Орсон Кард - Истокологик

• Название: Истокологик
• Автор: Орсон Кард
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01309-1

На орбитальной станции загадочным образом гибнет генетик-исследователь, высокоинтеллектуальному роботу является император Наполеон и предупреждает об опасности, грозящей человечеству, умная машина заменяет одинокому мальчику отца и помогает ему стать настоящим человеком — все это мир азимовской фантастики, способной ставить и решать человеческие проблемы, погружать читателя в мир невероятных приключений и даже предвидеть будущее.

Этот сборник рассказов, действие которых происходит в мирах, созданных Айзеком Азимовым, — лучшее тому подтверждение. Среди авторов — Гарри Гаррисон, Рей Брэдбери, Роберт Шекли, Пол Андерсон, Орсон Скотт Кард и другие знаменитые фантасты современности.

---

На это ограничение Лейел согласился с завидной легкостью.

— Обещаю, Ром. Ты знаешь лучше других, какая скучная была у меня жизнь.

— Да перестань, Лейел. У кого жизнь скучная, так это у меня. Бесконечные бумажки и бюрократическая суета. Ты же у нас на гребне науки. Кстати, мой друг, Комиссия надеется, что ты позволишь нам первыми взглянуть на каждую твою новую книгу.

— Если только ты пообещаешь прочитать ее внимательно и указать на допущенные мною ошибки. — Конечно же, Комиссию интересовали только политические аспекты его будущих книг, а писать о политике он не собирался. Лейел уже решил для себя, что ничего не будет писать, во всяком случае, до тех пор, пока Линг Чен занимает пост верховного комиссара. В сложившейся ситуации оптимальный вариант для него — залечь на дно, чтобы Чен совершенно о нем забыл. И уж конечно не напоминать о своем существовании, посылая новые книги и статьи в Комиссию общественной безопасности.

Но Ром еще не закончил.

— Это требование распространяется и на работу Дит. Мы должны увидеть результаты первыми… скажи ей об этом.

— Дит? — впервые Лейел позволил выплеснуться наружу переполняющей его ярости. Почему Дит должна страдать за его грехи? — Ей не позволит скромность, Ром. Она не считает, что ее работа достаточна важна для того, чтобы отнимать время у таких занятых людей, как комиссары. Она подумает, что вы хотите видеть ее работу только потому, что она — моя жена. Ее раздражает, когда люди покровительствуют ей.

— Однако я настаиваю, Лейел. Скажи ей, что Комиссию очень интересуют ее работы, в которых исследуется функционирование бюрократии Империи.

Ну да. Естественно. Чен никогда не позволил бы опубликовать книгу о том, как работает государственная машина, не убедившись, что книга эта не представляет опасности для государства. Так что он, Лейел, не виноват в том, что Комиссия решила подвергнуть цензуре работы Дит.

— Я ей скажу, Лейел. Она будет польщена. Но почему бы тебе не остаться и не порадовать ее самому?

Я принесу тебе чашку пешата, мы поговорим, вспомним прежние времена…

Лейел очень бы удивился, прими Ром его предложение. Нет, разговор этот дался Рому ничуть не легче, чем ему самому. Рома унизили, заставив зачитывать приговор Комиссии другу детства. Тем самым Верховный комиссар еще раз подчеркнул, что семья Ченов стоит выше семьи Дивартов. И уже после того, как Ром откланялся и ушел, Лейел подумал, что Чен, возможно, допустил роковую ошибку. Это унижение, которое испытывал Ром, объявляя другу детства о том, что тот посажен под домашний арест, могло стать последней каплей, переполнившей чашу терпения. В конце концов, хотя никто так и не смог установить заказчика убийства отца Рома, и никто не узнал, каким образом дед Рома попал в руки безумного императора Вассинивака, не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что наибольшую выгоду от этих двух событий получила семья Ченов.

— Я с радостью бы остался, — ответил Ром, — но долг зовет. Однако будь уверен, что я часто о тебе думаю. Правда, вижу тебя не таким, как сейчас. Старая ты калоша. Я вспоминаю тебя мальчишкой, вспоминаю, как мы разыгрывали нашего учителя. Помнишь, как мы перенастроили его дисплей и целую неделю, стоило кому-то открыть дверь его кабинета, он транслировал порнографические фильмы.

Лейел не мог не рассмеяться.

— Ты ничего не забываешь.

— Бедолага и представить себе не мог, что это наша работа. Куда оно подевалось, наше детство? Жаль, что мы не можем навеки оставаться молодыми, — он обнял Лейела и ушел.

Линг Чен, ты перегнул палку. Твои дни сочтены.

Ни один из «кобов», подслушивавших этот разговор, понятия не имел о том, что Ром и Лейел никогда не разыгрывали учителя и уж конечно не перенастраивали его дисплей. Таким способом Ром дал Лейелу понять, что они по-прежнему союзники, что у них есть свои секреты, а того, кто попытался показать свою власть над ними, вскорости ждут неприятные сюрпризы.

По телу Лейела пробежала дрожь, когда он подумал, что из этого может выйти. Он любил Рома Диварта всем сердцем, но знал, что Ром может выждать момент, а потом убить — хладнокровно и безжалостно. Линга Чена только что выбрали Верховным комиссаром на очередной шестилетний срок. Но Лейел уже знал, что новый Верховный комиссар появится гораздо раньше.

И будет им уже не Чен.

Скоро, однако, Лейел начал осознавать, как жестоко с ним обошлись. Он всегда думал, что богатство для него ничего не значит, что он останется тем же человеком и без огромного состояния семьи Фоска. Теперь же он отдавал себе отчет, что это не так, что он лгал себе.

С детства он знал, какими подонками могут быть богатые и облаченные властью люди: его отец позаботился о том, чтобы Лейел понял, какими жестокими становятся те, кто думает, что за деньги им дозволено все.

С тех пор Лейел испытывал презрение к себе подобным, это чувство он разделял с отцом, притворялся, что в этом мире можно полагаться только на ум и способности, старался вести себя так, словно происходит он из обычной семьи и получил самое обычное образование. Он так преуспел в своем притворстве, что сумел убедить себя, будто собственное богатство ему до лампочки.

Теперь же ему стало ясно, что состояние семьи Фоска — его невидимая, но неотъемлемая часть, которая неразрывно связана с его телом: словно он взмахивал рукой — ив небо поднимались звездолеты, мигал — и в глубь земли уходили шахты, вздыхал — и по всей Галактике проносился ветер перемен. Комиссия своим решением ампутировала эти невидимые части тела и органы чувств. Он превратился в калеку — у него осталось столько же ног, глаз, рук, что и у обычного человеческого существа.

Наконец-то он стал тем, кого изображал в своем притворстве. Обыкновенным, бессильным и бесправным человечком. Лейелу его новый статус совершенно не нравился.

В первые часы после ухода Рома Лейел делал вид, что ничего особенного не произошло. Сидел за кафедрой, пролистывал страницы, но его память не регистрировала ни слова. Как же он хотел, чтобы Дит была с ним, чтобы он мог посмеяться с ней на пару, показывая, что решение Комиссии ничуть не задело его.

Потом он, наоборот, радовался тому, что Дит с ним нет: одно сочувственное прикосновение ее руки, и он, наверное, уже не смог бы сдержать переполняющих его чувств.

В итоге он их и не сдержал. Думая о Дит, о своих детях и внуках, обо всем, что они потеряли из-за его опрометчивого поступка (кто же знал, что ему так аукнутся эти похороны), Лейел упал на помягчевший под его телом пол и горько разрыдался. Пусть Чен все это увидит и услышит! Пусть насладится своей победой!

Я найду возможность уничтожить его, мои люди по-прежнему мне преданы, я соберу армию, я найму киллеров, я свяжусь с адмиралом Сиппом, и тогда рыдать будет Чен, моля о пощаде, но от меня он ее не дождется, я…

Дурак.

Лейел перевернулся на спину, вытер лицо рукавом, полежал с закрытыми глазами, успокаиваясь. Никакой мести. Никакой политики. Это работа для Рома, не для Лейела. Слишком поздно входить в игру, да и кто поможет ему теперь, когда он лишен всего? И денег.

И влияния. С этим уже ничего не поделаешь.

Да Лейел и не хотел ничего делать. Они же гарантировали субсидирование его архивов и библиотек. Гарантировали финансирование исследований. А по большому счету, ничто другое его особо и не волновало. Управление состоянием рода Фоска он давно уже поручил другим людям. Теперь эту работу будет выполнять созданный Ченом фонд. И его дети не пострадают, он воспитывал их на тех же принципах, которые исповедывал сам, поэтому их карьеры не зависели от богатств семьи. Дети у него выросли славные: они потеряли бы уважение к себе, если б не смогли найти свой путь в этом мире. Безусловно, их не минует разочарование, когда они узнают, что лишены наследства.

Но это известие их не раздавит.

Да и я не раздавлен. Все эти лживые слова, которые произносил Ром, на самом деле — правда, только другие комиссары этого не понимают. Все жизненно необходимое осталось при мне. Я действительно не дорожил своим состоянием. Я и теперь могу оставаться тем же человеком, каким был и раньше. У меня даже появится возможность узнать, кто мои настоящие друзья, кто будет и дальше ценить меня за мои научные достижения, а кто будет презирать за бедность.

И к тому времени, как Дит вернулась из библиотеки, а возвращалась она обычно поздно, Лейел с голо-, вой ушел в работу, просматривая статьи и книги, связанные с попытками найти истоки человечества, стараясь понять, какие из догадок являются очередным шажком к истине, а какие уводят в сторону. Чтение так увлекло его, что первые пятнадцать минут после ее прихода он весело рассказывал Дит о тех глупостях, с которыми ему пришлось сегодня столкнуться, а уж потом поделился с ней удивительной мыслью, которая-таки сверкнула у него в голове: