Иван Аксаков - Еврейский вопрос

• Название: Еврейский вопрос
• Автор: Иван Аксаков
• Жанр: Публицистика

«Выражения „идея века“, „либеральная идея“, „гуманная мысль“ – сделались в нашем прогрессивном обществе, каким-то пугалом, отпугивающим самую смелую критику. Это своего рода вывеска, за которой охотно прячется всякая ложь, часто не только не либеральная и не гуманная, но насильственно нарушающая и оскорбляющая права жизни и быта безгласных масс в пользу мнимо угнетенного, крикливого, голосящего меньшинства…»

---

Желательно ли расселение евреев по всей России?

Москва, 20 июня 1881 г.

Считаем нелишним возвратиться и еще раз к вопросу о евреях в России, так как он силой самих событий поставлен на очереди, и если успел уже «наскучить» нашей столичной публике, привыкшей к беспрерывной постановке и смене «вопросов» в ежедневной печати (так что голова русского газетного читателя начиняется исключительно «вопросами», даже без всякого на них ответа), – то для десятков миллионов русского населения он пребывает истинной злобой дня, способной измучить, но не наскучить, и настойчиво требует практического разрешения. Защитники еврейских интересов совершенно переменили свою тактику и признали более «целесообразным» не отрицать факта еврейской эксплуатации, ибо такое отрицание, по своей очевидной лживости, оказывается позицией слишком невыгодной. Теперь, наоборот, самая эта эксплуатация и весь вред, чинимый евреями, служат евреям же и их защитникам поводом к громкому требованию расширения прав. Прежде всего причиной зла выставляется скученность евреев в границах их оседлости, определенных законом, и доказывается необходимость уничтожить эти границы, дозволив расселение евреев по всей России. Какая же скученность? Может быть, и в самом деле евреям отведено житья пространство непомерно тесное? Посмотрим. Всех евреев, включая и губернии Привислинского края или царства Польского, официально числится 2791510. Черта оседлости, им дозволенной, включает двадцать шесть губерний, именно, кроме десяти губерний Царства польского, губернии: Бессарабскую, Виленскую, Витебскую, Волынскую, Гродненскую, Екатеринославскую, Киевую, Ковенскую, Курляндскую, Минскую, Могилевскую, Подольскую, Полтавскую, Таврическую, Херсонскую, Черниговскую. Эти губерний представляют пространство 849862 квадратные версты, и 17529 квадратных миль, и числят в себе жителей около 29 миллионов: пространство, превосходящее не только Францию (9608 квадратн. миль), но и всю Германию (9818 кв. миль), и всю Австро-Венгрию (самое обширное из западноевропейских государств: 11306 кв. м). Одним словом, пространство, как видят читатели, немалое, а потому и жалобы на тесноту площади, отведенной для жительства, лишены не только основания, но и смысла. Необходимо также вспомнить, что значительная часть евреев в звании купцов ремесленников, техников, обучающихся в государственных учебных заведениях или уже обучившихся и потому пользующихся всеми правами, приобретаемыми дипломом, рассеяна по всей России вне узаконенной черты оседлости. Если не ошибаемся, то в одной Москве их уже насчитывается до 20 тыс. Конечно, евреи скученны, но не относительно пространства, отведенного им для жительства, и не по вине русского законодательства, а по собственной вине и произволению сами они теснятся ютятся именно там, где население представляет наилучший матери ал для эксплуатации и по бытовым условиям, и по нравственны своим качествам. Если бы даже и дозволено было беспрепятственное расселение евреев по всей Русской империи, то Малороссии Белоруссии было бы от того не легче. Они добровольно не уйдут о туда. Малороссии и Белоруссии ни на волос не было бы легче – в придаток к этим двум областям, было бы тяжко и великорусского населению – с той только вероятной разницей, что последнее мен долготерпеливо и потому с «правовым порядком» во образе европейского гнета скорее и чаще бы стало чинить самовольную расправ такая перспектива едва ли желательна. И теперь достойно замечания, что собственно в Белоруссии, да и вообще в северо-западе крае, восстаний против евреев не было вовсе, – но уже, конечно, потому, что народ там был бы менее евреями угнетен или под в действием польской цивилизации был бы строже воспитан «в чувстве легальности» (!), а потому, что благодаря именно вековым притеснениям польского панства и его прислужников евреев народ – по природе смирный и кроткий, слишком забит, слишком подавлен духом. Если он еще не совсем обратился в быдло, как разумеет и чествует его шляхетское польское племя, так потому отчасти, что несколько ожил в ненавистную нашим лжелибералам эпоху Муравьева и Кауфмана и, несмотря на последовавшие за ней пятнадцать с лишком лет неприязненного русской национальности управления этим исконно русским краем, еще не совсем потерял надела лучшее будущее.

Русское племя, населяющее Малороссию и Белоруссию, – вообще земледельческое, а не промышленное и торговое. Еще в древние времена «новгородцы, плотници суще», спускались к полянам «рубить им городы»; еще и в наше время – великоросы толпами отправляются в Малороссию и на юг для промыслов и торговли. Нашествие разных кочующих азиатских орд, начиная с половцев, черных клобуков и т. д., погром татарский, а потом после разных превратностей распространение польского владычества на всю так называемую Белоруссию и Украину обеих сторон Днепра, сотворили для края ту бедственную судьбу, от которой он не может оправиться и поныне. Может быть, со временем и образовалось бы в нем городское население, при участии великорусского племени, возникла бы промышленность, расцвела бы торговля, но польские короли еще, несколько веков тому назад призвали евреев, и с тех пор место городского класса – среднего между земледельцем и шляхтичем, как известно, торговлей не занимавшегося, – занято было евреями. В Малороссии в то же время сложилось казачество, и затем, вплоть до, присоединения к России, вся ее история заключается в отчаянной борьбе казаков, чтобы отстоять независимость своего края и свою народность и веру от азиатского, от польского и католического порабощения. Все песни казацкой эпохи, до сих пор живущие в народе, воспевают по преимуществу подвиги казацкой расправы с жидами и ляхами, которые отдавали жидам на откуп православные церкви. Эти предания воспитали в малоросском народе иной дух, чем в Белоруссии, где казачества не было, и этим объясняется, почему во время последнего восстания поляков в юго-западном крае русское население в три дня покончило с мятежом само, без содействия власти, даже к некоторому ее сюрпризу, перевязав польских панов и представив их к начальству. Этим же следует объяснить, почему наконец оно, помянув дни древние, когда запорожцы выговаривали себе от поляков условие, что «они в жидах вольны», попыталось недавно стряхнуть с себя ненавистное «жидовское» иго. Шинкарь, корчмарь, арендатор, подрядчик – везде, всюду крестьянин встречает еврея: ни купить, ни продать, ни нанять, ни наняться, ни достать денег, ничего не может он сделать без посредства жидов – жилой, знающих свою власть и силу, поддерживаемых целым кагалом (ибо все евреи тесно стоят друг за друга и подчиняются между собой строгой дисциплине), и потому дерзких и нахальных. «Это наша кровь!» – с горечью восклицали крестьяне, совершая недавно разгром попадавшегося им еврейского имущества (большая, ценная часть которого была евреями припрятана). – «Это кровь наша» – и сколько правды, святой, исторической правды, в этом клике: века мучений слышатся в нем, и надо быть дивно устроенному головой и сердцем, чтобы не содрогнуться душой от этого вопля скорби и боли!.. А в Белоруссии даже и вопля не раздается. Слышится лишь – ни польским панам, ни начальству – невнятный, глухой стон почти совсем задавленного народа.

Еврейство в пределах Русской империи – это наследие наше от Польши, это польский «правовой порядок», однозначащий с бесправностью крестьянского населения – презренного хлопа. С присоединением Новороссийского края граница еврейской оседлости расширялась, но еврейское население ни в Малороссии, ни в возвращенной нами от Польши Заднепровской Украине и в Белоруссии ни на один процент не убавилось. Трудно понять, в силу какие филантропических, политических, административных или экономических соображений можно предъявлять требование об уничтожении черты еврейской оседлости. Нельзя же, повинуясь требованиям отвлеченной, якобы либеральной доктрины, совершать на, своим родным народом эксперименты не только не либерального, но положительно опасного для его свободы свойства. Либерализм относительно евреев – кабала для русского населения; образ действий, согласный будто бы с указаниями «современного прогресса» другими словами – снятие плотины, задерживающей напор на остальную Россию еврейского потока, в сущности послужил бы только к регрессу русского народа, ибо остановил бы его самобытное экономическое развитие. Система протекционизма, прилагаемая торговой и промышленной политике государств, должна быть соблюдена и по отношению к евреям. Наши новейшие либералы под влиянием социалистического учения сами с презрением относятся к прежней либеральной теории о свободной конкуренции и к либеральному лозунгу: laissez faire, laissez aller. Они проповедуют теперь не только право, но и обязанность государства регулировать, даже до мелочей, отправления общественной жизни и весь бытовой экономический строй в духе покровительства рабочим народным мг сам и т. д. Если так, то почему же, как скоро дело касается евреев, в «либеральная» программа ограничивается словами: нужно противопоставить еврейской эксплуатации «подъем народного благосостояния», «подъем народного просвещения», «доставление народу дешевого мелкого кредита, воспитание народа в духе законности, установление правового порядка», – и все это одновременно с предоставлением евреям полной равноправности и повсеместного расселения?! Вместе с тем указывается на примере Франции и Англии, где евреи не пересилили местного населения, а сами-де более или менее ему подчиняются.