Гарольд Хоук - Претендент

• Название: Претендент
• Автор: Гарольд Хоук
• Жанр: Боевая фантастика

Ну почему так всё устроено? Почему желание достичь цели толкает на такие дела, что мир потом рушится на глазах? Почему за чьи-то мечты люди должны платить кровью? Неужели нельзя жить спокойно как все? Почему обязательно надо карабкаться вверх, идти по головам, расплачиваясь сотнями чужих жизней? Зачем? Только лишь ради удовлетворения собственного самолюбия или с какой-то другой целью?

---

Карлос вложил в растопыренную ладонь синий баллончик и с прежним вниманием продолжил наблюдать за действиями коллеги.

Элтон взболтал спрей, лёгким щелчком сбил колпачок с распылителя. Зашипел воздух, аэрозоль сверкающим облаком окутал фальшивое лицо, прочно склеивая молекулы маски друг с другом.

В горле запершило, Элтон прикрыл рот рукавом, но в итоге всё равно зашёлся в кашле.

— Готово… кхе!.. через минуту можно примерить, а пока… кхе-кхе!.. принеси мне выпить.

— Воды?

— Сам хлебай эту… кхе!.. гадость.

Санита притащил с кухни неразбавленного виски. Голдмахер выхватил стакан из рук, залпом выпил всё до последней капли. Алкоголь смягчил раздражающее действие закрепителя на гортань и трахею. Судорожные приступы кашля прекратились, но Элтон по-прежнему хрипел и дёргал шеей как индюк, пока ещё две порции спиртного не перекочевали в желудок.

Приятели ответственно отнеслись к первому заданию босса. Во время слежки за майором они сделали много фотографий. Элтон заказал в ателье срочного пошива форму, по снимкам нацепил на китель наградные планки в той же последовательности, даже юбилейный значок «300 лет АГБ» где-то раздобыл.

Карлос говорил: зря, мол, это всё, зачем беспокоиться, если можно снять мелочёвку с трупа, но Элтон сделал по-своему и оказался прав. Кровь попала и на значок и на планки, смыть её без следа всё равно бы не удалось, а так никаких проблем.

Помимо формы он озаботился сходством причёски, цветом волос и глаз. И если с первыми двумя пунктами не возникло проблем: краску и ножницы никто не отменял, то с зеркалом души пришлось повозиться. Майор обладал уникальным цветом радужки: бирюзовым с молочными прожилками, но Элтон и здесь оказался на высоте — объехал весь город и нашёл в какой-то захудалой аптеке на окраине контактные линзы подходящей расцветки.

Наступил самый ответственный момент — кульминация сложной подготовительной работы. Щёлкнув крышечкой пластикового футляра, Элтон вооружился миниатюрными щипчиками, цветные скорлупки по очереди покинули гнёзда с бактерицидным раствором, придавая глазам совсем другой вид. Осторожно, стараясь не повредить тонкий слой фальшивой кожи, Голдмахер снял маску, нацепил на лицо.

— И как?

— Обалдеть! Один в один, хотя нет… волосы немного по цвету не подходят.

— Волосы перекрашу, но что-то мне здесь не нравится. Элтон почти уткнулся носом в зеркало.

— Мне кажется, левый глаз немного сползает.

Голдмахер резко повернулся:

— Это всё ты виноват, дубина! Пристрелил бы майора и дело с концом. Как я завтра в Агентство пойду?

— Ну ты же умный, ты обязательно что-нибудь придумаешь.

— Конечно, придумаю, надо же как-то твои ошибки исправлять.

Он приник к зеркалу. Двойник в серебристом квадрате прижал пальцы к одной скуле, к другой, подтянул кожу на висках. Бесполезно. Верхнее веко левого глаза упорно не хотело возвращаться на место.

— Ладно, утром приклею к маске парик, попробую закрепить, чтоб глаз не сползал. Будем надеяться — это прокатит, но если нет, — под носом здоровяка вырос кулак, — берегись!

— Всё будет нормально, вот увидишь. Ты справишься, — Карлос расплылся в широкой улыбке, плавно отодвинул руку напарника и показал на труп: — А с этим что делать?

— А ты не знаешь?

— Честно? Нет!

Голдмахер застонал, прикрыв ладонью глаза:

— Ой, навязался ты на мою голову. Неси нож, я за мешком. Давай быстрей, времени и так мало.

Поздно ночью на городскую свалку въехала машина с погашенными фарами. Под колёсами зашуршали обрывки газет, захрустели обломки пластика, затрещали ржавые банки. Даже сквозь закрытые окна в салон проник неприятный запах от растущей в размерах горы мусора.

Скрипнули тормоза, из машины вышли двое в чёрных масках. Подсвечивая себе узким фонариком, широкоплечий поднял крышку багажника, сунул в зубы рукоятку карманного светильника, наклонился. Послышалась громкая возня, здоровяк крякнул и, поднатужившись, вытащил наружу продолговатый мешок.

На помощь пришёл напарник. Вдвоём они подтащили прорезиненный куль ближе к куче, раскачали и на счёт три бросили. Тёмная масса шлёпнулась на склон, покатилась, увлекая за собой мусор и застряла, зацепившись за деревяшку.

Послышался шорох шагов, приглушённо хлопнули двери, двигатель рыкнул и тихо зашелестел. Два светлых пятна упали на утрамбованную мусоровозами дорогу, постояли немного и побежали к белевшему вдалеке вагончику контролёра.

73

Цифры на табло будильника показывали 5.45. Утренние лучи пытались прорваться сквозь пыльные занавески непонятного цвета, но полностью выдохнувшись в борьбе, застревали в линялой ткани.

В сумерках узкой комнаты просматривались две кровати вдоль стен. Пятачок возле окна занимал старый стол со следами сигаретных ожогов и ножевых царапин. Побитые временем и краями табуреток ножки давно потеряли лакировку и выглядели не лучше столешницы.

О вчерашнем застолье говорили обрывки заляпанной жиром газеты, на которых кучками лежали рыбьи кости, головы и подсохшие кишки. Несколько зелёных мух ползали по зловонным курганам. Они обследовали волосатыми хоботками их содержимое и временами с жужжанием перелетали с места на место.

Давно немытая пепельница посреди стола утонула под горой мятых окурков. Два грязных стакана скромно приютились неподалёку. В одном из них плавала какая-то коричневатая жидкость, а из второго торчали кончики смрадно воняющих чинариков.

Красные чёрточки на табло сложились в 6.00. Будильник пискнул и неистово заверещал. Из-под серой горы на одной из кроватей высунулась рука, пошарила по тумбочке. Согнутые пальцы подобрались к часам, похлопали по красному пластику корпуса и, не найдя кнопку отключения, сбросили мучителя на пол.

Будильник дзинькнул, но вопреки ожиданиям запиликал ещё громче.

Одеяло превратилось в бушующее море, из тёплых пучин которого спустя какое-то время вынырнул худощавый человек с рахитичной грудью и выпуклым животом. Кривые волосатые ноги свесились на пол, тонкие пальцы вцепились во всклокоченные волосы, по комнате поплыл протяжный стон.

Подушка шлёпнулась на пол, пуховым телом придавила будильник, но и это не заставило его умолкнуть.

— Заткнись!..

Часы врезались в стену, раздался хлопок, осколки брызнули в стороны. На пол упала пластинка дисплея, связанная паутинкой провода с маленьким динамиком. Чёрная тарелочка издала протяжный писк, на табло высветилась абракадабра из разнонаправленных палочек. Несколько секунд красные чёрточки ярко светились, потом стали медленно угасать, а там и вовсе исчезли в глубине экрана.

От предпринятых усилий голова пьяницы закружилась. Пальцы сжали виски, комната опять наполнилась стоном, только сейчас к нему добавилось неясное бормотание. Оно всё нарастало и, наконец, оформилось во вполне понятное:

— Ва-а-ц!.. Вставай, на работу пора.

Собутыльник что-то пробурчал и глубже зарылся головой в одеяло.

— Вставай! На хрен будильник заводил, если не просыпаешься?

Вацлав промычал нечто невразумительное и повернулся на другой бок.

Его сосед сполз на колени, на четвереньках добрался до стола. Пальцы заскребли по столешнице, наткнулись на стакан с окурками, крепко обхватили и потащили ко рту. В нос ударил жуткий запах табачного перегара.

— Вот скотина! Говорил: не бросай бычки в стакан, долго отмывать придётся.

Опираясь руками на табурет, бедняга встал на ноги. Мутным взглядом зашарил по столу.

— О, заначка! — остатки коричневой жидкости из второго стакана перекочевали в желудок. — Уф… ну и гадость! Он выдохнул сивушные пары, мазнул рукой по мокрым губам. Переставляя негнущиеся ноги, приблизился ко второй кровати.

— Вставай, засранец, а то уволят.

— Я не могу, Милош, — проблеял небритый шатен не открывая глаз. — Ты меня напоил — тебе и шагать на работу.

— Моя смена завтра. Да и как я пойду? От меня перегаром за версту несёт. Начальство меня сразу уволит.

— Не уволит. — Вацлав с трудом продрал глаза, потянулся и громко зевнул. — Ты с какого дня принят на работу? С завтрашнего. А завтра ты уже будешь трезвый.

— Вот завтра и пойду, а сегодня ты иди.

Вацлав сел на кровати, поскрёб подбородок.

— Не могу я! Вот меня точно уволят за пьянство на рабочем месте. Короче, ты меня напоил — ты и иди! Галецкий упал на подушку, закрыл глаза и засопел.

— А кто говорил: «Надо в коллектив вливаться»? — пробубнил Осьминский, шлёпая на кухню.

Струя холодной воды быстро привела в чувство, Разбрызгивая капли по всей кухне, фыркая как рассерженный кот, Милош энергично вытер голову. Подул на ладонь и сморщился от шибанувшего в нос неприятного запаха. Изо рта несло помойной ямой. Милош помахал рукой перед носом. На окне стоял флакон с парфюмом, сосед по комнате пользовался им вместо лосьона для бритья.