Таня Валько - Арабская жена

• Название: Арабская жена
• Автор: Таня Валько
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-966-14-7525-9

Поехав в Ливию знакомиться с семьей мужа, Дорота не знала, что это путешествие растянется на годы... Могла ли юная и наивная девушка предположить, что ждет ее в чужой стране? Она не сразу поняла, что оказалась пленницей в доме своих новых родственников. Когда-то нежный и чуткий, Ахмед превратился в чудовище - стал пить, бить и насиловать Дороту. А когда однажды он попал в передрягу, то откупился... телом жены! Проданная в рабство собственным мужем, Дорота отчаянно ищет путь к спасению.

---

— Уже поздно, — говорит Ахмед, наклоняясь к моему уху и перекрикивая музыку и все усиливающийся гул голосов. — Сейчас все свалятся под стол, и выглядеть это будет уже не так мило.

— Ну и напились же они! — искренне удивляюсь я. — А такое образованное, изысканное общество…

— Кажется, такова ваша национальная традиция, — усмехается он.

— Это совершенно не смешно! — сержусь я. — Это даже отвратительно.

— По-моему тоже. Поэтому пойдем-ка отсюда и завершим наш вечер более приятно, — уговаривает меня он. — У меня в холодильнике шампанское.

— А мне бы хотелось, чтобы этот бал длился вечно… Что-что? — С некоторым опозданием до меня доходит смысл его последних слов. — Это некое дерзкое предложение или провокация? — Я кокетливо заглядываю в его глаза.

— Это вариант продолжения волшебного вечера уже в несколько иной обстановке, — приглушенно говорит он.

Я вижу огонь в его глазах и ощущаю, как меня охватывает возбуждение.

— Так чего же мы ждем? — Я хватаю его за руку, и мы почти бегом проталкиваемся к выходу.

Его квартира хороша: большая гостиная, удобная спальня с гардеробом, современная кухня и просторная светлая ванная комната с треугольной ванной. В гостиной на небольшом столике стоит елка, украшенная алыми и золотыми шарами. Лампочки гирлянд ненавязчиво мерцают, распространяя теплый приглушенный свет.

— Неужто ты стал отмечать наши христианские праздники? — говорю я в шутку.

— Мне хочется проводить их с тобой, — тихо отвечает Ахмед, помогая мне снять пальто. — Они так торжественны, так красивы.

— Но ведь и ваши праздники, должно быть, красивы.

— Они не так красочны, да и музыки на них меньше. Хотя в день рождения Пророка мы тоже украшаем деревца и зажигаем гирлянды. Это нечто вроде нашего мусульманского сочельника.

— Серьезно? А я и не знала, — удивляюсь я.

— Ну, это, скажем так, недавний обычай. Похоже, мы не хотели ни в чем уступать вам, — смеется он и усаживает меня на удобный кожаный диван.

— Хорошо, что мы ушли с бала! Хотя, несмотря на малоприятное окончание, он был прекрасен. Спасибо тебе.

— Отныне в твоей жизни будут только прекрасные мгновения.

Ахмед идет в кухню и приносит оттуда заиндевевшую бутылку шампанского. Из серванта он достает блестящие хрустальные бокалы.

— За отличный Новый год! И пусть исполнятся твои самые сокровенные мечты. — Он склоняется ко мне с наполненным бокалом в руке.

— Они исполняются как раз в эту минуту, — шепчу я, приоткрыв губы для поцелуя.

У меня нет ни малейших сомнений, что я хочу продолжения и что именно этот мужчина — мой единственный, мой сказочный принц.

Ахмед берет меня на руки и несет в спальню. Постель освещена неярким светом. Он медленно стаскивает с меня роскошное вечернее платье — так медленно, будто боится его разорвать или хочет продлить этот сказочный миг. У меня вновь перехватывает дыхание, кружится голова. Я пылаю страстью; охотнее всего я бы сейчас набросилась на него в любовном бешенстве. Он нежно целует меня в шею, спускаясь все ниже и ниже. Оставив на мне лишь лифчик и трусики, Ахмед не торопясь, будто в режиме замедленной съемки, снимает пиджак, начинает расстегивать рубаху. Еще мгновение — и я взорвусь, я сойду с ума! Быстро опустившись на кровать, я хватаю его за полы рубахи и дергаю в разные стороны. Разлетаются пуговицы.

— Тигрица! — хрипло выдыхает он. — Я тебя даже боюсь.

Он тяжело падает на меня и крепко, до боли сжимает мои девичьи груди. Испустив стон наслаждения, я раздираю ногтями его спину и будто сквозь туман слышу его сдавленный крик. В пылу страсти мы срываем друг с друга остатки одежд. Наши обнаженные тела прижимаются и сплетаются, поглощая друг друга. Я ощущаю, как в моем горячем и влажном лоне подрагивают его крепкие пальцы. Внезапно что-то огромное и твердое разрывает мне промежность. Инстинктивно сжавшись, я издаю невнятный пронзительный звук — то ли визг, то ли вой.

— Доротка! — замирает Ахмед. — Ты что, девственница?! — Он поражен и встревожен.

— А ты как думал? Или тебе казалось, что ты имеешь дело с одной из клубных девок? — гортанно шепчу я, кусая от страсти собственные пальцы.

— Ну и ну! Надо это отпраздновать, — обеспокоенно произносит он, опираясь на локоть и слегка отодвигаясь от меня.

— Ахмед, а разве мы сейчас не празднуем? Я готова и очень желаю этого. — Я обнимаю его за шею, привлекаю к себе и крепко хватаю зубами за ухо.

— Я люблю тебя, моя светловолосая принцесса, — нежно шепчет он.

Я зажмуриваюсь и утыкаюсь лицом в его шею. Он пытается успокоить меня, касаясь вспотевшей ладонью моих губ. Но как же мне больно! А подруги рассказывали, что, мол, ничего страшного, ничего-то они и не почувствовали и не было никакой крови, никаких страданий… Вечно мне не везет. Слезы льются ручьями из моих глаз. Ахмед выходит из меня, оставляя там, внутри, огонь и боль. Я вся дрожу. Он нежно, будто фарфоровую куклу, обнимает меня и покрывает поцелуями лицо, волосы, пальцы рук — один за другим.

— Прости меня. Я чувствую себя мясником, — оправдывается он, и в его глазах я вижу сожаление и раскаяние.

— Я и не думала, что это настолько неприятно, — всхлипываю я. — Это ты меня прости. Вечно со мной какие-то проблемы.

— Доротка, эти проблемы не страшат меня. Я хочу, чтобы ты оставалась со мной всегда.

Он осторожно берет меня на руки и несет в ванную. Набирает в ванну теплой воды, вливает немного масла для релаксации и кладет меня в душистую пену. Вот и мне довелось искупаться в треугольной ванне… Постепенно напряжение и боль уходят, я начинаю глубже дышать, ощущаю расслабление, разливающееся по всему телу. Ахмед зажигает разноцветные ароматические свечи и расставляет вокруг. Затем он идет в спальню, включает там диск с лирической музыкой и возвращается с бокалами, наполненными шампанским.

— Выпьем за нас, — предлагает он тост. После садится на пол, опираясь локтем о бортик ванны, и влюбленным взглядом смотрит на меня. Выглядит очень серьезным.

— Иди ко мне… — Я подвигаюсь в ванне, высвобождая ему место.

Мы обнимаемся в воде, пьем изысканное шампанское. Затем, мокрые, возвращаемся в спальню. На этот раз мы занимаемся любовью долго и медленно, становясь единым телом и единой душой. Мое сердце переполняется сильным чувством, и это уже не дикая животная страсть, а искренняя любовь, такая, которую проносят через всю жизнь.

— Моя и только моя навеки, любимая моя Доротка… — уже на рассвете тихонько произносит мой мужчина и погружается в глубокий сон.

— Так мы, уважаемая барышня, вести себя не будем! — такими словами встречает меня мать в первый день нового года. — Погляди-ка, на кого ты похожа!

— Мама, мы гуляли до рассвета, я не сомкнула глаз. Мне хочется немного отдохнуть. — И я направляюсь к своей норке.

— Мне известно, с кем ты провела всю ночь, но посмотри на свое лицо! Как ты завтра пойдешь в школу?!

Сегодня у меня не было даже минутки, чтобы взглянуть в зеркало, — так я спешила на последний поезд. Поэтому и не знаю, как я выгляжу. Но мне это безразлично — душой и телом я по-прежнему не здесь. Еле тащусь в ванную мимо разгневанной матери. Становлюсь перед зеркалом. Действительно, картина скверная. Губы мои распухли и напоминают теперь рот Анджелины Джоли, мешки под глазами наводят на мысль о злоупотреблении крепкими напитками, и в довершение всего на шее пестрят красноватые засосы. Да, затушевать их будет непросто. Но сейчас ничто не сможет вывести меня из равновесия. Я иду спать.

— А можно прийти на предвыпускной вечер кое с кем не из нашей школы? — спрашиваю я учительницу во время беседы на классном собрании.

— Да, конечно. Это же ваш праздник, ваш бал.

Все девчонки класса визжат от радости, подпрыгивают за своими партами и хлопают в ладоши.

— Знаете, что строжайше запрещено? — задает риторический вопрос училка, предостерегающе грозя пальцем. — Алкоголь! Никакого алкоголя! Если кто-нибудь нарушит запрет, бутылка будет отнята, а может случиться и так, что вашего спутника не впустят в школу. Таковы меры безопасности; мы идем на них с мыслью о вас, чтобы на вашем празднике все было в порядке.

— Дура конченая, — высказывается Йоля, которая сидит сзади меня. — Мы-то уже давно все решили: водяру проносим в коробках со жратвой. А потом ищи ветра в поле! — смеется она.

— Но ведь это опасно, зачем рисковать? — шепчу я, шокированная их идеей.

— А ты, принцесса, вообще заткнись. Что ты можешь знать о жизни, о потрясных развлечениях? — издеваются они. — Иди-ка к своей мамочке и сиди с ней дома до скончания века.

И я умолкаю.

Я пригласила Ахмеда на бал, но ни он, ни я сама не вполне уверены, что это хорошая идея. Я предпочла бы отправиться в Познань и провести выходные у него. Но если бы это открылось, мама наверняка выгнала бы меня из дому.