Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 1

• Название: Очерки истории российской внешней разведки. Том 1
• Автор: Евгений Примаков
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: История
• Год: 1995
• ISBN: ISBN 5-7133-0860-Х

В данном издании Служба внешней разведки (СВР) хочет познакомить читателей с реальной стороной работы российских разведчиков. К подготовке «Очерков» привлекались профессиональные разведчики-ветераны, лично принимавшие участие во многих разведывательных операциях последних десятилетий.

Для широкого круга читателей.

---

«Национальное агентство распространило мнимую депешу из Рима, тревожную по содержанию и касающуюся позиции России в восточном вопросе. Не было бы полезным для успокоения публики сделать заявление относительно ориентации нашей политики? (речь идет о возможных совместных акциях Англии, Франции и России в поддержку Турции. — Авт.)[95].

Как бы ни оценивали потомки личные качества Артура Раффаловича, можно без преувеличения сказать, что он, бесспорно, представлял собой заметную фигуру в политической жизни страны пребывания, совмещая в одном лице и бизнесмена, и финансиста, и разведчика.

Другой пример. П.И. Рачковский руководил во Франции агентурой царского департамента полиции. У Рачковского была хорошо организованная и многочисленная «команда» агентов, которые выполняли в основном роль платных помощников царской охранки. В материалах «темной комнаты» российского посольства в Париже, хранящихся сегодня в институте «Войны и мира» в Пало-Альто, Калифорния, рассказывается, например, что только за русским террористом Борисом Савинковым вело наблюдение во Франции около 100 платных агентов! Этому вполне можно поверить, если просмотреть десятки тайных фотоснимков, сделанных разными лицами, о пребывании и конспиративных встречах на французской территории этого опаснейшего врага царского самодержавия. Даже слежка за В.И. Лениным была значительно менее интенсивной, хотя некоторые его письма, написанные специальными чернилами, так никогда и не дошли до России, а расшифрованные охранкой до сих пор лежат в хранилище института «Войны и мира».

Рачковский появился во французской столице в середине 80-х годов прошлого века. Он приложил много сил, чтобы добиться видного положения в высшем парижском обществе. По мнению французской контрразведки, Рачковский стал самым влиятельным профессиональным разведчиком во Франции за всю историю царской России. Его светская жизнь была весьма разнообразна. Утром его можно было видеть на парижской фондовой бирже, днем он встречался за завтраком с редакторами ведущих парижских газет и журналов, вечером давал роскошные приемы на собственной вилле в Сен-Клу. Рачковский был близко знаком со многими видными деятелями французской контрразведки, министрами, президентами страны. Одна из французских газет писала об этой незаурядной личности:

«Если вы встретите его в обществе, вы никогда ничего не заподозрите, поскольку ничего в его внешности не выдает его зловещей миссии. Полный, неугомонный, с не сходящей с лица улыбкой… он выглядит добродушным веселым парнем — душой общества. У него есть одна большая слабость — он без ума от наших крохотных парижанок. Но на самом деле он самый искусный из агентов, работающих во всех десяти столицах Европы».

Возможно, «крохотные парижанки» и занимали у Рачковского какую-то часть его души. Но это было не самым главным. Он был опытным разведчиком и оказывал своей стране неоценимые услуги в плане укрепления русско-французских отношений. Французы доверяли Рачковскому и пользовались его услугами. Не случайно организация визита министра иностранных дел Франции Теофиля Делькассе в Петербург была доверена Рачковскому, а не французскому послу в России маркизу де Монтебелло. Аналогичная ситуация возникла и с тогдашним президентом Франции Лубэ. Вот что писал в своем дневнике по этому поводу премьер России граф Сергей Юльевич Витте:

«Президент Французской Республики Лубэ говорил мне, что он так доверяет полицейскому таланту и таланту организатора Рачковского, что когда ему пришлось ехать в Лион, где, как ему заранее угрожали, на него будет сделано нападение, то он доверил охрану своей личности Рачковскому и его агентам, веря больше полицейским способностям Рачковского, нежели поставленной около президента французской охране»[96].

Агентура Рачковского действовала не только во Франции, но и в Великобритании, Германии, а с 1912 года и в Италии. В Швейцарии, центре российской политической эмиграции, агентура имела на своем содержании трех женевских полицейских, которые черпали секретную информацию для Рачковского прямо из полицейских досье и строго следили за правильностью изложения разведывательных данных, добываемых для правительства Швейцарии и передаваемых России.

П.И. Рачковский был человеком больших организаторских и творческих дарований. Именно это, последнее, присущее ему качество позволило после возвращения в Россию создать при Министерстве внутренних дел специальный секретный отдел для получения доступа к архивам и шифрам иностранных посольств и миссий, аккредитованных при царском дворе. Рачковский возглавил лично операцию по добыванию английских дипломатических шифров, используя для этого содействие начальника канцелярии посольства Великобритании в Санкт-Петербурге. В феврале 1906 года секретарь посольства Спринг Райс телеграфировал в Лондон о том, что в течение некоторого времени из посольства исчезают бумаги и что курьер и другие лица, связанные с посольством, на самом деле являются платными агентами охранки. «Не смотря на то, — жаловался Спринг Райс, — что в посольстве был установлен новый сейф, а в архивные шкафы врезаны новые замки, секретные материалы продолжали «таинственным образом» исчезать»[97]. Как полагал господин Райс, это было делом рук подкупленного сотрудника посольства, который, сделав восковые отпечатки с замков архивных шкафов, получил дубликаты ключей из рук людей П.И. Рачковского. Надо сказать, что подозрения Спринга Райса имели под собой достаточно веские основания. Равно как и в отношении дипломатических шифров, поскольку Россия в те годы была практически единственной страной, где «специалисты» Рачковского постоянно добивались заметных успехов в дешифровке секретных телеграмм, которые влияли на принятие ответственных внешнеполитических решений.

Среди закордонных представителей царских спецслужб было немало лиц сомнительного толка — авантюристов, состоявших на агентурной службе отдельных российских ведомств. В этом отношении характерно дело некоего Манасевича-Мануйлова — «чиновника особых поручений» при российском министре иностранных дел, направленного в Париж для выполнения спецзаданий. В мае 1895 года И.Ф. Манасевич-Мануйлов появляется в Париже в качестве корреспондента газеты «Новости», знакомится со служащим парижской префектуры и рекомендует себя как «представителя» российского МВД, посланного для негласной проверки деятельности заграничной агентуры, которой в Петербурге якобы «недовольны». Демонстрируя свою осведомленность об агентуре и ее тогдашнем шефе Рачковском, Мануйлов выложил собеседнику массу «интригующих» сведений и предложил, разумеется за солидное вознаграждение, помочь французским спецслужбам «разоблачить» Рачковского.

Но получилось так, что об этой интриге узнал сам Рачковский и вызвал Мануйлова для выяснения отношений. Тот, почуяв опасность, решил «загладить вину» чистосердечным признанием. Как выяснилось, он действовал не самостоятельно, а по наущению тогдашнего начальника Петербургского охранного отделения полковника Секеринского и прочих, по выражению Рачковского, «охраненских тунеядцев»[98]. Очевидно, Секеринский был с Рачковским не в ладах и строил против него козни. А Мануйлов уже в течение ряда лет оказывал Секеринскому «агентурные услуги».

После беседы с Рачковским Мануйлов бежит из Парижа, но «выплывает» в Риме в качестве… сотрудника российского представительства при Ватикане. На сей раз в его секретные обязанности входит слежка за кардиналом Ледоховским, по отзыву департамента полиции — «главным руководителем антирусской агитации среди католического духовенства». В 1901 году «деятельность» Мануйлова в Ватикане закончилась скандальным разоблачением, но он остается в Риме для «наблюдения» за здешними «русскими революционными группами». В 1902 году Плеве снова отправляет его в Париж с тайным заданием «установить ближайшие сношения с иностранными журналистами и представителями парижской прессы в целях противодействия распространению в сей прессе ложных сообщений о России». С 1903 года, аналогичное задание он выполняет и в Риме.

Уже к этому времени Мануйлов считался в полиции личностью весьма нечистоплотной, «человеком удивительно покладистой совести», способным на мошенничество, подлог и финансовые махинации. И, тем не менее, с началом русско-японской войны он получает от своего руководства задание: сбор разведывательной информации о западноевропейских представительствах Японии и ряда дружественных ей государств. Мануйлов сообщает начальству, что якобы «внедрил агентуру» в посольства Японии в Париже, Гааге и Лондоне, в американскую миссию в Брюсселе, итальянскую — в Париже. Не слишком ли много? Существовала ли эта агентура на самом деле? Весьма сомнительно. Эти вопросы остались на «покладистой совести» Мануйлова.