Екатерина Кузьменко - Ржавчина. Пыль дорог

• Название: Ржавчина. Пыль дорог
• Автор: Екатерина Кузьменко
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-086755-4

Прежний мир навсегда остался в прошлом. Из темных углов, из позабытых страхов явились существа, смутно знакомые по детским кошмарам, двери домов отныне могут неожиданно распахнуться в чуждые всему живому места, а самые обычные люди вдруг открывают в себе дар противостоять неизвестному. Ходить нелюдскими тропами и выводить заплутавших, запечатывать прорехи в мироздании, из ко¬торых глядят древние недобрые силы.

Эта история о них. О людях, непохожих на других, связанных даром и судьбой. Их называют чистильщиками – теми, кто очища¬ет неисследованные территории от всего странного и опасного. Чье призвание – спасать, защищать и хранить. И в сошедшем с ума мире они – одни из немногих, кто может что-то исправить.

---

– Что-то такое было, – вспоминаю я. – Про Тайрина Черного Стрелка говорили, что он из рода ахан, но за точность цитаты не ручаюсь и ссылку на академическое издание старинных баллад не дам.

– И кому же отцы ходили бить морды за позор дочерей? – заинтересовался Дэй. – Что? Я просто сочувствую бедным демонам.

– Обычно – соседскому парню, – профессор остался невозмутим. – Ахан не всегда рождались в первом поколении. Иногда проходило много лет, а потом вдруг в обычной семье в законном браке появлялся ребенок, не похожий ни на мать, ни на отца. Кровь жителей волшебного мира может спать очень долго…

– И что с ними делали? – когда-то я много читала об обычаях Темных веков, и они не отличались гуманностью. Четвертование, колесование… А уж если сделать скидку на неизбежную романтизацию эпохи авторами подростковых приключенческих книжек, в сухом остатке получается на редкость мало приятного.

– Иногда убивали. Иногда они становились деревенскими знахарями или колдунами. Второе даже чаще, потому что крестьяне предпочитали не портить отношения с магической родней. Ну и вечный деревенский прагматизм: пусть уж хоть на что-то сгодятся. «Дети ночи и тумана, пьющие лунный свет», – процитировал профессор. – Правда, красиво? Так вот, в некоторых регионах верили, что ахан рождаются перед серьезными потрясениями. Войнами, эпидемиями. Что их появление как-то уравновешивает надвигающуюся беду.

Это еще одна причина, почему их редко убивали, хотя желающих иметь с ними дело было немного.

Интересно, а какой-нибудь заковыристый способ убить на всякий случай придумали? Наверняка был. Причем именно такой, чтобы ни убийцу, ни всю деревню не зацепило посмертным проклятием. Брр, что-то я не хочу об этом думать.

– И вы хотите сказать, что чистильщики – кто-то вроде ахан? – я качаю головой. – Не сходится. Во-первых, далеко не все из нас встретили катастрофу юными.

Так что пункт «рожденные незадолго до страшных со бытий» не проходит. А в изменении мира, пожалуй, есть доля истины. Но, думаю, волшебной крови для этого было бы маловато. Нужно, скорее, понимание того, что вещи иногда не такие, какими кажутся. И желание что-то исправить.

Когда мы выходим от профессора, у нас еще остается время до получения груза.

– Может, поедим нормально? – предлагает Дэй. – Чай – это, конечно, хорошо, но хотелось бы чего-то посущественнее.

– Ну, пошли, – перед уходом я пообещала Гаэнару, что буду отсылать ему любую информацию, связанную с волками, и теперь прикидываю, с кем из наших будет лучше поговорить. Здравствуйте, подзабытые со школы дневники наблюдений, сравнительные таблицы и прочий аналитический материал.

Дэй лезет в карман за карточками на питание.

Столовую мы находим ближе к центру, в помещении бывшего бара. Вывеска с наполовину разбитыми, наполовину сгоревшими лампами все еще украшает фасад здания. Дэй вдруг оглядывается через плечо.

– Подожди меня внутри. Я сейчас.

Аэй

Говорят, когда-то в этом парке в центре Столицы назначали свидания влюбленные. Большой стенд в центре тоже был поставлен для них. Раньше там оставляли открытки с признаниями и договаривались о встрече. Теперь – писали записки для потерянных друзей, родных, сослуживцев. Когда не помогали хаотично вывезенные архивы, люди шли сюда, храня хрупкую надежду, что близкий человек жив, что однажды его занесет в Столицу.

Я вытащил из нагрудного кармана лист с фамилиями («Едешь? Посмотри, не искал ли кто меня, у тебя рука счастливая») и прошелся вдоль стенда, вчитываясь в записки.

Странички блокнотов разных форматов, оборотные стороны старых документов, листы ученических тетрадей…

Взгляд зацепился за знакомую фамилию. Один из наших бойцов. Перечитал – ошибки нет. А почерк-то женский… Я открепил бумажку и спрятал в карман. Главное, чтоб мужик с ума от счастья не сошел. Этот клочок по нынешним временам – дороже золота. Всего записок для народа с нашей Базы оказалось три. Теперь всю дорогу буду судорожно хвататься за карман – не дай боги потерять. Три записки – это даже не щедрый улов. Это сокровище.

Я задумался. Оторвал нижний край листа со списком, вытащил обломок карандаша.

«Ищу капитана Эстерфа Райнена, кавалера Ордена Светлого Пламени…»

Что еще написать? Друг? Нахальство. Сын? Просто сволочизм. Жена ушла от Эстерфа Райнена, забрав ребенка, – во всяком случае, так говорили в части. Не стоит давать человеку фальшивую надежду.

Подписаться старым именем? В детстве я шипел, как рассерженный кот, стоило кому-то кроме родителей и учителей так меня назвать, так что не факт, что его кто-то запомнил. Кем я прихожусь человеку, который учил меня стрелять и драться, и чью фамилию я присвоил?

Ладно. Хватит ежей против шерсти гладить.

«Ищу капитана Эстерфа Райнена. Дэй»

И номер базы – нынешняя замена почтового адреса.

Вспомнит – так вспомнит.

Рин

– Оу. А что такая девушка делает здесь одна? – чужая ладонь нахально ложится мне на плечо.

– Определенно ждет не вас, – я стряхиваю ее и оборачиваюсь. Мужчина не пьян – алкоголь выдают по карточкам, и запьянеть от такой дозы нереально, так что это обычная распущенность. Дома бы такого просто не произошло: там слово «нет» понимают куда лучше. Может, дело в том, что в непосредственной близости от неисследованных территорий многие женщины и девушки привыкли работать и сражаться наравне с мужчинами – и от хрупкой вроде бы девчонки можно получить по физиономии. Может, там у людей в голове прочнее засели законы первых лет Ржавчины, обещающие за насилие, разбой и убийство одно наказание – расстрел на месте.

– Да ну? – приставучий тип сделал попытку меня обнять, я отстранилась.

– Не надо этого делать.

– Красавица, ну что ж ты такая злая?

Столовая почти пуста, только у входа сидит пожилая женщина в потертом деловом костюме, допивает чай и просматривает какие-то документы. Даже парень за стойкой ушел куда-то в сторону служебных помещений. Идиотская ситуация. Девица с пистолетом не может урезонить приставшего нахала. Будь на моей камуфляжке хоть какие-то знаки различия – навязчивого кавалера как ветром бы сдуло. Но выгоревшую черную повязку на рукаве замечают не все. А форма… Мало ли кто ее носит? Да и личное оружие многим разрешено. Не стрелять же, в самом деле. Пощечину отвесить? Или припугнуть?

– Думаю, вам не нужны проблемы с патрулем. Может, разойдемся тихо и мирно?

Мужик широко улыбается.

– Да не вопрос, ясно, что у нас все полюбовно будет.

Он идиот?!

– Эй, отвали от моей девушки, – вернувшийся Дэй как раз расслышал последнюю фразу. Мужик повернулся к новому источнику звука в комнате. Недоверчиво уставился Дэю в лицо.

– Твоя… Кто? Девушка? Ты что, трахаешь свою сестру?!

Точно идиот.

Дэя обычно недооценивали как бойца. То ли слишком велик был контраст с профессиональными военными, то ли люди и вправду настолько обманывались первым впечатлением. Вздрогнула и оторвалась от бумаг женщина, удивленная грубым словом. Неуклюже осел на пол любитель случайных знакомств, получив короткий и жесткий удар в лицо и недоверчиво разглядывая капающую из разбитого носа кровь. На чисто вымытом зеленом кафельном полу алые капли вдруг показались неестественно яркими.

Входная дверь распахнулась, глухо стукнула о косяк.

– Что здесь происходит? – парень с сержантскими нашивками обвел взглядом помещение. За его спиной на крыльце переминались еще двое бойцов. А вот и патруль. Сменились с дежурства, зашли пообедать, а тут немая сцена. Хаоса в происходящее добавил подавальщик, выскочивший из кухни с обрезом в руках.

– Тьфу ты. Я думал, тут драка намечается, – и виновато попытался пристроить оружие под стойку. Правильно, тут и так концентрация огнестрела на единицу территории зашкаливает. Сержант пригляделся к нарукавным повязкам.

– Что, парень, после неисследованных территорий крышу сорвало?

Его форма ничем, кроме нашивок, не отличается от нашей, разве что гораздо новее. Ну да, ему явно не приходилось отстирывать ее после купания в болоте. Боги, какое ребячество, вроде вражды пехоты и флота. У них своя задача, у нас своя.

– Нет, он приставал к моей девушке. – Дэй с видом оскорбленной невинности вскидывает подбородок.

– Это правда, – вдруг вмешивается женщина в деловом костюме. – Он к девочке лез и лез, я уж думала, скоро руки распускать начнет. Ну а потом такое сказал, что повторить гадко…

Ого. Готова была поклясться: человек с головой ушел в работу, не замечает ничего вокруг. Интересно, кто она, контрразведчица на пенсии?

– Офицер, мужчина действительно повел себя… неадекватно, – вклиниваюсь я.