Прасковья Дидык - В тылу врага

• Название: В тылу врага
• Автор: Прасковья Дидык
• Издательство: Картя молдовеняскэ
• Жанр: О войне
• Год: 1960

Книга о подпольщиках, действовавших в Молдавии во время оккупации фашистскими войсками.    

---

- Постараюсь все выполнять, как нужно.

- Ну, тогда, значит, готовься. Прежде всего - готовь свои нервы, - капитан крепко пожал ей руку.

Мариана теперь уже знала, что скоро пойдет выполнять свое “большое задание”, так она называла его про себя. Ее ожидают большие испытания. Хватит ли мужества? Не струсит ли она?

- Нет, не струшу, - горячо шептала Мариана в подушку. - Не боялась же ночевать на винограднике, взлетать высоко на качелях… Да, но качели - не парашют. А вдруг он не раскроется. Что тогда?

Всю ночь она не могла уснуть. Лишь под утро забылась чуткой дремотой, сразу же увидела себя в самолете и испуганно вскрикнула…

**

*

Мариана прибыла в город Н, представилась новому начальнику.

- Отправитесь в Молдавию, - сообщил он.

- В Молдавию?… - Мариана не смогла скрыть волнения.

- Да. В Молдавию, - подтвердил полковник, - Я понимаю вас - увидеть родные края теперь не каждому удается…

Перед мысленным взором Марианы, как живые, возникли курчавые виноградники, сады, родное село и доброе лицо матери… Она покраснела и не могла выговорить ни слова. В последнее время Мариана много слышала о зверствах гитлеровцев на оккупированной территории, о страшной участи некоторых партизанских семей. Ей представилась такая картина: оккупанты ловят ее. обнаруживают рацию, арестовывают мать, избивают, мучают, а она, Мариана, бессильна ей помочь…

Девушка тряхнула головой, чтобы отогнать ужасное видение.

- Я просила бы вас послать меня в другие места. Понимаете, не в Молдавию, хотя мне очень хотелось бы…

- Почему? Вам не подходит наше предложение? Что вас смущает?

- В нашей работе, сами понимаете, всякое может случиться. А я… я не имею право рисковать жизнью родных. Ведь из-за меня может погибнуть мать, - ответила девушка, опустив глаза.

- Вот оно что. Так и сказали бы сразу. Причина заслуживает внимания… Однако разведчик сильнее, когда Он знает язык, обычаи.

- Я говорю по-украински. Может, туда бы?

- Хорошо. Подумаем.

**

*

Мариана стала готовиться для переброски на оккупированную немцами территорию Украины. Начались горячие дни. Мариана подробно изучала район действия, свою новую роль, проверяла рацию.

В спутники ей или, как выражались разведчики, в напарники, предназначался сорокапятилетний железнодорожник Петр Афанасьевич Кравченко. По документам Мариана значилась его племянницей. Нужно было хорошо познакомиться, привыкнуть друг к другу.

…Наконец подготовка окончилась. Ночь вылета была звездной. Молодая луна уже закатилась. Поэтому небо казалось очень высоким. Из его бездонной глубины вниз смотрели тысячи ярких звезд, словно подсматривали чьи-то глаза.

На аэродроме царило оживление. Летчики любят такую погоду. Мимо Марианы и дяди Пети, которые сидели в ожидании команды, сновали люди: то гражданские, то летчики с большими, как бы стеклянными планшетами.

То тут, то там, в разных концах аэродрома раздавалась короткая команда: “Винт”, “Есть винт”, “Готово”. Из темноты доносился рев моторов.

“Бомбить, наверно, полетел или десант повез”, - подумала Мариана и не то от ночной прохлады, не то от мысли, что приближается ее вылет за линию фронта, съежилась. Но вот к ним подошел инструктор Павлик, как всегда бодрый, веселый. Мариана невольно подумала; “Вот счастливый. Никогда не унывает”.

Погода как по заказу, - сказал Павлик. - Скоро и вам карету подадут. Как настроеньице?

- Как перед балом, - ответил дядя Петя.

Мариана улыбнулась шутке своего скороиспеченного “дяди”, радуясь в душе его бодрому настроению.

- Прекрасно. Бал начнется через часок. Ты, дивчинко, смотри не вздумай затяжной сделать. Помнишь, как тогда? - крикнул Павлик и исчез в темноте.

О, она хорошо помнила свой первый прыжок. Это было в тот день, когда прибыли на аэродром для сдачи экзаменов по парашютному делу.

…У- 2 набрал необходимую высоту. Послышалась команда “Приготовиться”. Мариана должна была выбраться на крыло. Но она мешкала. Ее словно что-то приковало к кабинке. Самолет сделал круг над поляной, на которой было выложено большое белое “Т”. Мариана снова услышала: “пошел”. Это означало, что надо прыгать. Но она медлила. Летчик заметил нерешительность девушки и, набрав высоту, повторил круг. Мариана вылезла кое-как на крыло, при взгляде вниз ее охватил ужас. Пальцы намертво прикипели к фюзеляжу. Летчику, однако, было знакомо такое состояние новичка. Он спокойно и плавно накренил самолет и скомандовал “пошел”.

Мариана полетела кувырком. Но… парашют не открывался. Земля надвигалась с сумасшедшей скоростью. Еще несколько секунд и… Но тут над ее головой взвился белый купол. Величаво покачиваясь, он спустил свой легкий груз на землю. А к месту приземления уже мчалась “скорая помощь”.

Радехонька, что благополучно окончился ее первый прыжок, Мариана ловко вскочила на подножку подоспевшей санитарной машины. У большого автобуса, что служил полевым кабинетом начальнику, она спрыгнула и с подчеркнутой храбростью поднесла руку к козырьку и хотела отрапортовать. Но не тут-то было. Разгневанный начальник Борис Петрович Меркулов не дал ей и рта раскрыть.

- Кто позволил это лихачество в воздухе? Почему сделали затяжной? - почти крикнул он.

- Затяжной? - изумилась Мариана. - Я, я… - ее перебил прибежавший летчик.

- Товарищ майор! Разрешите доложить. Она не виновата. Растерялась с непривычки… Ну, повезло девчонке. А я уж думал все, убьется насмерть.

- Вот как… - майор сразу остыл. - Тогда молодец. Счастливо отделалась. А я подумал, самовольничает…

Снова из темноты вынырнул Павлик, отвлек ее от воспоминаний.

- Товарищи! На посадку. Пора…

**

*

Самолет поднялся в воздух и взял курс на запад. Дядя Петя примостился на лавочке и все поглаживал свои рыжеватые, прокуренные махоркой усы. Он держался спокойно, уверенно и этим спокойствием заражал окружающих.

“Хорошо, что у меня такой надежный товарищ”, - думала Мариана и старалась держаться так же бодро.

Но вот послышался голос штурмана:

- Приближаемся к фронту. Будьте готовы к прыжку, если самолет будет обнаружен и подбит.

Петр Афанасьевич вздрогнул:

- К фронту, говорите, подходим? Значит, мы его никак не обходим? - в его голосе сквозил такой панический страх, что девушке показалось, будто этого человека подменили.

- Прыгать на линию огня? - все спрашивал дядя Петя.

Мариану неприятно поразила эта неожиданность.

- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Еще ничего не случилось, а он уже труса празднует. Что же будет там? - возмутилась она. Но тут же подумала: “А тебе самой не страшно? Помнишь, как ты обругала на аэродроме двух парней, которые хвастались, что прыжок с парашютом, мол, плевое дело. Разве не ты им ответила: “Только хвастун может говорить, что прыгать с самолета пустяковое дело”. А сейчас, разве мне не страшно? Страшно, конечно, но в панику я не бросаюсь, вот в чем дело”.

Она взглянула в окошко. За ним зияла бездонная пропасть. Черные тучи пронизывало красное зарево. То тут, то там вспыхивали языки пламени. Шли над лилией фронта.

Еще немного времени, и зарево передовой осталось позади. Разведчики летели в полной темноте. И хотя они знали, что самолет идет над селами и деревнями, нигде не заметили ни одного огонька.

- Ишь как соблюдает маскировку немчура, - проговорил дядя Петя, тоже выглянув в окошко. Он, видимо, справился с собой, и у Марианы отлегло от сердца.

Самолет начал разворачиваться, потом как будто застыл в воздухе… Нет, он кружил, разыскивая место, которое на карте у разведчиков было обведено красным кружком. Мариана нашла ощупью руку дяди Пети, пожала ее - пора…

- Приближаемся к цели, - сообщил Павлик, прорванный “толкачом”. В его обязанности входило помогать нерешительным прыгать со всеми вместе.

Над кабиной пилота загорелась лампочка - единственная светлая точка в окружающем мраке.

- Приготовиться, - прозвучал голос штурмана. Павлик подошел к Мариане, помог встать - на ней был груз, пожалуй, тяжелее ее самой… Дядя Петя сам поднялся, и, придерживаясь одной рукой за стенку, двинулся к дверце самолета.

- Больше веры в себя и все будет в порядке! - приободрял Павлик, нагибаясь к Мариане. Он был очень высок. Часто на аэродроме, когда он становился рядом, она умоляла шутя: “Садитесь, прошу вас, вы прямо Гулливер”. В ответ он громко смеялся и опускался на корточки. Теперь однако было не до шуток.