Леонид Жариков - Повесть о суровом друге

• Название: Повесть о суровом друге
• Автор: Леонид Жариков
• Жанр: Детская проза

Известная повесть о рабочем подростке, о молодых борцах революции на юге России.

---

- Я тебя сам могу купить.

Опять кадеты засмеялись, а Сенька воскликнул:

- Купи, плати двадцать тыщ! Ну, плати! А-а, голопузик, денег нема. А у меня есть. Вот, смотри. - И Сенька достал сначала из одного кармана, потом из другого, потом из-за пазухи три пачки настоящих царских денег трехрублевок, десяток, пятерок, даже несколько сотенных бумажек с портретом царя. Он взял одну сотенную и сказал: - Хочешь, порву?

- Хочу.

Сенька разорвал сотенную, сложил половинки и еще разорвал их, потом сложил четвертушки и тоже разорвал. Клочки от денег он швырнул в небо, развеяв их по ветру.

- Видал?

- Видал.

- Хочешь, еще порву?

- Порви.

- Ишь ты, я лучше духов куплю! Эй, тетка!

К нему подошла женщина, крепко державшая обеими руками флакон духов, завернутый в белый платочек.

- Почем? - важно осведомился колбасник.

- Сто рублей.

- Получай! - Сенька плюнул на пальцы и стал отсчитывать деньги. Взяв духи, он открыл их и побрызгал себе на грудь.

Поплыл приятный аромат.

- Хочешь понюхать? - спросил он.

Шут меня дернул потянуться носом к флакону. Сенька сунул мне под нос дулю.

- Чем пахнет? - спросил он под громкий хохот кадетов.

Даже рыжий Илюха, оказавшийся неподалеку, засмеялся.

Сенька стал мне противен. Я отошел и наблюдал за ним издали.

Колбасник облил духами свою братию, побрызгал на курицу, потом сорвал у забора желтый цветок мать-и-мачехи, смочил его духами и, крякая от удовольствия, стал нюхать:

- Ух, как пахнет!

Пустой пузырек Сенька забросил через забор, и вся орава направилась к лотку покупать папиросы «Шуры-муры». Ко мне подошел Илюха:

- Ленька, ты разве ничего не знаешь?

- А что?

- Думаешь, почему они тебя председателем дразнят?

- Не знаю.

- Твой отец уже не председатель. Его вчера скинули. Сенькин отец стал председателем.

На душе стало тяжело и тревожно. Я решил, не скажу матери и не буду верить Илюхе, пока у Васьки не спрошу.

Мать выменяла на зерно и подсолнухи полпуда муки и бутылку подсолнечного масла.

Деду Карпо нужно было ехать туда же, куда и нам. Мы сели в гарбу и поехали.

Вот и окраина, а дед Карпо все ехал с нами.

- Значит, вам куда? - спросил он у матери.

- Нам вон на ту улицу, где лавка.

- Та и мени вроде туда, я точно не знаю.

- А кого вам нужно? - спросила мать.

- Та оце ж люди казали, председатель Устинов десь, тут живо, а в якой хате, не знаю.

Мать рассмеялась:

- Что ж вы раньше не сказали, дедушка!

- А шо?

- Устинов - мой муж.

Дед остановил волов и с недоверием уставился на мать, поглядел на меня.

- Ты жинка Устинова?

- Правду говорю, - повторила мать с улыбкой.

Дед покачал головой.

- Чого же ты раньше не обозналась? От вы, бабы, секретный народ! Гей, ледачи! - весело прикрикнул дед Карпо на волов и стукнул палкой одного из них. Ленивый вол только взмахнул хвостом. Гарба закачалась на ухабах.

Дед и моя мать смеялись. Они не знали, что отец наш уже не председатель...

Мы повернули за угол. Возле Абдулкиной землянки сидела на лавке Тонька. Увидев меня, Тонька сорвалась с места и помчалась сзывать ребят. Они высыпали тучей и закричали:

- Ленька приехал!

- Ленька, где ты был?

Дед Карпо остановил волов возле нашего домика. Мы слезли. Мать открыла ворота, и волы въехали во двор. «Где же Васька?» - подумал я и в эту минуту увидел, как он вышел из-за угла с двумя ведрами на длинном коромысле. Я побежал навстречу. Смеясь от радости, мы обнялись.

- Приехал?

- Ага.

- А кто это с вами?

- Дед Карпо, он добрый, пойдем к нам.

Как ни старался Васька казаться веселым, а по глазам я понял: Илюха правду говорил от отце.

- Расскажи, Вась...

- Чего рассказывать, - сердито ответил Васька, - бить их надо, а не рассказывать. - И Васька пнул ногой торчавший из земли обломок кирпича. Ты иди домой, а я воду мамке отнесу и приду к тебе.

6

Мы с матерью застали отца лежащим на кровати. Подложив руки под голову, он о чем-то глубоко задумался.

«Горюет», - мелькнуло у меня, но отец, как только увидел нас, вскочил, веселый, обнял мать и меня, а когда вошел в хату дед Карпо и мать рассказала о нем, отец протянул деду руку со словами:

- Это хорошо, гость из села кстати приехал, раздевайся.

Отец усадил деда Карпо на табуретку, сам сел напротив, близко, лицом к лицу.

- Ну, зачем пожаловал, как там беднота живет в селе? Допекают вас помещики? Рассказывай, дедушка!

- Дела, товарищ Устинов, як сажа бела. Революцию зробили, царя скинули, а получилось як в той сказке про мужика и медведя: панам вершки, а селянам корешки. Скажи, коли нам землю дадуть?

- А от кого ты ее ждешь, дедусь?

- Та не знаю. Временное ж правительство есть, хай ему сто чертив у печонки.

- Временное правительство, дед, те же самые паны. Они тебе ничего не дадут. Сами берите землю, делите между собой и засевайте.

- Мы рады взять, так не дают же!

- А вы силой.

- Та де там силой? Понагнали охраны. Там таки австрияки стоять з винтовками и шаблями, шо близко не подойдешь.

- А вы сабли о колено, винтовки об забор. А нет - жгите имения! сказал отец. - Пускайте им красного петуха, пусть горят, гады! Земля должна быть у тех, кто ее своими руками, как дите родное, нянчит.

- Палить, кажешь?.. Гм... це дило! - проговорил дед Карпо, задумчиво трогая белый ус...

Мать суетилась у плиты. Она уже замесила тесто на вареники. Я скоренько притащил из сарая ведро угля и начал растапливать плиту, прислушиваясь к разговору отца с дедом Карпо.

- А еще селяне просили спытать, - говорил дед, - правду кажуть, шо Ленин приедет до нас?

- Слух такой прошел, - сказал отец, - твердо мы не знаем. Но нам известны письма Ленина, и в этих письмах товарищ Ленин учит нас, что на той революции, которая была в феврале, мы не остановимся. Это только начало революции. Начало!

Мать поставила на стол вареники. Пришел Васька. Мы весело уселись за стол. Только дед Карпо не стал есть и скоро уехал.

Я так наелся, что у меня раздуло живот, как барабан. И все-таки я съел еще три вареника и два незаметно положил в карман.

Едва мы закончили обед, как в сенях послышался веселый топот ног. Дверь распахнулась, и в хату вошли сначала однорукий механик Сиротка с дорожным сундучком, потом, вытирая ноги о порог, Мося, а за ними грязный, всклокоченный и радостный шахтер Петя с Пастуховки. Они только что вернулись из Петрограда и прямо с поезда - к отцу.

Что тут поднялось! Отец кинулся обнимать друзей, а те его. Они хохотали, хлопали друг друга по плечам. Запыхавшись, отец сел на табуретку и сказал:

- Говорите сразу: правда, что Ленин в Россию приехал?

- Правда! - ответил Сиротка.

- Видели его?

- Не только видели, но и встречали! - горячась, вставил Петя. - Я его даже на руках вместе с питерцами нес.

- Ну рассказывайте!

Сиротка, хмурый, подсел к отцу:

- Нет, сначала ты расскажи, что тут у нас произошло?

Отец развел руками:

- Что произошло? В Советах засели буржуи. Меньшевики их поддерживают. Удалось им пока захватить большинство в Совете. Теперь благодетель Цыбуля - комиссар Временного правительства и председатель меньшевистского Совета. Об этом разговор у нас будет долгий, и борьба будет долгая. Поэтому рассказывайте вы, хлопцы.

Мать вывела Петю в сенцы и заставила его снять для стирки рубаху. Сама она стала поливать ему из кувшина. Пока Петя, брызгаясь и фыркая, умывался, я спросил его:

- Петь, а ты царя в Петрограде видал?

- Какого царя? А-а, ты про Николашку! Нема его, увезли в Сибирь.

- А саблю его золотую видал?

- Саблю? Чего не видал, того не видал. Наверное, с собой увез, гадюка, - отвечал мне Петя, входя в хату и вытираясь свежим рушником.

- Та-ак, - протянул в раздумье Сиротка. - Ну а с нами, что ж... Мы ведь не знали ничего о Ленине. Приехали в Питер третьего, в воскресенье. Спрашиваем у людей, где помещается редакция рабочей газеты «Правда». Буржуи косятся злобно: «Какая такая «Правда», не знаем»...

- Сиротка, дай я расскажу, - перебил Петя, у которого опять заблестели глаза, и радость его передалась всем.

- Погоди, не мешай, - хмуро остановил его Сиротка.

- Да говорите кто-нибудь, шут вас задери, - смеясь, сказал отец. Скажите, какой из себя Ленин?

- Простой! Ну как будто твой товарищ или родственник, - скороговоркой выпалил шахтер Петя.

Мы с Васькой протиснулись плечами друг к другу и напряженно слушали.

- Какой из себя Ленин, спрашиваешь? - степенно проговорил Сиротка, глядя в пол, словно обдумывая, как лучше сказать. - С первого взгляда будто строгий, а вглядишься - нет. По глазам видно - ласковый.