Владимир Голяховский - Это Америка

• Название: Это Америка
• Автор: Владимир Голяховский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-8159-1222-9

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

---

Перед тем как попрощаться, он дал им свою визитную карточку:

— Позвоните мне в удобное для вас время. Мы с женой будем рады принять вас.

На визитке были рабочий и домашний телефоны и адрес Элана Графа, юрисконсульта международной торговой фирмы.

Выйдя из сабвея, они сразу увидели забавную вывеску на русском: «Моня и Сема Интернешнл». За ней виднелись и другие русские вывески. Это их насторожило: значит, мигрантов из России здесь тоже много. Нет, это не та Америка, в которой она хотела жить. И район далеко от Манхэттена. Лиля решила идти к Глинским, даже не осматривая квартиры.

25. Визит к Глинским

Глинские жили в собственном доме, который купили два года назад. Лиля не видела Евсея больше пяти лет, он выглядел расслабленным, даже помолодевшим.

— Ну, как поживает наше светило Рупик?

— Плохо поживает, они получили уже три отказа.

— Эх, жалко его, такой талантливый, такая светлая голова. Говорил я ему, надо было раньше подавать на отъезд, а то мышеловка захлопнется. Так и получилось.

Потом хозяева повели их показывать свое жилье. Лиля с Лешкой впервые видели такое чудо — собственный дом американца: внизу три просторные комнаты и большая кухня — столовая, разделенная барной стойкой. Жена Евсея Лика объяснила:

— Очень удобно — готовь и сразу подавай на стол.

Лиля засмотрелась на оборудование кухни — большой холодильник, посудомоечная машина, микроволновка, еще какое-то электрическое оборудование. За кухней имелась отдельная комната со стиральной машиной и сушкой, там же стояла гладильная доска.

— Да, жизнь в Америке удобная, — сказал Евсей, — быт продуман до мелочей. В Саранске я снимал две комнаты в деревянной избе с печным отоплением у местного еврея и месил сапогами грязь на улице. А уехал в Америку — видишь, какая разница!

На втором этаже были три спальни: одна большая, для хозяев, и две небольшие — для детей или гостей. Ванная, душевая и два туалета. При доме был и гараж на две машины.

— Это не все, у нас есть еще basement, то есть подвал. Хотите посмотреть?

Подвал на самом деле оказался еще одним этажом: просторный зал, в котором имелось все для физических упражнений — беговая дорожка, силовой тренажер, стенка для упражнений, бильярд и стол для пинг — понга. Там же стоял телевизор, и весь зал был оборудован стереофонической системой, которой еще не было в России.

— Это все наш сын Саша натаскал сюда, — сказала Лика.

Лешка засмотрелся на тренажеры. Потом попросил разрешения попробовать и с увлечением занялся упражнениями.

Дом буквально заворожил Лилю, ей очень хотелось узнать стоимость, но она стеснялась спросить. В конце концов решилась:

— Сколько же стоит такой дом?

Евсей ухмыльнулся:

— Сто двадцать тысяч. Мы купили его в рассрочку на тридцать лет, взяли заем в банке и выплачиваем.

— На тридцать лет? Можно так просто взять такой заем?! — воскликнула Лиля.

Евсей усмехнулся:

— Ну нет, так просто банк заем не даст. Банк должен быть уверен, что ты способен выплатить всю сумму, что у тебя есть работа, статус, перспектива. У меня — есть.

Лика позвонила в ближайший ресторан, и им принесли ланч: вкусную китайскую еду — курицу с рисом и салат. После ланча Лешка уселся перед большим цветным телевизором с дистанционным управлением. Он еще никогда не видел такого чуда и теперь с увлечением переключался с канала на канал. А Лиля с Евсеем устроились в другой комнате, и она приготовилась слушать его рассказ о перспективе работы. Он сел как-то слишком близко и, казалось, как-то слишком ласково посматривал на нее. Чтобы оградить себя от лишних разговоров, Лиля поспешно сказала:

— Я замуж вышла, за поэта Алешу Гинзбурга. И вот жду его скорого приезда.

Евсей все понял, тряхнул головой и начал свой рассказ:

— Мне повезло: экзамен я сдал на высокую отметку и меня взяли в лучшую резидентуру, в университетский госпиталь. Наших туда вообще не берут. Я показал им свои статьи, опубликованные в американских журналах, еще когда я работал в Москве с профессором Вовси. Они сразу поняли, с кем имеют дело. Секрет простой — надо оказаться в нужном месте в правильное время и иметь навыки, которые оправдали бы ожидания окружающих. Мне зачли мой опыт, дали credit, как говорят в Америке, скосили резидентуру на год. А потом дали privileges в госпитале.

— Что это такое?

— Привилегия, право работать в госпитале. Недавно я открыл свой офис и принимаю в нем частных больных. Это тебе не Союз, в Америке можно зарабатывать деньги любыми путями, только плати налоги.

— Евсей, а экзамен очень трудный? — спросила Лиля робко.

— Очень! Выясняют твою теоретическую подготовку по basic science — фундаментальной науке. Много вопросов по физиологии кровообращения и дыхания.

— А я всю теорию перезабывала. Тяжело мне будет.

Он похлопал ее по коленке:

— Лиля, на первых порах всем нашим здесь приходится очень туго. Запишись на Каплановские курсы, там хорошо натаскивают на экзамен. Сдашь экзамен, и все будет о’кей. Ты хочешь стать здесь ортопедическим хирургом?

— Хотела бы, это ведь моя специальность, ничего другого я не умею.

— Хирургия для эмигранта из России, тем более женщины, — это нереально.

— Почему? Я ведь защитила диссертацию, заведовала отделением.

— Здесь это никого не интересует. Американцы не знают русскую медицину и нашим врачам не доверяют. В хирургическую резидентуру принимают только американцев. Надо быть реалисткой и выбрать другую специальность.

— Другую? Какую, например?

— Легче всего попасть в резидентуру по педиатрии, психиатрии или реабилитации. Многие русские хирурги переквалифицируются в анестезиологов.

Перспектива менять специальность расстроила Лилю, она заговорила о другом:

— Скажи, как здесь устраивается молодежь? Ведь у тебя, кажется, сын — студент.

Евсей помрачнел и довольно грустно сказал:

— Молодежи не всегда легко привыкнуть к новым условиям. Многое зависит от устойчивости психики.

К разговору присоединилась Лика:

— Саша пережил тут большую ломку. Хотя в Саранске он учился в медицинском, здесь его не хотели принимать без колледжа. Он впал в депрессию, мы за него даже волновались. В конце концов ему удалось поступить в небольшой институт на острове Гренада. Но он очень изменился, очень.

В это время к Глинским зашли на чай их молодые друзья — Борис и Лена Лившицы. В Москве Борис был хирургом, пульмонологом, тоже защитил кандидатскую. Евсей предложил Лиле:

— Вот, поговори с Борисом. Он один из немногих, кому удалось попасть в хирургическую резидентуру. Расспроси, как он устроился.

Борис казался усталым и вялым, все время прикрывал глаза. Услышав слова Евсея, тяжело вздохнул:

— Я после ночного дежурства, совсем не спал. Какая жизнь у хирурга в резидентуре?.. Да никакой жизни нет! Сумасшедшая физическая и психологическая нагрузка: работаем по 12–14 часов в день, начинаем в 6 утра, ассистируем на операциях каждый день по 6–8 часов подряд. Кроме этого мы должны дежурить каждую вторую или третью ночь, а после дежурств еще работать целый день.

От такого описания у Лили все шире распахивались глаза. Жена Бориса стала сердито жаловаться:

— Хирургическая резидентура — это какое-то издевательство над людьми! Вы видите, какой он измученный? Иногда на него просто страшно смотреть. Я серьезно опасаюсь за его здоровье.

Глинский слушал их с хитрой улыбкой, потом вставил: Я советую Лиле идти в другую резидентуру.

— Да — да, — подхватила Лена, — даже не думайте идти в хирургию. Вы не вынесете.

Гости выпили чай и ушли, а Глинский вызвался отвезти Лилю с Лешкой до сабвея на машине. В машине Лиля сидела грустная, переживая все услышанное. Неужели придется менять специальность? Какие есть у нее навыки, чтобы ею заинтересовались? Единственное, что она хорошо знает и умеет, — это илизаровский метод. Но в Америке наверняка делают что-то подобное. А то, что она услышала об их сыне Саше, взволновало ее еще больше — что будет здесь с Лешкой?..

26. Лиля находит работу

Мисс Рэйчел Коэн из НАЯНЫ вызвала Лилю к себе:

— Нам звонил доктор де Пуаз из своего офиса и просил рекомендовать кого-нибудь для работы ассистентом. Я сказала, что вы доктор и ищете работу, и он приглашает вас прийти завтра на аппойнтмент. Он платит неплохо, правда, не дает benefits.

Лиля вспыхнула от радости, заволновалась, но потом спросила:

— А что такое benefits?

— Ну, пособие. В случае найма на работу — медицинская страховка, отпуск, оплата дней по болезни, выплаты в пенсионный фонд.

«Боже, какие бенефиты, взяли бы на работу и платили!» — подумала Лиля. Весь день она волновалась, а когда наконец пришел Лешка, кинулась к нему: