Александр Пономарёв - Проект "Вервольф"

• Название: Проект "Вервольф"
• Автор: Александр Пономарёв
• Жанр: Боевая фантастика

Двадцатилетний студент Саня Грач попадает в прошлое. Оказавшись в теле нацистского учёного, он пытается помешать фашистам создать армию вервольфов и тем самым не допустить изменения истории. Уничтожив фабрику монстров, Саня узнаёт о настоящей причине своего перемещения во времени и вступает в противоборство с женой учёного, которая на деле является жрицей древнего божества. Теперь судьба человечества в руках Сани. Сумеет ли он сделать правильный выбор и какую цену готов заплатить за спасение мира?

---

Из узкой и кривой кишки проулка мы выскочили на ровную и широкую дорогу. По улице недавно прошли поливальные машины, умытый асфальт блестел вулканическим стеклом, пахло прибитой пылью. Свежий ветерок шелестел листвой лип, перебирал ветки черёмух, яблонь и тополей, свистел над головой, приятно щекотал кожу, трепал волосы. В окнах типовых домов отражалось недавно проснувшееся солнце.

Галки, чернея спелыми ягодами на деревьях, галдели, перебивая друг друга. Я представил, что будет, если их нечаянно спугнуть и пожалел об отсутствующей крыше. Как-то не хотелось попробовать себя в роли памятника.

В столь ранний час людей на тротуарах почти не было. В основном прогуливались хозяева со своими питомцами, да бегали спортсмены-любители. Лёха что-то крикнул красотке в чёрных лосинах и синем топе, но та была в наушниках и не услышала или просто сделала вид. Тогда он помахал ей рукой, девушка махнула в ответ, и Жеребец расплылся в довольной улыбке.

В колонках по-прежнему рычали электрогитары, грохотали ударные, лаял солист так любимого Михой «Слипкнота». Никогда не думал, что ме́тал может стать колыбельной. Тёплый ветерок и нежные лучи ласкового солнца действовали усыпляюще. Поначалу я боролся: честно пялился по сторонам, считал фонарные столбы и припаркованные автомобили, разглядывал рекламные щиты, наперебой предлагавшие купить квартиры и новые телефоны, взять кредиты для отпуска, пользоваться услугами известной компании из трёх букв. Даже пытался поговорить с Димоном, но шум колёс и свист ветра быстро прервали нашу беседу.

Я откинулся на спинку сиденья и стал считать ворон. Но и здесь меня ждало разочарование: в небе всё больше летали голуби. Тогда я переключился на них и уснул где-то на третьем десятке.

Очнулся я от лёгкого тормошения за плечо и сразу же уловил перемены: воздух отличался свежестью, звенел от пения птиц и приятно пах дымком. Я огляделся. Наш лимузин стоял посреди большой поляны, на которой уже были разбиты две палатки. В стороне от походных жилищ весело потрескивал костёр. Перед ним колдовал седой мужик в заправленных в сапоги серых штанах и зелёной рубахе с закатанными по локоть рукавами. Он что-то строгал в огромный котёл.

Лужайку со всех сторон окружали сосны, на востоке виднелась узкая брешь просеки, через которую мы и приехали сюда. Зелёные щётки крон причёсывали кудрявые облака, толстые, янтарного цвета стволы поскрипывали, перешёптываясь с ветром. В траве громко стрекотали кузнечики, в кустах папоротника шуршали грызуны, из леса доносилось раскатистое кваканье, не иначе там было озеро или болото. Солнце уже слегка припекало, судя по его высоте над шапками сосен, время близилось часам к десяти, ну или половине одиннадцатого утра.

— Всё, Саня, приехали, ночью храпеть будешь, а сейчас пора за работу, — сказал Димка, заметив, как я открыл глаза.

— Какую работу? — в моём голосе прозвучало неприкрытое удивление.

— Поисковую. Забыл, что вчера произошло? — Я потряс головой, но, видимо, не настолько энергично, чтобы убедить Димона. Кардиф криво усмехнулся: — Не ври. По глазам вижу — забыл. Ладно, не парься. Ну, перепил и что из этого? Бери лопату и айда за мной. По дороге всё расскажу.

Он подхватил с земли шанцевый инструмент, зашагал неторопливо, вразвалочку, в сторону леса, где уже звонко звучали голоса наших друзей. Я протёр глаза, энергично помассировал уши, гоня прочь остатки сна, и выскочил из машины.

Моя лопата оказалась ржавой и довольно тупой, но опоздавшим выбирать не приходится. Я догнал Димку и наконец-то узнал, что за авантюру мы затеяли.

Оказалось, вчера Света — так зовут мою подругу — устроила мне скандал. Даже не помню из-за чего. То ли девчонки ей эмэмэску отправили, где меня Ленка целует в засос, то ли позвонили ей, и она приехала и всё видела. Короче, неважно. Мы поругались, она сказала, что бросает меня, и я напился в хлам.

В клубе отдыхал Бык со своей бандой. Вроде кто-то из его парней стал подкатывать к нашим девчонкам. Нам это не понравилось, я пьяный им чего-то сказал, в общем, началась драка. Меня сразу вырубили кулаком в ухо. Лёха решил за меня отомстить, швырнул стул в обидчика и умудрился расколотить половину бара с дорогим виски и коньяком. Как сказал Димка: там сумма нарисовалась чуть ли не в четверть ляма.

Клуб этот через третьих лиц принадлежал Быку. Там бы нас, наверное, и порешили, да у него возникла идея. (Он помимо клуба ещё и «чёрным» копательством промышлял). Две недели назад Бык через Интернет познакомился с каким-то коллекционером военных реликвий. Тот набирал команду добровольцев для раскопок на местах боёв в волгоградских лесах, обещая ооочень большие деньги по итогам работы. Бык связался с ним, обговорил условия и получил аванс. Оставалось найти желающих целый месяц рыться в земле и кормить комаров, отыскивая ржавые железки в надежде неплохо заработать.

Дело с поисками добровольцев шло туго: никто не хотел тратить время на бессмысленное копание в земле. Бык уже подумывал вернуть частично потраченный аванс — тот дядька, видно, тоже не из простых — но тут ему подвернулись мы. Думаю, он потратил минимум времени на уговоры, учитывая наше состояние и общую сумму долга на всех.

За разговорами мы шаг за шагом углублялись в лес. Я внимательно слушал Димона, не забывая глазеть по сторонам. Солнечные лучи падали рассеянным светом на поросшую травой и мхом землю. Сосны шумели над головой, под ногами хрустела пожелтевшая хвоя, трещали сучки и опавшие шишки, пахло смолой, лесной свежестью и озоном. Где-то вдали раздавался дробный перестук дятла, ему вторила кукушка, насчитывая кому-то года счастливой жизни. И всё бы хорошо, да только назойливые комары нудно звенели над ухом, лезли в глаза и уши, норовили попасть в нос.

Отмахиваясь от надоедливых тварей, я не заметил, как остановился Димон, и сходу налетел на него; а поскольку я держал лопату наперевес, черенок угодил аккурат ниже Димкиной поясницы.

— Ты чего, Грач, глаза дома забыл? — крикнул Кардиф и добавил ещё несколько слов, от которых у приличных девушек раньше щёки краснели. Сейчас-то они ещё и не так выражаются. Бывает, в клубе какой-нибудь мамзели что-то не понравится, так она такую тираду выдаст, что брань матёрого боцмана — детский лепет на фоне её пассажа.

— Извини, я не хотел. Комары, будь они неладны.

Димон удивлённо посмотрел на меня, разве что пальцем у виска не покрутил. (На его месте любой бы так отреагировал: какая связь между комарами и воткнувшейся в пятую точку лопатой?) А потом показал на растущий недалеко от нас медноцветный ствол с белыми кружевами лишайника:

— Так, ты рой здесь, а я туда пойду, — он махнул рукой в сторону приютившегося у развилки двух сосен папоротника. — Петрович обед сварганит — позовёт. Услышишь стук черпака по крышке — беги в лагерь, а то голодным останешься.

Я посмотрел на указанное место. Почти из центра небольшого муравейника торчал свежеструганный колышек. Чёрные дорожки муравьёв старательно обходили его стороной, таща в дом хвоинки, чешуйки коры и полудохлых насекомых. Метром правее заметил ещё одну метку. Провёл от обеих точек воображаемые диагонали и обнаружил в полутора метрах недостающие вершины прямоугольника. Они, как перископы подводных лодок, едва возвышались над зелёными волнами травяных кочек.

«Интересно, Бык для нас много таких делянок приготовил?» — подумал я и вонзил лопату в землю, с треском перерубив сучок.

За оставшийся час до обеда я избавился от дёрна в подготовленном для меня квадрате и после трапезы приступил к раскопкам. Дела с тупой лопатой шли не очень, и я изрядно устал, прежде чем добрался до первого трофея: ржавой немецкой каски со звёздчатой пробоиной на макушке.

Почти до самого вечера я копал с небольшими перерывами на отдых. За целый день поисков мне удалось найти две покрытых толстым налётом пуговицы и старую обросшую ржой и какими-то наростами мину от восьмидесятимиллиметрового миномёта.

Я уже хотел плюнуть на всё и отправиться к другой делянке, как наткнулся на что-то лопатой. Присев на корточки, я быстро отгрёб землю руками. Из тёмно-коричневого пласта выглядывала почерневшая кость.

Я выскочил из ямы, схватил под сосной толстый искривлённый сук, вернулся и стал осторожно выкапывать останки. Через час работы, когда на краю могилы уже возвышалась кучка костей, из чёрно-коричневого крошева выступил позвоночник.

Справа от него что-то блеснуло. Я с хрустом отломил полусгнившие рёбра, отшвырнул в сторону, ткнулся суком в землю и вскоре вытащил на свет прекрасно сохранившуюся коробку с нацистским орлом на крышке.

Я выбрался из ямы и стал рыться в костях. Какое-то странное чувство заставило меня перебирать мощи с прилипшими к ним кусочками истлевшей ткани.

Вокруг правого запястья торчал какой-то бугор, судя по всему браслет. Весь в бурой грязи и каких-то выростах он сильно смахивал на ветку коралла и, похоже, крепко прикипел к костям.