Богдан Сушинский - Воскресший гарнизон

• Название: Воскресший гарнизон
• Автор: Богдан Сушинский
• Жанр: О войне
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5282-6

Новый военно-приключенческий роман известного писателя Богдана Сушинского посвящен событиям, связанным с одной из тайн Третьего рейха — созданием подземной базы войск СС «Регенвурмлагерь» («Лагерь дождевого червя»), которая до сих пор остается нерассекреченной. По оценкам военных специалистов, это укрепление было невозможно взять штурмом, тем не менее гитлеровцы сдали лагерь без боя. Существует также легенда о том, что на территории базы проводились секретные эксперименты по созданию подразделений воинов-зомби. Автор предлагает свою версию загадочных событий...

Тематически этот роман связан с романом «Восточный вал».

---

— Оказывается, то, над чем мы с вами, барон, пока еще только втайне размышляем, для наших адъютантов уже очевидно.

Гиммлер предложил Штуберу присесть, а сам еще дважды прошелся по кабинету, прежде чем тоже грузно опуститься в кресло и на несколько минут впасть в полнейшую прострацию.

— Слушаю вас, Штубер, слушаю, — неожиданно как-то ожил он, все еще задумчиво глядя в сторону окна. — Вам ведь приходилось вести борьбу с партизанскими гарнизонами одесских катакомб. Как и борьбу с гарнизонами дотов русских укрепрайонов. Во всяком случае, так мне говорил Скорцени.

Собираясь с мыслями, Штубер многозначительно покряхтел. По крайней мере теперь он понимал, почему рейхсфюрер вызвал в Берлин именно его, а не коменданта лагеря фон Риттера. Что же касается «Регенвурмлагеря»... В последнее время Вилли задумывался о его судьбе все чаще, поскольку все чаще задумывался о своей собственной. Но как лаконично изложить суть своих размышлений рейхсфюреру СС?

— В сущности Брандт прав. Методы борьбы с гарнизонами подобных подземных бункеров и крепостей давно отработаны: достаточно заминировать пространство у каждого из входов-выходов и оставить возле них небольшие заслоны метких стрелков, чтобы полностью нейтрализовать засевших там бойцов, не отвлекаясь при этом от основных наступательных направлений.

— Хотите сказать, что в реальной боевой обстановке ни численность гарнизона, ни его вооружение особого значения не имеют?

— Куда большее значение имеет тактика построения обороны.

— То есть мы должны будем строго придерживаться вашей антипартизанской тактики?

— Численность гарнизона и его обеспечение тоже могут сыграть свою роль, если нацеливать его защитников не на активные действия в тылу врага, а исключительно на защиту своих подземелий и на выживание. Разбить гарнизон на небольшие тактические группы, определить сектора обороны, пути отступления и тайные выходы на поверхность. Тайные выходы — это особенно важно. Одесские партизаны называли их «лисьими лазами» и очень дорожили каждым из них, поскольку ничто так не действует на психику катакомбника, как осознание того, что выходы на поверхность заблокированы. Срабатывает эффект западни.

— Но ведь гарнизон «Регенвурмлагеря» уже давно обитает над землей, — возразил Гиммлер. — Значит, вопрос привычки.

— Бойцы гарнизона знали, что все выходы на поверхность действуют, к тому же по воскресеньям всех их выводили на поверхность. Притом что гарнизоны дотов и так могли спокойно дышать, наслаждаясь «духом природы».

— О тех же проблемах мы только что беседовали с командованием подводного флота.

— Который, кроме всего прочего, занят обустройством нашей «Базы-211» в Антарктиде, — решил блеснуть эрудицией барон. И был слегка шокирован, когда Гиммлер резко осадил его.

— Разве я пригласил вас для того, чтобы обсуждать проблемы «Базы-211», само упоминание о которой вне этих стен запрещено под угрозой суда? — Штубера такая реакция задела. В нем взыграл аристократический гонор, и понадобилось какое-то время, чтобы барону удалось погасить его вспышку. Но пока он усмирял свою гордыню, рейхсфюрер неожиданно, совершенно иным, трезвым, рассудительным голосом произнес: — Вместе с тем антарктический вариант мы тоже не должны исключать. Как, прочем, и передислокацию основных подразделений в район «Альпийской крепости». Как вы относитесь к такому варианту? К «Альпийской крепости»?

— Мне трудно судить об этой, пока что условной, как я понимаю, «крепости», — сухо ответил Штубер, пытаясь хотя бы таким вот методом отомстить Гиммлеру, — поскольку понятия не имею, что это за крепость, где она расположена, каково ее предназначение, а главное, каковы ее реальные возможности.

Гиммлер в упор расстрелял его свинцовыми стекляшками своих очков и вернулся к своему месту за столом.

— Если честно, барон, мне тоже хотелось бы получить ответы на все высказанные вами сомнения. Где конкретно эта «крепость» расположена, — взглянул рейхсфюрер на висевшую на стене огромную карту Германии, — каков ее гарнизон и каковы возможности. Но пока что известно только одно: заниматься подготовкой этой «Альпийской крепости» к обороне фюрер поручил Отто Скорцени.

— Обер-диверсанту рейха известно об этой крепости не больше нашего. Мне пришлось поговорить с ним по этому поводу.

Гиммлер тактично помолчал, а затем произнес:

— Что ж получается, что в реальное существование «Альпийской крепости» все еще искренне верит только фюрер? Или фюрер...уже тоже верит? Похоже, что пока что только он, и никто больше.

— А вот «СС-Франкония» действительно существует, — поспешил сменить тему Штубер, на сей раз явно приходя на выручку Гиммлеру. — Независимо от того, верит кто-либо в ее существование или не верит. Но для того, чтобы рассчитывать на нее, как на отдельный укрепленный район, следует позаботиться о складах продовольствия, амуниции и вооружения, а также о защите источников света, тепла и питьевой воды. Кроме того, нельзя забывать о партизанских базах и агентурной сети на поверхности лагеря. Это целая система, создавать которую следует задолго до того, как наши бойцы окажутся в тылу врага, помня при этом, что никто из них не имеет никакого опыта партизанской борьбы.

— Приблизительно то же самое говорил мне недавно главный интендант войск СС, начальник тылового снабжения наших фронтовых подразделений, — задумчиво кивал Гиммлер. — Как только ореол героизации развеивается, — изрекал он, — наступает миг тылового интендантского прозрения, со всем его снабженческим идиотизмом.

— И его следует понять. Только дилетанты могут воспринимать партизанское движение в тылу врага в ореоле диверсионной романтики. Проблем возникает очень много. Так что вряд ли стоит оставлять там большой гарнизон. Мне порой кажется: а не лучше ли эту массу людей рассредоточить по украинским и белорусским лесам? Так или иначе все они погибнут, но. в лесах действовать будут эффективнее.

Их разговор был прерван приближающимся, надрывным каким-то гулом моторов. Хотя звенья самолетов проходили по северо-восточной окраине Берлина, нетрудно было определить, что это шли тяжелые бомбардировщики в сопровождении нескольких групп истребителей. Появление еще одной армады англо-американской авиации напомнил офицерам СС, что время победных иллюзий в самом деле истекло, настало время жестких «пораженческих» решений.

— А весь подземный город СС, конечно же, прикажете взорвать... — иронично продолжил мысль барона рейхсфюрер СС.

— Взорвать?! Такое огромное, уникальное строение? Зачем?!

— Вот и я тоже считаю, что уничтожение «Регенвурмлагеря» было бы сущим безумием, — вновь поднялся из-за стола и продолжил свое нервное хождение по кабинету Гиммлер. — К которому меня, кстати, активно подталкивают.

— Срабатывает некий сатанинский «инстинкт отступления», согласно которому, все, что отступающие войска не способны увезти с собой, подлежит уничтожению. Но унести с собой в рейх «Регенвурмлагерь» мы не способны, и буквально через пару месяцев он окажется на территории возрожденной Польши. Причем не важно, кем возрожденной — Британией или Советами.

Покачиваясь на носках, Гиммлер с минуту стоял у окна, спиной к Штуберу. Барон не способен был прочесть мысли командующего войсками СС, но интуитивно улавливал, что размышлял тот не о «Регенвурмлагере» и не об «Альпийской крепости». Скорее всего он думал о спасении. Не рейха, а своем собственном. Гиммлер не мог не знать, что ненавистью к СС охвачены не только враги Германии, но и сотни тысяч самих германцев, в том числе и солдат вермахта. Он мог почувствовать это, расследуя вместе с Мюллером обстоятельства арестов, совершенных в июле в Париже подчиненными Штюльпнагеля, во время заговора генералов против фюрера.

Уж кто-кто, а Гиммлер прекрасно понимал, что именно он вынужден будет предстать перед победившей Европой в ипостаси воплощения идеи СС — со всеми ее концлагерями, крематориями и гетто; с карательными экспедициями, зондеркомандами, а также гестапо, СД и всеми прочими службами и подразделениями.

— Вы знаете, что фюрер назначил меня командующим группой армий «Висла»?

— Так точно, господин рейхсфюрер. Это было мудрое решение.

Оглянувшись, Гиммлер недоверчиво блеснул свинцовотусклыми стеклами своих очков, пытаясь выяснить: действительно ли «человек Скорцени» считает это назначение очередным проявлением фюрерской мудрости или же попросту иронизирует?

— Так вот, завтра у меня состоится встреча с фюрером, — вновь уставился Гиммлер на унылый зимний пейзаж за окном. — Понятно, что он обеспокоен судьбой «Регенвурмлагеря» и стоит перед нелегким выбором его судьбы. Было бы неправильно, если бы перед встречей я не выслушал мнения начальника службы безопасности этого подземного города СС.