Стивен Эриксон - Врата Мертвого Дома

• Название: Врата Мертвого Дома
• Автор: Стивен Эриксон
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-80251-7

В то время как на континенте Генабакис Малазанская империя столкнулась с неожиданным сопротивлением, в другой части света, в Семи Городах, зреет бунт. Грядёт давно обещанный пророчествами Вихрь — восстание, в котором захлебнутся кровью имперские захватчики. Восставших поведёт таинственная Ша’ик — но кто она и чего хочет?..

И вот в самом сердце Вихря сходятся дороги наёмного убийцы Калама, вечных странников Икария и Маппо, а также ищущих путь к Восхождению древних оборотней. И отступает, защищая гражданских, войско полководца Колтейна, на которого враги уже накинули Собачью цепь…

Второй роман из величественного эпического полотна «Малазанская Книга Павших» — впервые в новом, выверенном и откомментированном переводе.

---

— Я помню безоружного человека. То, что в руках у него не было оружия, в последний миг отвратило моё копьё. Я помню, как меч Дуджека похитил мою красоту, и как мой конь укусил его за руку, сокрушая кости. Я помню, что Дуджеку лекари отрезали руку, потому что её поразило гнилостное дыхание коня. Между нами, я в том обмене проиграл, потому что потеря руки никак не сказалась на блестящей карьере Дуджека, а потеря красоты оставила меня всего с одной женой, которая у меня к тому времени уже была.

— Она ведь была твоей сестрой, а, Бальт?

— Была, Колтейн. И слепой к тому же.

Оба виканца замолчали — один хмурился, другой мрачно смотрел исподлобья.

Рядом Кальп сдавленно хмыкнул. Дукер приподнял бровь.

— Извини, Бальт, — сказал он. — Хоть я и был в той битве, я не видел ни тебя, ни Колтейна. В любом случае особой потери красоты я не заметил.

Воин кивнул.

— Нужно присматриваться, это верно.

— Быть может, — проговорил Маллик Рэл, — пора окончить шутки, сколь бы они ни были смешны, и начать совет?

— Начнём, когда я буду готов, — небрежно ответил Колтейн, продолжая рассматривать Дукера.

Бальт хмыкнул.

— Скажи, историк, что тебя надоумило пойти в бой без оружия?

— Наверное, я его потерял в сражении.

— Вовсе нет. Не было у тебя ни пояса, ни ножен, ни щита.

Дукер пожал плечами.

— Чтобы описывать историю Империи, я должен быть в гуще событий, господин.

— Ты собираешься проявлять такое же безрассудное рвение, описывая командование Колтейна?

— Рвение? О да, господин. Что до безрассудства, — Дукер вздохнул, — увы, моя отвага уже не та, что прежде. Теперь, когда иду на битву, я облачаюсь в броню, беру щит и короткий меч. И шлем. Стою в окружении телохранителей по меньшей мере в лиге от сердца сражения.

— Годы принесли тебе мудрость, — заметил Бальт.

— В некоторых вещах — недостаточную, как мне кажется, — медленно проговорил Дукер и перевёл взгляд на Колтейна. — Я буду настолько отважен, что осмелюсь сегодня давать тебе советы, Кулак.

Колтейн покосился на Маллика Рэла и сказал:

— И ты опасаешься гнева, ибо будешь говорить то, что мне не понравится. Быть может, услышав такие слова, я прикажу Бальту закончить начатое и убить тебя. Это многое говорит мне, — продолжил он, — о положении дел в Арэне.

— Об этом мне мало известно, — сказал Дукер, чувствуя, как по телу под туникой градом катится пот. — Но ещё меньше — о тебе, Кулак.

Выражение лица Колтейна не изменилось. Перед глазами Дукера почему-то встал образ кобры, медленно поднимающей голову, взгляд немигающий, холодный.

— Вопрос, — подал голос Маллик Рэл. — Совет уже начался?

— Нет ещё, — медленно ответил Колтейн. — Мы ждём моего колдуна.

Услышав это, жрец Маэля резко выдохнул. Кальп сделал шаг вперёд.

Дукер вдруг обнаружил, что у него пересохло во рту. Откашлявшись, он сказал:

— Мне казалось, что Императрица — в первый год своего правления — приказала, кхм, искоренить всех виканских колдунов. За этим приказом ведь последовала массовая казнь? Я помню внешние стены Унты…

— Они умирали много дней, — сказал Бальт. — Висели на железных шипах, пока вороны не прилетели, чтобы забрать их души. Мы принесли детей к стенам города, чтобы показать старейшин племени, чьи жизни у нас отняли по приказу коротко стриженной женщины. Мы даровали детям шрамы — на память, чтобы сохранить жизнь истине.

— И это была та Императрица, — заметил Дукер, внимательно глядя на лицо Колтейна, — которой вы теперь служите.

— Коротко стриженная женщина ничего не знает об обычаях виканцев, — заявил Бальт. — Вороны, которые несли в себе души величайших колдунов, вернулись к нашему народу, чтобы дождаться новых рождений, и так сила старейшин возвратилась к нам.

Боковая дверь, которой Дукер прежде не заметил, скользнула в сторону. Высокая кривоногая фигура вступила в комнату. Голову незнакомца покрывал капюшон в форме головы козла, который он теперь откинул, открыв лицо мальчика не более десяти лет от роду. Тёмные глаза ребёнка встретили взгляд историка.

— Это Сормо И’нат, — сказал Колтейн.

— Сормо И’ната — старика — казнили в Унте, — прошипел Кальп. — Он был самым могущественным из колдунов — Императрица лично о нём позаботилась. Говорят, он умирал на стене одиннадцать дней. Это не Сормо И’нат. Это какой-то мальчишка.

— Одиннадцать дней, — пробурчал Бальт. — Одна ворона не могла вместить целиком его душу. Каждый день прилетала новая, покуда не забрали всего. Одиннадцать дней, одиннадцать ворон. Такова была сила Сормо, его жизненная воля, и такую честь оказали ему чернокрылые духи. Одиннадцать пришли за ним. Одиннадцать.

— Старое чародейство, — прошептал Маллик Рэл. — Древнейшие свитки косвенно упоминают о таком. Мальчик по имени Сормо И’нат — воистину возродившийся колдун?

— У рхиви в Генабакисе распространены похожие поверья, — заметил Дукер. — Новорожденный ребёнок может стать сосудом для души того, кто не вошёл во Врата Худа.

Мальчик заговорил — голосом тонким, но ломающимся, на рубеже зрелости:

— Я — Сормо И’нат, который несёт в своей груди память о железном шипе. Одиннадцать ворон явились к моему рождению. — Он отбросил за плечи плащ. — Сегодня я стал свидетелем обряда прорицания и увидел в толпе историка Дукера. Вместе мы наблюдали видение, посланное духом великой силы, духом, чьё лицо — одно из множества. Дух этот возвестил Армагеддон.

— Это я видел, как и он, — подтвердил Дукер. — У стен города разбил лагерь торговый караван.

— И в тебе не узнали малазанца? — вкрадчиво поинтересовался Маллик Рэл.

— Он хорошо говорит на местном наречии, — ответил Сормо. — И совершает жесты, которыми показывает ненависть к Империи. Этого облика и действий довольно, чтобы обмануть местных. Скажи мне, историк, доводилось ли тебе прежде видеть подобные прорицания?

— Не такие… явные, — признался Дукер. — Но я видел достаточно, чтобы ощутить нарастающее напряжение. Новый год принесёт нам мятеж.

— Смелое заявление, — заявил Маллик Рэл. Он вздохнул — жрецу явно было неудобно стоять. — Новому Кулаку следовало бы с разумной осторожностью отнестись к подобным утверждениям. Иногда кажется, что в нашей стране пророчеств не меньше, чем жителей. Такое множество заставляет сомневаться в истинности каждого отдельного предсказания. Мятеж в Семи Городах предрекают каждый год со времени малазанского завоевания. И какие же из них сбылись?

— У жреца есть тайные мотивы, — сказал Сормо.

Дукер заметил, что невольно задержал дыхание.

Круглое, потное лицо Маллика Рэла побелело.

— У всех есть тайные мотивы, — произнёс Колтейн, будто отмахнулся от заявления своего колдуна. — Я услышал совет-предупреждение и совет-предостережение. Хорошее сочетание. Вот что я скажу. Маг, которому хочется опереться о стену, смотрит на меня, как на гадюку в своём спальнике. Его страх говорит обо всех солдатах Седьмой армии. — Кулак сплюнул на пол, лицо его исказилось. — Мне нет дела до их чувств. Если будут исполнять мои приказы, я, в свою очередь, послужу им. Нет — вырву каждому сердце из груди. Ты слышишь моё слово, кадровый чародей?

Кульп смотрел на Колтейна волком.

— Слышу.

— Я здесь, — в голосе Маллика Рэла прозвучали визгливые нотки, — чтобы передать указания Первого Кулака Пормкваля…

— До или после официального приветствия от Первого Кулака? — Дукер сразу же пожалел, что сказал это, несмотря на то что Бальт вдруг лающе рассмеялся.

Маллик Рэл расправил плечи.

— Первый Кулак Пормкваль приветствует Кулака Колтейна в Семи Городах и желает ему всяческих успехов на новом посту. Седьмая армия остаётся одним из трёх исходных военных подразделений Малазанской империи, и Первый Кулак уверен, что Кулак Колтейн почтит её достойнейшую историю.

— Мне нет дела до репутаций, — отрезал Колтейн. — Солдат будут судить по делам. Продолжай.

Рэл аж затрясся, но продолжил:

— Первый Кулак Пормкваль попросил меня передать приказы Кулаку Колтейну. Адмирал Нок должен выйти из гавани Хиссара и отправиться в Арэн, как только корабли пополнят припасы. Кулаку Колтейну следует начать подготовку Седьмой армии к маршу по суше… в Арэн. Первый Кулак желает дать смотр Седьмой, прежде чем окончательно определить её дислокацию. — Жрец вытащил из рукава скреплённый печатью свиток и положил на стол. — Таковы приказы Первого Кулака.

На лице Колтейна отразилось отвращение. Он скрестил на груди руки и демонстративно повернулся спиной к Маллику Рэлу.

Бальт невесело рассмеялся.

— Первый Кулак хочет дать смотр армии. Скорей всего, у Первого Кулака есть в подчинении Высший маг, а может, даже и пятерня Когтей? Если он так хочет осмотреть войска Колтейна, пусть-ка прибудет сюда по Пути. Кулак не собирается обмундировывать армию и отправлять в путь длиной в четыреста лиг, только чтобы Пормкваль мог возмутиться по поводу пыли на сапогах у солдат. Такая перестановка сил оставит восточные провинции Семи Городов без действующей армии. В теперешнее неспокойное время подобный уход будет принят за отступление, особенно если совпадёт по времени с отплытием Сахульского флота. Этой страной не получится править из-за стен Арэна.