелькала на съезде с бульвара Комарова, и Ромка, заподозрив неладное, пустился наутёк. Обратно перемахнув через ограду, он кубарем скатился с холма, несколько раз упал, разбив чудо-прибор на конце клюшки, после чего с размаху зашвырнул клюшку в камыши, а сам, усевшись прямо в воду, потому что иначе не поместился бы, спрятался под низким мостиком, что вёл на остров.

Два часа просидел там Ромка. Мощные фонари наряда милиции где-то с полчаса мелькали по территории храма, длинными языками жёлтого света облизывали склон и даже пару раз скользнули по мостику, окончательно напугав подростка. Поэтому Ромка ещё долго сидел в полной тишине, опасаясь засады. И, наверное, никто и никогда не узнал бы о его конфузе, если бы количество пропущенных звонков матери на его мобильник не достигло критического значения. Стуча зубами от холода, – хоть и лето, но вода-то проточная – Ромка вынужден был позвонить Злате с просьбой отмазать его, ибо влип, говорить не может и потом всё расскажет. Лишь Златка могла сейчас помочь, так как верили ей что Ромкины, что Сашкины родители, безоговорочно, и если эта девочка просит разрешить мальчишкам переночевать у неё дома, чтобы доиграть в «Монополию», то как можно ей отказать.

Вот только стал Роман с тех пор Румыном. Они ещё долго над ним смеялись, и Златка, и Рыжий. Даже дядя Рубик хохотал, когда Злата рассказывала ему о Ромкиных похождениях.

– Хорошая история, деточка, – отсмеявшись, улыбался он в свои густые усы, – достойная Сурб-Хача… Этому месту ведь так не хватает хороших историй, – непонятно сказал он и снова улыбнулся. – А твоя преданность ему достойна награды…

Это тогда дядя Рубик показал ей золотые дукаты с дыркой и один неожиданно подарил Злате.

– Второй тоже твой будет, деточка… – доброжелательно смотрел он на неё поверх очков, – потом… Когда я умру и все маленькие тайны Сурб-Хача перейдут к тебе, – опять непонятно сказал дядя Рубик.

Глава 4. Приморский бриз

«Каменные лица Ростова»

* * *

Ростовское солнце стоит где-то за перламутровым серым. И как бы мне устоять сегодня… Походу, я влюбилась в мальчика из сна, который я видела дважды… Позавчера он надел мне на правую руку свои часы и сказал, что однажды они покажут моё время. Госпаде, я готова убить за эти часы! Это невозможно!

Я, конечно, понимаю, что всё это бред красивой кобылы, но один любит меня, как фейсбук, другой – больше, чем арахисовое масло, а как любишь меня ты?!

Like (417)

Comments (83)

Share (22)

* * *

Старое армянское кладбище закрыли ещё в 60-х и за несколько десятилетий оно пришло в изрядное запустение и даже разруху. Лишь в конце прошлого века его открыли, разрешив подзахоронения в могилы родственников, и кладбище снова ожило.

«Какая странная игра слов, – думала Злата, – хоронить, чтобы ожить, и жить, чтобы хоронить…».

Дядю Рубика хоронили рядом с могилой его деда, адвоката Лусегена Вартаняна, недалеко от захоронения профессоров Варшавского университета, который эвакуировали в Ростов во время Первой мировой войны. Злата бывала здесь раньше вместе с дядей Рубиком, который очень гордился тем, что его дед помогал создавать Ростовский университет на базе Варшавского. Вот только с обвинением в контрреволюционном заговоре ни Лусеген Вартанян, ни варшавская профессура не смогли пережить Гражданскую войну, которая на Дону была особенно ожесточённой. Однако университет в Ростове остался, как осталась и коллекция деда, которую отец дяди Рубика, заведующий городским архивом, изрядно пополнил. В период между двумя Мировыми войнами это было не сложно: история переселения народов на Дон тогда мало кого интересовала, а древняя утварь, церковные книги и прочие артефакты времен исхода армян из Крыма, не имели почти никакой ценности в том революционном кураже. Но отца своего дядя Рубик помнил плохо, пропал тот без вести в 1943 году, поэтому и хоронили краеведа Вартаняна рядом с дедом.

Скромно одетые сотрудники музея, немногочисленные родственники дяди Рубика – его пожилая сестра Тома и её семья, все в строгих чёрных костюмах несмотря на жару, да Злата с Румыном и Рыжим, вот и вся траурная церемония. Мужчины хмурились, женщины вытирали слёзы. Плакала и Злата, сжимая в кулаке золотой дукат, который она зачем-то принесла сюда, горюя по человеку, сумевшему подарить мечту маленькой девочке, ничего не попросив взамен.

– Деточка моя, спасибо, что ты с нами, – сердечно прижала Злату к груди располневшая армянская старушка, когда все начали расходиться. – Брат так любил тебя… Не уходи сейчас, пойдём в дом, когда он умер я тебе только монеты отдала, как он и просил, а там ещё бумаги и письмо есть для тебя, я его не вскрывала… Рубик, как чувствовал, – горестно всхлипнула тётя Тома, снова доставая давно промокший носовой платок, – перед самой смертью распорядился на твой счёт… И мальчиков зови, надо помянуть Рубика, светлый был человек, царство ему небесное… Все любили его, даже с похоронами помогли совсем незнакомые люди… – всхлипывала тётя Тома.

Они молча возвращались по центральной аллее к южному выходу из кладбища. Будущая профессия уже заявляла свои права, и Злата особо не вглядываясь, видела в старых обломках скульптур, обелисков и крестов замысел неизвестного автора. Отмечала ценные породы камня – мрамор разных цветов, гранит и лабрадорит. Читала орнаментальную резьбу и архитектурную выразительность уцелевших мавзолеев-часовен с подземными усыпальницами, колоннами и фигурами ангелов. А маленькая одинокая девочка всё это время отчаянно сжимала в кулаке подаренную Учителем монету с дыркой…