А. Панкова - Шри Ауробиндо. Биография. Глоссарий

• Название: Шри Ауробиндо. Биография. Глоссарий
• Автор: А. Панкова
• Издательство: Литагент «Адити»c333f41a-9cc0-11e4-9836-002590591dd6
• Жанр: Религия
• Год: 1998
• ISBN: 5-7938-0006-9

Обе представленные здесь работы – как емкая и проникновенная биография Шри Ауробиндо, написанная его учеником, так и Глоссарий терминов, составленный на основе цитат из произведений самого Шри Ауробиндо, – являются неотъемлемым дополнением к настоящему собранию сочинений. Мы надеемся, что они будут интересны и полезны не только последователям Шри Ауробиндо, но и всем, кто интересуется философской мыслью вообще и индийской философией в частности.

---

И тем не менее дни существования «Банде Матарам» были сочтены. Оглядываясь назад, на первые двенадцать месяцев существования газеты, он писал по случаю ее первой годовщины: «Она появилась в ответ на настоятельные нужды общества, а не только для того, чтобы удовлетворять чьи-то личные амбиции или личную причуду; она родилась в великий критический час для всего народа, чтобы донести до него послание, которое ничто не могло помешать ей донести… Она заявляла, что является выразительницей воли народа и с величайшей преданностью рисовала его идеалы и чаяния».

Газета не дожила до своей второй годовщины. С учетом быстро сокращавшихся фондов она не могла продолжать выходить, тем более в отсутствие Шри Ауробиндо, арестованного в связи с так называемым алипорским делом и содержавшегося под стражей. Прочие члены редакционного совета продолжали еще какое-то время издавать газету, но когда деньги закончились совсем и издавать газету стало не на что, они заказали кому-то подстрекательскую статью, намеренно провоцируя ярость властей. Что и не заставило себя ждать. Правительство успело уже принять акт о запрещении прессы, который облекал исполнителей властью конфисковывать и закрывать любое издание, которое казалось ему неподходящим, а тем более опасным. Этот акт и обрушился со всей силой на «Банде Матарам», и газета с честью и достоинством встретила свой славный конец.

Сейчас мы подошли к моменту проведения Конгресса. Вначале с 7 по 9 декабря 1907 года в Миднапоре проходила трехдневная конференция. Во время заседаний разгорелась словесная баталия между националистами и «умеренными», последние, похоже, попросили помощи у полиции, и между президентом К.В.Даттом и Сурендранатом Банерджи посадили начальника полиции. Видя, что все их даже самые незначительные предложения отвергаются, а «умеренные» так или иначе отказываются принять резолюцию, одобренную в прошлом году на сессии Конгресса в Калькутте, группа националистов в полном составе покинула заседание, призвав собраться отдельно под руководством Шри Ауробиндо и принять резолюцию, поддерживающую их программу всеобщей Свадеши и бойкота, и послать ее на сессию в Сурат.

События на суратской сессии Конгресса,[154] состоявшейся 26 декабря 1907, года достигли наивысшего накала в тот момент, когда националисты и «умеренные» выступили друг против друга и пришли к конфронтации: на одной стороне – Тилак, Шри Ауробиндо и прочие сторонники национализма, а на другой – «умеренные» во главе с Ферозешахом Мехтой, Гокхале идр. Националисты требовали, чтобы была приведена в действие резолюция, принятая в прошлом году на калькуттской сессии Конгресса и ратовавшая за Свадеши, бойкот, национальное образование и полную независимость, в то время как «умеренные» отказывались ее признавать. Проверка сил произошла в момент избрания президента. «Умеренные» голосовали за Раша Бехари Гхоша, прекрасного юриста и политического оратора и кроме того надежного их сторонника. Националисты же выдвигали на это место Лала Ладжпата Рая, уже имевшего опыт тюремного заключения и депортации. На открытой сессии Тилаку не позволили выступить с речью. Давайте посмотрим, как все было, со слов Шри Ауробиндо: «Националисты прибыли туда (в Сурат) отовсюду в большом количестве и провели общественную конференцию под моим председательством; так что некоторое время было неясно, на чьей стороне окажется большинство, однако в этом «умеренно»-ориентированном городе партия «умеренных» сумела привлечь на свою сторону так называемых делегатов числом в 1300 человек, в то время как националисты сумели собрать вокруг себя только 1100 человек. Было известно, что лидеры «умеренных» подготовили для Конгресса новую конституцию, которая делала практически невозможным для экстремистской партии получение большинства голосов ни на одной из предстоящих ежегодных сессий. Молодые националисты, особенно из Махараштры, намеревались любыми средствами воспрепятствовать этому и решили сорвать Конгресс, если не смогут получить в нем большинства голосов. Ни Тилак, ни другие лидеры, за исключением Шри Ауробиндо,[155] об этом решении ничего не знали. На заседании на трибуну поднялся Тилак, чтобы предложить резолюцию о руководстве Конгрессом. Выдвинутый «умеренными», президент не дал ему слова, однако Тилак, продолжая настаивать на своих правах, начал зачитывать резолюцию. Поднялся страшный шум[156]: молодые добровольцы из Гуджарата стали размахивать стульями, угрожая ему. Это вывело из себя маратхов: один из принадлежащих им ботинков со свистом пролетел через весь зал, явно нацеленный на председательствующего, д-ра Раша Бехари Гхоша, попав при этом в плечо Сурендре Натху Банерджи. Один из молодых маратхов нацелился на трибуну, лидеры «умеренных» бросились врассыпную; после короткой схватки у трибуны со стульями сессия прекратила свое существование без права возобновления работы. Лидеры «умеренных» решили приостановить Конгресс и заменить его общенациональной конференцией со своей конституцией и договоренностями, которые обезопасили бы их партию. В это время к Тилаку подошел Ладжпат Рай и сообщил, что правительство решило, в случае если в Конгрессе произойдет раскол, сокрушить экстремистов самыми безжалостными методами. Тогда Тилак пришел к выводу – и время доказало его правоту, – что страна не готова еще успешно противостоять всякого рода репрессиям, и предложил расстроить планы как «умеренных», так и правительства присоединением к конференции националистов и подписанием заявления о признании новой конституции, требуемой «умеренными». Против этого соглашательства выступили Шри Ауробиндо и ряд других руководителей; они не верили, что «умеренные» допустят националистов на свою конференцию (так и произошло), и предложили, чтобы вся страна выступила против репрессий. Таким образом, на некоторое время Конгресс прекратил свое существование; однако и конференция «умеренных» не имела успеха: на нее собралось лишь очень небольшое число людей, которое все больше сокращалось. Шри Ауробиндо надеялся, что страна окажется достаточно сильной, чтобы противостоять репрессиям, по крайней мере в Бенгалии и Махараштре, где энтузиазм масс был очень сильным и почти всеобщим; однако он также понимал, что, даже если и будет временное крушение, репрессии вызовут заметные перемены в умах и сердцах людей и что весь народ примкнет в едином порыве к националистам и идеалам независимости. В действительности так и случилось, и когда Тилак вернулся после шести лет заключения в тюрьме в Бирме, он сумел совместно с миссис Безант не только вдохнуть в Конгресс новую жизнь, но и сделать его истинным представителем народа, преданным делу национализма. Партия «умеренных» сократилась до весьма небольшого числа либералов, но даже они в конце концов подписались под идеями полной независимости».[157]

Таким образом, партия «умеренных» была мертва и окончательно похоронена.

Представляет интерес следующая переписка между Шри Ауробиндо и его близким учеником в Пондичери много лет спустя, причем надеемся, что читатель не пропустит нотки замечательного юмора Шри Ауробиндо.

Ученик: Вы как-то написали, что прожили опасную жизнь. Но мы знаем только, что у вас не было денег, когда вы жили в Англии, – да вначале и в Пондичери тоже. В Бароде вы получали уже приличное жалованье, а в Калькутте стали, можно сказать, богачом.

Шри Ауробиндо: Я был настолько изумлен этой моей сжатой, полной и непогрешимо точной биографией, что даже начал было писать ответ! Но потом подумал: зачем жить более суровой жизнью, чем положено? Так что я все стер. Вот мой единственный ответ!!! Благодарю вас за безопасную, состоятельную, удобную и лишенную приключений жизнь, которой вы меня наградили. Я также заметил, что единственная истинная опасность, подстерегающая человека в этом мире, – это отсутствие денег. Даже сам Карл Маркс не мог бы дать более экономическое описание этому миру. Я только спрашиваю, действительно ли это означает опасную жизнь, как ее понимал Ницше?

Ученик: С прискорбием узнал, что вы стерли все, что написали, и что мои попытки вызвать вас на откровенность обречены. Все говорят, что пока мы этого не сделаем, мы ничего не сможем узнать о вашей жизни. Поэтому я осмелился на это рискованное утверждение – простите меня. Конечно же, я вовсе не хотел сказать, что недостаток денег – единственная трудность, которая может подстерегать. Как бы то ни было, разве не правда, что бедность – одна из самых великих трудностей, как и самая побуждающая? Примером тому – жизни многих великих людей. А значит, жить бедно – означает для меня вести трудную жизнь. Я знаю, что мое убеждение содержит в себе очевидные заблуждения, но разве в целом оно не верно?

Шри Ауробиндо: Ни в коей мере. Вы пишете, как Сэмюел Смайлз. Бедность никогда не казалась мне ужасом, как никогда и не была вдохновением. Похоже, вы забыли, что я оставил свою безопасную и «приличную» службу в Бароде вовсе не по необходимости, как и отказался от 150 рупий жалованья за руководство Национальным колледжем, оставшись без гроша в кармане. Я не смог бы так поступить, будь для меня деньги главным стимулом в жизни. Если вы до сих пор не поняли, что моя деятельность по подготовке революционного движения в течение десяти лет за независимость страны, абсолютно к тому не подготовленной, – была опасной, то какой смысл внушать вам это в надежде, что вы что-то поймете. Что же касается йоги, то разве не вы сами разглагольствовали во всеуслышание о ее ужасных, патетических и трагических опасностях? Так что…».[158]