Орсон Кард - Истокологик

• Название: Истокологик
• Автор: Орсон Кард
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01309-1

На орбитальной станции загадочным образом гибнет генетик-исследователь, высокоинтеллектуальному роботу является император Наполеон и предупреждает об опасности, грозящей человечеству, умная машина заменяет одинокому мальчику отца и помогает ему стать настоящим человеком — все это мир азимовской фантастики, способной ставить и решать человеческие проблемы, погружать читателя в мир невероятных приключений и даже предвидеть будущее.

Этот сборник рассказов, действие которых происходит в мирах, созданных Айзеком Азимовым, — лучшее тому подтверждение. Среди авторов — Гарри Гаррисон, Рей Брэдбери, Роберт Шекли, Пол Андерсон, Орсон Скотт Кард и другие знаменитые фантасты современности.

---

— В которой полным-полно удобрений.

Она поцеловала его. Поцелуем, напомнившим ему о днях юности. Его приглашали. И приглашение это Лейел принял с радостью.

Помягчевший под ними прямоугольник пола послужил им кроватью. Потом Лейел лежал рядом с Дит, обняв рукой ее талию, положив голову на плечо, лаская губами грудь. Он помнил, что когда-то ее груди, маленькие и твердые, стояли, словно два памятника. Теперь же, когда Дит лежала на спине, они расплывались, как две медузы.

— Ты — потрясающая женщина, — прошептал Лейел, щекоча губами кожу.

Их расползшиеся, дряблые тела теперь были способны на страсть, не доступную ранее. Тогда они могли похвастаться только потенциалом. Именно это мы любим в юных, сильных, крепких телах — потенциал.

Ныне ее тело многого добилось. Трое прекрасных детей сначала расцвели, а потом созрели на этом дереве, а потом покинули его и пустили корни где-то еще. Напряжение юности уступило место расслаблению плоти.

В их любовных утехах уже не было каких-либо ожиданий. Они дарили друг другу наслаждение.

— Это ритуал, знаешь ли, — прошептала Дит ему на ухо. — Техническое обслуживание общности.

— Значит — я всего лишь участник другого эксперимента?

— И достаточно удачного. Я проверяю, сохранится ли наша маленькая общность до того момента, как один из нас отойдет в мир иной.

— А если ты уйдешь первой? Кто тогда напишет статью?

— Ты. Но подпишешься моим именем. Я хочу получить за нее медаль Империи. Пусть и посмертно. Приклеишь ее к моему могильному камню.

— Я буду носить ее сам. Если ты настолько эгоистична, что готова переложить на меня всю работу, то не заслуживаешь ничего другого, кроме дешевой копии.

Дит шлепнула его по спине.

— Какой же ты противный, эгоистичный старикашка. Настоящую медаль или ничего.

Наверное, он заслуживал этого шлепка. Противный, эгоистичный старикашка. Если бы Дит только знала, сколь она права. Ведь был же момент в кабинете Гэри, когда он едва не отрекся от всего, что они делили пополам. Эти слова могли возвести между ними непреодолимую стену. Лететь на Терминус без нее! Лучше бы лишиться сердца, печени, мозга!

Как он мог подумать, что хочет лететь на Терминус?

Очутиться среди академиков, которых всю жизнь презирал, спорить с ними о том, какой должна быть Энциклопедия, Каждый из них боролся бы за свой крошечный клочок знаний, даже не пытаясь представить себе весь проект в целом, не понимая, что толку от Энциклопедии не будет, если она будет расчленена на клеточки. Это была бы не жизнь, а ад, и в конце концов он бы потерпел поражение, потому что любые перемены академикам чужды.

Здесь, на Тренторе, он еще мог чего-то достигнуть.

Может, даже ответить на вопрос об истоках человечества, по крайней мере, для себя. Возможно, она даже сумеет сделать это открытие достаточно скоро. И тогда эта информация попадет в "Энциклопедию Галактики" до того, как начнут рушиться границы Империи и Терминус будет отрезан от остального человечества.

И тут его словно громом поразило.

— Какой стыд!

— Это ты о ком? Обо мне?

— О Гэри Селдоне. Со всеми его разговорами о том, что задача его Фонда — создать "Энциклопедию Галактики".

— Осторожнее, Лейел. — Едва ли «кобы» имели возможность узнать, что происходит в квартире Лейела Фоски, но стопроцентной гарантии не дал бы никто.

— Он говорил мне об этом двадцать лет тому назад.

То был один из его первых психосторических прогнозов. Империя начнет рушиться на границах. Он спрогнозировал, что это произойдет при жизни следующего поколения. Тогда, конечно, это были грубые прикидки.

Теперь, полагаю, точность не превышает года. Может, и месяца. Естественно, базой для своего Фонда он выбрал Терминус. Планету, столь удаленную, что ее одной из первых отрежет от метрополии. От Трентора.

О Терминусе забудут сразу же!

— А что в этом хорошего, Лейел? Они ничего не узнают о новых открытиях.

— Что ты говорила о нас? Мы — дерево. А наши дети — плоды этого дерева.

— Я никогда этого не говорила.

— Значит, этот образ сложился у меня в голове.

Гэри сбрасывает свой Фонд на Терминус, как плод Империи. Чтобы со временем он вырос в новую Империю.

— Ты пугаешь меня, Лейел. Если «кобы» услышат твои слова…

— Старый, хитрый лис. И как ловок! Он ведь ни разу ни в чем не солгал мне. Разумеется, он не мог послать меня на Терминус. Если бы старший Фоска очутился на Терминусе, Империя никогда бы не выпустила из виду эту планету. Забыла бы про все окраины, но только не Терминус. Появись я на Терминусе, на настоящем проекте был бы поставлен крест. — Лейел испытывал безмерное облегчение. Конечно же, Гэри ничего не мог ему сказать, его кабинет прослушивался «кобами». А значит, отказ никоим образом не связан с ним или Дит. И его отношения с Гэри не дали трещину. Отказ — всего лишь очередная кара за то, что все богатства рода Фоска принадлежат ему.

— Ты действительно так думаешь? — спросила Дит.

— Я показал себя круглым идиотом, не поняв это раньше. Но таким же идиотом показал себя и Гэри, если подумал, что я об этом не догадаюсь.

— Может, он рассчитывает, что ты догадаешься обо всем.

— О, никому не дано догадаться обо всем, что делает Гэри. В его мозгу больше извилин, чем поворотов на гипертрассе, пересекающей Вселенную. И сколько бы ты ни прошел по ней, за последним поворотом обязательно будет стоять Гэри, чтобы радостно кивнуть и поздравить тебя с тем, что тебе удалось забраться так далеко. Он обогнал нас всех. Все распланировал, и мы обречены лишь на то, чтобы идти по его следам.

— Обречены?

— Когда-то я думал, что Гэри Селдон — бог. Теперь я знаю, что могущества у него поменьше. Он всего лишь судьба.

— Нет, Лейел. Не надо так говорить.

— Даже не судьба. Он — наш проводник. Гэри видит будущее и указывает нам путь.

— Ерунда, — она выскользнула из-под Лейела, встала, сняла с крючка на стене халат. — Голой лежать холодно. Возраст уже не тот.

Ноги Лейела дрожали, но не от холода.

— Будущее — его, настоящее — твое, но прошлое принадлежит мне. Я не знаю, как далеко в будущее завели его вероятностные кривые, но я знаю, что, уходя в прошлое, я могу пройти никак не меньший путь.

— Только не говори мне, что ты собираешься открыть истоки, с которых берет начало человеческая цивилизация. Ты же сам доказал, что ответа на этот вопрос искать не стоит.

— Я доказал, что нет необходимости искать планету, с которой человечество начало распространяться по Галактике. Скорее всего, это просто невозможно. Но я также сказал, что мы можем открыть естественные законы, определяющие происхождение человека. Потому что силы, которые создали нас как человеческих существ, по-прежнему существуют во Вселенной.

— Я прочитала все, что ты написал, знаешь ли. Ты указывал, что поиск ответа на этот вопрос — задача следующего тысячелетия.

— А вот сейчас, прямо сейчас, лежа на полу, я увидел ответ. Он где-то близко, совсем рядом. Как-то он связан с работой Гэри, с твоей работой и с деревом.

— Дерево я упомянула в том контексте, что ты нужен мне, Лейел. Оно не имеет отношения к истокам человечества.

— Ответ исчез. Я увидел его на доли секунды, а потом он исчез. Но я смогу его разыскать. Потому что он — в твоей работе, в Фонде Гэри, в падении Империи, в этом чертовом персиковом дереве.

— Я никогда не говорила, что это персиковое дерево.

— В детстве я играл в персиковом саду нашего поместья на Холдуотере. Поэтому слово «дерево» всегда ассоциируется у меня с персиковым деревом. Это одно из самых сильных воспоминаний.

— Какое счастье. Я-то боялась, что о персиках тебе напоминают мои старенькие груди, когда я наклоняюсь над тобой.

— Раскрой халат. Дай-ка взглянуть, напоминают ли они мне персики.

***

Лейел оплатил похороны Гэри. Обошлось без пышных церемоний. Хотя Лейел и хотел организовать похороны по высшему разряду. Как только он услышал о смерти Гэри (удивления она не вызвала, первый удар превратил его в инвалида, прикованного к креслу-каталке), его сотрудники начали готовить панихиду, достойную величайшего ученого тысячелетия. Но к Лейелу заглянул комиссар Ром Диварт и намекнул, что любая форма общественных похорон будет…

— Скажем так — неуместна.

— Этот человек — величайший гений. Он создал науку, которая указывает будущее, заменил знанием те бредни, которыми потчевали нас прорицатели и… и… экономисты.

Рома Диварта рассмешила эта шутка Лейела. Естественно, он и Лейел дружили с детства. Собственно, Ром был единственным другом детства Лейела, отношение которого не менялось в зависимости от того, богатели Фоски или беднели. Причина заключалось в том, что богатством Диварты не уступали, а то и чуть превосходили Фоску. И дети играли вместе, не испытывая друг к другу ни зависти, ни трепета.