Глеб Мусихин - Очерки теории идеологий

• Название: Очерки теории идеологий
• Автор: Глеб Мусихин
• Издательство: Литагент «Высшая школа экономики»1397944e-cf23-11e0-9959-47117d41cf4b
• Жанр: Политика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7598-1012-4

Монография посвящена анализу значимых тенденций в современном теоретическом исследовании идеологий. Обозначены основные тенденции в понимании идеологии как базового ценностного модуса политики. Зафиксированы наиболее проблемные тенденции в развитии тотальных идеологических векторов Современности (консервативного, либерального, социалистического). Поставлена проблема популизма как все более самостоятельного идеологического течения. Обозначен современный угол зрения идеологии как ценностного политического знания на такие базовые явления, как власть, государство, экономика, история, нация и культура.

Автор монографии – Глеб Иванович Мусихин, профессор, доктор политических наук, заведующий кафедрой теории политики и политического анализа факультета прикладной политологии НИУ ВШЭ.

Книга адресована преподавателям, а также студентам и аспирантам специальностей «Политология», «Культурология», «Философия».

---

В большинстве моделей современного капитализма отправной точкой классификации служат национальные государства. Однако в современном мире эта точка зрения не очевидна, хотя для неоинституционализма именно государство является отправной точкой отсчета «социальной системы инноваций и производства» [Amable, 2000]. В качестве аргумента выдвигается на первый взгляд бесспорное утверждение, что государство – это основной источник права и ассоциативной активности [Crouch, 2001, р. 195–213]. Однако не следует забывать, что ассоциации и сообщества (в том числе и рыночные), как правило, существуют не на национальном, а на более низком уровне. И во многих исследованиях, посвященных региональным особенностям общественного и экономического развития, это положение фиксируется, но только для того, чтобы подчеркнуть решающее значение государства как центральной инстанции социально-экономического развития[93].

Следует предположить, что большинство макроэкономических исследований в рамках неоинституционализма проявляют такое пристрастие к национально-государственному уровню анализа, руководствуясь не столько экономической, сколько политической логикой, так как большинство дискуссий о характере экономики и путях дальнейшего социально-экономического развития ведутся именно на уровне национальных государств. Некоторые исследователи даже высказывают предположение, что призыв «вернуть государство обратно», ставший основным лозунгом неоинституционализма, был вызван интересами левоцентристских политических сил, стремившихся преувеличить значение национальной политики для спасения завоеваний государства всеобщего благоденствия [Radice, 2000, р. 719–742]. Хотя не следует отрицать эвристической способности неоинституционализма, создавшего модель дискретных автономных структур, каждая из которых обладает уникальным набором институтов как органической целостностью, не сводимой к простой сумме частей. Такое органическое разнообразие страхует от упрощенной трактовки унифицирующей глобализации, принижающей значение национально-государственных различий.

Однако констатация различий между государствами не означает, что государства являются сущностью этих различий по определению. Необоснованность такого допущения особенно заметна на уровне транснациональных корпораций. Подобные фирмы черпают свои ресурсы из многих национальных источников, поэтому данные образования трудно (а по большому счету невозможно) идентифицировать с какой-то определенной национально-государственной институциональной конструкцией. Это ведет к тому, что попытки выстраивать национальные модели капитализма делают последние институционально неполными. Подобной «некомплектности» способствует и то, что даже корпорации, не выходящие за рамки национальных государств, зачастую черпают управленческие навыки вне формально обозначенного государственного пространства. Особенно это относится к технологиям внедрения инноваций. Можно сказать, что попытки создать ту или иную национально-государственную модель освоения инноваций являются «наивным меркантилизмом», так как инновации воспринимаются не только публичными, но и частными акторами, которые не связаны жесткими государственными обязательствами и способствуют глобализации инновационного процесса, неизбежно выводя его за национальные рамки [Radice, 1998, р. 263–291].

Кроме того, немаловажно и то обстоятельство, что рассмотрение государств как равноценных феноменов и потому основополагающих элементов институционального анализа является допущением, продиктованным соображениями политической корректности, требующей безусловного признания каждого государственного суверенитета как равноценного во всех случаях. Однако если государственные суверенитеты Португалии и Франции равны с правовой точки зрения, это не значит, что экономические системы этих стран столь же равнозначны и не находятся в определенной иерархической зависимости. В последнем случае более адекватным может оказаться подход Валлерстайна, представляющего мир как иерархическую систему, а не сумму уникальных феноменов.

Концептуализация современного капитализма между эконометрическими данными и идеологическими тенденциями

Если посмотреть на то, каким образом в рамках новой политэкономии выстраиваются модели современного капитализма, то обнаруживается довольно любопытное обстоятельство. Распространенной является точка зрения, что Соединенные Штаты представляют собой наиболее чистый тип «рыночного» государства благоденствия. При этом признается, что 80 % расходов на социальные нужды в США осуществляется по корпоративным схемам социального страхования, которые имеют мало общего с рыночной моделью [Goodin, 1999]. Однако на основании того, что в других развитых западных странах влияние корпоративных схем еще больше, делается утверждение о том, что вполне оправданно и допустимо рассматривать США как парадигму «чистой» рыночной модели. Хотя совершенно логично было бы предположить, что столь широкое влияние корпоративных схем социального страхования создает такую модель государства благоденствия, которая качественно отличается от реально рыночной, если бы таковая существовала в действительности.

Рассматривая различные варианты построения моделей современного капитализма, мы сталкиваемся с двумя классическими способами систематизации и концептуализации информации и научного знания: индуктивным и дедуктивным.

При дедуктивном подходе вначале выстраивается теоретическая конструкция той или иной модели капитализма, через призму которой потом анализируется эмпирический материал. Все, что не укладывается в данную конструкцию, зачастую объявляется «эмпирическим шумом», который можно игнорировать, если обозначается господствующая тенденция [Contemporary Capitalism, 1997, p. 268]. Однако такой подход, по сути дела, превращает теоретическую гипотезу в априорное методологическое идеологически окрашенное утверждение, поэтому нахождение доминирующей тенденции провозглашается в качестве обнаружения той или иной модели капитализма. И в данном случае игнорируется то обстоятельство, что институциональные формы, оставшиеся в «меньшинстве», могут оказывать качественное влияние на «большинство» институциональных правил игры.

Индуктивный подход, на первый взгляд, выглядит более корректным, так как требует первичного анализа эмпирического материала, который потом складывается (или не складывается) в определенную целостную модель капитализма. Однако здесь мы сталкиваемся с ограниченностью самого аналитического инструментария. Мы не можем сказать, что политико-экономическая модель США на X процентов является рыночной, на Y процентов поддерживается государством и на Z процентов зависит от динамических эффектов иммиграционных процессов. Мы можем только констатировать, что иммиграционные процессы оказывают «существенное влияние» на американскую инновационную экономику. Но последнее утверждение является скорее публицистическим, нежели научным.

Дедуктивный способ обобщения наиболее адекватен при рассмотрении ограниченного числа случаев (в идеале: одна страна – одна модель). Но в этой ситуации данные модели не могут претендовать на универсальность, что обесценивает само построение моделей. Индуктивный способ позволяет охватить большее число случаев, но его способности к обобщению эмпирического материала и построению цельных моделей капитализма крайне ограниченны. По большому счету, индуктивный анализ констатирует многообразие форм современного капитализма, но не способствует выделению моделей последнего. С точки зрения «чистой» научности последний подход представляется более корректным, так как фиксирует реальные взаимодействия экзогенных экономических и политических институтов. Однако дедуктивный метод моделирования точнее улавливает «пульс» политических институтов как таковых, которые зачастую пытаются выдать идеологически желаемое состояние экономических правил игры за реальное положение дел, что, безусловно, оказывает влияние на реальность.

Заключение

Последовательное углубление теоретической рефлексии идеологий привело к тому что в начале XXI века идеологии стали мыслиться едва ли не как полноправные элементы политической теории как таковой.

Признание неизбежности идеологии сопровождается отказом от автоматических обвинений в «ложности» идеологий. Более того, во всех сколько-нибудь влиятельных направлениях современной политической теории обнаруживается тот или иной идеологический след. Последний не является результатом некоторой сознательной запрограммированной тенденциозности, а скорее отражает очень широкий контекст теоретической политической рефлексии: философский, методологический, культурный, политический, социальный, экономический и т. д.