Георгий Рогачевский - Сквозь огненные штормы

• Название: Сквозь огненные штормы
• Автор: Георгий Рогачевский
• Издательство: Днипро
• Жанр: О войне
• Год: 1988

Рогачевский Георгий Алексеевич — командир звена торпедных катеров 2-го дивизиона 1-й Севастопольской ордена Нахимова бригады торпедных катеров Черноморского флота, старший лейтенант. Родился 5 мая 1920 года в селе Лесное Середино-Будского района Сумской области Украины в семье рабочего. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1946 года. Вместе с родителями переехал в поселок Воронеж Шосткинского района, а в 1928 году — в Путивль, а затем — в Глухов. В 1937 году окончил среднюю школу. В Военно-Морском Флоте с 1937 года. В 1939 году окончил Военно-морское артиллерийское училище, а в 1941 году — Черноморское высшее военно-морское училище в Севастополе. В марте 1941 года в звании мичмана направлен в 1-ю бригаду торпедных катеров. Накануне войны командовал ТКА-42. На этом катере провоевал почти все годы Великой Отечественной войны. Участник Великой Отечественной войне с 1941 года. Командир звена торпедных катеров 2-го дивизиона (1-я Севастопольская ордена Нахимова бригада торпедных катеров, Черноморский флот) старший лейтенант Георгий Рогачевский в период боёв за освобождение Крыма с 3 по 4 мая 1944 года потопил транспорт и 2 баржи противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в боях при освобождении Крыма, старшему лейтенанту Георгию Алексеевичу Рогачевскому присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 3799). После войны отважный Герой продолжал служить в ВМФ СССР. В 1958 году окончил Военно-морскую академию в Ленинграде. Командовал соединениями кораблей, готовил кадры для флота. С 1971 года капитан 1-го ранга Г.А. Рогачевский — в запасе. Жил в городе-герое Киеве. Работал старшим инженером в институте геохимии и физики минералов Академии наук УССР. Являлся действительным членом минералогического общества СССР. Скончался 7 августа 1996 года. Похоронен в Киеве на городском кладбище «Берковцы». Награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, тремя орденами Красной Звезды, медалями

---

При подходе десанта к месту высадки сбросили несколько дымовых шашек прямо в воду, и ветер понес [357] дым вдоль берега, не давая вражеской обороне вести прицельный огонь, а потом отошли к головному ТКА-102, на котором находился наш комдив.

Рассвело. Из района высадки врассыпную отходят наши плавсредства - морские охотники, шхуны, мотоботы; летят полным ходом - кто сколько может выжать. Видимость уже хорошая, и артиллерия противника бьет по ним на выбор. У нас на ТКА-42 еще остались дымовая смесь в аппаратуре и несколько шашек. Видя эту тяжелую картину, я запросил комдива:

- Прошу разрешения прикрыть дымзавесой.

- Добро, - последовал ответ.

Крикнув Яше Лесову: «Подстрахуешь!», - завел моторы и дал ход. Катер устремился к берегу противника. На полных оборотах через несколько минут мы влетели в зону огня. Я рассчитывал отсечь отходящих одной длинной дымовой завесой от берега. Приблизившись, понял, что это невозможно. Разношерстные и разно-скоростные плавсредства заняли всю площадь от уреза воды - растянулись. Пришлось зажечь оставшиеся шашки и, запустив дымовую аппаратуру, пройти вдоль фронта всей высадки, ориентируясь по головным отходящим катерам. Маневр удался. Дыма хватило, завеса вышла плотной. Все суда спешили побыстрее войти в ее спасительную темноту.

Так общими усилиями десант в Эльтиген оказался успешным. Был захвачен плацдарм 5 километров по фронту и 2 километра в глубину. Высадка же десанта на главном направлении - северо-восточнее Керчи - в ту ночь не удалась. Это уже потом, 3 ноября, когда враг сосредоточил силы в Эльтигене, пытаясь сбросить наших в море, была высажена и 56-я армия, которая к 12 ноября отбила плацдарм на расстоянии от Азовского моря до предместий Керчи. Но Эльтигенский десант, продержавшийся в ожесточенных боях до 11 ноября, сыграл важнейшую роль в освобождении Крыма. Неспроста ведь 129 участникам его было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Среди них был и командир нашего 2-го дивизиона ТКА капитан-лейтенант Александр Александрович Сутырин - первый Герой нашей бригады торпедных катеров. Мы с Яковом Сесовым были награждены орденом Красной Звезды.

С первого до последнего дня, пока сражались десантники, в Эльтигене, мы прикрывали их с моря. Так, [358] в ночь на 3 ноября отряд капитан-лейтенанта А. И. Кудерского совместно с морскими охотниками и бронекатерами успешно отбил все попытки быстроходных десантных барж противника прорваться к плацдарму. В это же время к обороняющимся следовали наши плавсредства отряда обеспечения. Противник открыл по ним огонь. ТКА-43 Г. П. Петрова смело прошел под шквальным огнем между быстроходными десантными баржами врага и плавсредствами обеспечения и поставил плотную дымовую завесу. Наши без потерь дошли до пункта высадки. В следующую ночь этот же отряд капитан-лейтенанта Кудерского вел бой с шестью торпедными катерами противника и также отразил их набег.

Вечером 3 ноября нам была поставлена задача стать на боевую вахту у Эльтигена.

- Катеров нет, придется вам в этом районе нести службу одиночно, - сказал комбриг. - Идешь один, в дрейф не ложись, все время маневрируй.

Так мы и делали: движением и ревом умножали свои силы. Во второй половине ночи в темноте обнаружили два удлиненных приземистых силуэта. Увеличиваю обороты и обхожу их по носу - возможно, на фоне пожаров можно будет разглядеть, что это за корабли. Опознавательные давать нельзя. Как назло, берег темный. Не могу определить - враг или наши. Так и иду параллельным курсом: то удаляясь, то подходя ближе. Не думаю, что нас на борту не заметили, но помалкивают… Эльтиген остался позади - заходить туда эти силуэты не пытались. Смотрю, подходим уже к косе Тузла. Вот и Камыш-Бурун. И тут зажигаются зеленые огни входного створа. Из-за Камыш-Бурунской косы выползают слабые огни порта. Силуэты видны четче: баржа!

- Правый товсь! - кричу боцману. Надо успеть - еще немного и враг ускользнет, для маневра времени нет.

Головная баржа уже заходит на створ. Прицеливаюсь по второй и даю залп. Сходим с боевого курса, ждем. Баржа будто бы пошла зигзагом. А взрыва нет. Готов лопнуть от досады! Второй торпеды нет. На ее месте в желобах дополнительные емкости с бензином…

Расстроенный возвращаюсь в Анапу. Докладываю комбригу. А он улыбается, хлопает меня по плечу и говорит: [359]

- Ничего, главную задачу ты выполнил - вытеснил баржи с охраняемого района. А потопить ты ее успеешь, никуда она от тебя с Черного моря не уйдет. Рано или поздно - пустишь ко дну!…

В ночь на 6 ноября ТКА-103 Максименко с командиром отряда К. Г. Кочиевым на борту и ТКА-13 Келина ходили у Эльтигена галсами север - юг вдоль побережья пункта высадки. После поворота на новый галс против волны головной катер уменьшил ход до 600 оборотов. Раздался взрыв и катер начал быстро погружаться. Весь личный состав оказался в воде. Подошел ТКА-13 и начал поднимать людей на борт. Стали пересчитывать - все ли? И тут боцман кричит:

- По корме мина!

А из- за кормы зычный голос «мины» -К. Г. Кочиева:

- Я тебе покажу мину!

Подобрали и его.

Каждую ночь идут жестокие морские бои за подходы к Эльтигену. Тают наши ряды - и катерников, и морских охотников. Наша бригада за неделю от мин и артогня противника уже потеряла три катера. А сколько получено серьезных повреждений? С большим трудом мы удерживаем контроль за обстановкой на море, еще труднее приходится десантникам на плацдарме. Хотя они пребывали на горе Митридат, им пришлось оставить отбитую у врага знаменитую высоту. Советское командование 11 ноября эвакуировало десант, но, как отмечается в истории: «Керченско-Эльтигенская десантная операция была одной из наиболее крупных десантных операций войны».

В тот и последующий периоды нам приходилось решать и другие задачи. К примеру, наши катерники снова совершали набеги на порты, оккупированные фашистами. Это особенно было необходимо тогда, когда Приморская армия вела бои за расширение плацдарма севернее Керчи. Фашисты усилили свои перевозки морем, используя для этого Камыш-Бурун. Наша воздушная разведка постоянно вела наблюдение за этим портом. Однажды сообщила: там скопление плавсредств противника.

Первыми после такой информации авиаторов ушли на задание ТКА-33 А. Кананадзе, ТКА-43 Г. Петрова и ТКА-53 А. Иванова. Вел их командир отряда капитан-лейтенант А. Кудерский. Он скрытно подвел своих [360] катерников к входу в Камыш-Бурунскую бухту. Малым ходом они вошли в порт. Решительно и четко ТКА произвели атаку пятью торпедами. Противник ответил ураганным огнем, но было уже поздно. Катера, прикрывшись дымовой завесой, вылетели из бухты. Повреждений и потерь, кстати, не имели. А вот фашисты, как зафиксировала все та же воздушная разведка, урон понесли немалый: две быстроходные десантные баржи водоизмещением 600 тонн были потоплены, еще две такие же повреждены.

Возмездие подстерегало гитлеровцев теперь везде: и на земле, и в портах их базирования, и в открытом море. Особенно усилились наши действия на коммуникациях противника весной 1944 года. Восьмого апреля началась Крымская наступательная операция. Все пришло в движение. На суше - плацдарм в районе Керчи и войска 4-го Украинского фронта от Перекопа и Сиваша. На море - Черноморский флот и Азовская военная флотилия. В небе - авиация ВВС и Флота. Цель была не только расчленить и уничтожить крымскую группировку противника, но и не допустить ее эвакуации.

Нарком ВМФ потребовал от нас: всеми имеющимися в строю катерами каждую ночь действовать на коммуникациях врага в районе Севастополя. Как быстро вели наступательные боевые действия сухопутные войска, так же незамедлительно нужно было выдвигаться для выполнения задачи катерам нашей бригады. Вопреки всем флотским суевериям, ровно тринадцатью ТКА со всех дивизионов, да еще и 13 апреля бригада вышла в Ялту.

Не везло нам поначалу и в боевой работе. Ночь за ночью выходим в море в определенный для нас район и все безрезультатно. Рядом работает 2-я бригада торпедных катеров, у них боевой счет уже открыт, а мы все на нуле. Поиск ведем в том же районе, прилегающем к Севастополю, только 2-я бригада ближе к северу, а мы - к югу, Ялте.

И вот очередной выход. В ночь с 26 на 27 апреля отправляются катера Сандро Кананадзе, Жоры Петрова и Яши Лесова. На головном катере снова командир отряда А. И. Кудерский. Как обычно, начали поиск в районе Херсонесского маяка и дальше по фарватеру.

Около 23.00 был обнаружен конвой из двух транспортов. В его охранении насчитали восемь торпедных [361] катеров, больших охотников и тральщиков. В голове конвоя также шел тральщик.

А. И. Кудерский, еще раз спокойно все рассмотрев, - пересчитав катера и тральщики, оценил обстановку и скомандовал:

- Атаковать!

Катера находились на острых курсовых углах левого борта конвоя. Звено Кананадзе - он и Петров - прорвалось через охранение между головным тральщиком и кораблем, идущим слева от транспорта. В последний момент, обнаружив буруны ТКА, противник осветил район ракетами и пытался отразить атаку всеми огневыми средствами. Но тут катер Якова Лесова, оставив головной тральщик противника справа, пошел вдоль линии охранения для атаки с правого борта. Фашисты сосредоточили огонь на нем. Этим воспользовался Кананадзе. Он, а за ним Петров, пересекли курс транспорта по носу и вышли так же на его правый борт, но между охранением и транспортом. Все - отлично, но мала дистанция для залпа. Нужно немного отойти. И этот маневр удалось сделать благодаря самоотверженным действиям лейтенанта Я. Лесова и его экипажа, принявшего весь огонь на себя. Он и сам атаковал один из кораблей охранения. Услышав грохот выстрелов и рев моторов, противник всполошился и на берегу. Там немедленно включили прожекторы и начали освещать район боя. Но это было только на руку нашим морякам. Ведь прожекторы слепили вражеских корабельных артиллеристов и пулеметчиков, а для наших создавали более благоприятные условия для атаки. Кананадзе со своего ТКА атаковал сразу двумя торпедами головной транспорт водоизмещением около 5 тысяч тонн. После взрыва транспорт с большим креном погрузился в воду. Жора Петров пошел в атаку на второй транспорт. В него вонзились обе торпеды, и транспорт затонул.