Гильермо дель Торо - Штамм. Начало

• Название: Штамм. Начало
• Автор: Гильермо дель Торо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10043-5

В Международном аэропорту имени Джона Кеннеди приземляется самолет и застывает на взлетной полосе, не подавая никаких признаков жизни. Сигнальные огни не горят, входной люк заблокирован. Любые попытки связаться с экипажем и пассажирами терпят неудачу. Наконец удается проникнуть в самолет, и оказывается, что все люди на борту мертвы, мертвы без каких-либо видимых причин. Однако эти причины отлично известны старому антиквару с Манхэттена, который подозревает, что в наш мир вернулась древняя угроза, готовая ввергнуть человечество во тьму. Эта ужасающая зараза быстро распространяется, жадная, безжалостная, смертельная. Через неделю она погубит Манхэттен, через месяц – всю страну, через два месяца – весь мир…

Гильермо дель Торо, талантливый кинорежиссер, лауреат премии «Оскар», и Чак Хоган, лауреат премии Дэшила Хэммета, объединили свои усилия для дерзкого обновления вампирской темы. «Начало» – первая книга трилогии, в которой начинается грандиозная битва за выживание между людьми и вампирами. Премьера американского телесериала по трилогии «Штамм» состоялась в июле 2014 года.

---

– Его еще никто не открывал? – спросил Эф.

Офицеры управления покачали головой:

– Мы к нему не прикасались.

Эф заглянул за ящик: на полу лежали три оранжевые стяжные ленты; стальные крючья на их концах, как и положено, были зацеплены за петли в полу.

– А ленты?

– Когда мы пришли, они уже были расстроплены.

Эф оглядел грузовой отсек.

– Это невозможно, – сказал он. – Не будь эта штука закреплена во время полета, она повредила бы багажные контейнеры, а может, и внутреннюю обшивку отсека. Где бирка? Что значится в списке грузов?

Один из офицеров держал в руке, облаченной в перчатку, несколько ламинированных листов бумаги, схваченных скрепкой:

– В списке его нет.

Эф подошел, чтобы взглянуть самому:

– Быть такого не может.

– Единственный нестандартный груз, указанный здесь, если не считать трех комплектов клюшек для гольфа, – это каяк.

Мужчина указал на боковую стену, у которой, закрепленный такими же оранжевыми лентами, лежал каяк, весь в багажных наклейках разных авиакомпаний.

– Позвоните в Берлин, – велел Эф. – Должна ведь у них быть какая-нибудь запись. Кто-то наверняка помнит этот ящик. Он весит самое малое килограммов двести.

– Уже позвонили. Никаких записей. Они собираются вызвать бригаду грузчиков и допросить всех, одного за другим.

Эф вновь повернулся к черному шкафу. Он не стал разглядывать гротескные резные фигурки, но зато, наклонившись, внимательно изучил боковины и обнаружил петли – по три штуки с каждой стороны. Таким образом, верхняя крышка была вовсе не крышкой ящика, а именно дверью шкафа, состоявшей из двух откидывающихся половинок. Рукой в перчатке Эф провел по резьбе, затем подсунул пальцы под одну из створок, пытаясь ее открыть. Створка была тяжелая.

– Никто не хочет мне помочь?

Один из офицеров выступил вперед и подсунул пальцы под вторую створку. На счет «три» они одновременно потянули.

Створки, укрепленные на прочных широких петлях, распахнулись. Из ящика потянуло трупным запахом, будто его не открывали добрую сотню лет. Он казался пустым, пока кто-то из офицеров не включил фонарь и не направил луч внутрь.

Эф протянул руку, и его затянутые в несколько слоев материи пальцы ушли в черную жирную землю. Земля была приятно мягкая, словно порошок для кекса, она даже как-то льнула к пальцам. Ящик был заполнен ею на две трети.

Нора отступила на шаг.

– Похоже на гроб, – сказала она.

Эф вытащил пальцы, стряхнул с них землю и повернулся к Норе, надеясь, что она улыбнется, но улыбка так и не появилась.

– Несколько великоват для гроба.

– Зачем кому-то везти через океан ящик с землей? – спросила она.

– Везли не землю, – ответил Эф. – В ней что-то лежало.

– И как же ты все это объяснишь? Куда это «что-то» делось? Здесь ведь тотальный карантин.

Эф пожал плечами:

– Так же, как мы объясняем все, что произошло на этом самолете. То есть никак. Доподлинно известно лишь следующее: в грузовом отсеке стоит незакрепленный и незапертый контейнер, грузовая накладная на который отсутствует. – Он повернулся к остальным. – Нужно взять образцы грунта. В земле хорошо сохраняются разные следы. Например, следы радиации.

– Вы думаете, – подал голос один из офицеров, – что смертоносный агент, который был применен против пассажиров…

– Находился в этом ящике? Лучшая версия из всех, которые мне доводилось сегодня слышать.

– Эф? Нора? – послышался в наушниках голос Джима, находившегося снаружи.

– Что такое, Джим? – отозвался Эф.

– Мне только что позвонили из инфекционного отделения Медицинского центра Джамейки. Уверен, вы сразу помчитесь туда.

Медицинский центр Джамейки

Больничный комплекс Джамейки находился всего в десяти минутах от аэропорта имени Джона Кеннеди, если ехать по скоростному шоссе Ван-Вик. Он был одним из четырех нью-йоркских медицинских центров, включенных в Программу планирования готовности к биотеррористическим действиям, и служил важным звеном системы синдромного мониторинга. Всего несколько месяцев назад Эф вел здесь семинар в рамках проекта «Канарейка», поэтому хорошо знал, как пройти в изолятор воздушной инфекции на пятом этаже.

На двустворчатой металлической двери красовался большой рельефный ярко-оранжевый трилистник – знак биологической опасности, указывавший на реальную или потенциальную угрозу для клеточных материалов и живых организмов. Предупредительная надпись гласила:

ИЗОЛЯТОРКОНТАКТНАЯ ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНАПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН

За столом возле двери сидела дежурная. Гудвезер предъявил удостоверение ЦКПЗ, но женщина и так узнала Эфа: она хорошо помнила учения по биозащите, которые проводила здесь «Канарейка». Дежурная встала, чтобы провести Эфа в отделение.

– Что случилось? – спросил он.

– Хотела бы я обойтись без театральных эффектов. – Женщина приложила свой пропуск к сканеру, отпирая металлические двери. – Но вы должны все увидеть сами.

Им открылся довольно узкий проход, бо́льшую часть которого занимал сестринский пост. Отодвинув синюю занавеску, дежурная пропустила Эфа в просторный вестибюль, где на больших подносах лежали контактные принадлежности: халаты, защитные очки, перчатки, бахилы и одноразовые респираторы N95. Здесь же стоял большой круглый бак для мусора, на который тоже был нанесен красный знак биологической опасности. Респираторы N95 отфильтровывают 95 процентов частиц размером от 0,3 микрона и выше. Это означает, что они защищают человека от большинства воздушных вирусных и бактериальных патогенов, однако против смертоносных химических соединений и ядовитых газов эти средства бессильны.

После скафандра, в котором Эф работал в аэропорту, респиратор, хирургическая шапочка, очки, халат и бахилы не казались ему надежной защитой – он чувствовал себя едва ли не голым. Облачившаяся в такой же наряд дежурная с силой надавила на плунжерную кнопку, открывающую внутреннюю дверь изолятора, и Эф почувствовал, как его потянуло в проем, словно заработал вакуумный насос: в изоляторе поддерживалось давление ниже атмосферного, чтобы воздух мог только входить внутрь, но ни в коем случае не выходить, – ни одна вредоносная частица не должна была вырваться наружу.

В изоляторе вправо и влево уходили коридоры, а напротив двери размещался центральной пост. Эф увидел там ноутбук в пластиковом чехле, интерком для связи с внешним миром, дополнительные средства защиты; рядом стояла каталка, на которой были разложены лекарства и средства неотложной помощи.

Больничный покой состоял из восьми небольших боксов. Восемь боксов высшей степени защиты на два с четвертью миллиона жителей Куинса. У специалистов есть такой термин: «буферная емкость». Он означает способность системы здравоохранения быстро расширить свои возможности, чтобы адекватно удовлетворить нужды населения в случае широкомасштабного бедствия. Население только одного Нью-Йорка составляет 8,1 миллиона человек и продолжает расти. А больничных коек в Нью-Йорке около шестидесяти тысяч, и число их постоянно уменьшается. Проект «Канарейка» был создан в надежде хоть немного подправить эту удручающую статистику; он преподносился как некий промежуточный, «политически целесообразный» этап на пути к более эффективной системе борьбы с биологическими угрозами. В ЦКПЗ видели в этой целесообразности «оптимистическое начало». Эф предпочитал иную характеристику: «магическое мышление».

Следом за администратором он вошел в первую комнату. Это не был бокс высшей степени защиты – ни воздушного шлюза, ни стальных дверей; самая обыкновенная больничная палата с кафельным полом и лампами дневного света. Эф сразу обратил внимание на спасательную капсулу, придвинутую к боковой стене. В сущности, спасательная капсула – это не что иное, как носилки одноразового использования в виде прозрачного пластикового ящика, весьма похожего на стеклянный гроб. Снаружи на капсулу навешиваются кислородные баллоны, по бокам есть круглые отверстия, к которым крепятся пластиковые рукава, заканчивающиеся перчатками. Сейчас капсула пустовала, рядом валялись пиджак, рубашка и брюки, разрезанные хирургическими ножницами. Тут же лежала тульей вниз фуражка пилота – на околыше виднелась эмблема авиакомпании «Реджис», крылатая корона.

В центре палаты в шатре из прозрачного пластика стояла больничная койка с металлическими перилами. Возле шатра размещалось контрольное оборудование. Тут же возвышалась капельница, увешанная мешочками с жидкостями. Постельный набор состоял из зеленой простыни и двух больших белых подушек. Изголовье кровати было приведено в вертикальное положение.

На койке сидел, положив руки на колени, капитан Дойл Редферн. Босой, в одеянии из больничной сорочки с завязкой сзади, он выглядел вполне живехоньким. Если бы не канюля, вставленная в вену, и не искаженное гримасой исхудалое лицо – с тех пор как Эф нашел его в кабине экипажа, пилот, похоже, сбросил килограммов пять, – его можно было бы запросто принять за обычного пациента, ожидающего осмотра.