Геннадий Прашкевич - Великий Краббен (сборник)

• Название: Великий Краббен (сборник)
• Автор: Геннадий Прашкевич
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2015

Приключенческая фантастика, герои которой встречаются не только с загадочными доисторическими тварями, пережившими целые эпохи, но и с людьми, нравы которых не уступают нравам доисторических тварей. Повесть «Великий Краббен» вызвала в свое время величайшее неудовольствие советской цензуры, и весь тридцатитысячный тираж этой книги был уничтожен. Это, впрочем, нисколько не повлияло на характер весьма энергичного богодула Серпа Ивановича Сказкина, продолжившего свои веселые похождения и в «Территории греха», и в «Малом из яйца», и в «Последнем капустнике». Встречаются герои Геннадия Прашкевича и с иной, возможно, межзвездной жизнью («Соавтор», «Игрушки детства», «Перстень на три желания»), а рассказ «Я видел снежного человека» примечателен еще и тем, что написан он был автором еще в школе, где-то в самом конце 50‑х годов прошлого века. Но читается до сих пор.

---

Лежа на пыльном полу пещеры, зная, что Краббен сюда не доберется, я попытался его зарисовать, но грифель карандаша под дрожащей рукой крошился.

– Видишь… Он голову держит криво… – удовлетворенно сообщил Серп Иванович. – Это я его зацепил… Понятно, из «тозовки»… Видишь, он и правым ластом не в полную силу работает… Так и запиши: это я его…

Опираясь на широкие ласты, Краббен тяжко выполз на берег.

Он был огромен, от него несло доисторической тиной и холодом.

Мелкие камни забивались в складки дряблой массивной шкуры. Он встряхивался, как собака. Он был свиреп. Фонтаны холодных брызг долетали даже до пещеры. Примерно метра не хватало ему, чтобы сунуть к нам свою крокодилью морду. Он дышал на нас падалью, тьмой, смрадом. Несколько раз, осмелившись, я заглядывал Краббену чуть ли не в самую пасть, но тут же отступал перед мощью и мерзостью его ощеренных ржавых клыков.

– Чего это он? – спросил Сказкин, отползая в глубину пещеры.

Впрочем, поведение Краббена мне тоже не нравилось. Устав, он расслабился, расползся на камнях. Странные судороги короткими молниями сотрясали его горбатую спину. Плоская голова дергалась, как у паралитика, из пасти обильно сочилась слюна. Низкий, ни на что непохожий стон огласил мрачные берега.

– Тоже мне гнусли! – сплюнул Серп Иванович. – Чего ему надо?

– Это он нас оплакивает…

С грандиозных стен кальдеры медлительно стекал белесоватый туман.

На уровне входа в нашу пещеру этот белесоватый туман сгущался в рваные, темнеющие на глазах лохмотья, и низкий, полный доисторической тоски стон ломался в тысяче отражений.

– Вот бы записать на пленку, – вздохнул Сказкин. – А потом врубить сироте вместо побудки.

Забившись в дальний угол, он всячески поносил Краббена.

А тельник свой он заправил в штаны с лампасами, и теперь я не видел ни наколотого, ни настоящего Краббена.

Все равно они были рядом.

Не слушая поношений Сказкина, я думал о смутных придонных течениях, обогреваемых струями ювенильных источников. Там лес водорослей, там неясные тени. Там загадочный недоступный мир, полный чудес, о которых мы можем только догадываться.

Действительно, кто видел воочию гигантских кальмаров?

А ведь на кашалотах, поднимающихся из океанских бездн, не раз и не два находили кровоточащие следы неестественно огромных присосок.

Кто видел так называемого трехпалого – пресловутого обитателя тропических болот Флориды и прибрежной полосы острова Нантакет?

А ведь со следов трехпалого не раз снимали гипсовые слепки.

Кто видел огромного червя с лапками, так называемого татцельвурма?

А ведь он хорошо известен многим жителям Альп. За последние годы собрано множество свидетельств, в которых слово в слово повторяется: да, этот татцельвурм похож на червя… да, у него большая голова с выпуклыми глазами… да, лапы у него совсем малые, но они есть…

А мокеле-мбембе – загадочная колоссальная тварь, действительно очень напоминающая давно вымерших динозавров? Разве не утверждают многие и многие охотники африканцы, что и сейчас они встречают мокеле-мбембе во влажных болотах Внутренней Африки? Кстати, на воротах одного древнего храма, посвященного вавилонской богине Иштар, среди множества поразительных по своей реалистичности изображений было в свое время найдено одно, ничего общего не имеющее с известными нам животными. Зато зверь с этого изображения, названный учеными сирушом, был как две капли воды схож с африканским мокеле-мбембе. Более того, конголезский ученый Марселен Аньянья, исследуя заболоченные джунгли самой северной области Конго – Ликвала, сам однажды наткнулся на мокеле-мбембе. «Видимая часть этого странного животного, – утверждал он, – вполне соответствует нашему представлению о бронтозавре».

А кто видел третретретре – животное ростом с теленка, с круглой головой и почти человеческими ушами?

А ведь аборигены одного из самых больших островов мира – Мадагаскара – утверждают, что такое животное водится в их краях, а конечности у третретретре устроены как у обезьян, а уши похожи на человеческие.

Наконец, кто видел дипротодонтов, заселявших когда-то равнины Австралии?

А ведь местные золотоискатели до сих пор рассказывают о каких-то необыкновенных гигантских кроликах, обитающих в пустынных центральных районах самого южного материка.

А разве не выловил доктор Д. Смит из океанских глубин диковинную кистеперую рыбу, считавшуюся вымершей уже многие миллионы лет назад?

Просто мы привыкли к асфальту городов, к тесным, знакомым улицам, к безжизненным лабиринтам мертвого бетона, привыкли к ничего не сулящим закоулкам загаженных зоопарков, а мир…

…мир огромен.

– А сколько этот Краббен может стоить?

Я промолчал, прислушиваясь к долгим тоскливым стонам.

– Наверное, много, – сам себе ответил Сказкин. – У меня столько нет.

Я промолчал. Я слушал долгий плач Краббена. Мысленно я видел темный путь Краббена в ночном океане среди безмолвия звезд и вспышек люминофор. Кто он? Откуда? Куда плывет?

– Никогда! – плакался рядом Сказкин. – Никогда, начальник, не буду я миллионером! Дома у меня в Бубенчиково все удобства во дворе. И вот как ни приду я в домик с сердечком на деревянной дверце, так сразу вижу – валяется там на полу пятак. Пылью покрылся, паутина его оплела. Но валяется.

Туман.

– А говорил, к пяти вернемся!

Туман.

– Дождь будет, однако, – длинно зевнул Сказкин.

И правда, как в гигантскую трубу, вдруг вынесло в небо согретый солнцем туман. Призрачно высветились кошмарные обрывы, отразились солнечные лучи от плоских вод. И тотчас откуда-то, как стрекот швейной машинки, пришел, растянулся, поплыл в утреннем воздухе томительный, ни на что не похожий звук.

– Берегись, воздух!

Над кальдерой кружил вертолет.

И, конечно, не мы одни это поняли.

Встревоженный Краббен неуклюже сполз в воду, оттолкнулся ластами и медленно, без единого всплеска, ушел в глубину – черная туманность, пронизывающая светлую бездну.

– Уходит! – заорал Серп Иванович.

И замахал с каменного козырька вертолетчикам.

– Да что же это он делает! Не мог, что ли, зайти со стороны пролива?

– Ты что, – разъяснил Серп Иванович. – Это же МИ‑1. Его любым ветром сдувает.

Свесив с каменного козырька босые ноги, Сказкин с наслаждением шевелил голыми пальцами. Он уже не боялся Краббена. Он уже ничего не боялся. Техника шла ему на помощь, техника подтверждала: ты, Сказкин, человек, ты истинный Венец творения! Человечество тебя в беде не оставит!

Только я был в отчаянии.

Выгибая спину, отчего он и впрямь казался горбатым, Краббен бесшумно уходил к Камню-Льву. Вот он прошел мимо высокой скалы, загаженной чайками и бакланами, вот поднял грудью новый мощный вал, вскинул над водой плоскую голову и теперь уже навсегда… навсегда… навсегда… совсем навсегда растворился в плотной голубоватой дымке, стелющейся над океаном.

Ревя, завис над берегом вертолет.

Серебряный круг винта, рыжий пилот.

– Да брось ты, начальник! – утешал меня Сказкин. – Я тебя в Находке с корейцем сведу. Он тебе за маленький бутылёк что хошь изобразит на спине!

Тетрадь пятая. Запоздалые сожаления

Мыс Большой Нос является северным входным мысом залива Доброе Начало и западной оконечностью вулкана Атсонупури. Мыс представляет собой скалистый обрывистый утес черного цвета и является хорошим радиолокационным ориентиром. На мысе гнездится множество птиц. Мыс приглубый. К югу от мыса в 1 кбт от берега лежат надводные и подводные скалы.

Лоция Охотского моря

«Почему это так, начальник?» Ученый совет СахКНИИ.

Опять богодул с техническим именем. Яблоко Евы и яблоко Ньютона. «Как там с базисфеноидом?» Романтики с «Цуйо-мару». Гинзбург против Шикамы. О почте – в последний раз. Приписка.

Глупо стоять перед мчащимся на тебя табуном.

Надо или уходить в сторону, или вставать во главе табуна.

К сожалению, встать перед Краббеном я не мог. К еще большему сожалению, мы вообще не смогли больше обнаружить Краббена, хотя я заставил матерящегося рыжего пилота («Скоро световой день кончится!») дважды дать круг над океаном на пространстве от Камня-Льва до вулкана Атсонупури.

Пилот злился. Его оторвали от дел, его загнали в какую-то дыру ради двух идиотов.

– Если бы не Агафон, – злился он, – вы бы у меня тут посидели!

Даже Сказкин возмутился: «Вывел бы я тебя на пару слов!»

К счастью, под нами был океан – из вертолета человека не выведешь. Да и знал я, чем обычно кончаются угрозы Сказкина. На моих глазах он как-то вывел из южно-курильского кафе худенького старпома с «Дианы». Сказал, что на пару слов, а сам не являлся в кафе целую неделю. Хворал.