Безбашенный - Арбалетчики в Вест-Индии.

• Название: Арбалетчики в Вест-Индии.
• Автор: Безбашенный
• Жанр: Боевая фантастика

Третья часть серии «Античная наркомафия». Попаданцы и их местные единомышленники решают вопросы, связанные как с «наркобизнесом» нанимателя, так с обеспечением лучшего будущего для своих потомков.

---

От судьбы хрен уйдёшь, но Велтур, сходу заценив девчонку и расклад, решил, что её судьба — это уж всяко он, а не эти красножопые. Та, естественно, против такого поворота судьбы не слишком возражала, так что удалились они служить Астарте вдвоём и под ручку. И то, что парню это понравилось настолько, что и продолжения захотелось, меня не удивляет — Мильката эта в самом деле классная деваха. Не аристократка, но, как уже сказал, из хорошей семьи. Здесь это — помимо всего прочего — означает, что примесь тутошних чингачгуков в ней невелика, хотя и присутствует в наличии. Но куда больше она похожа — ну, не на семитку, а скорее, на минойскую критянку — были ведь и эти деятели среди предков финикийцев, да и через Атлантику первыми они или кто-то близкий к ним шастать начал, а потом уж только натуральные финикийцы этим эгейским предшественникам на хвоста сели. Смуглая, фигуристая, волосы не просто волнистые, а мелковьющиеся безо всякой завивки — редкий для здешних мест типаж, да и в Средиземноморье, откровенно говоря, нечасто последнее тысячелетие встречающийся. Короче — есть на что глаз положить, что шурин и сделал. Да только вот ведь незадача — не гребёт это тут никого. Мало ли, кому невеста в праздник Астарты дала? С кем богиня в этот день свела, тому и дала. Послужила богине, пожертвовала ей должное — и баста, никакого продолжения священный обычай предков не предусматривает. Правда, и не запрещает категорически, но ТАКИЕ невесты ведь бесхозными не бывают. Есть у девки какой-никакой, а жених, за которого она просватана, а шаловливая разгульная жизнь до замужества не приветствуется и у финикийцев. Праздник Астарты — типа, не в счёт. А Велтур, похоже, не на шутку смазливой колонисткой увлёкся и добиться от неё взаимности пожелал во что бы то ни стало. Ну и втемяшил себе в башку, что слава великого охотника ему его шансы здорово повысят. Ну, не самая бестолковая затея, демонстрирующих наглядный успех победителей бабы таки любят, а загорелся он этой идеей-фикс так, что готов был и в одиночку на охоту намылиться. Это в наши планы, ясный хрен, не входило, дел куда важнее этой блажи — невпроворот, и можно было бы в конце концов напомнить парню о его собственной клятве — без согласования со мной и без моей санкции — никуда ни на шаг. И скорее всего — сработало бы, ведь данное слово для Тарквиниев свято. Но — вспомнил я самого себя в его годы, когда не был я ещё таким прожжённым циником, как теперь, да и у Васкеса его романтичный испанский менталитет включился — в общем, помозговали, обсудили, да и решили пойти ему навстречу. О том, чтоб одного его на такое дело отпустить, конечно, и речи быть не могло, так что пришлось дела прервать ради этой дурацкой охоты. Вот и поохотились — млять, ну и дичь же он выбрал! Ещё вонючее не мог найти? Впрочем, выбор-то, если разобраться, не столь уж и велик. Кроме «медведя» этого дюже зловонного, из крупняка тут только гигантская хутия ещё встречается. Насколько я могу судить по обычным мелким, которых мы по пути штук пять уже подстрелить успели, этот вариант был бы куда предпочтительнее. Но дикари наши, которые нам о ней и рассказали, уверяют, что редкая она. Когда-то, в давние времена, много её в здешних лесах водилось, да повыбили её их славные предки, и теперь она попадается куда реже, чем этот всё ещё обычный для местных лесов большой вонючий ленивец. И почему меня это не удивляет?

А больше-то здесь на суше ничего достойного великого охотника и не водится. Ну, крокодилы ещё есть, но тех лишь условно можно к сухопутной дичи отнести — в том смысле, что не в море всё-таки. Ну и кому охота по болотам за ними шляться, да москитов кровососущих кормить? Вот в море — совсем другое дело. Те же самые хорошо знакомые ещё по Гадесу тунцы хотя бы. И в тех-то водах, невзирая на активный массовый лов, не редкость ещё двухметровые экземпляры. Если на удочку ловить — так сродни подъёмному крану должна быть та удочка. Таких в античном мире никто не делает, так что только сетью, да ещё и трезубцами гарпунить, иначе ведь хрен вытащишь из воды такую махину. А здесь, где ловят тунца куда меньше, видели как-то раз экземпляр чуть ли не в два человеческих роста длиной. Гойкомитичи окрестные таких даже и не пытаются гарпунить — каноэ ведь перевернёт на хрен! Только колонисты с малой промысловой гаулы могут добыть реально крупный для тунца экземпляр, чем некоторые иногда и развлекаются. Но по делу — лов относительно мелких удочками и сетями и легче, и продуктивнее. Ну, это-то мы и в Гадесе видели, так что таким зрелищем нас не удивишь.

Ламантины — те поспокойнее больших тунцов, когда пасутся, и на них эдемские лихачи с трезубцами охотятся куда чаще — тем более, что и мясо у них настоящее, не чета рыбе. Но и матёрый ламантин, если его шугануть, натворить дел вполне способен. С гаулой он, конечно, ничего не поделает, а вот узенькую туземную долблёнку опрокинет запросто. Поэтому и на них чингачгуки предпочитают охотиться не на самых крупных, а выбирают помельче, да к берегу поближе.

С ламантинами этими, кстати, или с каким-то родственным им видом, вот ещё какая хрень прикольная получается. Гомер греческий, конечно — выдумщик ещё тот, да и вообще греки — любители присочинить небылицы, но вот некоторые считают, что сирены те мифические или русалки морские, если проще, а если ещё проще и доступнее, то бабы с рыбьими хвостами вместо ног, которые матросню Одиссея едва в море не завлекли и не перетопили на хрен — не такая уж и выдумка. За них, говорят, та матросня как раз ламантинов или кого-то похожего на них приняла. Ну, не знаю уж, какой острой формой спермотоксикоза страдать надо, чтоб в такой свинской туше соблазнительное женское тело углядеть — о том тех мореманов одиссеевских спрашивайте, а ещё лучше — самого Гомера. Помер уже старый враль-извращенец, говорите? Ну и хрен с ним, пущай тогда эта хрень с бабами-сиренами его тайной и остаётся, гы-гы!

Поподвижнее тех ламантинов, зато куда мельче и безопаснее местные тюлени, похожие на уже виденных нами средиземноморских. Только здесь их гораздо больше. Ну, не так, чтоб совсем уж хренова туча, большими стадами они не кучкуются и тесных многочисленных лежбищ на берегу не образуют, но в принципе — хватает. Тюленье мясо — оно сильно на любителя, так что колонисты охотятся на них редко. Некоторые, впрочем, уверяют, что его надо просто уметь готовить, и если приготовлено правильно, то пальчики оближешь, но основная масса эдемцев предпочитает всё-же не экспериментировать, да и у нас такого желания тоже как-то не возникло. Трескают их красножопые — ну и пусть трескают, ни разу не жалко. А те охотятся на тюленей с удовольствием, иногда даже с чрезмерным. В смысле — настолько этим делом увлечься могут, что слишком далеко от берега отплывут, а это уже не есть хорошо. Нет, сам-то тюлень туземному каноэ не страшен, страшны конкуренты. Не одни только гойкомитичи до тюленьего мяса охочи. Кроме них его ещё любят акулы, да не абы какие, а в основном большие белые — ага, те самые кархародоны кархариусы. «Челюсти» Бенчли читать доводилось или хотя бы фильм по ним посмотреть? Вот та рыбёшка кусачая и прожорливая — как раз из них. Ну, чтоб шестиметровая, да у самого побережья тусовалась — это Бенчли загнул, конечно, ради пущего драматизма. Таким и простор нужен соответствующий, и на мелководье им неудобняк, так что мористее они обитают и больше по дельфинам специализируются. А вот те, что помельче, которым дельфины не по зубам — эти и на мелководье заходят — ага, за тюленями. Но и двухметровая акула может уже, войдя в раж, и на человека напасть, а четырёхметровой и целиком его проглотить труда особого не составит. Для этого ей надо, правда, сперва из каноэ того человека в воду вытряхнуть, но хрен ли там опрокидывать это узенькое долблёное каноэ? Даже таранить не надо, просто бочиной бортануть…

Зато уж в чём чингачгуки вне конкуренции — так это в ловле здоровенных морских черепах. Панцирь у них такой, что и бронзовым-то трезубцем хрен пробьёшь, не говоря уж о костяной туземной остроге, но дикари издавна наловчились ловить эти бронированные живые консервы с помощью привязанной к длинной бечеве рыбы-прилипалы. Она и в природе любит на халяву прокатиться, прицепившись к акуле или к той же черепахе, так что дело это для неё знакомое и привычное. С них, собственно, рыбу эту и добывают. А на промысле — увидят черепаху, приблизятся, насколько удастся, да и выпускают рыбу на бечеве. Та подплывает, прилепляется — хрен отцепишь, пока из воды не вытащишь. Ну её — ага, вместе с черепахой — к лодке тогда осторожненько и подтягивают. Тут надо суметь не впасть в чрезмерный азарт и не переборщить, иначе разорвёшь полезную рыбину на хрен пополам, но этому-то туземные черепахоловы сызмальства обучены. Учатся этому экзотическому промыслу и некоторые из эдемских финикийцев, но далеко им в этом искусстве до красножопых! Вот яйца черепашьи — те собирать проще, но это только в сезон, да и тут — и места надо знать, и правильное время, и просто уметь. Не один ведь собираешь, и без должной сноровки добыча будет — курам на смех. Да и совсем не так это зрелищно и увлекательно, как ловля самой черепахи с прилипалой. Вот где показывают настоящий класс гойкомитичи!