Галина Романова - Роман Галицкий. Русский король

• Название: Роман Галицкий. Русский король
• Автор: Галина Романова
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023691-3, 5-271-08914-2

Об одном из самых могущественных правителей Древней Руси, великом галицко-волынском князе Романе Мстиславиче (1155-1205) рассказывает новый роман современной писательницы Г. Романовой. Один из самых могущественных правителей-полководцев XII века, великий галицко-волынский Роман Мстиславич, в письмах называл себя «русским королём». Автор знаменитого «Слова о полку Игореве» так писал о князе Романе Мстиславиче: «А Ты, Славный Роман! Храбрая дума на подвиг тебя зовёт. Высоко взлетаешь ты в отваге, словно сокол, на ветрах парящий, что птицу в ярости хочет одолеть. У тебя железные кольчуги Под шлемом латинским, от них дрогнула земля, и многие страны - Литва, Ятвиги, Деремела и половцы - сулицы свои побросали и головы склонили под мечи харалужные…»

---

Яким взглянул на Андрея. Тот сам не знал, что сказать. Боялся - обманули. Боялся - упущено время и боярышни теперь не найти. А значит, и ему не быть в живых, когда воротится князь.

По-своему понял его молчание Яким.

- Ничо они не ведают, - молвил он и махнул своим парням, - вот что, робяты, тащите их к осине да вздёрните повыше.

Новгородцы подхватили ватажников, потащили прочь.

- Ой-ей, не губите, православные! - по-заячьи пронзительно загомонил один. - Ой, отпустите душу на покаяние! Была девка! Как Бог свят, была!

Его отпустили, мешком бросили к Якиму в ноги:

- Говори!

- Вот те крест, - залопотал ватажник, - своими глазами видал я её. С утреца пробудился водицы испить, гляжу - а она по лодье идёт. Косища - во! - с руку толщиной. Летник лазоревый, с лица бледна, аки смертушка. До борта добрела - да и в воду канула. А после мы уж проведали - зарезан наш атаман своим же ножом…

- Коса, летник лазоревый, - вскрикнул Андрей, помнивший, как уходила из дому Анна. - Она это… К какому берегу поплыла боярышня?

Ватажник обернулся на ближний берег. Андрей кинулся к борту.

- Да куды ты? Куды? - пробовали остановить его новгородцы.

Андрей скидывал с себя их руки:

- Сил нету! Мне за неё князь шкуру сымет! Кто охочь помогать - те за мной. А кто во Владимир спешит - неволить не стану, а за помочь - спасибо!

Не стали новгородцы оставаться на лодье - пятерых отрядили, чтобы расправились с ватажниками без жалости, а остальные с Якимом во главе отправились в лес искать Анну. Долго ходили под моросящим дождём, натыкались на пни и коряги, звали, срывая голос, заглядывали в дупла и под валежины. Нигде не находилось следов девушки. Стало темнеть, когда собрались на поляне, мокрые, голодные и усталые. Андрей стоял в стороне, понурившись. Куда идти и что делать, он не ведал. Знал одно - податься ему некуда.

Новгородцы немного поворчали, а после решили - ворочаться на лодью. Прошли они немало, ежели судьба, давно бы отыскалась девушка, давно бы голос подала аль следы её обнаружились. А так - либо в реке утопла, либо пропала в лесу без вести.

Андрей не встревал. Не понимал он, что делать и как быть. Но когда высказались новгородцы и порешили возвращаться на лодью, встрепенулся и поднял голову.

- Простите меня, - молвил он, и новгородцы враз притихли, уловив что-то важное в его тихом дрожащем голосе, - но я не могу так. Некуды мне податься. Без боярышни я вроде беглый холоп, а с нею - боярский отрок. Вы идите, куда глаза глядят, вас никто не неволит, а мне пути назад нету.

- Да пошли с нами! - предложили ему.

- Нет, - Андрей помотал намокшими волосами, - ежели прознает князь Роман, что я боярышню не устерёг - с того света достанет. По мне лучше в омут головой, чем к нему в руки!

Притихли купцы. Знали они Русскую Правду - сурово карала она за укрывательство беглых холопов, а коли холоп перед князем провинился, то не откупишься ни златом, ни серебром. Смертью карают князья за самоуправство, а Роман Мстиславич был не в пример прочим суров и скор на расправу.

- Что ж, знать, на роду так тебе написано, - покивал Яким. - Ступай себе, Андрейка. Но коли надумаешь воротиться - мы до завтрашнего дня будем у островка стоять, ждать тебя.

Андрей поклонился купцу до земли, перекрестился и вразвалочку пошёл в лесную глушь. Подслушала Богородица его помыслы, а может, леший подшутить решил. Но только не прошёл парень и версты, как ноги сами вывели его на лесную тропку. Бредя по ней, пересёк он ручей, потом два оврага и вышел к крошечной, в три двора, деревеньке. Было уже поздно, сизый вечер накрыл землю, а дождь припустил сильнее.

Деваться было некуда, и постучал Андрей в ближнюю избу. Без утайки рассказал всё о себе хозяевам, а когда в ответ они начали сказывать о своём житье-бытье, не поверил своим ушам. Оказывается, только сегодня днём притащили мужики, ходившие ставить силки, чужую девку в лазоревом летнике!..

2

В начале месяца листопаденя, на шестой день после Покрова, воротился во Владимир-Залесский князь Всеволод Юрьевич. Был он доволен собой - с Ольговичами замирился, силу свою ещё раз показал, наступил на Руси мир. Готовились почётные пиры, гусляры уже слагали о нём песни, как о великом князе, защитнике и усмирителе всей Русской земли, монахи-летописцы скрипели перьями, выводили буквицы хвалебных строк - как Всеволод Большое Гнездо одним своим приходом утишил и мятежных Ольговичей, осиное гнездо, и клятвопреступника Романку волынского и поддержал слабого Рюрика, лишь на него надеявшегося.

Что до Рюрика, не был доволен киевский князь владимиро-суздальским. Уже по возвращении домой нагнало Всеволода его гневное письмо.

«Сват! - писал Рюрик. - Ты клялся, что кто мне враг, тот и тебе недруг, просил у меня части в Русской земле, я дал тебе волость лучшую не от изобилия, но отняв у братии своей и зятя своего Романки волынского. Романко после того стал мне враг не из-за кого другого, как из-за тебя. Ты обещал сесть на коня и помочь, но как помог? Лето и зиму перестряп, а ныне сам заключил ряд, а мне дело с Романом оставил на волю Ярославлю. Он станет меня с ним рядить? Для чего я тебя на коня посадил? Какова мне от Ольговичей обида была? Они подо мной Киева не искали, для твоего добра был я с ними недобр, воевал и волость свою пожёг. Ничего ты не исполнил, о чём рядился, на чём крест целовал».

После таких слов не могли уже оставаться союзниками Всеволод владимиро-суздальский и Рюрик киевский - один великий князь по имени, а другой по силе. Сгоряча отнял Рюрик у Всеволода поросские города, вернул своим сыновцам Мстиславичам. Всеволод оставил сие без внимания - он уже решил, что не по пути ему с Рюриком, ждал лишь случая, чтобы расправиться с киевским князем, и невольно желал, чтобы Роман волынский помог ему в этом. Что же до Поросья, то у Всеволода в руках оставался Переяславль Южный - любимый город Владимира Мономаха и Городок-на-Остре, восстановленный на месте сожжённой полвека назад крепости.

* * *

Не только Рюрик - Роман Мстиславич тоже был в те дни печален. Налетев, как дикий зверь, он разбил галичан, зоривших его земли. Уцелевшие спешили убраться вон из волынской земли, бросали награбленное. Сполна погуляв, омочив мечи и сабли в крови, хмельной от битв и победы воротился Роман во Владимир. И надо же было такому случиться, что, едва переступив порог, проведал он про беду.

- Анна пропала. Никто не мог сказать, что случилось с девушкой. Забава Захарьевна после похищения племянницы слегла и собиралась принять с горя схиму, дворовые слуги ходили как в воду опущенные, а ближняя девка Опраска ревела белугой. Она и повестила Роману, что когда гуляла боярышня у берега реки, налетели на неё лихие люди, похитили Анну Исаакиевну и умчались невесть куда на своей лодье.

Такого Роман не ждал. Не страшили его ни раны, ни поражение в бою. А тут почернел, спал с лица. Не задержавшись в городе и часа, поднял дружину и пол-осени рыскал по волынским лесам, отыскивая следы девушки. Сгоряча несколько сел порушил, две купецкие лодьи чуть на дно не пустил с людьми и товаром, коней заморил, людей измучил. Опустело всё в душе. Болело сердце. Волком хотелось выть от боли. Разумом понимал, что он - князь, а она - девка, что не по чину ему скорбеть о ней. Но сердце отказывалось верить. Не для того он столько лет мучился с нелюбимой, чтобы сейчас предать своё счастье!..

Дождливым месяцем-груденем[53] ворочался Роман в стольный град Владимир-Волынский.

На пути встал малый городок Заречье в десятке вёрст от Угровска. Заречский воевода Угрюм лисой расстилался перед Романом, разве что копыта его коня не лизал, зазывая в гости. Ещё бы - полсотни лет прожил Угрюм, а чтобы князя в Заречье увидать, такое случилось впервые! Не токмо детям - внукам своим заречцы про такое дело сказывать будут!

Не лежала у Романа душа к пиру, не праздновалось ему, не гостевалось. Но лил с утра холодный дождь, превратились в кисель дороги, притомились люди и кони, и он согласился, дал проводить себя в старый терем заречского воеводы.

Где же знать было Роману, что за несколько часов до того в ворота Заречска усталым шагом вошли два путника.

…Долго хворала Анна Исаакиевна. Поймавшая её в дождливом лесу лихоманка не отпускала девушку почти три седьмицы. Всё это время Андрей не отходил от боярышни ни на шаг. Едва на другое утро увидел он её на полатях в тёмной дымной избе, укрытую овчинным тулупом, что-то нежное, ласковое, шевельнулось в его душе, и парень остался при ней. Он даже не подумал о новгородцах, что ждали его на берегу Буга. Дневал и ночевал у изголовья Анниной постели. Вместе с крестьянами бортничал и бил зверя, плёл лапти и корзины, возил из леса дрова и валил деревья. А когда поправилась Анна, справили им кое-какую одежонку и пошли они пешим ходом до Владимира-Волынского - ни дать, ни взять, два паренька. В пути пробавлялись тем, что дали на дорожку крестьяне. Андрей бил птицу и зверя. Шли лесами и вдоль берега Буга, сторонились жилья и шарахались от конского топота - мало ли какие люди по дорогам ездят. А тут непогода привела их в Заречск - думали путники переждать холодную ночь и начинающийся дождь под чьей-нибудь крышей - да и увидела Анна проезжавшего улицей Романа!