Джон Спиид - Наложница визиря

• Название: Наложница визиря
• Автор: Джон Спиид
• Издательство: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-040542-8, 978-5-9713-6271-5, 978-5-9762-2903-7, 978-985-16-3494-7

Роман, который буквально оживляет для читателей пышную, экзотическую Индию XVI века. История увлекательных приключений юной Майи, которая предпочла затворничеству в храме роскошь положения наложницы одного из могущественнейших людей Индии. История опасных интриг и безжалостных религиозных и политических конфликтов, блеска и роскоши, любви и ненависти, страсти и предательства.

История необыкновенной женщины, живущей в необыкновенной стране.

---

— Значит, это безнадежно.

* * *

Когда они двинулись на восток, Джеральдо подъехал к Патану.

— Я никогда раньше не бывал в этой части Индостана, капитан, — заметил он осторожно.

— Насколько я понял, вы больше не желаете со мной разговаривать, господин.

— Простите меня, капитан. Я говорил, не подумав.

Патан внимательно посмотрел на фаранга, затем снова отвернулся и уставился на дорогу.

— Я понимаю, — сказал он, но все равно на протяжении еще многих миль они ехали молча.

Наконец Патан снова повернулся к Джеральдо и повторил слово, сказанное Люсиндой.

— Что это означает?

Джеральдо удивленно посмотрел на него.

— Это португальское слово. Где вы его услышали?

— Что это означает? — настаивал Патан.

— Это женское слово. Мужчины не станут им пользоваться, — Джеральдо внимательно наблюдал за выражением лица Патана, а затем добавил: — Ненависть. Это означает «я тебя ненавижу». Так женщина может сказать любовнику, перед тем как покинет его навсегда.

Патан мгновение смотрел на Джеральдо горящими глазами.

— Я понял.

— А Люси…

— Если вы забудете, что я об этом спросил, господин, я буду вам признателен.

— Конечно, капитан, — ответил Джеральдо и взмахнул рукой. — Но, тем не менее, я хотел бы знать…

Патан пришпорил лошадь и вырвался вперед. Остаток дня он ехал отдельно от остальных.

* * *

Когда солнце склонилось к западу и тени на дороге стали длиннее, путешественники добрались до гребня пологого подъема. Пальцы Люсинды сжали руку Майи, когда она увидела, что лежит впереди. Майя подняла голову, и книга выпала у нее из рук.

Перед ними простиралась огромная зеленая долина. Кроме рощ высоких старых деревьев, разбросанных тут и там, из каждого дюйма земли поднимались виноградники.

Теперь, после того как закончился сезон муссонов, виноградники ожили. Листья были ярко-зеленого, сочного цвета, цветы и крошечные плоды — желтого, словно сливочное масло. Свежие усики так переплетались, что издали растения напоминали туман над землей. Наименее впечатлительный носильщик огляделся и вздохнул. В этом винограднике, в этих листьях можно было увидеть праздник жизни, ее прославление, воспевание. Виноградник молча, но энергично и победно поднимался из земли под солнцем и давал плоды. Долина пульсировала и пела.

— Эй, Мунна! — крикнул старший носильщик. — Мы почти добрались домой!

Впервые за все путешествие Патан оглянулся. Его лицо светилось. Люсинда не помнила, когда он в последний раз так улыбался.

«Мунна, — подумала она. — Под этим именем его знают здесь. Он хотел, чтобы и я звала его так».

Она заставила себя отвернуться, чтобы не видеть, как улыбка исчезнет с его лица, если он взглянет в ее сторону.

— Ваш дом находится недалеко отсюда? — спросил Джеральдо. Патан кивнул. — Да Гама говорил, что у вашей семьи есть ферма.

— Это и есть моя ферма, господин.

— Какая часть ваша?

Патан ничего не ответил, но обвел рукой весь открывающийся вид. Джеральдо тихо присвистнул.

— И еще он говорил про дом.

Патан снова кивнул и поднял руку, показывая вниз. Там рядом с петляющей желтой дорогой деревья стояли сплошной темной стеной.

— Мой дом находится внизу, господин, среди этих деревьев. Вскоре мы туда доберемся.

Носильщики теперь пошли живее. Дом был рядом. Когда они трусцой бежали вниз с горы, паланкин качало. Люсинда почувствовала странное возбуждение.

Здесь виноградник подходил к самому краю дороги. Девушка смотрела сквозь ряды решеток и подпорок, мимо которых они следовали, и видела темно-зеленые тени, отбрасываемые яркими листьями. В воздухе пахло вином и медом.

Теперь они двигались быстро: дорога стала легче, и у носильщиков улучшилось настроение. У подножия горы, в самой плодородной части долины, виноградники были высокими, а виноградины уже крупными. В нескольких сотнях ярдов впереди Патан повернул на подъездную дорогу, вдоль которой росли деревья, прикрывавшие путь к его дому.

В конце туннеля из нависающих веток они увидели длинную колоннаду из элегантных каменных арок. Когда они приблизились, Люсинда поняла, что арки сделаны из мрамора бледно-розового и золотистого цвета. Он напомнил ей цвет ее кожи и кожи Майи.

Патан быстро спешился и подошел к Джеральдо.

— Проследите, чтобы женщины разместились с удобством.

На его лице отражалось такое смятение, что даже Джеральдо понял: Патан не в состоянии смотреть на Люсинду. Патан представил его своей домоправительнице Шахин, как раз когда носильщики с паланкином добрались до открытого места.

* * *

Люсинда подумала, что Шахин выглядит так, словно ест только горькую пищу, да и то в малом количестве. Это могло бы объяснить выпирающие ключицы и грудину, а также вены, вздувшиеся на тонких руках, поджатые губы и хмурое выражение лица. Домоправительница подозрительно оглядела гостей и с кислым выражением лица повела их через колоннаду, которая окружала дом. Слуга нес простой багаж женщин. Шахин из вежливости вкратце рассказала историю семьи, дома и окружающих виноградников. У Люсинды сложилось впечатление, что ей не доставляет удовольствия быть с ними вежливой. Девушка задумалась, что Патан мог сказать домоправительнице.

Время от времени они проходили мимо сводчатых залов, которые вели во внутренний двор. Им удавалось заметить часть сада и бьющие фонтаны. С дальней стороны дома находилась веранда, и с возвышения открывался вид на долину, густо усаженную виноградниками.

— У вас такие большие виноградники, значит, вы должны делать вино. Но ведь капитан не пьет? — спросил Джеральдо.

Он улыбнулся Люсинде и Майе, словно предлагая им посмеяться над его ироничным замечанием.

Шахин старалась быть вежливой, хотя, по правде говоря, ее лицо явно не было привычно к выражению, которое она пыталась ему придать.

— Этим делом семья занимается на протяжении многих поколений, господин. Но Мунна — глава рода, так что, естественно, он не пьет, — она открыла дверь в просторную комнату, где было много воздуха. Из окон на противоположной стене доносилось журчание воды от бьющих фонтанов. — Это будет ваша комната, госпожа, — объявила она Люсинде.

— Мы остановимся вместе, если это удобно, — сказала Майя.

Шахин нахмурилась, но пожала плечами, выражая согласие.

— Я покажу господину его комнату, а затем приду посмотреть, как вы устроились и не нужно ли вам чего-нибудь.

Джеральдо весело и иронично посмотрел на женщин, потом последовал за Шахин. Они слышали, как удаляется стук его каблуков по каменным плиткам колоннады.

— У него такой красивый дом, — сказала Люсинда, когда Шахин ушла.

Стены были покрыты отполированной штукатуркой, в комнате стояли две низкие кровати. Пол состоял из мраморных плит, выложенных в форме звезды. Полдюжины светильников свисало с высокого потолка. Люсинда подошла к окну, выходящему во двор, и почувствовала, как у нее на глаза наворачиваются слезы. Пролетавшая мимо колибри, испугавшись девушки, нырнула в ближайший розовый куст. Вода каскадом падала с фонтана-лестницы и весело бурлила.

Распаковывать особо было нечего. Слуги принесли емкости с водой и тонкие батистовые полотенца. После того как женщины помыли руки, снова появилась Шахин.

— Я не хотела показаться невежливой. Но мне было неуютно при этом мужчине.

— Он мой кузен, госпожа, — сказала Люсинда.

Лицо Шахин, такое кислое раньше, теперь смягчилось, когда она глядела на гостью.

— Мунна кое-что мне рассказал.

— Кто такой Мунна? — спросила Майя.

— Патан, — ответила Люсинда, затем посмотрела на Шахин и покраснела.

— Старшие слуги называют его детским именем, — пояснила Шахин, бросив взгляд на Люсинду. — После смерти его матери в основном им занималась я. Он для меня как сын, — Шахин снова оглядела Люсинду. — Вы хотите осмотреть его дом?

— Да, с удовольствием, — сказала Люсинда и снова покраснела.

* * *

Оставшись с женщинами, Шахин стала чувствовать себя свободнее. Тем не менее, она то и дело переводила взгляд на Люсинду. Девушка предположила, что Шахин редко имела дело с фарангами.

Для женщины было необычно управлять таким имением, но отец Шахин служил управляющим у отца Мунны, и постепенно эта роль перешла к ней полностью, так что никто, казалось, не заметил, когда именно это произошло. Кое-кто выразил неодобрение, но Мунна быстро заставил недовольных замолчать.

У Шахин что-то было связано с каждой плиткой, каждой колонной, каждой меткой и трещинкой в стене. Пока они шли, Шахин служила голосом дома. Люсинда вскоре поняла, что дом Патана скрывает в себе многие воспоминания и самого Патана, и его семьи. Время от времени пальцы Люсинды гладили стены, словно заключенные в них воспоминания могли перейти к ней.